Рисунок 14. Четырехлетний мальчик: «Это моя мама, а это я. Я не хочу, чтобы она ушла, потому что она не вернется назад». Высота, 2 дюйма.

РИСУНОК 15. Девятилетняя девочка: "Вот, мой папа просто пошел за следующей чашечкой кофе. Видите, он держит в руках пустую чашку". (Отец ушел из семьи. Ее скульптура обнажает то, что долгое время придумывалось - он все еще дома.)

РИСУНОК 16. Шестилетний мальчик: "Это человек с собакой. Когда я был маленьким, я завидовал нашей собаке. Понимаете, мой папа любил собаку, и я иногда прыгал и лаял, как собака, и моему отцу нравилось. Ему так нравилось". (Высота 3 дюйма).

РИСУНОК 17. Одиннадцатилетний мальчик: "Это просто кукла, он не знает, что происходит... и не хочет знать".

РИСУНОК 18. Девятилетний мальчик: "Эта скульптура называется. «Квазимодо". (Высота 3,5 х 2,5 дюйма.)

В ответ на просьбу слепить то важное, что они иногда чувствуют внутри себя, говорят себе или помнят, несколь­ко детей сделали следующие уникальные скульптуры.

Квазимодо

Изначально скульптура была шестидюймовым комком глины, представляя собой этакую гору с разными плоско­стями и углами, выдающимися наружу, — результат игрово­го экспериментирования. Она привлекала внимание маль­чика в течение нескольких еженедельных визитов. Каждый раз он просил меня сохранить ее сырой до следующего ви­зита. Каждый раз мальчик мял этот комок, и когда он заме­тил возвышение сзади, на спине кома, то он окрестил это Квазимодо.

В итоге он решил сделать «настоящего» Квазимодо. Чрезвычайно серьезно и довольно агрессивно маленький клиент работал над фигурой и течение нескольких терапев­тических часов. Некоторые части были выточены, а другие налеплены из свежей глины, когда мальчик визуализиро­вал, какие из выступающих частей старого глиняного кома обозначают конечности Квазимодо. Когда желаемая фигу­ра была в конце концов закончена и уравновешена, он тща­тельно раскрасил ее последовательными слоями в зеленый и синий цвета.

В последовательных изменениях глиняного кома заклю­чается экспрессивная и терапевтическая значимость. За большим количеством рисунков и скульптур бейсбольных героев, компьютерных роботов и борцов за награды, со­провождаемых возрастающей воинственностью, последо­вали два Квазимодо. Они были первым признаком некото­рого внутреннего сдвига: этот замечательный, не по годам развитой мальчик начал интуитивно познавать свои внут­ренние чувства и мысли.

Напряженно рассматривая законченного «настоящего» Квазимодо, который медленно вращался на поворачиваю­щейся подставке, мальчик описал, что его голова склонена вниз, хотя стремится вперед, его плечи видны с любой стороны, его руки и ноги слишком большие, а профилю фигу­ры придает особый акцент горб. «Люди думают, что он уродлив, но это неправда. Внутри он хороший, но люди его не понимают. Он смешной, имею в виду, странный; но он не убогий». Описание перемешивалось с эмоциональными возгласами. Спокойный и усердный процесс самоотвер­женной работы по созданию Квазимодо из комка глины по­казал, а может быть, и инициировал процесс изменения внутренних переживаний клиента.

«И что мне делать? Ты не говоришь, что мне надо де­лать!» — вопил мальчик в течение одного из последующих терапевтических сеансов, непосредственно ища способ, как выбраться из тупикового конфликта между ним и его миром, который уже невозможно выносить. На самом деле мальчик был готов освободить себя, как освободил Квази­модо из глиняного кома.