Георгий Сафонов и Самуэл Чарап[7]
Открывая Совещание по вопросам изменения климата 18 февраля 2010 года, президент Дмитрий Медведев произнес весьма необычную речь{174}. За два месяца до этого прошел Копенгагенский саммит, итоговый документ которого не оправдал возлагавшихся на него ожиданий; поэтому многие наблюдатели определили место повестки дня борьбы с изменением климата на самых задворках сегодняшней международной политики. По логике вещей Россия должна была сделать то же самое – тем более что отношение российского руководства к проблеме глобального потепления варьировалось от отрицания ее существования до использования ее в качестве инструмента для повышения значимости страны на международной арене.
И все же Медведев – невзирая ни на собственные высказывания на эту тему, ни на позицию своего предшественника, нынешнего премьер‑министра Владимира Путина, – предложил подход России к проблеме изменения климата, который практически не отличается от позиции стран Западной Европы:
[Неудовлетворительные результаты Копенгагенского саммита] не повод складывать руки, это не повод ничего не делать или успокаиваться, потому что мы все отвечаем за состояние дел на нашей планете… Сегодня мы должны определиться, как с максимальным эффектом использовать и то, что было сделано… а также наметить оптимальные пути оказания помощи менее развитым государствам в их борьбе с климатическими угрозами… Новое климатическое соглашение – это реальный шанс для масштабного внедрения… энергоэффективных, низкоэмиссионных [технологий]… Мы с вами собираемся заниматься энергоэффективностью и снижением эмиссии независимо от наличия международного соглашения. Это нам выгодно и с экономической, и с экологической точки зрения.
Медведев продолжал в том же духе: он потребовал от чиновников разработать систему, которая будет давать бизнесу стимулы бороться с изменением климата, и призвал актуализировать «Климатическую доктрину Российской Федерации», утвержденную им в конце 2009 года (она должна стать «живым документом», а не «священной коровой»). Месяц спустя он повторил эти идеи в речи на заседании Совета Безопасности{175}.
Одним словом, Медведев продемонстрировал свою недвусмысленную позицию: изменение климата стало реальностью; глобальное потепление составляет прямую угрозу будущему России; Россия обязана принимать меры как внутри страны, так и в рамках международной политики, причем эти меры выгодны ей с экономической точки зрения; старые политические парадигмы (примат государственного регулирования экономики, бесцельная бюрократическая риторика программных документов, устаревающих, едва успев появиться) необходимо в корне изменить, в противном случае какой бы то ни было прогресс попросту невозможен. Медведевская речь поражает по двум причинам: во‑первых, это первое выступление, в котором российский лидер четко высказал такую позицию по данному вопросу; во‑вторых, президент недвусмысленно призывает к отказу от принятой до того политики России в вопросах изменения климата – политики, мягко говоря, малоэффективной. В самом деле, Медведев успел прославиться отточенными и ориентированными на долгосрочную перспективу речами, визионерскими – но не всегда приводящими к конкретным изменениям.
В этой главе мы намерены продемонстрировать, что научные данные и экономические реалии подтверждают правоту медведевских заявлений. Однако мы показываем и то, что Россия либо не смогла соответствовать принципам, провозглашенным президентом, либо только‑только приступает к их реализации. Несмотря на все призывы Медведева, Россия так и не взяла на себя роль лидера в решении проблем, связанных с климатом: она либо остается пассивным наблюдателем, либо использует эту тему в качестве разменной монеты на международных переговорах по другим вопросам. На самом деле Москва не выполнила сколько‑нибудь серьезной программы по смягчению климатических изменений или адаптации к ним. Вторая половина этой главы посвящена энергоэффективности. Мы показываем, что Россия может получить огромные выгоды от увеличения энергоэффективности собственной экономики и что эта мера сама по себе приведет к значительному снижению выбросов парниковых газов. Во время президентства Медведева некоторые шаги в этом направлении уже были предприняты, но работы еще непочатый край. Повышение энергоэффективности не реализует всего российского потенциала снижения эмиссии, однако без него достижение этой цели попросту невозможно. В заключение мы излагаем наши предложения, касающиеся российско‑американского сотрудничества в области энергоэффективности. Такое сотрудничество, без сомнения, было бы взаимовыгодным и помогло бы укрепить двусторонние экономические отношения. Однако чтобы международное сотрудничество не буксовало на месте, России необходимо занять более активную позицию в решении климатических проблем – заведомо выгодную с экономической точки зрения благодаря гарантированному снижению выбросов за счет более эффективного использования энергии. Вдохновенные слова Медведева должны вылиться в конкретные изменения российской политики.
Россия и изменение климата
Россия была и остается крупным источником антропогенных углеродных выбросов в атмосферу. На сегодняшний день страна занимает третье место в мире по выбросам углекислого газа (СО2), уступая лишь США и Китаю (рис. 6.1). До начала мирового экономического кризиса объем выбросов на душу населения в стране неуклонно увеличивался – такими темпами Россия должна была достигнуть американского уровня к 2030 году. Но и нынешнее третье место не может не впечатлять – тем более что в 1990–1998 годах в связи со значительным сокращением объема энергопотребления и промышленного производства, обусловленным снижением экономической активности в ранний постсоветский период, объем выбросов снизился на 40 процентов. Еще совсем недавно, в 2007 году, этот показатель составлял лишь 66 процентов от уровня 1990 года (рис. 6.2){176}.
Рис. 6.1 Объемы выбросов углекислого газа (СО2) в процессе энергопроизводства и энергопотребления. Информация по отдельным странам и регионам, 2007 г.
Источники: Рамочная конвенция Организации Объединенных Наций об изменении климата (РКООНИК); National Greenhouse Gas Inventory Data for the Period 1990–2007. 2009. October 21. unfccc.int.
Рис. 6.2 Объемы выбросов парниковых газов в России, 1990–2007 гг.
Источник: рассчитано на основании UNFCCC Data Interface. December 2009. unfccc.int.
Россия не только вносит существенный вклад в процесс глобального потепления – она еще и принадлежит к тем странам, которые больше всех страдают от его последствий. Темпы повышения температуры в России выше, чем в среднем по миру. В 2008 году Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет) опубликовала подробный доклад, в котором, в частности, упоминалось, что за последние 120–150 лет средняя зимняя температура в Сибири повысилась на 2–3 градуса по Цельсию – при этом в среднем по миру температура выросла лишь на 0,7 градуса{177}. Расчеты Росгидромета показывают, что Россия ощутит на себе последствия глобального потепления в значительно большей степени, чем большинство других стран.
Среди россиян широко распространено мнение, что Россия – с ее холодным климатом – только выиграет от глобального потепления. Однако, согласно прогнозу Всемирного банка, изменение климата представляет для России «серьезную угрозу» и приведет к негативным результатам – как экономическим, так и социальным, не говоря уже о катастрофических последствиях для экосистемы{178}. Уже и сейчас Россия все больше страдает от наводнений, ураганов, жары, лесных пожаров и таяния вечной мерзлоты. В Якутске просадки грунта, вызванные таянием мерзлоты, привели к нарушению конструктивной целостности ряда крупных жилых домов, электростанции и взлетно‑посадочной полосы городского аэропорта. В 1990‑е годы количество сооружений, пострадавших в результате неравномерного проседания фундамента, по сравнению с предыдущим десятилетием увеличилось на 61 процент{179}. Стихийные бедствия, таяние снегов, повышение среднегодовой температуры – все это уже привело к массовой гибели деревьев.
А ведь со временем эти проблемы будут только усугубляться. Самой большой опасности подвергаются области прерывистой вечной мерзлоты (а они занимают более 60 процентов территории России), причем последствия будут носить как социальный{180}, так и экономический характер, поскольку именно в этих регионах сосредоточена основная нефтегазовая инфраструктура: 93 процента природного газа и 75 процентов нефти добываются в районах вечной мерзлоты. Получается, что климатические изменения представляют прямую угрозу для энергетической отрасли, играющей ключевую роль в экономике. Подавляющая часть нефтедобывающих и других предприятий строилась в свое время на свайных фундаментах, основой для которых служил вечномерзлый грунт. Уже в 2007 году в Западной Сибири было зафиксировано более 7,4 тысячи аварий, связанных с таянием вечной мерзлоты и деградацией почв, – и это при том, что ежегодно тратится до 1,8 миллиарда долларов на устранение аварийных ситуаций и содержание трубопроводов{181}. В общей сложности, по данным министра природных ресурсов Юрия Трутнева, изменение климата может вызвать заметное – до 5 процентов – падение ВВП, а ежегодные затраты на ликвидацию последствий погодных катаклизмов составят около двух миллиардов долларов{182}. Здравоохранение тоже пострадает, ведь таяние вечной мерзлоты может вывести из строя системы водоснабжения и канализации. Особенно драматичными будут последствия таяния вечной мерзлоты на Новой Земле, где расположено несколько хранилищ радиоактивных отходов{183}.
Впрочем, некоторые выгоды из глобального потепления Россия все же может извлечь. В энергетике это касается в первую очередь морской добычи и транспортировки: затраты на них могут уменьшиться за счет сокращения площади морских льдов и, соответственно, продления навигационного сезона в Арктике. Впрочем, пока неясно, покроет ли это те дополнительные расходы, которые понесет отрасль в связи с таянием вечной мерзлоты. Некоторые полагают, что потепление благотворно повлияет на сельское хозяйство. Однако исследования, проведенные с применением подробного моделирования, показывают, что глобальное потепление практически не изменит состояние дел в этой отрасли экономики{184}. Более того, пока еще низкопроизводительное сельское хозяйство России едва ли будет в состоянии воспользоваться какими бы то ни было потенциальными преимуществами{185}, сопряженными с повышением средних температур.
Дата: 2019-11-01, просмотров: 178.
