Художественная работа клиентов пропитана самовыра­жением. Оно несет и передает смыслы. Именно в нем мы обнаруживаем потенциальный источник изменений в процессе терапии. В случае арт-терапии самовыражение происходит через искусство.

Арт-терапия не нацелена на обсуждение и независимое определение функции и границ каждого из двух ее компо­нентов — искусства и терапии. Это противоречит истинной природе арт-терапии[36]. Арт-терапия — это синтез двух ком­понентов. Обладая таким преимуществом, арт-терапия есть в своем роде новый гештальт, синтезирующий свойства ис­кусства и терапии. Сущность гештальта не простая сумма этих свойств. Также недостаточно сказать, что сущность является «более чем суммой...», не уточнив это «более». Возникает новое качество, целостная характеристика, на­граждающая арт-терапию особым единством — единством самовыражения.

Какова функция самовыражения

Художественное самовыражение посредством символи­ческого изображения человека или животного, природы, реальных или выдуманных объектов, а также абстрактных понятий с помощью художественных материалов и прие­мов объективирует переживания человека. В искусстве тем не менее художественная работа рассматривается с точки зрения эстетических стандартов, таких, как композиция, баланс и ритм, соотношения взаимосвязанных компонен­тов, экспрессивность. В арт-терапии действительно учитываются композиция и различные свойства рисунка, но это не является первичным эстетическим критерием. Даже са­мая плохая композиция принимается как часть личности, как момент бытия художника — это самовыражение его внутренней вселенной.

Тогда как в искусстве самовыражение описывает ка­кое-то универсальное человеческое переживание, которое может соответствовать или не соответствовать эмоциям ху­дожника, в процессе арт-терапии происходит выражение личных чувств и эмоций клиента-художника. Как в искусст­ве, так и в арт-терапии свойства универсальных или субъек­тивных человеческих переживаний выражаются через ли­нии, отражающие состояние, через цвета, выражающие эмоции, через формы, выражающие значение и символи­зирующие мир, через движения, позы или жесты, выра­жающие энергетику, чувства по отношению к «я» и жизни[37].

Природа самовыражения

Самовыражение — это присущая человеку потребность изображать в индивидуальной манере чувства и мысли, представление о том, кто он есть или кем он стремится быть. Эти чувства и мысли есть человеческие пережива­ния. Присущее человеку пристрастие самовыражения про­является в младенческом плаче, в развивающейся способ­ности ребенка структурировать зрительное поле, в основ­ном способе взаимодействия с миром. Потребность в самовыражении проявляется как стремление использовать зрительные или слуховые символы, чтобы сделать самовы­ражение осязаемым, реальным. Так, в изобразительном ис­кусстве умение обращаться с материалом дает некий ре­зультат, ведет к новым изобретениям, творит искусство.

В подобной деятельности находит выражение индиви­дуальность творцов, изобретателей и художников. Это яс­но видно даже в простых, немудреных художествах неиску­шенных в искусстве людей, которые тем не менее демонст­рируют индивидуальную манеру самовыражения.

Беря начало непосредственно в «я» и в его бытии, само­выражение является аутентичным, естественным и пря­мым переживанием человека. Таким образом, самовыраже­ние не нуждается в объяснении посредством сложных ме­ханизмов сублимации, которые трактуют искусство как реализацию и удовлетворение вытесненных сексуальных влечений[38]. Изобразительное самовыражение человеческих переживаний не укладывается в теорию сублимации. Так­же нельзя сказать, что источник творческого вдохновения лежит вне личности или что иррациональные силы овладе­вают человеческой душой и запускают творчество.

Из практики арт-терапии известно, что неискушенные в искусстве люди действительно способны выражать свои внутренние переживания на языке искусства. Этот язык описывает значимые ценности, объединенные в опреде­ленные целостности. Линия, форма и цвет — слова языка. В следующих трех главах мы рассмотрим символическое са­мовыражение посредством структурных взаимоотношений между линией, формой и цветом. В четвертой главе анали­зируются дополнительные типы самовыражения, извест­ные в искусстве, а также выявленные в результате арт-тера­пии.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

СИМВОЛИЧЕСКАЯ
ЭКСПРЕССИВНОСТЬ ЛИНИИ

Эта глава написана, чтобы заинтересовать терапевта ценностью символической экспрессивности линии. Дан­ная глава содержит четыре раздела:

1) в первом экспрессивность линии используется для описания переживаний арт-терапевтической группы;

2) во втором соотносятся эмоциональность линии и природные ритмы;

3) в третьем описываются исследования по теме «Ли­ния и ее экспрессивные свойства»;

4) в четвертом демонстрируется двухчастная природа исследований автора (на взрослых и детях) по проблеме структурных паттернов эмоций, спонтанно выражаемых в линии[39].

Первая часть: клиенты ощущают
(переживают) экспрессивность линии

Здесь мы рассмотрим групповой опыт пятнадцати двухчасовых арт-терапевтических сеансов с пятью моло­дыми мамами, у которых были проблемы с детьми. Вот они завершили свои рисунки пастелью на тему «Кое-что обо мне в детстве, в моем доме» и сейчас в тишине смот­рят на рисунки.

В ответ на вопрос «Что-ты-видишь?» мамы подняли обеспокоенные лица. Одна из женщин прошептала: «Моя картина столь необычна... она так холодна... я не могу ее по­нять...» Две другие женщины начали разглядывать ее рису­нок более внимательно: «Линии очень расплывчатые, но теперь я увидела, что ты действительно что-то нарисова­ла». Четвертая женщина нашла свои рисунки «слишком громкими из-за резких и толстых линий». Пятая женщина сначала сомневалась в «рисовании как средстве от болез­ни» в ситуации, которая требовала немедленного «реально­го совета, что делать и что не делать с моими детьми». Она поглядела на рисунки и сказала: «Десять минут назад здесь ничего не было, все мы говорили, что не сумеем нарисо­вать даже линии. Сейчас перед нами пять больших рисун­ков, и, о, я вижу в них очень многое, но мои рисунки самые холодные из всех... Как сделать их более живыми? Как их оживить?» Остальные ее решительно поддержали.

Мне показалось подходящим отложить на время свой методологический план и пока не предлагать группе интен­ционально взглянуть на свои работы и аккуратно описать, что они видят, а вместо этого пока не раскрывать личност­ные смыслы. Я почувствовала, что группе требуется сде­лать несколько упражнений с различными разновидностя­ми линий. Я предполагала, что эти упражнения на чистоту линии облегчат моим клиентом связь глаз — рука, пробудят осознание множества возможностей линии, помогут им из­менить линии и в целом опробовать сенсорно-аффектив­ные реакции в ответ на сигналы линий и цвета. В пределе я, конечно, ожидала, что вся эта ручная работа с художествен­ными материалами пробудит и облегчит их творческое са­мовыражение.

Итак, каждый берет восемь листов бумаги 18 x12 дюй­мов для работы с пастелью.

В Первом Упражнении группе предлагается посмотреть на свои рисунки, развешанные на стене, выбрать на них ли­нии или какие-нибудь части линий и нарисовать их любым цветом в столбик на первом листе бумаги.

Второе Упражнение: клиенты должны посмотреть на только что нарисованные ими линии и нарисовать рядом похожие линии, но с некоторыми изменениями.

Третье Упражнение: дается инструкция выбрать цвет и нарисовать на новом листе бумаги очень тонкую линию с очень слабым нажимом, а затем постепенно увеличивать нажим мелка, рисуя другие линии.

В Четвертом Упражнении от клиентов требуется «нари­совать линии, устремленные куда-нибудь», чтобы развить осознание того, что линия имеет направленность.

В Пятом Упражнении требуется, чтобы «линии взаимо­действовали друг с другом»: встречались, пересекались, сталкивались, обнимались и тому подобное.

Шестое Упражнение нужно для изображения приятной и неприятной линии.

В Седьмом Упражнении предлагается «цветной танец ли­ний».

В Восьмом Упражнении клиентам дается инструкция «таким образом совместить несколько цветовых линий, чтобы полу­чился некий пейзаж или что-то, существующее в природе».

Затем восемь листов бумаги раскладываются в парал­лельные колонки на полу и становятся центром оживлен­ной дискуссии о свойствах линии и цвета, о том, что линии заставляют почувствовать и что можно сделать с ними для усиления экспрессии. Когда я поделилась этим опытом с другими арт-терапевтами, некоторые из них сказали, что я применила слишком указующий метод, поток бессознатель­ного был приостановлен и уступил место обучению. Тем не менее мне кажется, что в искусстве, как и в терапии, цвет, линия и форма обладают важными свойствами для выраже­ния внутренних переживаний и порождения новых; клиен­ты в процессе терапии, а особенно в арт-терапии, должны быть практически и теоретически ознакомлены с такими средствами самовыражения. Два последних упражнения предназначались для соединения переживаний клиентов с ритмами, которые стары как мир, — ритмами природы.