Ответственность врачей является классическим и одним из наиболее актуальных и важных примеров для анализа практических последствий рассматриваемого разграничения обязательств. Традиционно данный вопрос рассматривается в литературе <1> на основе двух хрестоматийных Постановлений Гражданской палаты Кассационного суда (от 20 мая 1936 г. по делу доктора Николаса против супругов Мерсье и от 8 ноября 2000 г. по делу доктора Дэстрандо против месье Турнер) <2>.

--------------------------------

<1>  Op. cit.; Tabuteau D. Op. cit.; Viney G., Jourdain P. Op. cit. N 548 et s.; Carbonnier J. Op. cit. P. 2195 - 2196; , Malaurie Ph., Stoffel-Munck Ph. Op. cit. P. 505.

<2> Cass. civ., 20 mai 1936, DP 1936, 1, p. 88; Cass.  civ., 8 novembre 2000, pourvoi No 99-11.735, Bull. civ. I, No 287, p. 186; JCP 2001, II, No 10493, rapport P. Sargos et note F. Chabas.

В рамках первого дела суды взыскали с врача 200 тыс. франков убытков за причинение ущерба здоровью мадам Мерсье, последовавшего вследствие ее лечения рентгеновскими лучами, осуществленного без необходимых для того предосторожностей. Кассационный суд указал, что "[м]ежду врачом и клиентом существует договор, содержащий обязательство врача вылечить больного, ухаживать за ним сознательно и внимательно, с учетом конкретных обстоятельств и в соответствии с последними достижениями науки. Нарушение, даже непроизвольное, этого договорного обязательства влечет за собой договорную ответственность врача" <1>.

--------------------------------

<1> Cass. civ., 20 mai 1936, DP 1936, 1, p. 88.

Во втором деле речь шла о возмещении ущерба, причиненного здоровью пациента, очнувшегося после перенесенной им операции на спинном мозге парализованным. Экспертиза установила отсутствие врачебной ошибки и констатировала, что речь идет об очень редком, но известном, присущем любому хирургическому вмешательству терапевтическом риске, предупредить или предугадать проявление которого не представлялось возможным. Суд кассационной инстанции отказал в возмещении ущерба, указав, что "[п]оследствия терапевтического риска не входят в поле обязательственных отношений, связывающих пациента и врача. Учитывая, что было установлено случайное наступление риска, неподвластного контролю должника и присущего любому акту медицинского вмешательства, а также отсутствие врачебной ошибки, постановление суда апелляционной инстанции следует отменить" <1>.

--------------------------------

<1> Cass.  civ., 8 novembre 2000, pourvoi No 99-11.735, Bull. civ. I, No 287, p. 186; JCP 2001, II, No 10493, rapport P. Sargos et note F. Chabas.

Существование договора об оказании медицинских услуг всегда признавалось доктриной и судебной практикой (louage d'ouvrage, согласно господствующему мнению). Суды принимали некоторые иски врачей против клиентов, в частности о взыскании гонорара, признавая таким образом существование договора, однако полагали, что в случае, если пациент недоволен проведенным лечением, он должен основывать свой иск на ст. 1382 ФГК и доказывать вину врача <1>. После объявления в Постановлении от 20 мая 1936 г. соответствующей ответственности договорной Кассационному суду предстояло решить вопрос, является ли обязательство врача ухаживать за больным (obligation de soin) обязательством по приложению усилий или по достижению результата. В пользу приложения усилий свидетельствовал рисковый по определению характер врачебного искусства (разнообразные и порой непредвидимые реакции конкретного организма, крайняя сложность применения обширных теоретических знаний к каждому индивидуальному практическому случаю), в пользу "достижения результата" - пассивная роль пациента, который полностью вверяет свое тело врачу, во-первых, доверяя его таланту, знаниям и умениям, а во-вторых, рассчитывая на надежность медицинской техники. Таким образом, пациент нуждается в серьезной правовой защите, находясь в ситуации, которую он практически не контролирует.

--------------------------------

<1>  Op. cit.; Tabuteau D. Op. cit.

Однако судебная практика однозначно избрала первый вариант, в соответствии с которым врач должен быть максимально прилежен и использовать в терапии те средства, которые обычно используются для лечения подобных заболеваний, с учетом, разумеется, индивидуальных особенностей пациента <1>.

--------------------------------

<1> См.: Viney G., Jourdain P. Op. cit. N 548 et s.

Серьезный прогресс в медицине и технике, который наметился в последние годы (возрастающая механизация хирургического обмундирования, использование опасных веществ, лучей, аппаратов), по мнению многих специалистов, должен привести к осознанию необходимости усиленной защиты пациентов путем возложения на клиники и врачей обязательств по достижению результата хотя бы в некоторых случаях <1>.

--------------------------------

<1> См.:  Op. cit.; Tabuteau D. Op. cit.; Jourdain P. Faute : la maladresse fautive  de la seule absence  // Revue trimestrielle de droit civil (RTD civ.). 2011. P. 354.

Суды не остались нечувствительными к этим веяниям. Так, в течение довольно продолжительного времени практикой признавалось, что хирург-дантист связан одновременно обязательством по приложению усилий в том, что касается осуществляемого им лечения, и обязательством по достижению результата как поставщик зубного протеза (fournisseur d'un ), обязанный установить протез без дефектов <1>. Ж. Виней пишет, что в данном случае врач, по сути, приравнен к продавцу, связанному гарантией отсутствия скрытых дефектов или обязательством по обеспечению безопасности <2>.

--------------------------------

<1> Cass.  civ., 15 novembre 1972, pourvoi No 70-14.430, Bull. civ. I, No 241, p. 210; Cass.  civ., 19 juin 1979, No 78-12.078, Bull. civ. I, No 184; Cass.  civ., 15 novembre 1988, pourvoi No 86-16.443, Bull. civ. I, No 319, p. 217; Cass.  civ., 12 juin 1990, pourvoi No 89-11.909, Bull. civ. I, No 162, p. 115 ("Si le chirurgien-dentiste est tenu d'une simple obligation de moyens quant aux soins qu'il prodigue, il est tenu  une obligation de  comme fournisseur d'une , devant  un appareil sans "); Jourdain P. L'obligation de  de  du chirurgien-dentiste dans la fourniture d'un appareil dangereux et la notion de  (de ) // Revue trimestrielle de droit civil (RTD civ.). 1995. P. 375.

<2> Viney G., Jourdain P. Op. cit. P. 625 - 626.

Ответственность за нарушения обязательства в сфере иных видов протезирования, переливания крови, а также выполнения простейших лабораторных анализов <1> и кожных инъекций <2> по причине отсутствия в двух последних действиях присущего медицинскому искусству риска также перестроилась на модель достижения результата.

--------------------------------

<1> Cass.  civ., 4 janvier 1974, pourvoi No 72-14.161, Bull. civ. I, No 4, p. 4.

<2> Cass.  civ., 17 juin 1980, pourvoi No 79-11.795, Bull. civ. I, No 187.

Использование в процессе лечения специальных медицинских приборов (сложной аппаратуры), по сути, подчинено той же логике, хотя Кассационный суд открыто и не высказался по данному вопросу в пользу обязательства по достижению результата <1>. В частности, было отмечено, что врачи обязаны принимать необходимые предосторожности, чтобы избежать возможность причинения вреда специальной аппаратурой.

--------------------------------

<1> Cass.  civ., 12 novembre 1968.

Кассационный суд также признал, что договор между врачом и пациентом накладывает на врача обязательство по обеспечению безопасности (по модели достижения результата) при использовании в процессе лечения или осуществления медицинского вмешательства дефектных материалов <1>.

--------------------------------

<1> Cass.  civ., 9 novembre 1999, pourvoi No 98-10.010, Bull. civ. I, No 300, p. 195.

По такой же модели построена и ответственность медицинского учреждения за внутрибольничные инфекции <1> (но пациенту необходимо доказать происхождение инфекции <2>).

--------------------------------

<1> Cass.  civ., 29 juin 1999, pourvoi No 97-15.818, Bull. civ. I, No 222, p. 143.

<2> Cass.  civ., 27 mars 2001, pourvoi No 99-17.672, Bull. civ. I, No 87, p. 56; по данному вопросу см. также: Jourdain P. La cause  peut-elle  de la  qu'un  de sante encourt en cas  nosocomiale? // Revue trimestrielle de droit civil (RTD civ.). 2009. P. 543; idem. Infection nosocomiale: le  et  de  sont tenus d'une obligation de  de  // Revue trimestrielle de droit civil (RTD civ.). 1999. P. 841.

Однако в том, что касается ответственности хирурга-дантиста в вопросе зубного протезирования, в последние годы судебная практика нестабильна. Кассационному суду Франции в настоящий момент приходится выбирать между двумя возможными интерпретациями ст. L1142-1 Кодекса законов о здравоохранении (Code de la  publique) (введенной Законом от 4 марта 2002 г. N 2002-303 о правах пациентов и качестве системы здравоохранения (Loi No 2002-303 du 4 mars 2002 relative aux droits des malades et  la  du  de ) и посвященной вопросу медицинской ответственности) <1>:

--------------------------------

<1> http://legifrance.gouv.fr/affichCode.do?cidTexte=LEGITEXT000006072665.

1) признать в соответствии с законом, что врач несет ответственность только в случае доказательства его вины (обязательство по приложению усилий), за исключением случаев, если вред причинен некачественным, дефектным медицинским продуктом, предоставленным клиникой (врачом), и распространить ответственность за нарушение обязательства по модели достижения результата как на поставщиков (изготовителей) дефектного товара, так и на тех, кто непосредственно использует его в работе, т.е. врачей;

2) признать, что врачи, использующие дефектный товар в работе, все же связаны обязательством по приложению усилий и отвечают только за вину <1>.

--------------------------------

<1> См.: Jourdain P. L'obligation de  du chirurgien-dentiste dans la fourniture d'une  couvre les  de conception // Revue trimestrielle de droit civil (RTD civ.). 2005. P. 139; idem. Vers un retour  l'exigence de preuve d'une faute pour engager la  du chirurgien-dentiste qui pose une ? // Revue trimestrielle de droit civil (RTD civ.). 2013. P. 616;  attendue d'une  dentaire: obligation de moyens. Civ. , 20 mars 2013 // Recueil Dalloz. 2013. N 13.

Отметим, что второй подход был удачно обоснован в ключевом Постановлении Кассационного суда от 12 июля 2012 г. <1>. Суд аргументировал свои выводы ссылкой на Директиву ЕС 85/374/EEC от 25 июля 1985 г. <2> и Постановление Суда ЕС от 28 декабря 2011 г. и пришел к следующему заключению: ответственность лиц, оказывающих медицинские услуги, содержание обязательства которых направлено на улучшение состояние здоровья пациента, в том числе с помощью применения специальных медицинских продуктов, не может быть приравнена к ответственности поставщиков данной медицинской продукции, не охватывается, за исключением случаев, когда они сами являются изготовителями такой продукции, действием Директивы и к ней можно привлечь только в случае доказательства вины врача, прибегающего к использованию медицинского продукта, материала, приспособления, необходимого для осуществления медицинского вмешательства.

--------------------------------

<1> Cass.  civ., 12 juillet 2012, pourvoi No 11-17.510, Bull. civ. I, No 165; Bacache M. : quelle ? // Recueil Dalloz. 2013. N 36.

<2> Директива Совета Европейских сообществ от 25 июля 1985 г. N 85/374/ЕЭС "О сближении законов, регламентов и административных положений государств-членов, применяемых к ответственности за неисправную продукцию" (http://eulaw.edu.ru/documents/legislation/svob_peredv/svoboda_pered9.htm).

Суд также указал на разницу между "зубным протезом (имплантатом)", составляющим неразрывную часть человеческого тела, и "протезом-изделием", созданным в лаборатории, по сути, "ремесленником". Изготовитель такого протеза, разумеется, связан обязательством по достижению результата. Однако впоследствии этот изготовленный в лаборатории протез в рамках договора по оказанию медицинских услуг приспосабливается хирургом-дантистом к морфологии отдельного пациента в целях восстановления функций жевания, глотания, произношения и т.д. Вследствие того что каждый зубной аппарат уникален, есть опасность, что имплантат не приживется, поэтому врач связан обязательством по приложению усилий. Прижившийся имплантат составляет неотъемлемую часть тела пациента <1>.

--------------------------------

<1> См. также: Viney G., Jourdain P. Op. cit. N 548 et s.; Jourdain P. L'obligation de  du chirurgien-dentiste dans la fourniture  couvre les  de conception; Idem. Vers un retour  l'exigence de preuve d'une faute pour engager la  du chirurgien-dentiste qui pose une ?;  attendue  dentaire: obligation de moyens. Civ. , 20 mars 2013.

В середине 90-х годов XX в. в доктрине сформировалось предложение о необходимости разграничения ситуаций причинения ущерба жизни и здоровью пациента, связанного с совершением врачебной ошибки и с проявлением терапевтического риска <1>.

--------------------------------

<1> Viney G., Jourdain P. Op. cit. N 548 et s.; Jourdain P. Faute : la maladresse fautive  de la seule absence ; Idem. : quel  distinctif de la faute et de  en cas de  une intervention chirurgicale? // Revue trimestrielle de droit civil (RTD civ.). 2009. P. 123.

К. Ларрумэ пишет, что понятием терапевтического риска охватывается вред, нанесенный случайно в процессе медицинского вмешательства и не находящийся в прямой причинно-следственной связи ни с данным медицинским актом, ни с процессом течения болезни <1>. Ряд авторов, соглашаясь с очевидной невозможностью возместить такой ущерб, основываясь на нарушении договорного обязательства ухода за больным, построенного по модели приложения усилий, предлагали в данном вопросе исходить из существования обязательства по обеспечению безопасности по модели достижения результата <2>.

--------------------------------

<1> Larroumet C. L'indemnisation de  // Recueil Dalloz. 1999. Cahier chronique. P. 33.

<2> Mazeaud D. Indemnisation de  // Recueil Dalloz. 2001. N 20.

В качестве аргумента авторы ссылались в том числе на опыт административной юстиции, которая пошла по пути признания медицинской ответственности за проявление терапевтического риска. Государственный Совет Франции полагает, что если осуществление медицинского вмешательства, необходимого для диагностики или лечения заболевания, представляет собой риск для жизни (здоровья) пациента, существование которого известно, но реализация которого на практике носит исключительный характер, и при этом отсутствуют причины полагать предрасположенность пациента к проявлению данного риска, то медицинская организация несет ответственность, при условии что реализация риска является прямой причиной ущерба и не связана как с изначальным состоянием здоровья пациента, так и с ожидаемым его изменением. О врачебной ошибке речи при этом не идет <1>.

--------------------------------

<1> CE, 9 avril 1993, No 69336; CE, 3 novembre 1997, No 153686; см. также: Truchet D. Ch. 6.  (  des services hospitaliers) (2005) // Dalloz  de la  de la puissance publique.

Существовала вероятность, что суды общей юрисдикции пойдут по тому же пути: 15 января 1999 г. Апелляционный суд Парижа постановил наличие на стороне врача договорного обязательства по обеспечению безопасности (по модели достижения результата), посчитав возможным возмещение пациенту ущерба при отсутствии врачебной ошибки <1>. Однако, как уже было указано выше, Кассационный суд занял в итоге диаметрально противоположную позицию, указав предельно четко, что возмещение последствий терапевтического риска не охватывается договорным обязательством, связывающим врача и пациента <2>.

--------------------------------

<1> CA Paris, 15 jan. 1999, JCP 1999, II, No 10068, note L. Boy.

<2> Cass.  civ., 8 novembre 2000, pourvoi No 99-11.735, Bull. civ. I, No 287, p. 186; Cass.  civ., 22 novembre 2007, pourvoi No 05-20.974, Bull. civ. I, No 366; см. также: Le  n'est pas responsable des . Cour de cassation, 1re civ. 8 novembre 2000 - D. 2001. 2236 (Recueil Dalloz);  du : ales . Cour de cassation, 1re civ. 22 novembre 2007 - D. 2008. 816 (Recueil Dalloz); Tabuteau D.  sanitaire et droit de  // Revue de droit sanitaire et social (RDSS). 2007. N 5.

Пьер Сарго (Pierre Sargos) считал необходимым возмещать такой ущерб в рамках нарушения обязательства по обеспечению безопасности, чтобы устранить различие между частным и публичным сектором медицины <1>. Тем не менее это не представлялось возможным в силу следующих обстоятельств. Во-первых, возмещение убытков, следующих из проявления терапевтического риска, ограничено судами административной юстиции очень строгими условиями. Во-вторых, речь, по сути, идет о возмещении ущерба, наступившего вследствие форс-мажора (абсолютно случайного, непреодолимого и присущего любому медицинскому вмешательству риска). Подобная внешняя сила, как мы писали выше, является своего рода антиподом вины и обстоятельством, абсолютно исключающим привлечение должника к договорной ответственности за нарушение обязательства по достижению результата <2>. В-третьих, подобная судебная практика может иметь губительные для медицинской практики последствия: так, Мишель Гобер (Michelle Gobert) пишет, что "[п]одобное ужесточение медицинской ответственности было бы катастрофическим, так как из страха перед последствиями на смену отваге, смелости, воображению, заботе о человеке придут бездеятельность и трусость" <3>.

--------------------------------

<1> Sargos P. La  des codes de  des professions  et ses  juridiques et judiciaires // Recueil Dalloz. 2007. P. 811.

<2> Viney G., Jourdain P. Op. cit.

<3> Цит. по: Ibidem.

Что касается Закона о правах пациентов и качестве системы здравоохранения (ст. L1142-1 Кодекса законов о здравоохранении), то он в данном вопросе предполагает возмещение терапевтического риска по системе, сходной со страхованием соответствующих рисков на публичном уровне (au titre de la  nationale); условия возмещения при этом достаточно строгие.