Ограниченный характер ответственности перевозчика при перевозке пассажира касается и такого нарушения обя­зательства, как задержка отправления транспортного сред­ства, перевозящего пассажира, или опоздание прибытия его в пункт назначения. Он заключается в применяемых санкциях и ограничении верхнего потолка размера штрафа либо сум­мой проездной платы (УЖТ, УАГТНЭТ) либо даже половиной суммы проездной платы (ВК, КТМ, КВВТ). Возникает вопрос: могут ли такие штрафные санкции компенсировать последу­ющие издержки пассажира, вызванные указанными наруше­ниями обязательств со стороны перевозчика? В ряде случаев, безусловно, нет. Нередко несвоевременное прибытие транс­портного средства в пункт назначения влечет за собой опо­здание пассажира на последующие маршруты, срыв важных деловых встреч, нарушение сроков и условий запланирован­ного отдыха и т.п.

Законодатель, учитывая очевидную необходимость спра­ведливого решения проблемы защиты интересов «слабой» стороны договора перевозки пассажира, в качестве дополни­тельной гарантии ввел в последние транспортные законы спе­циальную норму, дающую право пассажиру требовать от пере­возчика возмещения убытков в порядке, установленном зако­нодательством РФ. Такая норма закреплена в УЖТ (ч. 3 ст. 110) и УАТГНЭТ(ч. 13 ст. 34).

В соответствии со ст. 795 ГК ответственность перевозчика за задержку отправления пассажира или опоздание прибытия в пункт назначения наступает, если перевозчик не докажет, что задержка или опоздание имели место вследствие непреодоли­мой силы, устранения неисправности транспортных средств, угрожающей жизни и здоровью пассажиров, или иных обстоя­тельств, не зависящих от перевозчика.

За допущенные правонарушения перевозчик уплачивает пассажиру штраф в размере, установленном соответствующим транспортным уставом или кодексом. В транспортных законах предусмотрены разные штрафные санкции. Так, КВВТ, УЖТ и УАТГНЭТ устанавливают штраф в размере 3% стоимости про­езда за каждый час задержки, но не более чем в размере сто­имости проезда.

КТМ устанавливает штраф в размере до 50% платы за про­езд пассажира и платы за провоз багажа. Как видим, здесь нет градации размера санкций в зависимости от временных пара­метров задержки отправления пассажира или опоздания при­бытия транспортного средства в пункт назначения. Это создает на практике проблемы, связанные с определением конкретных размеров санкции. В литературе предлагают разные варианты ее решения. Так, в Комментарии к Кодексу торгового морепла­вания Российской Федерации высказана мысль о регулирова­нии данного вопроса в правилах, т.е. в подзаконном акте^[178].

Однако, как справедливо отмечает В. В. Витрянский, вопрос о санкциях должен регулироваться законом, а не подзаконным актом, так как в соответствии с п. 1 ст. 795 ГК размеры штрафа, который перевозчик уплачивает пассажиру, устанавлива­ются соответствующим транспортным уставом или кодексом. К тому же в КТМ нет отсылки к правилам по поводу регулиро­вания в них санкций, применяемых к перевозчику в зависимо­сти от времени задержки отправления пассажира или опозда­ния прибытия судна в порт назначения.

Вместе с тем мнение В. В. Витрянского о том, что «при взы­скании штрафа с морского перевозчика в судебном порядке суд вправе исходить из того, что его размер составляет именно 50% платы за проезд пассажира и платы за провоз его багажа»^[179], также не соответствует сформулированному в ст. 196 КТМ положению об уплате перевозчиком пассажиру штрафа «в раз­мере до пятидесяти процентов (курсив наш. — В. Г.) платы за проезд пассажира и платы за провоз его багажа». Другими словами, закон указывает на то, что разные временные параме­тры данного правонарушения должны влечь и различные раз­меры штрафа. Выход здесь видится в дополнении ст. 196 КТМ нормой, устанавливающей соответствующие параметры.

Совсем иные цифры по сравнению с закрепленными в дру­гих транспортных законах фигурируют в ВК. Штраф в ст. 120 ВК привязан не к провозной плате, а к МРОТ. Однако самое главное отличие заключается в том, что ВК не устанавливает ответственность за задержку отправления транспортного сред­ства. Безусловно, это следует расценивать как пробел в воздуш­ном законодательстве. Ведь ГК делегирует транспортным уста­вам и кодексам лишь определение размера штрафа, уплачивае­мого перевозчиком пассажиру, но не право устанавливать или не устанавливать ответственность за задержку отправления транспортного средства, перевозящего пассажира, или опозда­ние прибытия такого транспортного средства в пункт назначе­ния, так как оставляет за собой эту прерогативу (п. 1 ст. 795).

Как уже отмечалось, помимо возложения на перевоз­чика уплаты штрафа за допущенное правонарушение УЖТ и УАТГНЭТ предоставляют пассажиру также право требовать возмещения иных причиненных ему убытков в порядке, уста­новленном законодательством РФ.

Существенной проблемой, касающейся ответственности перевозчика за задержку отправления транспортного средства, перевозящего пассажира, или опоздание прибытия такого транспортного средства в пункт назначения, является возме­щение морального вреда. В ряде работ цивилистов, в том числе В. Залесского и О. Н. Садикова, решительно поддержана идея о праве пассажира на компенсацию морального вреда, причиненного ему вследствие указанного нарушения обяза­тельства со стороны перевозчика. Их главный аргумент заклю­чается в ссылке на ст. 15 Закона РФ «О защите прав потреби­телей», устанавливающей компенсацию потребителю мораль­ного вреда вследствие нарушений его прав, предусмотренных законами и правовыми актами РФ^[180]. В частности, О. Н. Садиков пишет: «Пассажир, потерпевший в результате задержки отправ­ления и прибытия транспортного средства, вправе обращаться к способам защиты, предусмотренным Законом о защите прав потребителей в редакции 1995 г., в частности, вправе требо­вать возмещения ему на основании ст. 15 Закона причинен­ных моральных убытков»^[181].

Другие цивилисты более осторожны в своих оценках данной проблемы. Так, В. В. Витрянский отмечает, что этот вопрос «представляется не столь однозначным, как это при­нято считать в юридической литературе», так как «осново­полагающие правила о компенсации морального вреда уста­новлены не законодательством о защите прав потребителей, а ГК»^[182]. Далее в своих рассуждениях автор опирается на поло­жения, приведенные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда». В нем дано разъяснение о том, что «под моральным вредом пони­маются нравственные или физические страдания, причинен­ные действиями (бездействием), посягающими на принад­лежащие гражданину от рождения или в силу закона нема­териальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, лич­ная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим име­нем, право авторства и другие неимущественные права в соот­ветствии с законами об охране прав на результаты интеллек­туальной деятельности) либо нарушающими имуществен­ные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную обще­ственную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, вра­чебной тайны, распространением не соответствующих дей­ствительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связан­ной с причиненным увечьем, иным повреждением здоро­вья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (п. 2).

Оценивая приведенный перечень, В. В. Витрянский прихо­дит к противоречивым выводам. С одной стороны, он обра­щает внимание на то, что в указанном перечне не значатся нарушения договорных обязательств, к которым относятся обязательства из договора перевозки пассажира, и тем самым подталкивает к мысли, что, следовательно, нет оснований для компенсации пассажиру морального вреда при задержке его отправления или опоздании его прибытия в пункт назначения, вызванных нарушением перевозчиком условий договора пере­возки.

С другой стороны, он допускает в исключительных слу­чаях положительное решение этого вопроса. Автор пишет: «Очевидно, что могут быть ситуации, когда неисполнение или ненадлежащее исполнение перевозчиком обязательств, вытекающих из договора перевозки пассажира, причиняет гражданину физические и нравственные страдания, которые могут быть компенсированы путем возмещения морального вреда (например, когда задержка прибытия в пункт назначе­ния привела к опозданию пассажира на похороны родствен­ника) . Но такие ситуации скорее представляют собой исклю­чение из общих правил»^[183].

Все же следует отметить, что в перечне случаев, рассма­триваемых в постановлении Пленума Верховного Суда РФ как моральный вред, содержатся некоторые, имеющие отношение к моральному вреду при задержке отправления или прибытия пассажира в пункт назначения, например, физические стра­дания пассажира в связи с заболеванием в результате стрес­совой ситуации, переживаний, дискомфортных условий дли­тельного вынужденного нахождения на станции (в порту, аэро­порту и т.п.). Это также могут быть нравственные страдания, о которых упоминает В. В. Витрянский в приведенном при­мере, и в других случаях (срыв деловых переговоров, запла­нированного отдыха и т.п.).

Кроме того, как следует из приведенного в постановлении перечня, он не является исчерпывающим, и дело Верховного Суда РФ при необходимости дополнить его в установлен­ном порядке, в том числе включить отсутствующие в нем нарушения договорных обязательств, на которые указывает В. В. Витрянский. Но все же главным является определение критериев отнесения тех или иных обстоятельств к мораль­ному вреду, подлежащему компенсации.