В исключительно сжатые сроки эфиопские революционеры выработали прогрессивную идейно-политическую концепцию, положенную в основу всей практической деятельности ВВАС до сентября 1984 г. В Программе национально-демократической революции, обнародованной 21 апреля 1976 г., содержались ее принципиальные положения и определялись узловые моменты стратегии развития страны. [313]

Революционная демократия при формулировании этой про­граммы обратилась к научному социализму [133, 1977, № 17, с. 93], но целиком, конечно ему не следовала.

Анализ предшествовавших этой программе документов; ВВАС, излагавших задачи и перспективы революционного дви­жения в Эфиопии, свидетельствует об острой борьбе в его ря­дах вокруг выбора пути развития, методов реализации приня­тых решений, об идейной эволюции в революционных кругах и о сложностях в определении целей движения.

В начале революции военные не имели четкой программы действий, у них отсутствовала ясная идеологическая платфор­ма, да и сами восставшие солдаты и офицеры, судя по всему, не осознавали масштабов начатого ими дела. Требования армейских частей, предъявляемые правительству в феврале 1974г., и заявление ККВС из 13 пунктов от 9 июля того же года но­сили общедемократический характер.

В официальном разъяснении лозунга «Эфиопия — прежде всего», опубликованном 27 июля 1974 г., в самых общих чер­тах указывалось на необходимость достижения социальной спра­ведливости, смены власти, единства страны и участия народа в строительстве сильного и процветающего государства, а так­же преобладания общественных интересов над личными целя­ми [138, 27.07, 14.08.1974]. Однако содержание лозунга, став­шего очень популярным, в целом было расплывчатым, неконкретным, внеклассовым. Оно отражало наличие различных идейно-политических течений в нараставшей антифеодальной, антиимператорской борьбе, представлявших многообразие сло­жившихся или складывавшихся общественных взглядов на бу­дущее страны (ликвидация монархии, конституционная монар­хия, буржуазная республика, беспрепятственное развитие капи­тализма, построение социалистического общества и т. д.). В этом — основа последующей поляризации политических сил революции, ее руководства в ВВАС.

В февральско-сентябрьских условиях 1974 г. революцион­но-демократическая группа в армии и ориентировавшиеся на нее гражданские слои не желали нарушать возникшее единст­во участников антифеодального движения и поэтому прибегали к единственно правильной тактике постепенного обнародования своих целей и взглядов.

Не представляла собой развернутой программы действий и «Декларация об учреждении временного военного правительст­ва», одно из первых постановлений революционной власти. В ней указывалось наряду с фактом низложения Хайле Селассие и переходом управления государством к ВВАС, что, во-первых, аграрная реформа — главная проблема Эфиопии, во-вторых, от­мена конституции 1955 г. и роспуск парламента осуществлены в связи с их несоответствием лозунгу «Эфиопия — прежде все­го», в-третьих, со временем будет созвана народная ассамблея для образования правительства и одобрения конституции, представленной [314] после пересмотра августовского проекта в соответ­ствии с «социальной, экономической и политической философией новой Эфиопии» [146, 1974, № 1]. В этом постановлении вновь ничего не говорилось о социально-экономической ориентации страны, о характере предполагавшихся изменений. То же самое повторялось и в декларации «Разъяснение лозунга „Эфиопия — прежде всего", опубликованной 30 октября [138, 31.10, 1.11.1974; 212, с. 74—82].

В ней весьма туманно и расплывчато шла речь о необходи­мости изменения социальной структуры эфиопского общества, государственной защиты интересов большинства населения, о национальной независимости и территориальной целостности, разработке национальной политики в области образования, лик­видации частных школ, государственном контроле над системой здравоохранения, над землей, о полной децентрализации власти, создании новой морали, содействующей прогрессу страны (в том числе о братских взаимоотношениях между народами Эфиопии, уважении к другим народам и особенно к соседям), введении справедливой системы судопроизводства, об образовании «пра­вительства народа, избранного народом и для народа», устра­нении этноконфессионального неравенства, а также о предо­ставлении населению права на труд, бесплатное образование и медицинское обслуживание. Безусловно, прогрессивной идеей в декларации было провозглашение принципа разделения власти.

Этот официальный документ, призванный по замыслу его составителей стать идейно-политической платформой револю­ционного движения в Эфиопии, затушевывал классовые проти­воречия в обществе, наличие различных идейно-политических подходов к решению его узловых проблем, не имел определен­ной, четко очерченной национальной цели развития. Обстанов­ка в стране, однако, складывалась таким образом, что от ВВАС, его прогрессивных сил и сотрудничавших с ними гражданских групп настоятельно требовалось выработать ясную программу общественно-экономических преобразований. Этого требовали и задачи расширения социальной базы революции, ибо иначе, замкнувшись в узкокорпоративных армейских рамках, она не­минуемо пришла бы к поражению.

К тому же активизировались сторонники капитализма, под­держанные значительной частью лишенного политической влас­ти феодального класса и нашедших в лице Амана Микаэля Андома выразителя своих интересов. Ведь не кто иной, как тог­дашний председатель ВВАС отверг еще 20 сентября 1974 г. возможность использования социалистического учения для стро­ительства новой Эфиопии, порадовав тем самым эксплуататор­ские классы [206, с. 41]. Его практические шаги также вселяли в них надежду.

В то же самое время в обстановке идеологического противо­борства происходило дальнейшее упрочение революционно-демократических [315] тенденций в жизни общества, в том числе в армейской среде. 20 декабря 1974 г., почти сразу же после ликвидации заговора временное правительство обнародовало политическую декларацию «Эфиопия — прежде всего: про­исхождение и пути развития движения» [38; 212, с. 83—96], в которой излагались принципы построения «эфиопского со­циализма». В ней впервые в истории Эфиопии указывалось, что» целью ее общественно-экономического развития является построение социалистического общества. Философией нового ре­жима объявлялся лозунг «Эфиопия — прежде всего», или «эфи­опский социализм», основные черты которого — опора на собст­венные силы, уважение к труду, преобладание общественных интересов, неделимость эфиопского государства и равенство. В его содержании просматриваются некоторые идеи, обнару­живаемые в существовавшей в те годы концепции в ряде стран Восточной Азии. В декларации намечались следующие эконо­мические преобразования: национализация основных средств производства, установление государственного контроля над главными предприятиями, сохранение частного сектора в рам­ках, отвечающих духу философии «Эфиопия — прежде всего»,, допуск иностранного капитала, размеры и условия инвестиро­вания которого не противоречили бы социалистической ориен­тации Эфиопии, развитие промышленности, введение трех форм землепользования (государственная, кооперативная, частная), развитие сельского хозяйства на коллективных началах. Ту­манно, однако, говорилось о национализации земли.

В социальной области предусматривались уничтожение экс­плуатации, неграмотности, болезней, нищеты и голода, под­держка семьи как основы нового эфиопского общества, предо­ставление права свободного доступа широких масс населения к медицинскому обслуживанию, образованию и другим социаль­ным услугам государства, а также содействие росту культур­ного уровня народа. Военные объявили, основываясь на опыте многих развивающихся стран, о своей приверженности одно­партийной системе и предстоящем создании прогрессивной пар­тии с функциями верховного политического органа. В будущем предполагалось организовать народный контроль за деятель­ностью правительства и расширить полномочия властей на мес­тах, оставив за центральным аппаратом общегосударственные вопросы.

Эфиопии предстояло осуществлять важные меры на между­народной арене. В декларации особо подчеркивался антиимпе­риалистический, антиколониальный характер эфиопской рево­люции, рассматривавшейся как часть общемировой борьбы за победу социальной справедливости. Специально отмечалось, что эфиопское государство будет крепить солидарность с народами Африки, со всеми миролюбивыми и прогрессивными государст­вами мира.

Революционная власть, ссылаясь на этнические и культурные [316] связи между народами Эфиопии, Сомали, Судана и Кении, предложила образовать на основе этих стран Восточно-Афри­канскую конфедерацию (форма государственного союза могла быть и иной). Одновременно объяснялось, что у Эфиопии нет территориальных претензий к соседним государствам [38; 110, 21.12.1974].

Провозглашение «эфиопского социализма» — этап в идейно-политической эволюции тех, кто возглавил антифеодальное дви­жение. Вместе с тем эта концепция отражает свойственную всем «национальным социализмам» некритическую оценку классовой борьбы и даже ее полное отрицание. В этом же контексте сле­дует рассматривать упор на специфику местных условий, обра­щение к внеклассовым аспектам равенства, справедливости, вос­хваление прошлых (до Хайле Селассие) правителей, царствова­ние которых рисовалось как «золотой век». В специальном подчеркивании первостепенного значения принципа «опоры на собственные силы» в системе «эфиопского социализма» обна­руживается влияние, с одной стороны, воззрений Всеэфиопского социалистического движения и других группировок (см. да­лее), с которыми в то время дэрг сотрудничал, а с другой — националистических элементов, объединявшихся вокруг тогдаш­него председателя ВВАС бригадного генерала Тэфэри Банти и одного из его заместителей, подполковника Атнафу Абате.

Вместе с тем в декларации содержались общедемократиче­ские положения научного социализма: ликвидация эксплуатации человека человеком, общественная собственность на средства производства, широкое участие трудящихся в общественной жизни и т. д. [227, с. 23]. Они, несомненно, послужили отправ­ной точкой при дальнейшем формировании прогрессивных взгля­дов в стране.

3 февраля 1975 г. в соответствии с декларацией «Эфиопия — прежде всего: происхождение и пути развития движения» пра­вительство приняло «Решение об организации экономики госу­дарства», национализировав 72 местные и иностранные компа­нии и приобретя в 29 — контрольный пакет акций. В нем под­тверждался выбор страной «эфиопского социализма», подкреп­ленный уже практическими шагами, когда в руках революцион­ной власти оказались важнейшие предприятия. Они наряду с перешедшими в собственность государства банками, 13 страхо­выми компаниями, недвижимостью бывшего монарха, членов его семьи и ряда видных сановников свергнутого режима соста­вили экономическую основу новой власти.

Затем правительство опубликовало Декларацию эконо­мической политики Социалистической Эфиопии [39], которая с большей полнотой раскрывала планы строительства националь­ной экономики. В ней еще раз обосновывалась необходимость государственного контроля над ключевыми отраслями народно­го хозяйства, а также всеми природными ресурсами страны. Учитывая специфику общественно-экономических структур [317] Эфиопии и в соответствии с прогрессивными тенденциями ее современного развития, Декларация четко определила сферы деятельности государственного, частного и смешанного капи­тала. Предоставляя государству ведущее положение в эконо­мике, она ограничивала рамки приложения частного капитала. В этом документе определена стратегия хозяйственного разви­тия страны на достижение экономической независимости. В нем вновь подчеркивалось, что «опора на собственные силы» — краеугольный камень «эфиопского социализма».

Согласно декларации, в стране первостепенное внимание уделялось развитию сельского хозяйства, причем, что особо подчеркивалось, на коллективных началах. Предусматривая рас­ширение промышленного производства, ВВАС намеревался на­ряду с крупными заводами и фабриками создать небольшие предприятия.

Различные стороны Декларации от 20 декабря 1974 г. и Де­кларации экономической политики Социалистической Эфиопии разъяснялись и уточнялись в последующих заявлениях ВВАС, его членов и военного правительства. Однако по мере укрепле­ния революционно-демократических сил в ВВАС, в стране в целом, претворения в жизнь прогрессивных реформ, расшире­ния социальной базы революции и устранения ее явных и тай­ных врагов все реже использовался лозунг «Эфиопия — прежде всего» в значении философии «эфиопского социализма». Вместо нее все чаще руководство Эфиопии и другие радикальные слои ссылались па научный социализм как основу хозяйственного, социального и политического развития. С принятием 21 апре­ля 1976 г. «Программы национально-демократической револю­ции в Эфиопии» [59], знаменовавшей собой новый шаг в идей­но-политической эволюции и практической деятельности ВВАС и поддерживавших его сил, из политического лексикона вовсе исчезло упоминание об «эфиопском социализме».

Эта программа характеризовалась большей четкостью и ясностью целей и задач революции.

«Главная задача национально-демократической револю­ции,— подчеркивалось в программе,— состоит в том, чтобы ос­вободить Эфиопию от ига феодализма и империализма и соз­дать основы для перехода к социализму». В построении новой Эфиопии участвуют все антифеодальные и антиимпериалисти­ческие силы. Рабочему классу отводилась роль авангарда тру­дящихся, политического и идейного руководителя социально-экономических преобразований, а вооруженным силам — за­щитника территориальной целостности государства. Основны­ми врагами эфиопской революции объявлялись феодалы, им­периализм и бюрократический капитализм — продукт двойствен­ного, полуфеодального и полукапиталистического характера эфиопского общества.

В программе большое внимание уделялось проблемам, свя­занным с борьбой за территориальное единство страны, признавалось [318] право наций на самоопределение, равенство в правах. Программа утверждала, что в интересах революции требуется сохранение территориальной целостности страны, но не исклю­чала, а, наоборот, даже особо провозглашала предоставление региональной автономии всем народам, равных для них воз­можностей участия во всех сферах жизни государства, гаран­тировала им гражданские свободы.

Программа указывала на необходимость построения неза­висимой национальной экономики, расширения и укрепления госсектора, создания пролетарской партии, развития просве­щения, улучшения жизни народных масс, ликвидации неграмот­ности. Программа допускала образование нескольких демокра­тических партий в рамках единого фронта прогрессивных сил, руководимого партией рабочего класса. Вероятнее всего, это в то время было уступкой тем политическим группировкам, ка­кие вышли тогда на авансцену общественной жизни страны. Предполагалось также, что после создания широкого револю­ционного фронта и «организации масс» будет созвана ассамб­лея из представителей партий и общественных организаций, из­бранных демократическим путем. «В соответствии с конститу­цией, — говорилось в программе, — которую одобрит ассамблея, будет провозглашена Народная Республика Эфиопия под руко­водством партии рабочего класса».

В международном плане программа предусматривала после­довательность проведения Эфиопией политики неприсоединения и невмешательства во внутренние дела государств, уважения национальной независимости, территориальной целостности,, принципов уставов ООН и ОАЕ, а также активное сотрудни­чество с государствами Азии, Африки и Латинской Америки и со всеми освободительными движениями. Особое внимание при этом уделялось связям с соседними странами.

Таким образом, программа намечала стратегическое направ­ление развития Эфиопии. За полтора—два года произошел за­метный сдвиг в идейно-политической эволюции эфиопских революционеров. Отказавшись, как можно судить по Программе, от мелкобуржуазных, националистических взглядов, в том чис­ле от эклектического понятия «эфиопский социализм», они ста­ли ближе к идеям научного социализма. Признание классов и классовой борьбы явилось принципиально важным завоеванием революционной демократии Эфиопии; не отвергались, однако, и общеэфиопские, и общечеловеческие ценности.

В декрете, выпущенном 29 декабря 1976 г., специально ука­зывалось, что руководство Эфиопии рассматривает «строитель­ство общества, основанного на принципах научного социализма, как единственный путь решения сложных проблем, стоящих пе­ред страной» [121, 1977, № 2, с. 127]. Этому признанию пред­шествовали жаркие идеологические дискуссии, получившие ши­рокое освещение в эфиопской печати. Показательно, что никто из ее участников не подвергал сомнению социалистическое будущее [319] Эфиопии. Спорили о путях достижения этой цели. Те, кто поддерживал ВВАС, отстаивали в целом позицию военных о необходимости сотрудничества всех прогрессивных сил, воз­главляемых армией, в создании новой Эфиопии и повышении роли государства в этом процессе. Оппозиция же, представ­ленная в значительной степени ЭНРП, настаивала на «неогра­ниченной демократии» и анархистских, по сути своей, методах решения насущных проблем страны. Далеко не все эфиопы понимали смысл развернувшейся полемики, многие пытались даже объяснить ее межэтническими противоречиями [356, с. 27]. Крестьянские массы и горожане в большинстве своем были в стороне от этих дискуссий.

В целом в стране (да и в руководстве) не было четкого по­нимания того, что научный социализм — творческая, постоянно развивающаяся теория, призванная в случае реализации ее положений предоставить высшие формы демократизма.

В соответствии с требованиями Программы НДР, в целях ее пропаганды, политической активизации народных масс, их объединения в общественные организации в стране учреждалось Временное бюро по организации народных масс (ВБОМ).

Его структура и задачи были определены в специальном пос­тановлении ВВАС. В нем же сообщалось об открытии центра по подготовке идеологических кадров в стране — политической школы «Йекатит-66». «Оба эти института,— указывалось в офи­циальной брошюре,— сыграли важную роль в революционном процессе... в Эфиопии» [62, с. 5]. Они оживили политическую и культурную жизнь страны, содействовали росту общественной активности и сознательности трудящихся. Их деятельность выш­ла далеко за пределы столицы, вследствие чего с марксистско-ленинской идеологией, положениями Программы НДР и пер­спективами развития Эфиопии могли знакомиться в разных районах страны.

Большую работу по организации учебного процесса, вклю­чающего преподавание марксизма-ленинизма, Программы НДР и других общественных дисциплин, проделали сотрудники школы «Йекатит-66». В ней уже к сентябрю 1977 г. прошли обучение более 3,3 тыс. человек [45, с. 11]. На местах они проводили в жизнь решения ВВАС, становились пропагандистами научного социализма. Всего же к началу 1987 г. ее закончили свыше 16 тыс. человек.

Но не все выпускники этой школы оказались стойкими ре­волюционерами. Некоторые из них лишь вредили делу револю­ции [70, с. 35—36]. В число ее слушателей, особенно на пер­вых порах, попадало немало сторонников оппозиционных груп­пировок, часть из которых по тактическим соображениям со­трудничала с ВВАС. Из-за обструкционистской и явно подрыв­ной деятельности таких псевдореволюционеров, а также из-за внутренней борьбы в ВБОМ за власть и влияние заметно сдер­живалось распространение марксизма-ленинизма. Однако в [320] целом, как официально признано в Эфиопии, «кадры ВБОМ... и выпускники... политической школы внесли значительный вклад в революционную борьбу» [70, с. 35].

Со временем набор в школу стал более организованным, учитывающим деловые качества и преданность слушателей ре­волюции, их заинтересованность в судьбах Эфиопии, хотя и не исключены, конечно, определенные просчеты. Совершенство­вался в ней также учебный процесс. Работники государствен­ного аппарата, предприятий и военнослужащие изучают теперь теорию научного коммунизма, политэкономию, проблемы меж­дународного рабочего движения, историю Эфиопии и некото­рые другие предметы.

Что касается ВБОМ, то в феврале 1979 г. власти закрыли эту организацию, а идеологическую работу в стране возгла­вила Комиссия по организации Партии трудящихся Эфиопии (КОПТЭ). С ее образованием начался новый этап в идейно-политической эволюции эфиопского общества.

Особое внимание уделяется идеологическому воспитанию военнослужащих, составляющих оплот эфиопской революции. В армейской среде введен институт политработников, которые занимаются распространением среди воинов марксистско-ленинских знаний. С созданием в 1979 г. КОПТЭ (см. ниже) функции политической подготовки военнослужащих были пе­реданы действующему в ее рамках Главному политическому управлению в вооруженных силах [158, с. 12]. Значение поли­тической работы в армии еще более возрастает в связи с вве­дением в Эфиопии с 1983 г. всеобщей воинской повинности для лиц 18—30 лет. На военной службе и в территориальной на­родной милиции, организуемой на основе специального декре­та от 11 мая 1983 г., эфиопские юноши в течение 2,5 года будут не только учиться воинскому делу, укрепляя тем самым обороноспособность страны и внося свой вклад в революционный процесс, но и повышать уровень своей общественной сознатель­ности. Однако реализация этого закона наталкивается на ряд трудностей, в том числе на нежелание части молодежи нести воинскую службу.

Большую роль в изменении социальной психологии народ­ных масс, еще отягощенной дореволюционными представления­ми, играют профсоюзные и другие общественные организации, сформировавшиеся или реорганизованные в послесентябрьские годы. С их участием осуществлялись такие движения, как «звездный рабочий», «лучший рабочий», «Красная звезда», со­циалистическое соревнование и др. Подъему общественного сознания трудящихся способствуют дискуссионные форумы, проходящие на предприятиях и в учреждениях. На них ведутся дискуссии об идеологических, политических и экономических проблемах Эфиопии. Эти форумы действуют с апреля 1976 г.

В январе 1981 г. был издан декрет о массовом изучении марксизма-ленинизма в стране и его распространении в сети [321] дискуссионных форумов. В течение еженедельных двухчасовых занятий слушатели знакомятся с основами марксистско-ленин­ского учения. После проведенной реорганизации функциони­рует 13 тыс. дискуссионных форумов, причем эффективность их работы нуждается, как отмечалось руководством Эфиопии, в дальнейшем совершенствовании [41, с. 27].

Конечно, в плане изменения мировоззрения и миропонима­ния трудящихся сделаны лишь первые шаги: искоренить ста­рые представления, предубеждения — довольно трудное дело, требующее значительно большего времени, чем одно лишь ми­нувшее пятнадцатилетие. Да к тому же правительственные меры по политизации масс охватывают далеко не все даже работаю­щее по найму население, не говоря уже о почти 300 тыс. без­работных в городах. Пропагандистской работе в стране свой­ственно нередко начетничество, отрыв от реальной обста­новки, деформированное, искаженное толкование научного со­циализма. Политическое просвещение населения осложнено его значительной еще неграмотностью или малограмотностью. Это придает поверхностный характер приобретаемым знаниям, вы­зывает известные колебания и даже неверное понимание марк­систско-ленинских положений.

Важную роль в идейно-политическом воспитании народных масс играет эфиопская печать, радио, телевидение. Эти средст­ва массовой информации стали важным фактором ускорения и упрочения революционного процесса в Эфиопии, хотя вслед­ствие слабости материальной базы влияние их пространствен­но ограничено. Издаются новые журналы и газеты, увеличи­вается их тираж. Появилась периодика на языках оромо (га­зета «Бериса» тиражом в 2 тыс. экземпляров).

В стране широко распространяются труды классиков марк­сизма-ленинизма, а также книги по вопросам внутренней и: внешней политики СССР, по проблемам философии, политэко­номии, строительства социализма. Существенна роль в выпуске и распространении политической литературы государственного издательства «Кураз», располагающего магазинами по всей стране. Немало книг поступает из Советского Союза: только за 1976—1980 гг. было поставлено в Эфиопию около 2 млн. экзем­пляров книг, в числе которых — ленинские работы, труды К. Маркса и Ф. Энгельса, монографии по политической эконо­мии и философии [123, 02.04.1980].

В ходе политического просвещения масс заметный упор де­лается на воспитание у всего населения, неоднородного по эт­нической и религиозной принадлежности, чувства нерасторжи­мости его судеб, национально-политической общности, террито­риальной неделимости и единства Эфиопии. Заметна роль в этом образованного в 1983 г. Института национальностей Эфио­пии, в составе которого немало кадровых политработников, дипломатов и ученых. Его научная и практическая деятельность по подготовке проекта конституции страны, изучению различных [322] аспектов жизни ее многочисленных народов и по разработке условий предоставления им региональной автономии содейст­вует формированию новой политической культуры Эфиопии, повышению общественной активности масс. Создание этого ин­ститута расценивалось в Эфиопии как одно из важных дости­жений революции [123,30.03.1984].

Всей этой многогранной работе по политическому просвеще­нию народных масс предшествовала кампания «Развитие через сотрудничество» («Зэмэча»), начавшаяся с конца 1974 г. и проходившая в сельской местности в целях разъяснения кресть­янам смысла происходящих в Эфиопии перемен, обучения их грамоте, агротехническим и санитарно-гигиеническим знаниям, политического пробуждения тружеников деревни, помощи (с марта 1975 г.) в реализации аграрной реформы, а также строительства различных хозяйственных, культурно-просвети­тельских и бытовых объектов [40; 146, 25.11.1974; 138, 25.11.1974]. В ней участвовало около 60 тыс. студентов, стар­шеклассников, учителей, университетских преподавателей и военнослужащих. Они были размещены в 437 специальных ла­герях во всех провинциях (кроме Эритреи), где каждодневно в нелегких условиях вели свою работу. Особое значение их дея­тельности придал закон о земле. Участники кампании — «зэмэчоч» стали рассматривать себя проводниками аграрной рево­люции [355, с. 71].

При осуществлении задач «Зэмэчи» было немало труднос­тей, обусловленных отчасти нежеланием многих студентов и старшеклассников отправляться в деревню, их дезертирством, явным или тайным противодействием этому начинанию местных властей и слабой идейно-политической подготовкой самих «по­сланцев городов», а также известным предубеждением к нов­шествам и традиционной подозрительностью самих крестьян к людям из столицы. На ходе кампании негативно сказались по­спешность, с которой она началась. На селе «зэмэчочам» про­тивостояли помещики, ростовщики и другие деревенские экс­плуататоры. От угроз и саботажа дело доходило до вооружен­ных нападений на лагеря «зэмэчоч», особенно после провозгла­шения аграрной реформы. Всего погибло или было ранено 116 юношей и девушек [138, 17.07.1975]. Вооруженное сопротивле­ние землевладельцев мешало реализации планов «Зэмэчи». Но, несмотря на имевшиеся организационные недостатки и просче­ты, подрывные действия феодалов, консерватизм деревни и антиправительственные акции небольшого числа учащихся и преподавателей, вклад «Зэмэчи» в дело эфиопской революции оказался значительным [49, с. 26].

По подведении итогов этой кампании, завершившейся в 1976 г., выяснилось, что ее участники помогли с созданием 20 тыс. крестьянских ассоциаций, объединивших более 5 млн. хозяйств, обучили 700 тыс. человек на курсах ликбеза, построили 155 школ, 206 медицинских пунктов, 87 проселочных дорог [323] и высадили 2 млн. саженцев [138, 17.07.1976]. В целом отряды «Зэмэча» сделали многое для политического просвещения и организации крестьян. В том, что крестьянские массы пошли за революцией, а не поддержали феодалов, на что те надеялись, есть и заслуга участников кампании «Развитие через сотруд­ничество». Под их влиянием начало формироваться новое миро­воззрение в крестьянской среде, новые отношения в деревне. Да и сами «зэмэчоч», работая в деревне, с массами, борясь с противниками преобразований, косностью крестьянского созна­ния, видя тяготы жизни сельских тружеников, приобретали опыт политической борьбы, углубляли свои познания общественных, ценностей, а также убеждались в необходимости перемен.