Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

 

Статья 49 Конституции Российской Федерации гласит: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда»[340].

В соответствии с ч.4 ст.302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Пленум Верховного Суда РФ разъясняет, что в этих случаях судам «надлежит исходить из того, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены»[341].

Обращает при этом на себя внимание тот факт, что ни Конституция, ни уголовно-процессуальный закон не содержат прямого требования установления истины по уголовному делу. Хотя достижение истины по уголовным делам называется нередко специфической сферой познавательной деятельности[342].

Очевидно, что закон требует установления достоверного знания в доказывании, вероятность не может служить основанием для обвинения. Если знание субъектов доказывания на стороне обвинения каких-либо обстоятельств предмета доказывания все-таки носит вероятностный характер, то это значит, что процесс доказывания ещё нельзя назвать законченным для передачи дела в суд. Хотя прямого указания на необходимость установления истины в уголовно-процессуальном законе не содержится, в некоторых научных исследованиях это требование признается неукоснительным. По мнению М. С. Строговича, установление истины «является необходимым условием осуществления правосудия и эффективной борьбы с преступлениями»[343]. «Деятельность органов предварительного расследования и суда по борьбе с преступностью может быть успешной, если их решения по каждому делу будут соответствовать тому, что произошло в действительности. Следователь и суд должны точно и полно познать картину совершенного преступления, то есть достичь истины – первоочередное и необходимое требование, без выполнения которого невозможно правильное осуществление правосудия»[344].

Л. М. Васильев по этому поводу писал: «Практическая важность законодательного признания требования достичь объективной истины по каждому уголовному делу чрезвычайно велика. Из того, что суд должен достичь истины по каждому находящемуся в его производстве уголовному делу следует, что:

А) он обосновывает свои выводы только на всесторонне и объективно исследованных доказательствах;

Б) ни один приговор не может быть основан только на предположениях. Вынесение обвинительного приговора возможно только в том случае, когда вина подсудимого достоверно доказана, а оправдательного, если не установлено событие преступления либо установлено, что в действиях подсудимого нет состава преступления или же его участие в совершенном преступлении не доказано»[345].

Из вышесказанного обосновано вытекает следующий вывод. Приговор является логическим завершением процесса доказывания. Вынесение обвинительного приговора возможно только на основе достоверного установления всех обстоятельств расследованного преступления. Однако в законе не содержатся аналогичные требования в отношении приговора оправдательного. Таким образом, оправдательный приговор, по нашему мнению, может быть основан на предположениях. Ссылаясь на Д. Локка,     У. М. Бест писал, что во всех важных жизненных делах и во всех «моральных и большинстве физических наук мы должны полагаться почти исключительно на предположительные доводы»[346].

Для того чтобы исследовать вопрос о том, что же достигается при постановлении обвинительного приговора: достоверность или истина, необходимо рассмотреть вопросы определения понятий истины, достоверности и их соотношение.

Вопрос о соотношении достоверности и истины в теории доказывания требует дополнительного рассмотрения. К сожалению, нередко в научной литературе не проводятся различия между этими понятиями. Так, М. С. Строгович отождествляет эти два понятия. Он пишет: «Достоверность – это то же самое, что истинность. То, что достоверно, то и является истинным, так как находится в соответствии с действительностью»[347]. По нашему мнению, нельзя отождествлять достоверность с истинностью и, более того, с абсолютной истинностью, а относительную истинность с вероятностью. Различие, определенно, существует, и оно важно, так как позволяет более полно и всесторонне охарактеризовать процесс познания и доказывания.

Для начала более подробно остановимся на этих понятиях.

В философии под истиной понимается правильное, адекватное отражение предметов и явлений действительности познающим субъектом[348]. «Истина – адекватное отражение действительности субъектом, воспроизведение её такой, какова она есть вне зависимости от сознания»[349]. Значит, когда мы говорим, что мысль истинна, то мы характеризуем, прежде всего, результат познания, его итог и оцениваем этот результат познания в зависимости от того, подтвердился ли он практикой и в какой степени. При этом отвлекаемся от самого пути мышления, от способа, которым эта мысль была достигнута.

Истина и заблуждение, вероятность и достоверность, – парные категории. Нельзя противопоставлять истину и вероятность.

Интересующим нас вопросом является возможность достижения истины и достоверных знаний в процессе доказывания.

Смешение истины с достоверностью приводит к ошибкам в трактовке самой истинности. Существование истинности в суждениях ставится в зависимость от субъекта познания, располагает ли он необходимыми средствами подтверждения суждений. На самом же деле доказанность не может изменить содержания истинного знания, она лишь может служить подтверждением его истинности.

Разграничение понятий достоверности и истинности проведено А. А. Эйсманом[350]. Достоверное – это обоснованное, доказанное знание, истинность которого не вызывает сомнений, но не всякое истинное суждение может быть признано достоверным. Достоверность достигается посредством доказательств, данных науки, собственного опыта субъекта доказывания, фактических презумпций (суждений здравого смысла). Достоверные знания получают таким путем, который гарантирует их истинность и возможность проверки истинности.

Вопрос о природе истины в доказывании последнее время обострился в связи с введением сначала института присяжных заседателей, а особенно после введения принципа состязательности.

Объективная истина – это «независимое от человека и человечества содержание знаний. По форме истина субъективна, она – свойство человеческого знания. По содержанию истина объективна, так как она не зависит от сознания, а обусловлена отображающимся в ней материальным миром»[351]. Философия под объективной истиной понимает такое содержание человеческих знаний, которое правильно отражает объективную действительность и не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества[352]. «Истина – результат правильного познания объективной действительности, а не сама действительность. Она объективна потому, что её содержание соответствует отражаемому объекту»[353].

Истина не зависит от субъективных устремлений человека, но может характеризовать их. В данной позиции нет противоречия, так как рассматриваемый тезис предусматривает не влияние субъективного фактора на объективную истину, а возможность истинного отображения обстоятельств субъективного содержания: «Истина характеризует и субъективный момент – психическое отношение лица, вопрос о виновности которого решается, к совершенному деянию и его последствиям. Но для органа дознания, следователя, надзирающего за ними прокурора, наконец, для суда такое психическое отношение выступает как реально существующий объективный факт и потому может быть познано, доказано и зафиксировано в конечном счете в судебном приговоре».[354]

По нашему мнению, объективная истина, определяемая как соответствие наших знаний действительности, существует, и в доказывании она в принципе достижима. Основой для получения истинных знаний являются отображения (следы) объективного события. Следы могут исчезнуть под влиянием времени, естественных, погодных факторов, намеренного или случайного уничтожения, несвоевременного обнаружения их следователем. Если по ряду факторов, в том числе по указанным выше, процессу доказывания на стадии предварительного расследования нанесен существенный и невосполнимый ущерб, в доказывании должна быть соблюдена презумпция невиновности, в остальных случаях должна быть доказана виновность.

Объективность истины в доказывании в последнее время оспаривается некоторыми учеными. Так, В. В. Никитаев считает объективную истину юридической фикцией, позволяющей использовать Уголовный кодекс для постановления приговора, «а потому её сохранение как средства уголовного процесса предполагает, что на первое место будет поставлена процессуальная истина, под которой понимается соответствие судебного процесса (а значит, и его результата) требованиям процессуального права».[355]

М. С. Строгович определяет формальную (процессуальную) истину как «соответствие выводов суда об обстоятельствах дела определенным, заранее установленным формальным условиям, независимо от того, правилен ли этот вывод по существу, соответствует ли он тому, что произошло в действительности. Из самого понятия формальной истины явствует, что формальная истина вовсе не является истиной. Истина – это всегда соответствие мысли, отражающей действительность, самой этой действительности, то есть истина объективна; в судебной же деятельности – это соответствие того, что суд устанавливает в приговоре, тем фактам, событиям, которые произошли в действительности и составляют предмет судебного рассмотрения. Формальная же истина не имеет такого свойства истины, она заведомо может быть ложным, неверным выражением действительности, может находиться с ней в противоречии, для её наличия требуется лишь то, чтобы решение суда было вынесено в соответствии с определенными формальными, юридическими условиями. Формальная истина в том или ином случае может совпасть с объективной истиной, но может и не совпасть с ней, совпадение здесь только случайное и вовсе не принадлежит к самому существу формальной истины.

Таким образом, формальная истина в уголовном процессе – это вовсе не истина в подлинном содержании и значении понятия истины, это некий искусственный суррогат истины»[356]. То есть, по мнению М. С. Строговича, истина в доказывании может быть только объективной, «устанавливаемой судом в определенном законом порядке и при помощи указанных в законе средств»[357].

В юридической литературе, кроме того, высказывается ещё одно мнение о том, что «целью правосудия следует определить достижение тождества объективной и процессуальной истин (идеальный вариант). В том же случае, когда очевидно, что объективная истина достигнута быть не может, поскольку органами расследования и самим судом полностью исчерпаны все предусмотренные законом меры по её установлению, - во всяком случае, должна быть достигнута истина процессуальная. То есть истина, которая вытекает и опирается на материалы уголовного дела, полностью соответствует имеющимся в нем, надлежаще и скурпулезно проверенным, исследованным и оцененным судом доказательствам»[358]. И.Б.Михайловская считает целесообразным признать сосуществование истины объективной (материальной), то есть соответствия выводов суда фактам, имевшим место в действительности, и истины юридической (формальной), то есть соответствия выводов суда сведениям, облеченным в надлежащую процессуальную форму.[359] Нельзя отождествлять процесс познания обстоятельств, входящих в предмет доказывания по уголовному делу, с процессом установления «процессуальной» истины. Процессуальность есть лишь способ, гарантирующий достижение объективного знания, но не цель познания. Поэтому говорить, что итогом расследования, является формализованная истина, - неверно. Следует сказать, что доказывание является процессом, стремящимся к установлению истины, но не всегда этой цели достигающим. Установление истины – результат желаемый, но не всегда возможный. Так, И. Овсянников, подкрепляя свои тезисы, приводит достаточно известный пример из практики Верховного Суда СССР, когда подсудимые были оправданы за недоказанностью их участия в совершении преступления. Они обвинялись в совершении неосторожного убийства на охоте. Оба они, приняв человека в кустах за медведя, выстрелили из одинаковых ружей одинаковыми патронами. Установить, чья пуля явилась причиной смерти потерпевшего, следствию не удалось.[360] По этому поводу И. Овсянников утверждает, что «...если, несмотря на принятие всех должных мер, стороне обвинения не удалось собрать и представить суду присяжных необходимые доказательства достоверности своей версии, а защита не сумела (либо не захотела) опровергнуть версию обвинения, а суд вынес оправдательный приговор за недоказанностью участия подсудимого в совершении преступления, то это вовсе не означает, что задача судопроизводства оказалась не выполненной»[361].

Как проиллюстрировано в примере, не всегда истина и достоверные знания могут быть достигнуты в силу ряда причин. Именно в подобных случаях презумпция невиновности служит основанием для вынесения оправдательного приговора.

Не достигнуто пока единства по отношению к вопросу об относительности или абсолютности истины в доказывании. В научной литературе по этому поводу высказываются различные мнения, в том числе и самые противоположные.

В философии под абсолютной истиной понимается полное и всестороннее соответствие знаний, которыми располагает исследователь, обстоятельствам объективной действительности, охватывающее абсолютно все свойства и характеристики познаваемых предметов и явлений. Относительная истина – истина неполная, не исчерпывающая всех свойств и характеристик познаваемой действительности. Следует согласиться с тем, что различие абсолютной и относительной истины в философском смысле не может иметь применения по отношению к истине, устанавливаемой по уголовному делу[362]. Нельзя механически переносить подобные общефилософские категории на уголовно-процессуальное доказывание без учета специфики данной деятельности. Если исходить из содержания философских понятий, то вряд ли можно утверждать возможность установления абсолютной истины по уголовному делу. Установить абсолютную истинность произошедшего не представляется возможным, так как невозможно с точностью установить в какую минуту или даже секунду наступила смерть потерпевшего, сколько волос упало с его головы, сколько капель крови вытекло из раны и т.д.[363]. Но и довольствоваться установлением относительной истины вряд ли возможно, поскольку это повлечет нарушение прав участников процесса и другие нежелательные последствия. Представляется, что истину в доказывании нельзя определять ни как абсолютную, ни как относительную. Так как по отношению к полноте исследования обстоятельств, входящих в предмет доказывания по уголовному делу, истина не может быть относительной. По отношению же к полноте, вплоть до мельчайших деталей, обстоятельств, выходящих за границы предмета доказывания, нецелесообразно и практически невозможно установить истину абсолютную.

О характере истины в доказывании высказываются также иные мнения[364].

В свое время Тадевосяном В. С. отстаивалась точка зрения о возможности установления по уголовному делу только относительной истины[365]. Сторонники данной точки зрения объясняют возможность установления только относительной истины в уголовном процессе, как правило, тем, что до конца осуществить процесс познания обстоятельств совершенного преступления не представляется возможным.

 С другой стороны, в свете доминировавшей во всех отраслях науки идеологии марксизма – ленинизма, отстаивалась точка зрения о необходимости достижения в уголовном процессе абсолютной истины. «С точки зрения современного материализма, исторически условны пределы приближения наших знаний к объективности, абсолютной истине, но безусловно существование этой истины, безусловно то, что мы приближаемся к ней» и «не существует для материализма непреодолимой грани между относительной и абсолютной истиной»[366]. Под влиянием идеологического прессинга подобных приведенному выше тезису постулатов М. С. Строговичем были высказаны следующие соображения: «Если суд правильно разрешил уголовное дело, признал обвиняемого виновным в совершении того или иного преступления, которое обвиняемый действительно совершил, - почему это не абсолютная истина? Именно такой она и является»[367]. «Если истина по уголовному делу не найдена, если преступление не раскрыто и преступник не изобличен… это значит, что следствие и суд не справились со своей задачей, допустили серьезное нарушение законности»[368].

Истина в доказывании достижима, но не по каждому уголовному делу, и не в философской форме абсолютной истины. Утверждение о возможности и необходимости достижения абсолютной истины в результате расследования каждого уголовного дела излишне завышает требования к работе следственных и судебных органов. В свою очередь такое завышение требований к работе правоохранительных органов негативно сказывается на уровне ее выполнения. Постановка невыполнимых задач в любых отраслях человеческой деятельности всегда порождает ряд неблагожелательных последствий. В рассматриваемом вопросе такими последствиями становятся: искажение отчетных данных; несоблюдение порядка возбуждения уголовного дела, производства и сроков предварительной проверки до возбуждения уголовного дела; применение незаконных методов получения доказательств, а иногда и прямая фальсификация доказательств; занижение уровня достаточности доказательств и деформация внутреннего убеждения как такового[369]. В соответствии с нормами права, как материального, так и соответственно процессуального, в доказывании нет необходимости устанавливать с абсолютной точностью все возможные свойства, признаки изучаемых объектов. Истина в доказывании по уголовным делам всегда конкретна относительно факта, подлежащего установлению. Способ достижения достоверности в уголовном процессе гарантирует объективность знаний обстоятельств конкретного факта. Объем знаний и полнота исследования обстоятельств расследуемого события ограничены предметом доказывания. «При определении истинности каждого положения должны учитываться условия места и времени. Любые суждения, понятия, если они берутся абстрактно, вне учета конкретных обстоятельств, исторических связей и отношений, без учета места и времени, становятся бессодержательными. Суд и следователь познают общественно опасные действия, совершенные конкретным лицом в определенных условиях места и времени и признаваемые конкретной уголовно-правовой нормой преступными. Объективная истина, достигаемая в уголовном процессе, является конкретной истиной; следователь и суд оценивают действия обвиняемого с точки зрения действующего закона»[370].

Содержательная достоверность[371], характеризует знание как доказанное, соответствующее объективной действительности, истинность которого не вызывает сомнений. Содержательная достоверность как характеристика итогового в доказывании знания позволяет учитывать специфику уголовно-процессуальной деятельности. Категория истины не в полной мере соответствует содержательному логическому процессу доказывания, как и категория логической достоверности. Истинное знание – объективное, адекватно отражающее реальную действительность. Достоверность в строгой логической форме – есть доказанная истинность.

Проблема заключается в том, что при поисках истины по уголовному делу следователи и суд используют правдоподобные умозаключения, которые с формально-логической стороны способны обеспечить получение лишь более или менее вероятного знания[372]. Индуктивные умозаключения, которыми пользуется субъект доказывания, не позволяют в логико-математическом соответствии достичь знаний полностью (100%) соответствующих объективной действительности. Эти знания могут быть по значению бесконечно близки к единице, но, тем не менее, никогда с ней не совпадут.

Важным и требующим к себе особого внимания является вопрос о способе достижения достоверности в уголовном процессе. Исследуя вопрос, будем исходить из того положения, что практика подтверждает не только истинность результатов познания, она гарантирует и достоверность способов познания, выбор таких средств и методов исследования, которые с необходимостью ведут к истине.

«Знание определяется как достоверное, когда:

а) у нас имеется полное основание утверждать, что его истинность окончательно установлена, так что она не нуждается в дальнейшем обосновании (доказательстве);

б) у нас имеется полная субъективная уверенность, убежденность в нем»[373].

Истинным может быть не только доказанное, обоснованное знание, но и знание в форме гипотезы.

Гипотеза, как форма развития знаний, представляет собой «обоснованное предположение, выдвигаемое в целях объяснения существования свойств и причин исследуемых явлений»[374].

Д. П. Горский под гипотезой понимает «сложный процесс мысли, состоящий в построении предположения о причинах наблюдаемых явлений и в доказательстве этого предположения»[375].

В логике термин «гипотеза» употребляется двояко:

1. для обозначения самого предположения о причинах наблюдаемых явлений;

2. для обозначения процесса мысли, ведущего к построению предположения о причинах наблюдаемых явлений.

Для логики существенным является исследование процесса мысли, ведущего к формированию того или иного предположения, к «возникновению той или иной догадки о причинах наблюдаемых явлений»[376].

В доказывании нас больше всего интересует само предположение.

«...Гипотеза характеризуется следующими признаками:

1) гипотеза есть форма развития знания;

2) это предположение;

3) это обоснованное предположение;

4) цель гипотезы – объяснение существования, свойств и причин исследуемых явлений»[377].

Гипотеза, которая выдвинута в начале исследования, может оказаться истинной, если содержащаяся в ней мысль будет отвечать действительности. То есть она может существовать в виде истинных утверждений, но «они не достоверны до тех пор, пока не приведены достаточные основания в их подтверждение»[378].

В конечном итоге, если гипотеза подтверждается, она достоверна, то это с необходимостью приводит к истине. Поэтому представляется совершенно правильной точка зрения, согласно которой понятие истинности и обоснованности приговора не совпадают. Подчеркивается, что «и необоснованный приговор может быть истинным, но как не гарантирующий истины он подлежит отмене.

«Понятие обоснованности приговора в гносеологическом плане близко понятию достоверности вывода»[379]. Вероятно, этим научным положением и руководствовался законодатель при формировании нормы закона, содержащейся в ст. 302 УПК РФ.

Требования законности и обоснованности взаимосвязаны. Необоснованный приговор является одновременно незаконным, так как закон предъявляет к нему требование обоснованности. Соблюдение должной процедуры судопроизводства, правильное применение уголовного закона являются критерием не только законности, но также обоснованности и справедливости приговора. Строгое соблюдение требований Уголовно-процессуального кодекса, в частности о запрете использовать доказательства, полученные с нарушением закона (ч. 1 ст. 75 УПК РФ), основывать обвинительный приговор на предположениях (ч. 4 ст. 302 УПК РФ) и др., исключает постановление судом необоснованного приговора[380].

Законный и обоснованный приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые в соответствии со ст. 240 УПК РФ были непосредственно исследованы в судебном заседании. С учетом указанного требования закона суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были оглашены и исследованы судом в судебном заседании или не нашли отражения в протоколе судебного заседания. Ссылка в приговоре на показания подсудимого, потерпевшего, свидетелей, данные при производстве дознания, предварительного следствия или в ином судебном заседании, допустима только при оглашении судом этих показаний в случаях, предусмотренных ст. 276, 281 УПК РФ. При этом следует иметь в виду, что фактические данные, содержащиеся в оглашенных показаниях, как и другие доказательства, могут быть положены в основу выводов и решений по делу лишь после их проверки и всестороннего исследования в судебном заседании[381].

Так, Прикубанский районный суд г. Краснодара рассмотрел уголовное дело в отношении Ч., который обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, в убийстве, то есть в умышленном причинении смерти другому человеку.

В описательно-мотивировочной части приговора судья указал, что преступление было совершено при следующих обстоятельствах. 20.05.2005 г. около 22 часов, находясь в состоянии алкогольного опьянения в квартире, расположенной на 5 этаже дома по ул. Титова г. Краснодара, на почве личных неприязненных отношений, возникших в ходе совместного проживания, умышленно, осознавая, что в результате падения человека с высоты 5 этажа может наступить смерть и, желая этого, с целью убийства своей матери П., взял ее на руки и головой вперед выкинул из балкона указанной квартиры, в результате чего причинил П. телесные повреждения в виде закрытой сочетанной травмы туловища, костей таза, черезвертельноподвертельного перелома левого бедра со смещением, сопровождающегося массивной кровопотерей, которые повлекли тяжкий вред здоровью и явились непосредственной причиной смерти П., наступившей 21.05.2005г. в 7 часов 20 минут в Клинической больнице скорой помощи г. Краснодара.

Подсудимый Ч. виновным себя не признал и показал, что П. сама спрыгнула с балкона. По его словам, 20 мая 2005г. он приобрел спиртные напитки, которые распивал дома. По этому поводу меду ним и его матерью произошел конфликт. Они ругались примерно с 14 часов до 17 часов дня, затем мать ушла из квартиры, вернулась около 21 часа, и ссора возобновилась. Через некоторое время она сказала ему, что выбросится из окна. Он не придал значения этому высказыванию, затем, почувствовав что-то неладное, минуты через три он побежал на балкон, посмотрел вниз, где увидел мать, лежащей возле асфальтовой дорожки.

Виновность подсудимого Ч. подтверждается следующими доказательствами: протоколом допроса свидетеля В., который показал, что 20 мая 2005 г. он около 22 часов возвращался домой. В это время он видел, что Ч., который проживает на 5 этаже дома № 45 по ул. Титова, вынес на балкон своей квартиры на руках свою мать. После этого он сбросил ее с балкона вниз; протоколом допроса свидетеля Р., которая показала, что она работает врачом скорой помощи. 20 мая 2005г. она выезжала на ул. Титова. Там, около дома в бессознательном состоянии лежала П. Люди, находившиеся рядом, пояснили ей, что это сын выбросил ее с балкона 5 этажа; протоколом медицинского освидетельствования; заключением судебно-психиатрической экспертизы; заключением судебно-медицинского эксперта по трупу П. доказательства, на которые ссылаются подсудимый, защитник отсутствуют.

На основании изложенного суд признал Ч. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ[382].

Приведенные в обоснование этого вывода суда доказательства не проверены. Не выяснена заинтересованность свидетеля В. Не проверена возможность совершения Ч. действий, описанных свидетелем В., не выяснена возможность совершения преступления таким способом с учетом механизма следообразования, расположения тела потерпевшей. Суд не придал значение отсутствию в деле результатов осмотра места происшествия, необходимых для установления события преступления. Показания Р. в той части, которая не содержит указания на конкретный источник сведений о том, что Ч. выбросил свою мать с балкона, недопустимы. Отсутствуют сведения, как полученные от иных возможных свидетелей, так и о самих свидетелях. Не раскрывается относимое к делу содержание иных доказательств. Показаниям самого Ч. не дана оценка, суд не указал, почему показания Ч. о том, что его мать сама спрыгнула с балкона суд нашел недостоверными, а доказательства, представленные стороной обвинения – наоборот, достоверными и достаточными для признания Ч. виновным в совершении преступления. Отсутствуют сведения о действиях, направленных на установление обстоятельств, на которые указывает Ч. в своих показаниях. Таким образом, вывод суда о виновности Ч. нельзя характеризовать как доказанный, соответствующий объективной действительности, истинность которого не вызывает сомнений.  

 

Нам представляется, что о гипотезе нужно говорить как о форме выражения вероятностных знаний. Содержание гипотезы есть предположение субъекта доказывания об интересующих его обстоятельствах дела. Это предположение действительно может подтвердиться в результате расследования, а может и отпасть, как несостоятельное, не соответствующее полученным доказательствам. Возникает вопрос: а может ли быть отвергнуто следователем как несостоятельное предположение, содержание которого составляли знания, соответствующие действительности? Анализ практики показывает, что может. В тех случаях, когда следователь с самого начала расследования отдает предпочтение какой-либо одной гипотезе (версии), и поиск доказательств идет в направлении подтверждения избранной версии, такая ошибка не редкость. Позже субъект доказывания может осознать тщетность своей работы в избранном направлении, но время и возможности для компенсации работы над неисследованными областями предположений, как правило, уже утеряны. Поэтому крайне опасна убежденность в истинности гипотезы, пока не исчерпаны все возможности следствия по всестороннему расследованию.

Суд, хотя и обладает полномочиями по проведению судебных действий, однако обычно на практике неактивен в собирании доказательств. Его задача – это их оценка, исследование. А собирать доказательства должны стороны. Суд может оказать содействие обвиняемому и защитнику в собирании доказательств. Неактивность суда в собирании доказательств нисколько не умаляет его значимости в исследовании обстоятельств дела. Однако производство первоначальных следственных действий по-прежнему фактически остается прерогативой органов предварительного расследования (дознания и следствия). И именно им, следователю и дознавателю, предоставляется возможность оказаться у первоисточников информации о преступлении. Именно от их грамотно проведенных действий зависит полнота и степень наполняемости знаниями имеющихся гипотез.

Суду остается возможность проверить процессуальные критерии предоставленных следствием доказательств и, в том числе, путем производства допросов в судебном заседании свидетелей, потерпевших, подсудимых. Гипотезы (версии), выдвигаемые судом в ходе судебного рассмотрения дела, функционально носят проверочный характер. Суд может провести по собственной инициативе ряд действий: вызвать и допросить новых свидетелей или назначить экспертизу при необходимости проверки доказательств и т.д.

В гносеологическом аспекте внутреннее убеждение выражает соответствие или несоответствие убеждения в чем-либо объективной действительности.

В настоящее время выделяют два способа оценки доказательств: формальная оценка доказательств и свободная (на основе внутреннего убеждения).

Ученые-процессуалисты конца ХIХв. и особенно начала ХХв. задачу судебного решения сводили к субъективной уверенности судьи в правильности своего решения. В дальнейшем эта идея была развита А. Я. Вышинским, по мнению которого «...понимание и оценка каждого отдельного «обстоятельства дела», а тем более их «совокупности», стоит в прямой связи с укоренившимися в сознании людей представлениями, политическими и нравственными воззрениями, со всем тем, что называется правосознанием и что оказывает глубокое влияние на каждый шаг практической юридической деятельности судей, прокуроров и следователей как членов своего «общества, членов тех или других общественных классов»[383].

Сейчас большой размах получило стремление к формализации познания. Разрабатываются новые компьютерные автоматические правовые системы, где познание действительности осуществляется через систему алгоритмов. Предполагается, что в будущем доказывание будет осуществляться на качественно новом уровне, на основе математических методов и широкого применения компьютерных технологий. Однако многие ученые подходят к этой перспективе критически, полагая, что «в целом процесс доказывания, несмотря на отдельные элементы формализации, остается содержательным. Любые более или менее реальные перспективы его развития не дают основания для каких-либо принципиальных изменений по этому вопросу. Никакого универсального алгоритма, пригодного для всех случаев доказывания, не существует и, по всей вероятности, вряд ли он когда-нибудь будет создан. Поэтому основой оценки доказательств остается внутреннее убеждение»[384].

Как известно, внутреннее убеждение субъекта доказывания в истинности полученных знаний формируется под влиянием совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, во всяком случае, к этому обязывает уголовно-процессуальный закон в ст.17.

По мнению С. А. Шейфера «...В логическом плане доказательство – это аргумент, которым располагает следователь, прокурор, судья для построения выводов о неизвестном событии. Такой аргумент должен иметь форму некоего суждения: «подозреваемый угрожал потерпевшему расправой», «на одежде имеются следы крови», «через пролом в стене нельзя пронести телевизор» и т.д. Очевидно, что подобные суждения не могут возникнуть сами по себе, т.е. вне познавательной деятельности субъектов доказывания. Данные, отразившиеся в материальных объектах, должны быть восприняты и преобразованы ими в форму суждения. Суждения, хранящиеся в памяти людей, также должны стать известными следователю, прокурору, судье и зафиксированы в материалах дела»[385]. Таким образом, получается, что постепенно в итоге процессуальной деятельности следователя накапливается определенный объем таких аргументов, которые в преобразованном виде отражают те явления и события, которые имели место в действительности. То есть познание в доказывании, как и все научное познание, стремится от единичного к общему – от ничтожных отрывочных сведений, полученных на начальных этапах расследования, к воссозданию всей картины преступления, «...единичные факты сведениями о которых располагает следователь в самом начале расследования, ещё не позволяют категорически утверждать наличие объективной связи между ними и преступлением. Вначале эта связь только предполагается. Вероятность прогрессивно возрастает и наконец сменяется достоверностью по мере накопления новых доказательств»[386].

У М. С. Строговича по этому поводу имеется утверждение о том, что исследование фактических обстоятельств произошедшего в доказывании «во многих случаях, отправляясь от вероятности исследуемых фактов, стремится к достоверности выводов об этих фактах. Материальная истина достигается тогда, когда вероятность подлежащих установлению фактов превращается в их достоверность»[387].

Ранее нами уже было отмечено, что в результате получения не вероятных, а ошибочных сведений, а также в случае пренебрежения какой-либо вероятностью, ошибочным может оказаться весь итог расследования, а может и судебного рассмотрения. Реальная судебно-прокурорская практика зачастую об этом свидетельствует. «Встречаются случаи, когда постичь истину по каким-либо причинам не удается»[388]. «Отсутствие доказательств не означает, что какого-то деяния не происходило»[389]. Действительно, в практике встречаются случаи, когда правоохранительные органы обладают информацией о совершаемом преступлении или преступлениях, однако, не могут по каким-либо причинам собрать доказательства для подтверждения этой информации. То есть возникает ситуация, когда «деяние в действительности имело место, но доказательств этого не добыто. Или добыты такие, которые отражают его несколько искаженно. Если это так, то говорить об установлении по делу объективной истины и достижении целей доказывания нет смысла»[390].

По утверждению Н. Г. Стойко «...когда следователь или суд, на основе соответствующих доказательств, приходят к достоверному выводу о наличии или отсутствии, например, виновности какого-либо лица в совершении преступления, это всегда означает логическое и юридическое (в процессуальном акте) завершение доказывания по делу. Когда же следователь или суд приходят к выводу о недоказанности виновности, логическое завершение доказывания невозможно, но, тем не менее, юридически доказывание должно быть завершено принятием соответствующего решения»[391].

По мнению указанного автора, «фактически доказывание может завершиться достижением истины, её недостижением или частичным достижением. В первом случае имеет место доказанность обстоятельств дела, в противном – недоказанность. Каждому из этих состояний соответствуют определенные пределы доказывания. Доказанности обстоятельств дела – такие, при которых выводы следствия и суда соответствуют объективной действительности. Недоказанности – такие, при которых выводы следствия и суда соответствуют невозможности дальнейшего доказывания»[392].

При этом следует иметь в виду, что для достижения достоверности в доказывании используются как доказательства, так и противодоказательства[393], так и отсутствие доказательств.

И здесь, как нами уже было отмечено ранее, можно достигнуть только содержательной достоверности, математическая достоверность в познании обстоятельств расследуемого преступления достигнута быть не может. Также можно сказать и о том, что достигнуть достоверности при расследовании можно не всегда, на это существует много причин: противодействие следователю, следственные, судебные ошибки и др. «Судебные, следственные ошибки всегда были, есть и будут. Человеческое правосудие не совершенно. Назначение права не в том, чтобы создать рай на земле, а в том, чтобы не дать ей превратиться в ад»[394]. Однако это не означает, что нет необходимости устанавливать истину по каждому конкретному факту. Нужно стремиться к тому, чтобы её достигнуть, правильно применяя все необходимые для этого средства.

Таким образом, вопрос о соответствии истине какой-либо версии, может получить свой адекватный ответ лишь при вынесении приговора. На стадии предварительного расследования, вплоть до составления обвинительного заключения, выдвинутые версии много раз преобразовываются, конкретизируются, синтезируются, пока следователь не приходит к выводу о достижении достоверности. Составляя обвинительное заключение, следователь, по сути, формулирует версию, которая, по его мнению, достоверно подтверждается собранными по делу доказательствами, ссылки на которые он также производит в обвинительном заключении. При рассмотрении дела в суде сторона обвинения, как правило, поддерживает версию следствия. Сторона защиты, наоборот, может ходатайствовать перед судом об исследовании обстоятельств дела по иным версиям, если следствием они недостаточно проверены.

Суд в уголовном процессе должен выступать беспристрастным арбитром. То есть в случае недостижения в результате расследования достоверных выводов, суд может вынести оправдательный приговор.

В этом случае истина не достигается. Решение суда о вынесении оправдательного приговора строится на предположениях. В случае же достижения достоверных знаний о наличии обстоятельств подлежащих доказыванию, выносится обвинительный приговор. Обвинительный приговор может быть вынесен только на основании достоверных выводов, в которых вероятности не остается места.

Накопление доказательств должно обязательно строиться по определенной схеме: доказательства должны не просто суммироваться, а накапливаться и умножаться, полученные знания всегда должны находиться в определенной системе, - «...переход от вероятности к достоверности в доказывании возможен только благодаря фактору системности, т.е. наличию связей между компонентами системы – доказательствами и промежуточными фактами. При этом важное (если не решающее) значение имеет то обстоятельство, что каждое доказательство и каждый промежуточный факт связаны друг с другом и с предметом доказывания одновременно несколькими формами связей. Одна система связей (например, причинных, а тем более - хронологических, пространственных и т.д.) не дает оснований для достоверного вывода. Несколько различных систем связей, «наложенных» друг на друга, дают такое основание»[395].

Значение вероятностных знаний заключается в их непосредственном восприятии и содержании информации, находящей в дальнейшем свое удостоверение и подтверждение. Вероятностные знания являются промежуточным результатом мыслительной и практической деятельности субъектов доказывания. Предположения, построенные с учетом выработанных наукой и практикой судебного доказывания рекомендаций, позволяют аккумулировать имеющуюся на момент их построения совокупность разрозненных отрывков информации о совершенном преступлении. М.Ф. Квинтилиан указывал, что "аргументы", основанные на признаках, имеют дело с вероятностью[396].

Расследование преступления путем поэтапного построения и исследования вероятностных систем знания – единственный путь для скорейшего достижения достоверно установленной истинной картины преступления.

«Формальный логический анализ недостаточен для всестороннего описания сложного процесса формирования достоверного вывода по делу. Для этого требуется более глубокое изучение диалектики мышления. Тем не менее и логический анализ показывает, что достоверность вывода представляет закономерный результат всего процесса исследования доказательств, что достоверность возникает не внезапно, а путем постепенного формирования конечного вывода за счет накопления и упорядочивания доказательственного материала. Этот процесс представляет одно из проявлений общего диалектического закона перехода постепенного количественного нарастания надежности вывода (вначале только правдоподобного) в новое качество – достоверность»[397].

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного исследования были сделаны следующие выводы:

 

1. Предметом содержательной логики доказывания является изучение процесса доказывания как вида мыслительной и практической деятельности, основанного на использовании законов и форм мышления, диалектики становления и развития формы и содержания доказательств в процессе их собирания, проверки и оценки, становления достоверности итогового вывода по уголовному делу.

Объективная составляющая доказывания содержится в собирании доказательств и получении новых доказательств при проверке. Соответственно объективная составляющая имеет своими элементами процессы собирания доказательств, получения новых доказательств при проверке, сами доказательства с их свойствами. Все остальное в процессе доказывания – субъективно.

Достоверный вывод формируется в результате субъективного процесса, который должен быть основан на объективных результатах реальной деятельности. Реальная деятельность осуществляется на основе неполных объективных данных и субъективных выводов, носящих характер предположений. Таким образом, субъективная составляющая доказывания подчиняется законам формальной (субъективной) логики, а объективная составляющая – подробно регламентированным требованиям уголовно-процессуального закона и законам диалектики.

Условия допустимости доказательств выступают как объективные обстоятельства становления формы доказательства. 

Обстоятельства, подлежащие доказыванию, относятся к субъективной логике, пока не наполнятся объективным содержанием сведений об обстоятельствах конкретного преступления. Версия является логическим инструментом достижения выводного знания.

 

2. Криминалистическая версия есть обоснованное и логически правильное предположительное объяснение сущности преступления и связей между механизмом совершения преступления и обнаруженными следами. Предположительное объяснение обстоятельств преступления в форме версии существует на различных этапах расследования, в различных интерпретациях. Вариационность версионного объяснения обстоятельств преступления зависит от комплекса причин. Этими причинами могут быть как объективные, так и субъективные факторы расследования. На протяжении расследования предположительные объяснения обстоятельств совершенного преступления, содержащиеся в версии, должны пройти все элементы процесса доказывания, преобразоваться из предположительных объяснений в достоверно установленные знания.

От начала и до конца расследования версии так и остаются объяснением обстоятельств, интересующих следствие, которые могут входить в предмет доказывания, а могут находиться в пределах доказывания по конкретному уголовному делу.

В процессе доказывания, как и в любом другом гносеологическом процессе, версия содержит в себе предпосылку для получения логическим путем достоверного знания. Выводное знание приобретается путем производства полного комплекса действий по выдвижению, проверке версий, накоплению доказательств.

Версия имеет много общего с гипотезой. Однако версии не относятся к группе явлений, а выдвигаются относительно обстоятельств одного расследуемого преступления, их взаимосвязи между собой и доказательствами по делу.  Поэтому версии нельзя отождествлять ни с одним из видов гипотез. Но и отрицать отношение следственных версий к разновидности гипотез было бы ошибочно.

Причинами построения версий, не соответствующих истинной картине происшедшего, являются: допущение логических ошибок при построении версий, построение версий на основе недостоверных данных и построение версий на основе неполных данных.

 

3. Конструкция криминалистической версии предполагает наличие в ее структуре четырех составляющих – меньшей посылки (суждения об известных доказательственных фактах), большей посылки (суждение – результат научного обобщения практики расследования отдельной категории дел, личного опыта и пр.), суждения о наличии объективной связи (категорического, гипотетического, дизъюнктивного суждения), вывода в форме вероятностного (проблематического) суждения.

Результатом логического анализа каждой из имеющихся версий должно стать выведение ряда следствий. Логические следствия должны выводиться на основе как однозначных, так и многозначных умозаключений. При этом те следствия, существование которых логически необходимо, своим существованием подтвердят истинность версий. Следствия, которые выведены на основании предположения о наличии связи случайной, своим отсутствием в объективной действительности и не подтверждают, и не опровергают версии.

Выведение логических следствий (умозаключение) – логическая операция, при которой из одного или нескольких связанных суждений, одно из которых носит вероятностный характер, выводится суждение новое, носящее вероятностный характер. Умозаключение состоит из трех суждений: одно – версия, другое – следствие, третье – суждение о наличии и характере связи между первым и вторым (общее правило). Схематично умозаключение выведения логических следствий из версии выглядит следующим образом: ((В1→С)^В2)→С3, где В – версия; С – выводимое следствие; знак «→» означает оператор «если – то», а соединение символов В→С означает общую закономерную связь между версией и следствием; ^ означает союз «и», который соединяет общее связывающее суждение (большую посылку) и конкретную версию (меньшую посылку); из соединения двух суждений выводится следствие.

 

4. Предварительное следствие представляет собой непрерывный процесс выдвижения и проверки версий, внешне выражающийся в проведении ряда следственных и иных процессуальных действий. Ведь в процессе проверки более общих версий обнаруживаются данные, обусловливающие необходимость разработки, выведения логических следствий и проверки частных версий, а от них, в связи с аналогичными обстоятельствами, обнаруживается необходимость в разработке и проверке других версий, и так до тех пор, пока достоверность не будет установлена окончательно. Таким образом, идет постепенное формирование системы версий по делу, на основе которой может быть построена система доказательств. Формирование системы версий взаимообусловлено с осуществляющимся параллельно формированием системы доказательств по делу. Проверочные действия в отношении доказательств влияют на процесс доброкачественной проверки версий, наполняя этот процесс иным доказательственным содержанием. Оценка доказательств может иметь в качестве своего частного результата исключение доказательств из числа допустимых, а, соответственно, неспособных служить для проверки версий.

Параллельность проверки версий – принцип, от которого недопустимо отступать в целях наиболее полного, объективного расследования в установленные законом сроки, исключающего возможность утраты, упущения значимых для дела отображений (как материальных, так и идеальных) происшедшего события.

Обычно доказательства, обнаруживаемые в ходе проверки версий, играют двоякую роль: подтверждая одну версию, они одновременно опровергают другую версию. Но это утверждение приемлемо лишь для взаимоисключающих систем версий. Если же говорить о согласующихся версиях, то одно и то же доказательство может подтверждать одновременно обе версии. подтверждение одной версии по делу не всегда означает опровержение всех других. С другой стороны, опровержение всех версий, кроме одной, не дает оснований полагать, что оставшаяся неопровергнутой является истинной, за исключением тех случаев, когда круг версий гарантированно исчерпывающий. В этом плане можно говорить об общих версиях, объясняющих характер события в целом, количество которых строго ограничено.

 

5. Доказательствами по делу выступают сведения о фактах уже произошедшего события преступления. В этих сведениях отражается сущность произошедшего события, соответственно, познавая эту сущность, субъект доказывания оперирует сведениями об этом событии, извлекаемыми из его отображений. 

Чувственно воспринимаемая информация на этапе поиска возможных доказательств должна быть, прежде всего, воспринята субъектом доказывания. Далее, из числа воспринятой информации должна быть выделена информация, имеющая отношение к расследуемому делу, то есть, определены те следы, которые предположительно находятся в объективной связи с событием преступления. Наличие объективной связи здесь только предполагается, поэтому информация, воспринятая относимой из всего объема воспринятой информации, относима предположительно. Воспринятая предположительно относимой, информация должна в последующем преобразоваться в зафиксированные сведения.

 

6. Процессуальная форма деятельности по доказыванию обстоятельств преступления во многом определяет содержание выводов в результате этой деятельности. Содержательно достоверный вывод может быть основан на доказательствах, достоверность которых не вызывает сомнений. Допустимость доказательства лишь частично обусловливает его достоверность, а получение достоверных сведений о преступлении возможно только при соблюдении условий специально предусмотренных для такого получения действий.

 

7.Собирание доказательств является элементом содержательного логического процесса доказывания. Процесс восприятия информации при поиске отображений искомых фактов имеет своей целью выявление относимой информации, пригодной для процессуальной фиксации. Объективная связь между выведенными из версий логическими следствиями и сведениями о них устанавливается в результате восприятия сведений субъектом доказывания. Результатом установления этой связи является фиксация воспринятых относимыми сведений. Фиксация является частью рационального логического процесса, приходящего на смену чувственного (эмпирического) восприятия. Значит, восприятие, составляющее содержание чувственного познания, стремится к рациональному результату в виде фиксации.

 

8.  Становление допустимости как свойства доказательства имеет свое начало при собирании доказательств. Собирание доказательств имеет целью получение и закрепление сведений об обстоятельствах дела в результате производства следственных, судебных и иных процессуальных действий. Результатом производства этих действий должны быть сведения, закрепленные в предусмотренных для этого формах. Формой для закрепления сведений, полученных в результате следственных и судебных действий, являются протоколы. Результаты исследования эксперта и выражения мнения специалиста закрепляются в заключении эксперта и заключении специалиста соответственно. Результаты представления и истребования должны закрепляться в формах, предусмотренных для вещественных доказательств и иных документов.

Предлагается следующая редакция ч.1 ст.86 УПК РФ:

«1. Собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем и судом путем получения сведений в результате производства следственных и судебных действий, получения заключения эксперта и специалиста, получения предметов и документов в результате их представления или истребования.»

 

9. Протоколы следственных и судебных действий должны оформляться сообразно требованиям, предусмотренным в отдельных нормах закона, специально посвященных процессуальному порядку отдельного следственного или судебного действия, а также требованиям, предъявляемым к протоколам этих действий в статьях 164, 166, 173, 174, 176-194, 259, 274-290 УПК РФ. Предлагается иная редакция названия и содержания ст.83 УПК РФ:

«Статья 83. Протоколы следственных и судебных действий

Протоколы следственных и судебных действий допускаются в качестве доказательств, если они соответствуют требованиям, установленным ст.ст. 164, 166, 173, 174, 176-194 и ст.ст.259, 274-290 настоящего Кодекса».

 

10. Часть вторая ст.74 УПК РФ определяет заключение эксперта как отдельное доказательство. Производство экспертизы трудно считать следственным действием, так как доказательства здесь появляются не только в результате действий конкретного субъекта доказывания. Заключение эксперта является результатом комплекса действий, осуществляемых следователем и экспертом при назначении экспертизы, проведении исследований, формулировании выводов.

 

11. Ближайшими результатами представления и истребования являются предметы и документы. Предлагается применять способ фиксации документов, сходный со способом фиксации предметов в качестве вещественных доказательств. Предлагаемый способ фиксации полученных субъектом доказывания документов предусматривает принятие решения о признании их «иными документами» и приобщении их к делу, с вынесением соответствующего постановления.

Полученные при производстве следственных действий, предусмотренных ст.ст.186, 186¹ УПК РФ, фонограмма и документы, содержащие информацию о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, отвечают предусмотренным ч.2 ст.84 УПК РФ признакам. Указанные документы должны приобщаться к уголовному делу в качестве «иных документов», а не вещественных доказательств.

Предлагается право требования, сформулированное в ч.1 ст.7 Федерального закона «О Следственном комитете Российской Федерации» продублировать в полномочиях следователя, руководителя следственного органа, дознавателя, в ст.ст.38, 39, 41 УПК РФ. Также необходимо ст.86 УПК РФ дополнить ч.2¹ следующего содержания:

«2¹. Дознаватель, следователь и суд вправе путем направления письменного запроса истребовать документы в соответствии со ст.84 настоящего Кодекса от руководителей и других должностных лиц федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, а также предприятий, учреждений и организаций независимо от форм собственности».

Предлагается следующая редакция ч.2 ст.86 УПК РФ:

«2. Подозреваемый, обвиняемый, а также потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители вправе представлять документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств».

Ч.3 ст.86 УПК РФ предполагает собирание доказательств защитником, однако никаких требований к форме закрепления этих сведений не предъявляет. Защитник вправе представлять предметы и документы, а следователь, дознаватель, суд – вправе принять решение о приобщении их к делу в качестве вещественных доказательств или «иных документов», тем самым придав им соответствующую форму. Предлагается в ч.3 ст.86 УПК РФ указывать на то, что защитник вправе представлять предметы и документы, а не собирать доказательства.

Предлагается также дополнить статью 86 УПК РФ частью четвертой следующего содержания:

«4. Полученные дознавателем, следователем, судом предметы и документы на основании настоящей статьи признаются вещественными доказательствами и «иными документами» соответственно и приобщаются к уголовному делу, о чем выносится соответствующее постановление или определение».

Дабы четко различать те документы, которые могут приобрести статус доказательств – «иных документов» от документов, которые не могут быть допустимыми доказательствами, следует обозначать надлежащее процессуальное действие, в результате которого могут быть получены «иные документы». Предлагается изложить ч. 2. ст.84 УПК РФ в следующей редакции:

«Документы могут содержать сведения, зафиксированные как в письменном, так и в ином виде. К ним могут относиться материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, полученные в результате производства следственных действий, истребования или представления в порядке, установленном статьей 86 настоящего Кодекса».

 

12. В криминалистике фиксация результатов следственных и судебных действий предусматривает, наравне с вербальной формой, реализуемой в процессе посредством протоколирования, иные формы фиксации. Предметной форме фиксации соответствует процессуальное приобщение к уголовному делу в качестве вещественных доказательств предметов, изъятых в ходе следственного (судебного) действия, изготовление слепков. Графическая форма фиксации реализуется посредством изготовления схем, зарисовок, чертежей. Фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись, применяемые при производстве следственного действия, являются процессуальными способами наглядно-образной формы фиксации.

 Результат протоколирования имеет самостоятельное доказательственное значение. Результат приобщения к делу предметов в качестве вещественных доказательств также имеет самостоятельное доказательственное значение. Но не имеют самостоятельного доказательственного значения фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фонограммы допроса, кассеты видеозаписи, носители компьютерной информации, чертежи, планы, схемы, слепки и оттиски следов, выполненные при производстве следственного действия. Такое процессуальное «неравноправие» не находит себе оправдания в содержательной логике доказывания.

 

13. Недопустимость доказательства – результат утраты доказательством свойства допустимости или отсутствия условий приобретения относимыми сведениями свойства допустимости.

Недопустимыми доказательствами, утратившими свойства допустимости, являются показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде. Отсутствие условий приобретения свойства допустимости, влечет недопустимость зафиксированных вне условий допустимости следов, утративших в результате этого первоначальный вид. Зафиксированными следами (сведениями) без сохранения их первоначального вида могут быть результаты доследственной проверки, результаты оперативно-розыскной деятельности.

Незначительные, легко устранимые процессуальными средствами нарушения способа получения, фиксации доказательств, не повлиявшие на итоговый вывод, не следует рассматривать как безусловные основания для признания доказательств недопустимыми.

Прокурор, руководитель следственного органа, следователь, дознаватель, признав доказательство недопустимым, обязаны вынести об этом постановление. Несмотря на то, что недопустимое доказательство не подлежит включению в обвинительное заключение или обвинительный акт, тем не менее, в материалах уголовного дела недопустимые доказательства должны находиться наряду с другими документами, вообще не имеющими никакого отношения к доказательствам. Наличие в уголовном деле недопустимых доказательств, как и многих других документов, позволяет проверить полноту рассмотрения ходатайств участников процесса, выдвижение исчерпывающего перечня версий, проверку всех выдвинутых по делу версий. Предлагается изложить ч.3 ст.88 УПК РФ в следующей редакции: «Прокурор, руководитель следственного органа, следователь, дознаватель по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе вправе признать доказательство недопустимым и обязаны вынести об этом постановление. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение или обвинительный акт».

 

14. Наибольшую сложность представляет разграничение проверки и оценки доказательств. Разграничение этих элементов процесса доказывания возможно только по одному признаку: оценка доказательств – это сугубо мыслительная деятельность, а деятельность по проверке доказательств имеет, наряду с мыслительным, еще и практический аспект. Результаты проверки доказательств подлежат оценке.

Подтверждение проверяемых доказательств содержательно происходит в случае получения сведений об обстоятельствах тождественных тем, сведения о которых содержатся в проверяемых доказательствах.

Установление источников есть деятельность практическая, направленная на подтверждение или опровержение доказательств, свойства источника которого отнесли само доказательство к числу проверяемых. Установление источников, таким образом, заключается в выяснении, прежде всего, единичности или множественности источников однородных сведений.

Подтверждение проверяемых доказательств содержательно происходит в случае получения сведений о тождественных обстоятельствах, сведения о которых содержаться в проверяемых доказательствах.

Представляется ошибочным определение предметом проверки доказательств обстоятельства получения признательных показаний обвиняемого (подозреваемого) в ходе досудебного следствия.

Отнесение непроверенного доказательства к числу проверяемых при оценке его места в системе осуществляется:

1. если то или иное доказательство содержанием, закрепляемых им сведений, существенно отличается от содержания сведений иных доказательств;

2. если группа доказательств содержанием, закрепляемых ими сведений существенно отличается от содержания сведений другой группы доказательств;

3. если сведения об обстоятельствах, имеющиеся в том или ином доказательстве, не входят в число обстоятельств, сведения о которых имеются в других доказательствах в условиях более высокой частоты встречаемости;

4. если сведения об обстоятельствах, имеющиеся в том или ином доказательстве, хотя и не противоречат иным сведениям, хотя и имеют подтверждение в других доказательствах, но требуют дополнительного (параллельного) подтверждения, возможно путем получения их из различных источников, в целях усиления надежности системы;

5. если опровержение доказательства имеющимися доказательствами требует подтверждения опровергающих доказательств, или дополнительного (параллельного) опровержения опровергаемого доказательства.

Убежденность в необходимости проверки непроверенного доказательства по причинам собственного содержания свойств непроверенного доказательства имеет место:

1. если содержание доказательства предполагает квалифицированные или (и) исключительные условия возможности восприятия, совершения действий, механизма следообразования, наступления событий;

2. если способ получения, фиксации имеет несущественные нарушения;

3. если есть сомнения в заинтересованности источника информации, а также достаточной квалифицированности субъекта специальных знаний;

4. если есть сомнения в психической неполноценности источника информации;

5. если у субъекта доказывания хотя и нет сомнений, но и нет доказательств, препятствующих их возникновению у стороны защиты.

 

15. Достоверность выводов по уголовному делу обусловлена не только содержанием сведений, на которых основывается субъект доказывания, но и правильностью оценки свойств доказательств, составной частью которых указанные сведения являются.

Для разрешения уголовного дела в форме вынесения оправдательного приговора не требуется приходить к выводу о наличии для этого достаточной совокупности доказательств. Ч.1 ст.88 УПК РФ, призванная регулировать правила оценки доказательств, требует изменений, выраженных в указании на результаты оценки доказательств. Результаты оценки доказательств выражаются в выводе о наличии или отсутствии того или иного свойства каждого доказательства и их совокупности.

Выводы суда при постановлении обвинительного приговора должны складываться из оценки результатов проверки криминалистических версий, результатов оценки совокупности исследованных доказательств как достаточной для подтверждения виновности подсудимого в совершении преступления, а также результатов оценки доказательств в целом как достоверно устанавливающих обстоятельства, подлежащие доказыванию, не допускающих предположений.

 

16. Установление обстоятельств, подлежащих доказыванию, имеющих значение для дела, способствовавших совершению преступления, является целью доказывания.

Достоверное установление наличия одних обстоятельств, не предполагает наличия других обстоятельств.

Результатом деятельности по накоплению доказательств могут быть выводы как об установлении наличия, так и отсутствия обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ.

Запрет на использовании в доказывании недопустимых доказательств должен распространяться только на обвинение и на установление наличия обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ. Поэтому предлагается изменить ч.1 ст.75 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «1. Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для установления наличия любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса».

Существует необходимость разъяснения Пленумом Верховного Суда РФ подхода к определению оценки недопустимости доказательств в буквальным толковании пункта 3 части второй ст.75 УПК РФ, которая обязывает субъекта доказывания признавать недопустимыми доказательствами все, которые получены с нарушением закона, вне зависимости от существенности такого нарушения.

 

17. Достоверность обвинительного приговора в любом случае обосновывается достаточной совокупностью относимых, допустимых, достоверных доказательств, в том числе при постановлении приговора в соответствии со ст.316 УПК РФ. Применение особого порядка судебного разбирательства должно осуществляться при наличии условия доказанности совершения подсудимым вменяемого ему преступления. Результаты оценки доказательств, достоверно устанавливающих наличие обстоятельств, подлежащих доказыванию, должны находить отражение в приговоре суда.

Предлагается часть вторую ст.314 УПК РФ дополнить п.3, закрепляющим условие доказанности совершения подсудимым вменяемого ему преступления и изложить в следующей редакции:

«3) обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, достоверно подтверждается достаточной совокупностью относимых и допустимых доказательств, собранных по уголовному делу».

Результаты оценки доказательств, достоверно устанавливающих наличие обстоятельств, подлежащих доказыванию, должны находить отражение в приговоре суда.

Часть восьмую ст.316 УПК РФ предлагается изложить в следующей редакции: 

«8. Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, с обвинением в совершении которого согласился подсудимый, выводы суда о соблюдении условий постановления приговора без проведения судебного разбирательства, а также анализ доказательств и их оценку судьей».

В силу того, что каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом, а путь достижения содержательной достоверности не исключает полностью ошибки, приговор, постановленный при применении особого порядка судебного разбирательства, может быть обжалован в надзорном порядке без каких-либо ограничений.

Статью 317 УПК РФ изложить в следующей редакции:

«Приговор, постановленный в соответствии со статьей 316 настоящего Кодекса, не может быть обжалован в апелляционном и кассационном порядке по основанию, предусмотренному пунктом 1 статьи 379 настоящего Кодекса. Вступившие в законную силу приговор, определение, постановление суда по делу, рассмотренному в особом порядке, могут быть обжалованы в надзорном порядке без каких-либо ограничений».

 

18. Сила доказательств – это свойство доказательств, характеризующее внутрисистемную значимость отдельного доказательства.

Достаточность доказательств является внешним совокупным выражением силы имеющихся в системе доказательств. И если сила доказательств не подлежит оценке, то результат сложения (умножения) силы каждого из доказательств, выражающийся в категории их достаточности, оценивается.

 

19. Достижение содержательной достоверности осуществляется, благодаря фактору системности – наличию объективной связи каждого из проверенных доказательств с другими. Благодаря наличию таких объективных связей (причинности, обусловленности, корреляции, локальных, хронологических и др.) формируются частные системы – группы доказательств, устанавливающих отдельные промежуточные факты, которые, в свою очередь, образуют общую систему доказательств, отражающую все подлежащие доказыванию обстоятельства дела. Критерием полноты (достаточности) такой общей системы является структура предмета доказывания.

20. Предмет доказывания – совокупность обстоятельств, вывод об установлении наличия или отсутствия которых является результатом деятельности по собиранию, проверке и оценке доказательств по конкретному уголовному делу.

Предлагаются изменения структуры и содержания ст.73 УПК РФ с учетом постановки на первый план обстоятельств, характеризующих признаки состава преступления; с учетом различия формальных и материальных составов преступлений и отделения характера от размера вреда; дополнением указания на установление цели совершения преступления; разделения обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого на две группы; выделения в отдельную факультативную группу обстоятельств, с установлением которых связана мера наказания.

Суд не подтверждает и не опровергает установление ни одного из обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ. Суд выясняет, установлено ли наличие одних обстоятельств и наличие или отсутствие других обстоятельств. Неверно суждение об опровержении или подтверждении обстоятельствами дела потому, что можно подтверждать и опровергать доводы о наличии или отсутствии обстоятельств.

 Исходя из изложенного, можно предложить изложить ст.73 УПК РФ в следующей редакции:

 «Статья 73. Обстоятельства, устанавливаемые в процессе доказывания

1. В процессе доказывания по уголовному делу устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию:

1.1. 1) события преступления (времени, места, способа, орудий, обстоятельств подготовки и сокрытия преступления, и других обстоятельств совершения преступления);

2) виновности лица в совершении преступления;

3) обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого в качестве субъекта преступления;

4) характера вреда, причиненного преступлением, в необходимых случаях – размера вреда;

1.2. формы вины, мотивов, цели лица, виновного в совершении преступления – при установлении наличия обстоятельств, подлежащих доказыванию и отсутствия обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния;

1.3. при установлении наличия обстоятельств, подлежащих доказыванию,

а) обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния;

б) обстоятельств, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;

2. Устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств, с установлением которых связана мера наказания и иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела:

обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание;

обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого;

обстоятельств получения имущества, подлежащего конфискации в соответствии со статьей 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, в результате совершения преступления или доходов от этого имущества либо использования, подготовки для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации);

иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

3. Устанавливается наличие или отсутствие подлежащих выявлению обстоятельств, способствовавших совершению преступления».

 

21. Оценивая результаты проверки отдельной версии, субъектом доказывания разрешаются следующие вопросы:

· являются ли полученные доказательства доказательствами тех обстоятельств, в отношении которых построена версия;

· совпадают ли полученные доказательства по содержанию с логическими следствиями, выведенными из данной версии;

· в какой форме связи (необходимой или случайной) находятся с версией логические следствия, совпадающие по содержанию с полученными доказательствами;

· все ли логические следствия, находящиеся в необходимой связи с версией, нашли свое подтверждение доказательствами;

· все ли возможности исчерпаны для выявления доказательств, тождественных по содержанию логически необходимым следствиям, существует ли достоверное объяснение невозможности их обнаружения.

Говоря об анализе альтернативных систем версий, к вышеуказанному перечню вопросов, добавляются следующие:

· опровергают ли полученные доказательства все иные версии, кроме одной, которой они служат подтверждением;

· служат ли эти же доказательства подтверждением иных соотносимых версий;

· не совпадают ли по содержанию логические следствия альтернативных версий, нашедшие свое фактическое тождество;

· в какой форме связи с альтернативной версией находятся логические следствия, объективное существование которых опровергается полученными доказательствами;

· нет ли иных доказательств, подтверждающих альтернативные версии.

Оценивая итоги проверки всех версий, необходимо, кроме того, разрешить иные вопросы:

1. все ли версии проверены;

2. существует ли объективная необходимость дальнейшего собирания доказательств;

3. опровергнуты ли все соотносимые версии;

4. опровергнуты ли все альтернативные версии;

5. одна ли версия нашла подтверждение.

 

[1] См.: Панеях Элла – директор Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге 08.04.2010, 62 (2580). Extra Jus (за пределами права) — новый цикл статей о праве и правоприменении в России, совместный проект Европейского университета в Санкт-Петербурге и газеты «Ведомости» // http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/2010/04/08/230747#ixzz14xGPGnOk

[2] См.: Куликов Владислав. Извечные 0,7. // "Российская газета" - Федеральный выпуск №5190 (111) от 25 мая 2010 г.  // http://rg.ru/2010/05/25/osuzhdennyj.html.

[3] Минкин Александр. В России есть суд (что бы там ни говорили). // "МК" http://19rus.info/news/56690.html Copyright © 2006-2008, ИА «Хакасия» 27 октября 2010г.

[4] См.: Алексеев, П.В., Панин А.В. Теория познания и диалектика: Учеб. Пособие для вузов / П.В. Алексеев, А.В. Панин. – М.: Высш.шк., 1991. – С. 330.

[5] Об обоснованности версий конкретными сведениями о фактах см.: Арцишевский, Г.В. Выдвижение и проверка следственных версий / Г.В. Арцишевский. – М., 1978. – С. 21; Пещак, Я. Следственные версии / Я. Пещак. – М., 1976. – С. 95, 167-168; Васильев, А.Н. Следственная тактика / А.Н. Васильев. – М., 1976. – С. 46; Теория доказательств в советском уголовном процессе / Под ред. Н.В. Жогина. – М., 1973. – С. 421-422; Миньковский, Г.М. Пределы доказывания в советском уголовном процессе / Г.М. Миньковский. – М., 1966. – С. 15-16.

 

[6] См.: Коновалова, В.Е. Версия: концепция и функции в судопроизводстве / В.Е.Коновалова. – Харьков: Консум, 2000; Коновалова, В.Е.Теоретические проблемы следственной тактики (познавательная функция логики и психологии в следственной тактике). Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / В.Е. Коновалова. – Харьков, 1966.

[7] Снятие – философская категория, используемая в данном исследовании применительно к процессу запечатления текущего состояния отображения сущности преступления, процессуально реализуемого через фиксацию доказательств.

[8] См.: Лысов, Н.Н. Фиксация доказательств в уголовном процессе: Учебное пособие / Н.Н. Лысов. – Н. Новгород: Нижегородский юридический институт МВД РФ, 1998; Лазарева, В.А. Доказывание в уголовном процессе: учебно-практич. пособие / В.А. Лазарева. – М., 2009; Курылев, С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии / С.В. Курылев. – Минск, Изд. БГУ им. В.И. Ленина, 1969; Давлетов, А.А. Основы уголовно-процессуального познания / А.А. Давлетов. – Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1991 и др.

[9] О допустимости использования в доказывании результатов ОРД см.: Лупинская, П.А. Допустимые доказательства // Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П.А. Лупинская. – М.: Юристъ, 2003. – С. 232; Кореневский, Ю.В. Использование информации, полученной в результате оперативно-розыскной деятельности // Доказывание в уголовном процессе. Традиции и современность / Под ред. В.А. Власихина. – М., 2002. – С. 36-82.

[10] См.: Ляхов, Ю.А. Допустимость доказательств в российском уголовном процессе / Ю.А. Ляхов. – М.,1999; Кипнис, Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве / Н.М. Кипнис. – М., 1995.

[11] См.: Ратинов, А.Р. Судебная психология для следователей / А.Р. Ратинов. – М.: Юрлитинформ, 2008. – С. 52.

[12] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М.: Юрист, 2009.; Также см.: Теория доказательств в советском уголовном процессе. – М., 1973.

[13] Об оценке доказательств по внутреннему убеждению см.: Орлов, Ю.К. Внутреннее убеждение при оценке доказательств (правовые аспекты) // Вопросы борьбы с преступностью. – 1981. – № 35. Резник, Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств / В.М. Резник. – М., 1977.

 

[14] Об оценке свойств доказательств см.: Фаткуллин, Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания / Ф.Н. Фаткуллин. – Казань, 1976. – С. 177-178; См.: Хмыров, А.А. Основы теории доказывания / А.А. Хмыров. – Краснодар, 1981. – С. 21-39;. Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М.,1973. – С. 434; Михайловская, И.Б. Относимость доказательств в советском уголовном процессе / И.Б. Михайловская // Советское государство и право. – 1958. – № 12. – С. 120; Михайловская, И.Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном процессе / И.Б. Михайловская. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. – С. 101.

[15] О всесторонности, полноте и объективности см.: Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса / М.С. Строгович. – М., 1972.; Строгович, М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе / М.С. Строгович. – М., 1955.

 

[16] О соотношении цели доказывания с целями уголовного процесса См.: Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. Монография / Ю.К. Орлов. – М.: Юрист, 2009. – С. 11-32.

[17] Здесь мы говорим, прежде всего, о деятельности суда, так как именно суд принимает итоговое решение по делу – приговор.

[18] О понятии версии см.: Васильев, А.Н. Следственная тактика / А.Н. Васильев. – М., 1976. – С. 55.; Ларин, А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. – М., 1976. – С. 29; Пещак, Я. Следственные версии / Я. Пещак. – М., 1976. – С. 21, 71; Белкин, Р.С. Курс криминалистики. В 3т., т.2: Частные криминалистические теории / Р.С. Белкин. – М.,1997. – С. 372.

[19] См.: Голунский, С.А. Планирование расследования // Советская криминалистика на службе следствия. – М., 1958. – Вып. 10. – С. 14; Старченко, А.А. Гипотеза / А.А. Старченко. – М., 1962. – С. 13; Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М.,1958. – С. 76.

[20] См.: Ратинов, А.Р. Судебная психология для следователей / А.Р. Ратинов. – М., 2008. – С. 158

[21] Кириллов, В.И. Логика: Учебник для юридических факультетов и институтов / В.И. Кириллов, Старченко, А.А. – М.: Юристъ, 1995. – С.238-239.

[22] См.: Драпкин, Л.Я. Основы теории следственных ситуаций / Л.Я. Драпкин. – Свердловск, 1987. – С. 83-89.

[23] См.: Ратинов, А.Р. Указ. соч., С. 53. Ларин, А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. – М., 1976 – С. 76; Хмыров, А.А. ГлаваV. Моделирование в криминалистике. Учение о криминалисти-ческих версиях // Криминалистика. Учебник для вузов. – Краснодар, 1998. – С. 17; Пещак, Я. Следственные версии. Криминалистическое исследование: Перевод со словацкого / Я. Пещак; Под ред.: А.Р. Ратинов (Вступ. ст.); Пер.: А.М. Ларин. – М.: Прогресс, 1976 – С. 73.

[24] См.: Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб. пособие / А.А. Хмыров; 3-е изд., исправ. и доп. – Краснодар: Кубанский гос. Ун-т, 2006. – С.163

[25] О содержании предмета доказывания см.: Шаламов, М.П. Теория улик / М.П. Шаламов. – М., 1960. – С. 14-19; Арсеньев, В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств / В.Д. Арсеньев. – М., 1964. – С. 21-22; Хмыров, А.А. Указ.соч. – С. 17; Теория доказательств в советском уголовном процессе. – С. 139; Лазарева, В.А. Проблемы доказывания в современном уголовном процессе России: учеб. пособие / В.А. Лазарева. – Самара, 2007. – С. 89 и др.

[26] См.: Эйсман, А.А. Соотношение истины и достоверности в уголовном процессе / А.А. Эйсман // Советское государство и право. – 1966. – № 6. – С. 92.

[27] См.: Ларин, А.М. От следственной версии к истине. М., 1976. – С.40

[28] См.: Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб., 2005. – С. 143-152.

[29] Шавер, Б.М. Криминалистика / Б.М. Шавер, А.И. Винберг. – М., 1940. – С. 76.

[30] См.: Пионтковский, А.А. К вопросу о теоретических основах советской криминалистики / А.А. Пионтковский // Советская криминалистика на службе следствия. – М., 1995. – Вып. 6. – С. 28; Колесниченко, А.Н. Роль следственных версий и построение их при расследовании преступлений / А.Н. Колесниченко // Ученые записи Харьковского юридического института. – Харьков,1957. – Вып. 9. – С. 165.

[31] См.: Васильев, А.Н. Следственная тактика / А.Н. Васильев. – М., 1976. – С. 55.; Ларин, А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. – М., 1976. – С. 29; Пещак, Я. Следственные версии / Я. Пещак. – М., 1976. – С. 21, 71; Белкин, Р.С. Курс криминалистики. В 3т., т.2: Частные криминалистические теории / Р.С. Белкин. – М.,1997. – С. 372.

[32] Ларин, А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. – М., 1976. – С. 12.

[33] Там же, С.13-14.

[34] Хмыров, А. А. Моделирование в криминалистике. Учение о криминалистических версиях // Криминалистика. Учебник для вузов / Под ред. А.А. Хмырова, В.Д. Зеленского. –  Краснодар, 1998. – С. 42.

[35] Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 97-98.

[36] Арцишевский, Г.В. Выдвижение и проверка следственных версий / Г.В. Арцишевский. – М., 1978. – С. 13.

[37] Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М., 1958. – С. 76.

[38] См.: См.: Строгович, М.С. Логика / М.С. Строгович. – М., 1949. – С. 304.

[39] Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса / М.С. Строгович. – М., 1968. – Т. 1. – С. 300.

[40] Арцишевский, Г.В. Указ. соч.. – С. 4.

[41] Голунский, С.А. Планирование расследования // Советская криминалистика на службе следствия. – М., 1958. – Вып. 10. – С. 14.

[42] Старченко, А.А. Гипотеза / А.А. Старченко. – М., 1962. – С. 13.

[43] Там же, С.15-16.

[44] Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая / Под ред. Н. В. Жогина. – М., 1973. – С. 422.

[45] Следственная практика. – М.; 1983. – Вып. 140. – С. 65.

[46] Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая / Под ред. Н.В. Жогина. – М., 1973. – С. 423.

[47] См.: Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М.,1958. – С. 76.

[48] См.: Старченко, А. А. Там же.

[49] Ратинов, А.Р. Судебная психология для следователей / А.Р. Ратинов. – М., 2008. – С. 158.

[50] Ларин, А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. – М., 1976. – С. 60.

[51] Дело №1-196/09 // Архив Октябрьского районного суда г. Краснодара. 2009.

[52] Кириллов, В.И., Старченко, А.А. Логика: Учебник для юридических факультетов и институтов / В.И. Кириллов, Старченко, А.А.  – М.: Юристъ, 1995. – С.238-239.

[53] Указ. соч. С. 239.

[54] См.: Гегель, Г.В.Ф. Наука Логики / Г.В.Ф. Гегель. – СПб.: Наука, 1997. – С. 571.

[55] См.: Гегель, Г.В.Ф. Указ.соч., С. 577.

[56] См.: Гегель, Г.В.Ф. Наука Логики / Г.В.Ф. Гегель. – СПб.: Наука, 1997. – С. 598.

[57] Александров, Г.И. Некоторые вопросы теории криминалистической версии / Г.И. Александров // Вопросы криминалистики. – 1962. – №  3. – С. 15.

[58] Ларин, А. М. Указ. соч., С. 35.

[59] О судебном приговоре: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.96 г. № 1. (в ред. от 06.02.2007г. № 7) // Бюллетень ВС РФ. – 1996. – № 7; Бюллетень ВС РФ. – 2007. – № 5.

[60] Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М., 1958. – С. 119

[61] Драпкин, Л.Я. Основы теории следственных ситуаций / Л.Я. Драпкин. – Свердловск, 1987. – С. 83-89.

[62] Ларин, А.М. Указ. соч., С. 35.

[63] См.: Следственная практика. Вып. 137. – М., 1983. – С. 88-95.

[64] См.: п.18 О соблюдении судами Российской Федерации процессуального законодательства при судебном разбирательстве уголовных дел: Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.09.1975 № 5 (в ред. от 06.02.2007 № 7) // Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда РФ 1961-1993. – М.: Юридическая литература, 1994; Бюллетень ВС РФ. – 2007. – № 5.

[65] См.: Овсянников, И. Логика доказывания в уголовном процессе / И. Овсянников // Российская юстиция. – 1998. – № 9. – С. 5-6.

[66] Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 103.

[67] См.: Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса / М.С. Строгович. – М., 1968. – С. 300.

[68] Зеленский, В.Д. Проблемы организации расследования преступлений / В.Д. Зеленский. – Краснодар, 1998. – С. 56.

[69] Ларин, А.М. Указ. соч., С. 107.

[70] Ларин, А.М. Указ. соч., С. 107.

[71] Дело № 4-132/09 // Архив Советского районного суда г. Краснодара, 2009.

[72] Александров, Г.Н. Указ. соч., С. 9.

[73] Зеленский, В.Д. Указ. соч., С. 56.

[74] См.: Ратинов, А.Р. Указ. соч., С. 53.

[75] Ларин, А.М. Указ. соч., С. 76.

[76] Хмыров, А.А. ГлаваV. Моделирование в криминалистике. Учение о  криминалисти-ческих версиях // Криминалистика. Учебник для вузов. – Краснодар, 1998. – С. 17.

[77] Пещак, Я. Указ. соч., С. 73.

[78] Дело № 1- 89/09  // Архив Ленинского районного суда г. Краснодара, 2009.

[79] Васильев, А.Н. Планирование расследования преступления / А.Н. Васильев, Г.Н. Мудьюгин, Н.А. Якубович. – М., 1957. – С. 41.

[80] Ларин, А.М. Указ. соч., С. 58.

[81] Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М., 1958. – С. 127.

[82] См.: Ляхов, Ю. Не допустить возврата к «следственному» суду / Ю. Ляхов, В. Золотых // Российская юстиция. – 1997. – № 10. – С. 8.

[83] Дело № 4-563/08 // Архив Первомайского районного суда г.Краснодара, 2008.

[84] См.: Следственная практика. Вып. 139. – М., 1983. – С. 73.

[85] Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М., 1958. – С. 127.

[86] Арцишевский, Г.В. Выдвижение и проверка следственных версий / Г.В. Арцишевский. – М., 1978. – С. 21.

[87] Пещак, Я. Указ. соч., С. 95.

[88] См.: Ларин, А.М. Указ. соч., С. 75.

[89] Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С. 21-22.

[90] См.: Васильев, А.Н. Указ. соч., С. 46; Теория доказательств в советском уголовном процессе / Под ред. Н.В. Жогина. – М., 1973. – С. 421-422; Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С. 25; Миньковский, Г.М. Пределы доказывания в советском уголовном процессе / Г.М. Миньковский. – М., 1966. – С. 15-16; Пещак, Я. Указ. соч., С. 167-168.

[91] Ларин, А.М. Указ. соч., С. 80.

[92] Там же, С.83.

[93] Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С. 25.

[94] Пещак, Я. Указ. соч., С. 167.

[95] Там же, С. 168-169.

[96] Теория доказательств в советском уголовном процессе. – М., 1973. – С. 421.

[97] См.: Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С.21.

[98] Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М., 1958. – С. 140.

[99] Там же, С. 140.

[100] См.: Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб. пособие / А.А. Хмыров. – Краснодар, 2006. – С. 75.

[101] Криминалистика. Учебник для вузов / Под. ред. А.А. Хмырова, В.Д. Зеленского. – Краснодар, 1998. – С. 420-421.

[102] Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб.пособие. / А.А. Хмыров. –  Краснодар, 2006. – С. 78.

[103] См.: Там же, С. 78.

[104] См.: Хмыров, А.А. Указ.соч., С.92.

[105] См.: Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С. 53.

[106] Там же, С.37-38.

[107] Гетманова, А.Д. Учебник по логике / А.Д. Гетманова. – М., 1995. – С. 24.

[108] Коновалова, В.Е. Версия: концепция и функции в судопроизводстве / В.Е. Коновалова. – Харьков: Консум, 2000. – С. 156.

[109] См.: Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 104-109; Арцишевский, Г. В. Указ. соч., С. 65-85.

[110] Эйсман, А.А. Указ. соч. С. 104.

[111] См.: Криминалистика. Учебник / Под ред. И.Ф. Пантелеева, Н.А.Селиванова. – М., 1993. – С. 72-73.

[112] См.: Криминалистика. Учебник / Под ред. И.Ф. Пантелеева, Н.А.Селиванова. – М., 1993. – С. 72-73.

[113] Старченко, А.А. Гипотеза / А.А. Старченко. – М.,1962. – С. 42.

[114] Ратинов, А.Р. Указ. соч., С. 157.

[115] Арцишевский, Г. В. Указ. соч., С.69.

[116] Там же, С. 70.

[117] См.: Старченко, А.А. Гипотеза / А.А. Старченко. – М., 1962. – С. 42.

[118] Белкин, Р.С. Собирание, исследование и оценка доказательств / Р.С. Белкин. – М.,1966. – С. 116.

[119] Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб. пособие / А.А. Хмыров. – Краснодар, 2006. – С. 165.

[120] Дело №4-87/08 // Архив Прикубанского районного суда г. Краснодара, 2008.

[121] Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 106.

[122] Эйсман, А.А. Указ. соч., С. 105. Здесь и далее при раскрытии вопроса о выведении логических следствий мы будем основываться на исследовании А.А. Эйсмана элементарных актов доказывания, см.: Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 27-65.

[123] Здесь следствие есть позитивное суждение о наличии события, тогда как в негативном акте следствие есть суждение об отсутствии события.

[124] Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании / А.А. Старченко. – М., 1958. – С. 52.

[125] Здесь в отличие от линейных выведений следствий при положительной версии получается отрицательное следствие, а при отрицательной версии – положительное следствие.

[126] См.: Васильев, А.Н. Следственная тактика / А.Н. Васильев. – М., 1976. – С. 69.

[127] См.: Старченко, А.А. Гипотеза / А.А. Старченко. – М.,1962. – С. 41-53.

[128] См.: Эйсман, А.А. Указ. соч., С. 104-109.

[129] См.: Белкин, Р.С. Собирание, исследование и оценка доказательств. – С. 116.

[130] Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С. 65.

[131] См.: Ларин, А.М. Указ. соч., С. 155.

[132] Строгович, М.С. Материальная истина и судебные доказательства, в советском уголовном процессе / М.С. Строгович. – М., 1955. – С. 88.

[133] См.: Ратинов, А.Р. Вступит. ст. в книге: Пещак, Я. Следственные версии / Я. Пещак. – М., 1976. – С. 13-14; Старченко, А.А. Логика в судебном исследовании. – С. 198; Васильев, А.Н. Следственная тактика / А.Н. Васильев. – М., 1958. – С. 198.

[134] Ратинов А.Р. Указ. соч., С. 13-14.

[135] Старченко А.А.. Указ. соч., С. 198.

[136] Пещак Я. Указ. соч., С. 211.

[137] Там же, С. 215.

[138] См.: Белкин, Р.С. Указ. соч., С. 116.

[139] Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С. 85.

[140] Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб., 2005. – С. 168.

[141] См.: Хмыров, А.А. Основы теории доказывания / А.А. Хмыров. – Краснодар, 1981. – С. 100-101.

[142] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 425-426.

[143] Там же, С. 426.

[144] Курылев, С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии / С.В. Курылев. – Минск, Изд.БГУ им.В.И.Ленина, 1969. – С. 23.

[145] Белкин, Р.С. Ленинская теория отражения и методологические проблемы советской криминалистики. – М., 1970. – С.8-15 // Цит.по: Белкин, Р.С. Избранные труды / Рафаил Самуилович Белкин. – М.: Норма, 2008. – С. 277.

[146] См.: Хмыров, А.А.Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб.: Издательство Р.Асланова «Юридический центр Пресс», 2005. – С. 169.

[147] Шейфер, С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования / С.А. Шейфер. – М.: Норма, 2008. – С. 108. Так же см.: Шейфер, С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма / С.А. Шейфер. – М.: Изд-во «Юрлитинформ», М., 2001. – С. 9-19.

[148] Белкин, Р.С. Ленинская теория отражения и методологические проблемы советской криминалистики / Р.С. Белкин. – М., 1970. – С.16-27 // Цит.по: Белкин, Р.С. Избранные труды / Рафаил Самуилович Белкин. – М.: Норма, 2008. – С. 286-287.

[149] Белкин, Р.С. Указ.соч., С. 282.

[150] Белкин, Р.С. Указ.соч., С. 281-282.

[151] Гегель, Г.В.Ф. Указ.соч., С. 92.

[152] Ратинов, А.Р. Судебная психология для следователей / А.Р. Ратинов. – М.: Юрлитинформ,  2008. – С. 52.

[153] Ратинов, А.Р. Указ.соч., С. 53.

[154] Белкин, Р.С. Криминалистика: проблемы, тенденции, перспективы. Общая и частные теории / Р.С. Белкин. – М., 1987. – С. 222.

[155] Гегель, Г.В.Ф. Указ.соч., С. 91.

[156] Лысов, Н.Н. Фиксация доказательств в уголовном процессе. Часть 1. Методологические проблемы: Учебное пособие. – Н.Новгород: Нижегородский юридический институт МВД РФ, 1998. – С. 71.

 

[157] Лысов, Н.Н. Указ.соч., С. 72.

[158] Лысов, Н.Н. Указ.соч., С. 78.

[159] См.: Шейфер, С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма /  С.А. Шейфер. – М.: Юрлитинформ, 2001. – С. 6-9.

[160] См.: Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб. пособие /  А.А. Хмыров; 3-е изд., исправ. и доп. – Краснодар: Кубанский гос. Ун-т, 2006. – С. 25; О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. – № 1. – С. 6; Кипнис, Н.М. Допустимость доказательств в уголовном судопроизводстве / Н.М. Кипнис. – М., 1995; Ляхов, Ю.А. Допустимость доказательств в российском уголовном процессе / Ю.А. Ляхов. – М.,1999; Треушников, М.К. Судебные доказательства / М.К. Треушников. – М., 2004. – С. 122-135; Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / Под ред. И.В. Решетниковой. – М., 2005. – С. 17-19 и др.

[161] Михайловская, И.Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном процессе / И.Б. Михайловская. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. – С. 105.

[162] О Следственном комитете Российской Федерации: Федеральный закон от 28.12.2010 № 403-ФЗ // Российская газета. – 2010. – № 296. – 30 дек.

[163] При исследовании вопросов проверки и оценки доказательств будут учитываться рассматриваемые положения в совокупности с рассмотрением движения обратного направления от допустимости к недопустимости (например, в случае отказа обвиняемым в суде от ранее данных в отсутствие защитника признательных показаний).

[164] Объективная и субъективная возможность восполнения условий допустимости раскрываются в аспектах необходимости, возможности и воли деятельности полномочного субъекта по отношению к объективной возможности фиксации относимых сведений.

[165] См.: Лупинская, П.А. Допустимые доказательства // Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник / Отв. ред. П.А. Лупинская. – М.: Юристъ, 2003. – С. 232. Так же см.: Кореневский, Ю.В. Использование информации, полученной в результате оперативно-розыскной деятельности // Доказывание в уголовном процессе. Традиции и современность / Под ред. В.А. Власихина. – М., 2002. – С. 36-82.

[166] См.: БВС РФ. – 2000. – № 9; БВС РФ. – 2001. – № 7; БВС РФ. – 2003. – № 4; Постановление Президиума ВС РФ от 10 января 2007 № 692-П06 // СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

[167] См.: Об отказе в принятии к рассмотрению ходатайства гр. Подгузова В.Р. о разъяснении Определения Конституционного Суда РФ от 14 октября 2004г. № 326-О:  Определение КС РФ от 20 октября 2005 № 391-О // СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

[168] Дело №1-94/07 // Архив Октябрьского районного суда г. Краснодара, 2007.

[169] Дело №2-34/07 // Архив Темрюкского районного суда Краснодарского края, 2007.

[170] Непонятно, почему среди уполномоченных субъектов проверки есть прокурор, но нет руководителя следственного органа, начальника подразделения дознания, если внесение в число субъектов проверки прокурора обусловлено правом дачи обязательных указаний применительно к осуществлению следственных и процессуальных действий. Если же здесь прокурор, как лицо, осуществляющее поддержание гособвинения в суде, то в суде только суд на основе проверки и оценки доказательств принимает решения.

[171] Предел содержится в самом содержании долженствования. Нами указаны основания долженствования. Они же в себе, в своей исчерпанности, если такая возможна, содержат предел этого долженствования. О пределе и долженствовании См.: Гегель, Г.В.Ф. Указ.соч., С.113-118.

[172] Дело № 2-73/08 // Архив Краснодарского краевого суда, 2008.

[173] По жалобе гражданина Цицкишвили Гиви Важевича на нарушение его конституционных прав пунктом 2 части третьей статьи 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда РФ от 06.03.2003 № 108-О // СЗ РФ. – 2003. – № 21. – Ст. 2060.

[174] Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гаврилова Александра Михайловича на нарушение его конституционных прав пунктом 3 части третьей статьи 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда РФ от 16.07.2009  № 970-О-О // СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

[175] Дело № 2- 37/08 // Архив Краснодарского краевого суда, 2008.

[176] При оценке доказательств «сомнительную относимость» необходимо оценивать с учетом ее объема в общем объеме относимых доказательств. Сомнительная относимость может выступать свойством ложных доказательств, а их системы с такими свойствами доказательств должны вести к разрешению судом сомнений в пользу обвиняемого.

[177] Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб., 2005. – С. 49.

[178] По вопросу классификации связей косвенных доказательств и их роли в системе доказательств по уголовному делу См.: Хмыров, А.А. Указ.соч., С.40-98, 138-162.

[179] См.: Хмыров, А.А. Указ.соч., С. 166.

[180] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М.: Юрист, 2009. – С. 64. Так же см.: Теория доказательств в советском уголовном процессе. – М., 1973. – С. 213.

[181] Хмыров, А.А. Указ.соч., С. 156.

[182] Еникеев, М.И. Юридическая психология / М.И. Еникеев. – М., 1996. – С. 380.

[183] Белкин, Р.С. Собирание, исследование и оценка доказательств / Р.С. Белкин. – М., 1966. – С. 66-67.

[184] См.: Арсеньев, В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств / В.Д. Арсеньев. – М., 1964. – С.130; Трусов, А.И. Основы теории судебных доказательств / А.И. Трусов. – М., 1960. – С.87.

[185] Ларин, А.М. Доказывание на предварительном расследовании в советском уголовном процессе / А.М. Ларин. – М., 1961. – С. 123.

[186] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Под ред. Н.В. Жогина. – М., 1973. – С. 427.

[187] См.: Васильев, А.Н. Планирование расследования преступлений / А.Н. Васильев, Г.Н. Мудьюгин, Н.А.Якубович. – М., 1957. – С. 104.

[188] См.: По запросу Всеволожского городского суда Ленинградской области о проверке конституционности части шестой статьи 388 и части первой статьи 402 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: Определение Конституционного Суда РФ от 05.11.2004 № 380-О // СЗ РФ. – 2005. – № 3. – Ст. 232.

 

 

[189] Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 21.04.2010 № 408-П09ПР // СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

[190] См.: Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.И. Шведова. – М., 1994. – С. 477.

[191] См.: Кравец, А.С. Природа вероятности / А.С, Кравец. – М., 1976. – С. 28.

[192] См.: Там же, С. 27.

[193] Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.И. Шведова. – М., 1994. – С. 809.

[194] См. подробнее: Белкин, Р.С. Собирание, исследование и оценка доказательств. Сущность и методы / Р.С. Белкин. – М., 1966. – С. 65-94 // Цит. По Белкин, Р.С. Избранные труды / Рафаил Самуилович Белкин. – М.: Норма, 2008. – С. 252-253.

[195] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М.: Юристъ, 2009. – С. 134.

[196] Резник, Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств / Г.М. Резник. – М.: Юрид. лит., 1977. – С. 20.

[197] Еникеев, М.И. Основы общей и юридической психологии / М.И. Еникеев. – М., 1996. – С. 380.

[198] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М.: Юристъ, 2009. – С. 133.

[199] Орлов, Ю.К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. Научно-практическое пособие / Ю.К. Орлов. – М.: Проспект, 2000. – С. 95.

[200] См.: Хмыров, А.А. Проблемы теории доказывания / А.А. Хмыров. – Краснодар, 1996. – С. 88-104; Хмыров, А.А. О системе доказательств по уголовному делу / А.А. Хмыров // Экономика, управление, право. – 1997. – № 1. – С. 72-75.

[201] См.: Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб. пособие /  А.А. Хмыров; 3-е изд., исправ. и доп. – Краснодар: Кубанский гос. Ун-т, 2006. – С. 153.

[202] См.: Копнин, П.В. Гносеологические и логические основы науки / П.В. Копнин. – М., 1974. – С. 158; Смирнов, А.В. Вероятность и её роль в научном познании / А.В. Смирнов. –  Л., 1971. – С. 86; Шейфер, С.А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе / С.А. Шейфер. – Саратов, 1986. – С. 13.

[203] См.: Ожегов, С.И. Словарь русского языка: Ок.53 000 слов / С.И. Ожегов. – М., 2008. – С. 109.

[204] См.: Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: Т. 1-4 / В.И. Даль. – М.: Рус.яз., 1978-1980. Т.4. Р-V. 1980. – С. 460.

[205] См.: Ожегов, С.И. Указ.соч., С. 1073.

[206] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М.: Юристъ, 2009. – С. 120.

[207] Фаткуллин, Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания / Ф.Н. Фаткуллин. – Казань, 1976. – С. 204.

[208] Мюллер, Л. Статистические методы в социологии / Л. Мюллер, К. Шусслер. – М., 1968. – С. 128.

[209] См.: Резник, Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств / Г.М. Резник. – М., 1977. – С. 61-62.

[210] См.: Горский, Д.П. Логика / Д.П. Логика. – М.: Учпедгиз, 1963. – С. 18 //  Цит. по: Резник, Г.М. Указ. соч., С. 63.

[211] Арцишевский, Г.В. Выдвижение и проверка следственных версий / Г.В. Арцишевский. – М., 1978. – С. 86.

[212] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973.  – С. 427.

[213] Резник, Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств / Г.М. Резник. – М., 1977. – С. 10.

[214] Фаткуллин, Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания / Ф.Н. Фаткуллин. – Казань, 1976. – С. 177-178.

[215] См.: Хмыров, А.А. Основы теории доказывания / А.А. Хмыров. – Краснодар, 1981. – С. 21-39.

[216] Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 95.

[217] См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М.,1973. – С. 434.

[218] См.: Резник, Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств / Г.М. Резник. – М., 1977. – С. 11.

 

 

[219] Михайловская, И.Б. Относимость доказательств в советском уголовном процессе / И.Б. Михайловская // Советское государство и право. – 1958. – № 12. – С. 120.

[220] Михайловская, И.Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном процессе / И.Б. Михайловская. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. – С. 101.

[221] См.: Фаткуллин, Ф.Н. Указ. соч., С. 121.

[222] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 435.

[223] Дело №1-92/08 // Архив Краснодарского краевого суда, 2008.

[224] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 435-436.

[225] Зеленский, Д. В. Проблемы допустимости доказательств, собранных в ходе отдельных следственных действий / Д.В. Зеленский // Юридическая наука. – Краснодар, 1995. – С. 281-282.

[226] Резник, Г.М. Указ. соч., С. 7.

[227] См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 436.

[228] Вопрос о том, является ли положение части второй ст.17 УПК РФ презумпцией равенства силы доказательств или запретом на ее (силы) установление является дискуссионным, однако в рамках данного примечания будет обозначаться в качестве презумпции.

[229] См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 228-256.

[230] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М.: Юрист, 2009. – С. 87.

[231] Обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, перечисленные в ст.73 УПК РФ, связаны между собой различными формами объективной связи и в силу этого образуют определенную систему. Соответственно этому и совокупность доказательств, устанавливающих эти обстоятельства, должна также образовать систему.

[232] Накопление доказательств представляет собой прибавление, присовокупление одних доказательств (сведений о фактах) к другим, осуществляемое в результате их собирания. Оперирование понятием накопления доказательств или доказательственной информации см.: Эйсман, А.А. Некоторые вопросы оценки как количественной характеристики достоверности доказательств / А.А. Эйсман // Сборник. Вопросы кибернетики и право. – М., 1967. – С. 165; Белкин, Р.С. Криминалистика и доказывание / Р.С.Белкин, А.И. Винберг. – М., 1969. – С. 214. - Прим.авт.

[233] п.2. О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 № 1 (ред. от 23.12.2008) // СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

 

 

[234] Ожегов, С.И. Указ.соч., С. 920.

[235] О статусе судей в Российской Федерации: Закон РФ от 26 июня 1992  № 3132-1 (с изм. от 29.12.2010) // Ведомости СНД и ВС. – 1992. – № 30. – Ст. 1792; СЗ РФ. – 2011. – № 1. – Ст. 45.

[236] См.: Завидов, Б.Д. Комментарий к Федеральному Закону "О мировых судьях в Российской Федерации (постатейный)" / Б.Д. Завидов. – М.: Юридический Дом Юстицинформ, 2004. – С. 8.

[237] Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 14.11.2002 № 138-ФЗ (в ред. от 30.04.2010) // СЗ РФ. – 2002. – № 46. – Ст. 4532; СЗ РФ. – 2010. – № 18. – Ст. 2145.

[238] Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 24.07.2002  № 95-ФЗ (в ред. от 27.07.2010) // СЗ РФ. – 2002. – № 30. – Ст. 3012; СЗ РФ. – 2010. – № 31. – Ст. 4197.

[239] Кодекс об административных правонарушениях: Федеральный закон от 30.12.2001 № 195-ФЗ (в ред. от 29.12.2010) // СЗ РФ. – 2002. – № 1 (Ч. 1). – Ст. 1; СЗ РФ. – 2011. – № 1. – Ст. 54.

[240] Васяев, А.А. О едином процессуальном пространстве или о некоторых несоответствиях УПК РФ, ГПК РФ, АПК РФ / А.А. Васяев, А.В. Волощенко // Законодательство и экономика. – 2008. – №  2. – С. 26.

[241] См.: Балакшин, В. «Асимметрия» правил оценки допустимости доказательств / В. Балакшин // Законность. – 2007. – № 3. – С. 18.

 

[242] См.: Григорьева, Н. Принципы уголовного судопроизводства и доказательства / Н. Григорьева // Российская юстиция. – 1995. – № 8. – С. 40.

[243] См.: Рыжаков, А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства / А.П. Рыжаков. – М., 1997. – С. 53.

[244] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М.,1973. – С. 436.

[245] Кассационное определение Верховного Суда РФ от 13.07.2010 №11-О10-7 // СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

[246] Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 25.02.2009 № 12-П09ПР // СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

[247] Зажицкий, В. О допустимости доказательств / В. Зажицкий // Российская юстиция. – 1999. – № 3. – С. 27.

[248] См., например: Бюллетень Верховного Суда РФ (РСФСР). – 1986. – № 7. – С. 3; 1989. – № 1. – С. 9; 1994. – № 5. – С.14; 1997. – № 2. – С. 18.

[249] О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 (ред. от 06.02.2007) // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. – № 1. – С. 6; СПС «КонсультантПлюс». – Версия 4000. По состоянию на 01.02.2011.

[250] Рыжаков, А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства / А.П. Рыжаков. – М., 1997. – С. 54.

[251] См.: Комлев, Б. Нарушения закона, влекущее исключение показаний свидетеля, потерпевшего из процесса доказывания / Б. Комлев // Законность. – 1997. – № 12. – С. 16-18.

[252] См., например: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. – 1978. – № 2. – С.7; 1981. – № 5. – С. 4-5; 1992. – № 1. – С. 10; 1979. – № 10. – С. 13; 1982. – № 9. – С. 9-10; Бюллетень Верховного Суда СССР. – 1975. – № 6. – С. 28-31; 1979. – № 4. – С. 31; Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1992. – № 2. – С. 12. и др.

[253] Ларин, А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. – М., 1976. – С. 108.

[254] Аристотель. Этика, политика, риторика, поэтика, категории / Аристотель. – Минск, 1998. – С. 485.

[255] См.: Корюкин, В.И. Вероятность и информация / В.И. Корюкин // Вопросы философии. – 1965. – № 8. – С. 40.

[256] Большая советская энциклопедия. 3-е изд., Т.4. – М., 1971. – С. 544.

[257] Энциклопедический словарь / Под ред. Б.А. Введенского. – М., 1955. – С. 386.

[258] Купцов, В.И. Детерминизм и вероятность / В.И. Купцов. – М., 1976. – С. 9.

[259] Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса / М.С. Строгович. – М., 1972. – С. 327.

[260] Философский энциклопедический словарь. – М., 1977. – С. 418.

[261] Философский энциклопедический словарь. – М., 1977. – С. 296.

[262] Кравец, А.С. Природа вероятности / А.С. Кравец. – М., 1976. – С. 11.

[263] Энгельс Ф. Анти-Дюринг // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 20. – М., 1975. – С. 532-533.

[264] Энгельс Ф. Анти-Дюринг // К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 20. – М., 1975. – С. 532-533.

[265] Философский энциклопедический словарь. – М., 1997. – С. 418.

[266] Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб.пособие / А.А. Хмыров. 3-е изд., исправ. и доп. – Краснодар, 2006. – С. 160-161.

[267] Шейфер, С.А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе / С.А. Шейфер. – Саратов, 1986. – С. 23.

[268] Борель Э. Вероятность и достоверность / Э. Борель. – М.,1969. – С. 12.

[269] Там же, С. 12.

[270] Борель, Э. Вероятность и достоверность / Э. Борель. – М.,1969. – С. 16.

[271] Петрухин, И.Л. Вам нужен адвокат / И.Л. Петрухин. – М., 1993. – С. 375-376.

[272] См.: Белкин, А.Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве / А.Р. Белкин. – М.: Норма, 2007. – С. 12-13.

[273] См.: Курылев, С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии / С.В. Курылев. – Минск: Изд. БГУ им. В.И. Ленина, 1969. – С. 24-37.

[274] Михайловская, И.Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном процессе / И.Б. Михайловская. – М., 2007. – С. 20-22.

[275] См.: Лазарева, В.А. Проблемы доказывания в современном уголовном процессе России: учеб. пособие / В.А. Лазарева. – Самара: Изд-во «Самарский университет», 2007. – С. 33.

[276] Наверное, нельзя во всех случаях, в том числе и в случаях очевидных ошибок законодательной техники, буквально толковать процессуальный закон. Так, в частности, ст.73 УПК РФ, находясь в разделе доказательства и доказывание, тем не менее, отнесена к главе «доказательства», тогда как имеет очевидное отношение к главе «доказывание». Обстоятельства, подлежащие доказыванию, доказательствами не являются, а могут быть установлены в результате деятельности по доказыванию, заключающейся в собирании, проверке и оценке доказательств. – Прим.авт.

[277] Роль установления наличия или отсутствия подлежащих выявлению обстоятельств, способствовавших совершению преступления, для доказывания автору остаётся неясной. Однако роль установления этих обстоятельств видна для разработки криминологических мер предупреждения преступлений. – Прим. авт.

[278] Так, в соответствии со ст.2 ГПК РФ задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду.

В соответствии со ст.2 АПК РФ задачами судопроизводства в арбитражных судах являются: 1) защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность, а также прав и законных интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, органов государственной власти Российской Федерации, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц в указанной сфере; 2) обеспечение доступности правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности; 3) справедливое публичное судебное разбирательство в установленный законом срок независимым и беспристрастным судом; 4) укрепление законности и предупреждение правонарушений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности; 5) формирование уважительного отношения к закону и суду; 6) содействие становлению и развитию партнерских деловых отношений, формированию обычаев и этики делового оборота.

[279] См.: ч.2 ст.2 УК РФ.

[280] Здесь мы говорим, прежде всего, о деятельности суда, так как именно суд принимает итоговое решение по делу – приговор.

[281] О признании утратившей силу части шестой статьи 234 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 03.06.2006 № 72-ФЗ //СЗ РФ. – 2006. – № 23. – Ст. 2379.

[282] Предлагаемые изменения вступают в противоречие с положениями п.2 ч.1 ст.53 УПК РФ, которые потребуют соответствующих изменений, каковых на сегодняшний день требуют п.2 ч.2 ст.42, п.2 ч.4 ст.44, п.4 ч.4 ст.46, п.4 ч.4 ст.47, п.7.ч.2.ст.54 УПК РФ, противоречащие по этому же основанию действующей редакции ч.2 ст.86 УПК РФ.

[283] В частности полномочия суда по допросу эксперта, производству судебной экспертизы, осмотру местности и помещения, следственного эксперимента, предъявления для опознания и опознания, предусмотренные в УПК РФ статьями соответственно 282, 283, 287, 288, 289, 290.

[284] О критерии «отсутствия разумных сомнений» подробнее см.: Кухта, А.А. Доказывание истины в уголовном процессе / А.А. Кухта. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. – Нижний Новгород, 2010. – С. 49-50.

[285] См.: Резник, Г.М. Указ. соч., С. 28.

[286] Здесь прекращение уголовного преследования подразумевается в рамках исследуемого вопроса по основаниям прекращения уголовного преследования, предусмотренных ст.27 ч.1 п.1 УПК РФ и ст. 27 ч. 1 п. 2, ст. 24 ч. 1 п. п.1, 2 УПК РФ.

[287] См.: ч.5 и ч.7 ст.316 УПК РФ.

[288] См.: ч.8 ст.316 УПК РФ.

[289] См.: п.16. О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 05.12.2006 № 60 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2007. – № 2.

[290] См.: ч.8 ст.316 УПК РФ.

[291] Лазарева, В.А. Доказывание в уголовном процессе: учебно-практич. пособие / В.А. Лазарева. – М., 2009. – С. 138.

[292] Шаламов, М.П. Теория улик / М.П. Шаламов. – М., 1960. – С. 14-19.

[293] См.: Арсеньев, В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств / В.Д. Арсеньев. – М., 1964. – С. 21-22.

[294] Там же, С. 21.

[295] Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб.пособие / А.А. Хмыров. 3-е изд., исправ. и доп. – Краснодар, 2006. – С. 17.

[296] См.: Камынин, И. Ответственность за незаконное производство и оборот алкогольной продукции / И. Камынин // Законность. – 1999. – № 11. – С. 16.

[297] См.: Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса. Т.1. – С. 366; Доказательства в советском уголовном процессе // Советский уголовный процесс. Книга 1: учебник / Под ред. А.С. Кобликова. – М., 1982. – С.113, 120. – М.С. Строгович при этом имеет в виду факты, служащие основанием для установления «главного факта».

[298] См.: Хмыров, А.А. Теория доказывания: общая часть: Учеб.пособие / А.А. Хмыров. 3-е изд., исправ. и доп. – Краснодар, 2006; Карнеева, Л.М. Доказательства в советском уголовном процессе / Л.М. Карнеева. – Волгоград, 1988.

[299] См.: Горский, Г.Ф. Проблемы доказательств в советском уголовном процессе / Г.Ф. Горский, Л.Д. Кокорев, П.С. Элькинд. – Воронеж, 1978.

[300] Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб.: Издательство Р.Арсланова «Юридический центр Пресс», 2005. – С.17; Лупинская, П.А. Решения в уголовном судопроизводстве. Их виды, содержание и формы / П.А. Лупинская. – М., 1976. – С.78-79; Треушников, М.К. Судебные доказательства / М.К. Треушников. – Изд. третье, испр. и доп. – М., 2004. – С.15-16. 

[301] Фаткуллин, Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания / Ф.Н. Фаткуллин. – М., 1976. – С. 70.

[302] Теория доказательств в советском уголовном процессе. – М., 1973. – С.187, со ссылкой на Уголовный процесс / Под ред. Н.С. Алексеева, В.З. Лукашевича, П.С. Элькинд. – М., 1972. – С. 153.

[303] Рыжаков, А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства / А.П. Рыжаков. – М., 1977. – С. 40.

[304] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 139.

[305] Лазарева, В.А. Проблемы доказывания в современном уголовном процессе России: учеб. пособие / В.А. Лазарева. – Самара, 2007. – С. 89.

[306] См.: Фаткуллин, Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания / Ф.Н. Фаткуллин. – Казань, 1976. – С. 43.

[307] Курылев, С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии / С.В. Курылев. – Минск, 1969. – С. 38.

[308] Лазарева, В.А. Доказывание в уголовном процессе: учебно-практич. пособие / В.А, Лазарева. – М., 2009. – С. 137.

[309] Владимиров, Л.Е. Учение об уголовных доказательствах / Л.Е. Владимиров. – Тула: Автограф, 2000. – С. 180.

[310] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.И. Чучаева. 2-е издание, исправленное, переработанное и дополненное. – М.: "КОНТРАКТ", "ИНФРА-М", 2010. – С. 133.

 

[311] п. 8 части 1 ст.73 УПК РФ введен Федеральным законом от 27.07.2006 № 153-ФЗ.

[312] См.: Васильев, А.Н. Планирование расследования / Под ред. С.А. Голунского. – М., 1957. – С. 79-80.

[313] См.: Белкин, Р.С. Криминалистика и доказывание / Р.С. Белкин, А.И. Винберг. – М., 1969. – С. 214.

[314] Орлов, Ю. К. Выводное знание в судебном доказывании и проблемы его допустимости / Ю.К. Орлов // Вопросы борьбы с преступностью. Вып.32. – М.: Юридич. лит., 1980. – С. 90.

[315] Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса. Т.1 / М.С. Строгович. – М., 1968. – С. 301, 328-329.

[316] Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса / М.С. Строгович. – М., 1958. – С. 300.

[317] Овсянников, И. Логика доказывания в уголовном процессе / И. Овсянников // Российская юстиция. – 1998. – № 9. – С. 5.

[318] См.: Овсянников, И. Логика доказывания в уголовном процессе / И. Овсянников // Российская юстиция. – 1998. – № 9. – С. 5.

[319] Овсянников, И. Указ. соч., С. 5.

[320] См.: Эйсман, А.А. Некоторые вопросы оценки как количественной характеристики достоверности доказательств / А.А. Эйсман  // Вопросы кибернетики и право. – М., 1967. – С. 165.

[321] См.: Орлов, Ю.К. Выводное знание в судебном доказывании и проблемы его допустимости / Ю.К. Орлов // Вопросы борьбы с преступностью. Вып.32. – М.: Юридич. лит., 1980. – С. 89.

[322] Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб.: Издательство Р.Арсланова «Юридический центр Пресс», 2005. – С. 208.

[323] Рассел, Б. Человеческое познание. Его сфера и границы / Б. Рассел. – М., 1957. – С. 389.

[324] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М.: Юристъ, 2009. – С. 132.

[325] Здесь и далее выражение «установление того или иного рода фактов» предполагает под собой субъективный познавательный процесс содержательного формирования знания об этих фактах. 

[326] См.: Ивин, А.А. Основания логики оценок / А.А. Ивин. – М., 1970. – С. 12.

[327] Арцишевский, Г.В. Указ. соч., С. 87.

[328] Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса. Т.1 / М.С. Строгович. – М., 1968. – С. 301.

[329] Термин «алетический» греческого происхождения, означает «истинный».

[330] См.: Кириллов, В.И. ., Старченко, А.А. Логика: Учебник для юридических факультетов и институтов / В.И. Кириллов, А.А. Старченко. – М.: Юрист, 1995. – С.116-119.

[331] См.: Гегель Г.В.Ф. Наука Логики / Г.В.Ф. Гегель. – СПб.: Наука, 1997. – С. 602.

[332] См.: Формальная логика / Под ред. И.Я.Чупахина и И.Н.Бродского. – Л.: Издательство Ленинградского университета, 1977. – С. 64.

[333] О содержательно-логической природе относимости см. Гл. 3.

[334] См.: Формальная логика / Под ред. И.Я.Чупахина и И.Н.Бродского. – Л.: Издательство Ленинградского университета, 1977. – С. 66-67.

[335] См.: Формальная логика / Под ред. И.Я.Чупахина и И.Н.Бродского. – Л.: Издательство Ленинградского университета, 1977. – С. 68.

[336] См.: Там же.

[337] См.: Еникеев, М.И. Юридическая психология / М.И. Еникеев. – М., 1996. – С. 393.

[338] См.: Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – С.-Пб.: Издательство Р.Арсланова «Юридический центр Пресс», 2005. – С.143-152

[339] Хмыров, А.А. Указ. соч. С.144

[340] Конституция Российской Федерации: Принята всеобщим голосование 12 декабря 1993г. (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ) // Российская газета. – 2009. – 21 янв.

[341] См.: абзац первый п.4. О судебном приговоре: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.04.96 г. № 1. (в ред. от 06.02.2007г. № 7) // Бюллетень ВС РФ. – 1996. – № 7; Бюллетень ВС РФ. – 2007. – № 5.

[342] См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 36.

[343] Строгович, М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе / М.С. Строгович. – М., 1955. – С. 20.

[344] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 36.

[345] Васильев, Л.М. Проблемы истины в современном российском уголовном процессе / Л.М. Васильев. – Краснодар, 1998. – С. 31-32.

[346] Best W.M. The principles of the law of evidence with elementary rules for conducting the examination and cross-examination of witness. Tenth edition. – London: Sweet and Maxwell, Limited, 3, Chancery Lane Law publishers, 1906. – P. 142.

[347] Строгович, М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе / М.С. Строгович. – М., 1955. – С. 86.

[348] См.: Философский энциклопедический словарь. – М., 1997. – С. 186.

[349] Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. – М., 1991. – С. 169.

[350] См.: Эйсман, А.А. Соотношение истины и достоверности в уголовном процессе / А.А. Эйсман // Советское государство и право. – 1966. – № 6. – С. 92.

[351] Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. – М.,1991. – С. 314.

[352] См.: Теория доказательств в советском уголовном процессе / Отв. ред. Н.В. Жогин. – М., 1973. – С. 45.

[353] Там же.

[354] Тенчов, Э.С. Объективная истина и суд присяжных. / Э.С. Тенчов, О.В. Кузьмина // Государство и право. – 1994. – № 11. – С. 132-139.

[355] Никитаев, В.В. Проблемы ситуации уголовного процесса и юридическое мышление / В.В. Никитаев // Состязательное правосудие: труды научно-практических лабораторий. – М., 1996. – С. 28.

[356] Строгович, М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе / М.С. Строгович. – М., 1955. – С. 37.

[357] Там же, С. 48.

[358] Балакшин, В. Истина в уголовном процессе / В. Балакшин // Российская юстиция. – 1998. – № 2. – С. 18-19.

[359] Михайловская, И.Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовном процессе / И.Б. Михайловская. – М., 2007. – С. 20.

[360] См.: Овсянников, И. Логика доказывания в уголовном процессе / И. Овсянников // Российская юстиция. – 1998. – № 9. – С. 5-7.

[361] Там же, С. 7.

[362] См.: Полянский, Н.Н. Вопросы теории советского уголовного процесса / Н.Н. Полянский. – М., 1976. – С. 114-118.

[363] См.: Рыжаков, А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства / А.П. Рыжаков. – М., 1997. – С. 16.

[364] См.: Тенчов, Э.С. Объективная истина и суд присяжных. / Э.С. Тенчов, О.В. Кузьмина // Государство и право. – 1994. – № 11. – С. 132-139; Рыжаков, А.П. Уголовно-процессуальное доказывание: понятие и средства / А.П. Рыжаков. – М., 1997. – С. 16.

[365] См.: Тадевосян, В.С. К вопросу об установлении материальной истины в советском уголовном процессе / В.С. Тадевосян // Советское государство и право. – 1968. – № 6. – С. 66.

[366] Ленин, В.И. Собрание сочинений. Т. 14 / В.И. Ленин. – М., 1973. – С. 123.

[367] Строгович, М.С. Курс советского уголовного процесса / М.С. Строгович. – М., 1968. – Т. 1. – С. 329.

[368] Там же.

[369] См.: Кореневский, Ю.В. Доказывание в уголовном процессе (закон, теория, практика)  / Ю.В. Кореновский // Доказывание в уголовном процессе: традиции и современность / Под ред. В. А. Власихина. – М.: Юристъ, 2000. – С. 146-148.

[370] Теория доказательств в советском уголовном процессе / Под ред. Н.В. Жогина. – М., 1973. – С. 125.

[371] См.: Эйсман, А.А. Соотношение истины и достоверности в уголовном процессе / А.А. Эйсман // Советское государство и право. – 1966. – № 6. – С. 92.

[372] Петрухин, И.Л. Правосудие, время реформ / И.Л. Петрухин. – М., 1991. – С. 166.

[373] Геворкян, Г.А. Вероятное и достоверное знание / Г.А. Геворкян. – Ереван,1965. – С. 134.

[374] Старченко, А.А. Гипотеза / А.А. Старченко. – М., 1962. – С. 3.

[375] Горский, Д.П. Логика / Д.П. Горский. – М., 1963. – С. 124.

[376] Горский, Д.П. Указ. соч., С. 124.

[377] Старченко, А.А. Указ. соч., С. 4-5.

[378] Горский, Д.П. Указ. соч., С. 288.

[379] Пашкевич, П.Ф. Объективная истина в уголовном судопроизводстве / П.Ф. Пашкевич. – М., 1961. – С. 69-71.

[380] Смирнов, А.В. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: Постатейный / А.В. Смирнов, К.Б. Калиновский. Под общ. ред. А.В. Смирнова. – М.: Система ГАРАНТ, 2007.

[381] Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Там же.

[382] Дело № 1-213/05 // Архив Прикубанского районного суда г. Краснодара, 2005. // Цит. по Трахов, Р.А. Обоснованность решений суда первой инстанции в российском уголовном процессе: Дисс. … канд. юрид. наук. / Р.А. Трахов. – Краснодар, 2010.

[383] Вышинский, А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве / А.Я. Вышинский. – М., 1950. – С. 158.

[384] Орлов, Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе / Ю.К. Орлов. – М., 2009. – С. 120.

[385] Шейфер, С.А. Собирание доказательств в советском уголовном процессе / С.А. Шейфер. – Саратов, 1986. – С. 27.

[386] Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб., 2005. – С. 204.

[387] Строгович, М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе / М.С. Строгович. – М., 1955. – С. 89.

[388] Балакшин, В. Истина в уголовном процессе / В. Балакшин  // Российская юстиция. – 1998. – № 2. – С.18-19.

[389] Балакшин, В. Указ. соч., С. 18.

[390] Там же.

[391] Стойко, Н.Г. Недоказанность обстоятельств уголовного дела / Н.Г. Стойко. – Красноярск, 1984. – С. 22.

[392] Стойко, Н.Г. Недоказанность обстоятельств уголовного дела / Н.Г. Стойко. – Красноярск, 1984. – С. 22.

[393] См.: Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 95.

[394] Александров, А. О значении концепции объективной истины / А. Александров // Российская юстиция. – 1999. – № 1. – С. 23.

[395] Хмыров, А.А. Косвенные доказательства в уголовных делах / А.А. Хмыров. – СПб., 2005. – С. 208.

[396] См.: Квинтилиан, М.Ф. Двенадцать книг риторических наставлений / М.Ф. Квинтилиан, Пер. с лат. А. Никольского. Ч. 1. – СПб., 1834. – С. 314-317, 341-344.

[397] Эйсман, А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. – М., 1971. – С. 95.