С разрывом «колониального пакта» связь между периферийными экономиками и мировым рынком приобретает иной характер, поскольку к условию «периферийной экономики» прибавляется новое условие - «независимого государства».

    Развал того, что историки называют «колониальным пактом», и первая волна экспансии европейского промышленного капитализма являются, таким образом, важнейшими историческими обстоятельствами, характеризующими период формирования «новых государств» в XIX веке. Экспансия индустриально развитых «центральных» экономик - первоначально Англии, 8 позднее США - осуществлялась не в вакууме. Ведь ей приходилось [66] сталкиваться с уже сложившимися на предшествующем этапе колониальной экспансии экономическими и социальными системами. Начиная с обретения независимости динамика развития хозяйства и общества во вновь образованных государствах предстает перед нами, с социологической точки зрения, одновременно как отраженная и как самостоятельная - в той мере, в какой экспансия центра встречается с конкретной ситуацией в той или иной стране, которая дает почву для формирования различных типов альянсов, для сопротивления либо отношений напряженности.

    Соотношение периферийных национальных экономик с различными фазами развития капитализма с присущими им способами господства предполагает, что включение в новую фазу осуществляется через социально-экономическую структуру, которая, будучи модифицированной, все же берет свое начало из предшествующего периода. Как показывает практика, различаются характер и возможности развития страны, которая включается в мировой экспорт с продукцией высокого потребительского спроса в зависимости от того, происходит это в период конкурентного капитализма либо в период господства монополий. Точно так же различными будут в сравнении с «колониями по эксплуатации ресурсов» возможности национальной интеграции и формирования внутреннего рынка в тех странах, экономика которых была организована по типу как в «заселенческих колоний», то есть основывалась на производстве (контролируемом осевшими там производителями) продукции, которая требует изобилия рабочей силы. В последних случаях в период после достижения независимости было легче организовать местный политико-административный аппарат для осуществления «национальной политики». Кроме того, сама природная основа экономики - как, например, тип и возможности освоения земли или характер [67] имеющихся минеральных богатств - влияет на форму и последствия включения в мировой рынок в период образования независимого государства.

    В каждом из возможных типов включения в соответствии с вышеуказанными факторами основные параметры, характеризующие зависимость, отражаются на условиях формирования экономической и политической системы. Так, взаимоотношения между классами в Латинской Америке приобретают формы и функции, отличные от центральных стран. Очень коротко можно сказать, что каждая историческая форма зависимости приводит к установлению определенной системы взаимоотношений между классами, причем не статичной, а динамичной. Переход от одного типа зависимости к другому, рассматриваемый всегда в исторической перспективе, должен основываться на системе взаимоотношений между классами и группами, порожденной предшествующей ситуацией. Таким образом, например, когда было покончено с колониальной зависимостью и установилась зависимость от Англии, она основывалась на слое национальных производителей, который, благодаря расширению своей экономической базы (уже имевшему место при колониальной системе) оказался в состоянии добиться новой расстановки социальных сил и в результате иметь если не абсолютное господство, то по крайней мере привилегированное положение. При переходе от гегемонии Англии к господству США в игру вступают новые факторы, определяемые предыдущей ситуацией. В самом деле, как и тогда, наряду с ростом групп-экспортеров происходит значительное расширение городских слоев, и это новое положение проявляется в отношениях с США. На данном этапе необходимо отметить, что, если новая форма зависимости объясняется причинами внешними по отношению к данной стране, то, с другой стороны» внутренние взаимоотношения между классами, являющиеся продуктом [68] её внутреннего развития, делают возможной зависимость | накладывают на нее свой отпечаток. В сущности, динамика, которую может приобретать зависимая экономика в рамках нации-государства, определяется - в известных границах - способностью системы внутренних альянсов давать ей возможность к росту. Таким образом складывается, например, парадоксальная на первый взгляд ситуация, при которой активность масс с целью инкорпорироваться в политическую систему в последние годы превращается в один из элементов, сообщающих динамизм формам организации экономики.

    Приняв подобную интерпретацию, мы сможем воспринимать императивы развития стран Латинской Америки не как отклонение от европейских или североамериканских образцов, которое подлежит исправлению, а как иную историческую обусловленность, связанную с их периферийным положением. «Столкновение», возникающее в результате давления, оказываемого в пользу модернизации, происходит в настоящее время между народными массами, которые добиваются участия в социально-экономической жизни, как правило, в союзе с новыми экономическими группами, и господствующей системой альянсов между классами, доминировавшими на предыдущем этапе.

    В начальной фазе этого процесса промышленные группы в известном смысле оказывались в маргинальном положении. Однако благодаря вхождению в состав новых городских слоев эти группы приобретают определенное значение, поскольку в данном конгломерате они представляют единственную силу, обладающую реальной экономической базой, хотя та и не является решающей в соотношении с экономической системой в целом. Поскольку именно промышленный слой способен обеспечить продуктивную инкорпорацию городских народных масс, он занимает стратегическое положение, позволяющее ему определять условия [69] альянсов или компромиссов с остальными компонентами социальной системы. И это объясняет его роль в период, последовавший за кризисом системы агроэкспорта.