(согласно Отчета за 1912 г.) [122]

Поставленной цели подвижник, отчасти, достиг, к его детищу и попыткам обучения глухих стали относиться с большим вниманием. В ноябре 1912 года училище посетил Начальник Терской области и Наказной Атаман Терского казачьего войска генерал-лейтенант С.Н. Флейшер, засвидетельствовавший успехи учеников и свое удовлетворение записью в школьной книге. Заинтересованное отношение к училищу атаман подтвердил приказом по Терскому казачьему войску и по области (№ 1854 от 21/31 декабря 1912 г.). Приказ отмечал «результаты громадной работы г. Климова, организатора и учредителя школы, вложившего свое сердце и душу за дело обращения обиженных природой несчастных в разумные и сознательные существа» и поручал «младшему помощнику доложить свои соображения, чем может прийти на помощь Горячеводской школе глухонемых войско» [75, С.4-5].

Короткая история уникальной станичной школы весьма поучительна. Не начнись через полгода мировая война, не случись все, что за ней последовало, убеждены, в скором времени сначала в одном округе, а затем во всех казачьих землях сумели бы решить вопрос об обучении глухих, слепых и умственно отсталых детей. В пользу этого соображения, говорит и настойчивость урядника И.С. Климова, и быстро достигнутое им взаимопонимание со станичниками, и ясная позиция командующего Терского казачьего войска генерал-лейтенанта С.Н. Флейшера. (Напомним, в Новочеркасске, на территории Донского казачьего войска княгиня К.М. Святополк-Мирская и Донское попечительство о бедных учредили школу-приют для глухих детей в 1886 году). Полагаем, что фантазируемая нами российская ССО избрала бы не английский или французский путь, а ориентировалась бы на немецкую структуру вспомогательных школ. Однако это из области предположений, а история не признает сослагательного наклонения.

Почин отставного урядника И.С. Климова, одобренный казаками и высшим военным руководством, можно оценивать как сигнал о происходящих переменах в умах россиян. Подчеркнем, речь идет уже не о столичных жителях, не о людях, ориентированных на западную культуру и западную систему ценностей, а о представителях «народа» («низов», «почвы»).

Ссылаясь на небольшие размеры и очевидную финансовую нужду многих частных учебных заведений, не стоит недооценивать темпы и географию развития сети в целом. Да, к началу XX века ведущими и наиболее крупными сурдопедагогическими заведениями оставались старейшие училища Петербурга, Варшавы и Москвы, их потенциал и финансовые возможности можно оценить, знакомясь со статистическими данными, представленными в Таблице 5. Дабы осознать дистанцию между институтами, упомянутыми в Таблице, и прочими отечественными учебными заведениями, достаточно сравнить численность учащихся и педагогов столичных школ с показателями следующих (по убывающей) за ними. Школа Новочеркасска в отчетный год имела 62 ученика и 5 педагогов, школа Казани - 61 ученика и 6 педагогов, годовые бюджеты соответственно равнялись 7000 2200 рублям. Мы сознательно сопоставляем бюджеты, так как качество обучения в значительной мере зависело от объемов финансирования, а оно в свою очередь измерялось щедростью учредителей и попечителей. Иными словами, глухие дети, проживающие в одной стране, не могли надеяться (тем более претендовать) на единое качество обучения.

Таблица 5