Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

2.2.0. В этом разделе на лексико-грамматическом уровне бес­приставочные производящие глаголы в соответствии с принятой нами классификацией глаголов рассматриваются как с формальной, так и с семантической стороны. Такой подход мы считаем целесообразным при рассмотрении и приставочных производных.

2.2.1. Глаголы / класса характеризуются равенством претери-тальных и презентных основ в праславянском, древнерусском и со­временном русском языках. Первый класс представлен глаголами первого спряжения рєуи, cthyh, уьсти. Фонетические изменения ос­нов указываются в каждом конкретном случае.

2.2.1.1. Соотношение основ О2:: 0\ глаголов первого класса можно представить следующим образом:

праслав.  *rek-th : : *rek-am,

др.-рус.     рєуи, рєк-охт»:: рєк-Y, рєу-єши,

соврем, рус. (на)речь, (на)рек-ла : : {на)рек-у, (на)реч-ешь.

В претериталыюй основе глагола рєуи наблюдается изменение

86

группы согласных перед гласным переднего ряда (церковнославян­
ское рефи); в исходе презентной основы происходило первое смягче­
ние задненебного.
праслав.   *stig-tel: : *sfig-am,
др.-рус.    стиуи, стиг-охъ:: стиг-у, стиж-еши,

соврем, рус. {на)стичь, {па)стиг-ла :: (на)стигп-у, (на)стигн-ешь.

В претеритальной основе глагола стиуи наблюдается изменение группы согласных перед гласным переднего ряда; в исходе презент­ной основы происходило смягчение задненебного. Словоизменение производных от стиуи в современном русском языке отражает взаи­модействие парадигм глаголов I класса и III класса, глаголы которого в презентной основе содержат суффикс -ну- [Лопушанская 1990: 22-78; и Зализняк 1987: 95-96; Кузнецов С.А. 2000: 176].

праслав.  *№-& : : *k1t-am,

др .- рус .       уьсти, уьт-схъ :: уьт-у, уьт-еши,

соврем, рус. (вы)честь, (вы)ч-ла :: (вы)чт-у, (вы)чт-ешь.

В форме инфинитива у глагола уьсти происходила диссимиля­ция согласных, упрощение групп согласных при образовании причас­тий с суффиксом -л; кроме того, в корневой морфеме наблюдается че­редование гласных, обусловленное изменением звука ь.

Исход основ глаголов I класса составляют согласные. Под влия­нием действовавших в поздний праславянскии период тенденций к построению слога по восходящей звучности и к сингармонизму, тре­бовавшему соответствия качества фонем в рамках слога и между сло­гами в пределах слова, согласные исхода основы претерпели различ­ные изменения перед суффиксом-флексией. Под суффиксом-

87

флексией понимается «единая сложная морфема, противостоящая в глагольных формах времени презентной или аористной основе» [Ло-пушанская 1975: 58].

В результате различных фонетических изменений исходный со­гласный основы мог преобразоваться, однако равенство претериталь-ной и презентной основ сохраняется и в древнерусском, и в совре­менном русском языках.

2.2.1.2. На ранних этапах развития русского языка I класс был очень продуктивен и имел системную противопоставленность с гла­голами других классов по различным признакам лексико-граммати-ческого характера, в частности, определенности-неопределенности, пределыюсти-непредельности, степени длительности. Остатки такого противопоставления сохранились в современном русском языке. Так, по признаку определенности-неопределенности противопоставлены глаголы движения типа нести :: носить, идти :: ходить.

В русской лингвистической традиции формальные различия гла­голов соотносились со степенями действия. Например, Н.П. Некрасов выделял три степени действия у глаголов: краткую, продолженную и кратную (честь, читать, читывать). Краткая степень всегда короче по форме и беднее по количеству. Исходя из этого положения, уче­ный делает вывод о том, что «русский глагол расширяет формы по­средством усиления вокализма внутри слова. Чем менее гласных зву­ков в форме глагола, тем произношение ее быстрее, ... тем способнее она выражать краткость, или быстроту действия. Чем гласные звуки подвижнее по своей природе, тем они неустойчивее в форме..., тем более представляют удобства выражать меньшую степень продолжи­тельности действия» [Некрасов 1865: 165]. Вслед за Й. Добровским,

88

ученый считал основной чертой глаголов типа cthyh неприятие «ни­какой характерной гласной перед суффиксом неокончательного на­клонения ти (ть), самых кратких в своем образовании» [там же: 169]. Такие глаголы Н.П. Некрасов относит к «краткому» спряжению. Ис­следователь приводит пример употребления форм стиглый и сбеглый, указывая на происхождение подобных форм от глаголов стичъ, біть: «Стоять л^са темные от земли до неба. И стиглому и сбритому про­ходу нетъ» [там же].

Результатом сложных процессов развития отвлеченных понятий о действии было формирование учения о степенях длительности. Опираясь на концепцию А.А. Потебни о степенях длительности и вслед за А.А. Шахматовым и В.А. Богородицким, М.А. Соколова на­зывает глаголы самого древнего вида длительности- конкретной длительности, отражающей четкое конкретное чувственное воспри­ятие (б*Ъуи, б'Ькдти), «определенно-моторными», глаголы же, обо­значающие более отвлеченную деятельность, - «неопределенно-мотор-ными». К ним ученый относит глаголы типа бігати и глаголы с суффиком -Щ-, за исключением тех случаев, где -щ- имел значение однократного действия [Соколова 1962: 212-213]. М.А.Соколова подтверждает в своей работе положение А.А. Потебни о первичности значений конкретных чувственных восприятий тем фактом, что «зна­чительная часть глаголов конкретного действия не имеет суффик­сальных элементов в основе инфинитива (нести, вести, плыти, б'Ьчи, расти). Бессуффиксальные образования следует признать древней­шими» [там же].

Лексико-грамматическая семантика глаголов типа стиуи отлича­ется тем, «что степень длительности действия, ими обозначенного, не

89

маркирована специальной морфемой» [Лопушанская 1990: 25]. Гла­голы I класса имеют на морфологическом уровне следующую осо­бенность: у них «исход основы всегда совпадает с концом корня. Та­ким образом, все словообразовательные возможности глаголов этого класса (в рамках одной части речи) ограничиваются способностью присоединять различные приставки. Основы же со строением типа «корень+суффикс» или «приставка+корень+суффикс» для данного класса глаголов невозможны» [там же: 24].

2.2.1.3. Специфика глаголов с генетически совпадающими осно­вами заключается в том, что структура их глагольных основ ограни­чивает возможности производящего слова в выражении лексико-грамматической семантики. Степень длительности действия глаголов с генетически совпадающими основами представлена как краткая, конкретная.

2.2.2. Ко // классу принадлежат бесприставочные производящие глаголы *deti, *uti, bcytiti, кл^лти, грлдити, лиуити, ложити, лууити, нудити, рл^ити, рАдити, ^ьрНкти, поскольку они характеризуются не­равенством претеритальных и презентных основ в праславянском, древнерусском и современном русском языках.

2.2.2.1. Эволюцию соотношения основ глаголов второго класса
рассмотрим в соответствии с особенностями исхода претеритальной
основы. Так, соотношение основ глагола первого спряжения кд^лти
можно реконструировать следующим образом:
праслав.   *kaza-th : : *kaz-j-am,
др.-рус.   кл^л-ти :: клж-у, клж-еши,

соврем, рус. {с)каза-тъ :: (с)каж-у, (с)каж-ешъ.

90

В исходе претеритальной основы наличествует суффиксальный *-а- > -а- >-а- (здесь и далее соотношение звуков дается в буквенном выражении). В исходе презентной основы глагола казати отражены результаты процесса ассимиляции *-j- зубным согласным *-z-, напри­мер: кажешн тлко (Изм., 98), клжнть о всьлло (ГрБ № 61, 30-60 XIII), клжеть оць (Изб. 1073, 66г), кажють на жєліцо (ЛЛ 1377, 85а), не кажн истина (СбУсп ХП-ХШ, 201а). Процесс ассимилятивного смяг­чения наблюдается во всех формах индикатива и императива, по­скольку у глагола казати *-j- (из *-/-) является финальным звуком ос­новы, а не тематическим гласным *-У- в составе суффикса-флексии, претерпевшим изменения в позиции перед гласным.

Соотношение формообразующих основ глагола *uti в эволюции
можно представить так:
праслав.   *дЦ-Щ '■ '• *6u-j-am,
др.-рус.   (ое)^-ти :: (ов)у-і-у, (ок)у-і-еши,

соврем, рус. (об)у-ти :: (o6)y-j-y, {о6)у-]-ешъ.

В исходе презентной основы наличествует -/-, а финальный звук

претеритальной основы *и (из *ои) >\(>у является корневым гласным. При характеристике морфологической системы современного русского языка исследователи рассматривают глаголы обуть, разуть вместе с глаголом дуть. В.В. Виноградов определяет эти глаголы как группу непродуктивных глаголов [Виноградов 1986: 372]. А.В. Иса­ченко рассматривает односложные глаголы с -у- в основе настоящего времени как одну из групп изолированных глаголов [Исаченко 1960: 116]. Характеризуя такие группы, исследователь пишет: «Вне классов

91

и непродуктивных групп стоят глаголы, сохранившие некоторые ар­хаические черты. Эти "нерегулярные" глаголы относятся во всех ин­доевропейских языках к наиболее употребительным и поэтому наибо­лее важным глаголам» [там же: 113]. В «Русской грамматике» глаголы обуть, разуть относятся к одному из классов, показателем которого яв­ляется «нуль согласной -//У» [Русская грамматика 1980,1: 658].

Отдельно следует рассмотреть эволюцию соотношения основ глагола *deti:

праслав.     *de-tel:: ded-j-efi,

др.-рус.     (о)д^тЬ-ти :: (о)д'Ьж-у, (о)деж-єши,

соврем, рус. (о)де-тъ :: (о)ден-у, (о)ден-ешь.

При описании особенностей изменения исхода основ глаголов,

образованных от *deti, мы учитываем тот факт, что в древнерусском и современном русском языках существуют глаголы д'Ьти, деть со зна­чением «помещать, определять, класть (неизвестно куда)». Эти глаго­лы в семантическом плане не соотносятся с префиксальными нада­ти, надеть; од'Ьти, одеть и не являются для них производящими. Од­нако, что касается изменений формообразующих основ, то у беспри­ставочных и приставочных глаголов наблюдаются общие тенденции. Это позволило нам использовать сведения, относящиеся к истории бесприставочных глаголов д'Ьти, деть, при анализе префиксальных образований. Реконструкции позволяют увидеть, что в рамках нера­венства О2 и Оі соотношение звуков в исходе основ изменялось: кор­невому *ё > *к > е, наличествующему в исходе 0₂, соответствуют раз­ные звуки в исходе Оь Презентная основа д*Ьж- (ст.-сл. д'Ьжд-) воз­никла в результате ассимилятивных процессов из праславянской

92

формы *dedjg, которая характеризуется неполным удвоением корня

[Фасмер I: 509; Черных I: 247]. Предлагая морфологическую класси­фикацию славянского глагола, Р. Нахтигал приводит при основе ин­финитива de- три основы настоящего времени: dene-, *dedie-, de"ie-[Нахтигал 1963: 124].

В памятниках древнерусской письменности представлены фор­мы бесприставочного и приставочных глаголов, образованные от ос­новы Oi с ж в исходе: от О^д^ж-: презенс ед. ч., 3 л. дюжеть (Гр 1229, сп. А (смол.); от Оі=од*Ьк-: пов. накл., ед. ч., 2 л. юдєжи (ЛЛ 1377, 139 (1193)), шдьжи (ЗЦ XIV/XV, 426), шдежи (СбЯр ХШ₂, 157), и>дежи (ГБ к. XIV, 396), одежи (СбТр ХП/ХШ, 13 об.), презенс ед. ч., 3 л. одєжєть (МПр XIV2, 37 об.), не одєжєть (Изб 1076, 94), презенс мн. ч., 1 л. одежемъ (Изб 1076, 94); от О^нлд^ж-: презенс ед. ч., 2 л. нлдєжєши (КН 1280, 5206).

Как отмечается в этимологических словарях русского языка, ос­нова настоящего времени с -н- является новообразованием [Фасмер I: 509; Черных I: 247]. Формы с -н- не зафиксированы в памятниках древнерусской письменности, а в старорусских текстах встречаются наряду с формами, образованными от более древней О і с -ж- в исхо­де: Тішь мы... холопи твои... сыти и обігнемся , ч'імь ты, государь, насъ... жалованиемъ пожалуешь (Дон. д. IV, 697. 1653 г.). Глагол деть в современном русском языке характеризуется соотношением основ 02=де-:: 0\=ден-, которое представлено и в некоторых других славянских языках: укр. діти, діну; болг. дяна; сербохорв. djemu, оденем; словен. deti, denem.

В научной литературе наблюдается несовпадение взглядов лин-

93

гвистов на принадлежность глагола деть к тому или иному морфоло­гическому классу. Так, А.Х. Востоков объединяет глагол діть с гла­голами плыть, слыть, э/сить, стыть, стать, усматривая общность этих глаголов в следующем: «неопред, ть после гласных; 1-е лице ву, му, ну... с сохранением гласной перед в, н в изъявительном наклоне­нии» [Востоков 1839: 113]. А.А. Шахматов объединяет в одну группу глаголы стать, деть, застрять, стыть, поскольку у них основа на­стоящего времени оканчивается на согласный //, а основа инфинити­ва- на гласный а, е (ty [Шахматов 1941: 202, 207].

Отсутствие -//- у глагола деть в формах прошедшего времени Н.П. Некрасов объяснял тем, что в глаголах, «имеющих гласное тема­тическое окончание, как напр. на-чать, стать, діть, суффикс крат­кости ну выбрасывается перед прилагат. суффиксом: ль, ла, ло; пото­му что он в этом случае только бы растянул форму без всякой нужды. А потому: ста-тъ, стану - прилаг. ф. ста-лъ, а не стану-лъ; ді-ть, ді-ну - прилаг. ф. ді-ль, а не дінуль; нача-ть, нач-ну ... прил. ф. на- ча-ль, а не начнулъ» [Некрасов 1865: 174].

В трудах современных лингвистов наблюдаются два пути рас­смотрения морфологических особенностей глагола деть: включение этого глагола в непродуктивные группы или его сближение с глаго­лами, имеющими суффикс -ну-. В.В. Виноградов объединяет в одну из непродуктивных групп основы деть - денут с основами стать - станут, а также завять - завянут; застрять - застрянут [Виногра­дов 1986: 372]. А.В. Исаченко предлагает рассматривать глаголы с инфиксом -//- в основе настоящего времени {стать - стану - станет, деть - дену - денет, застрять - застряну - застрянет) как одну из

94

групп изолированных глаголов [Исаченко 1960: 117-118].

В «Русской грамматике» среди изолированных глаголов деть не назван, он относится к одному из классов, показателем которого явля­ется «каждое из следующих соотношений: "нуль - 1дГ, "нуль - /тГ, "нуль - /вГ, "нуль - ////"» [Русская грамматика 1980, I: 658]. В.А. Плотникова, автор раздела «Русской грамматики» о словоизме­нении глагола, считает, что глаголы, имеющие соотношение основ «нуль - /я/», близки глаголам с суффиксом -ну-. «От глаголов с суф­фиксом -ну- их отличает отсутствие -ну- в инфинитиве {деть, стать, но вянуть, сохнуть) и невозможность образования форм прош. вр. от основы на -ну- {вянул, сохнул, но не *денул, *станул)» [Русская грам­матика 1980,1: 658].

Позиция, согласно которой глагол діти причисляется к глаго­лам с суффиксом -пу-1-н-, отражена в работах П.С. Сигалова. Однако исследователь подчеркивает, что отсутствие форм типа одіну в древ­нерусских памятниках письменности и современные формы инфини­тива и прошедшего времени (только одеть, одел) свидетельствуют о позднем присоединении глагола діти к классу глаголов с суффик­сом -ну- [Сигалов 1961: 90].

По-видимому, появление -н- в презентной основе глагола деть обусловлено аналогическими процессами. Как уже отмечалось, неко­торые исследователи объединяют глагол деть в одну группу с глаго­лом застрять. Кроме того, в современном русском языке представ­лены глагольные пары с суффиксом -ну- и без него, которые также могли послужить базой для аналогического переосмысления презент­ной основы глагола деть, например, глядеть, глянуть (гляж-у, гляд­ ишь) I (глян-у, глян-ешь).

95

Описанные изменения презентной основы глагола *йёй не изме­няют характера соотношения Ог:: Оь неравенство формообразую­щих основ сохраняется и в праславянском, и в древнерусском, и в со­временном русском языках.

Бесприставочные производящие второго спряжения представле­ны глаголами *xytiti, грлдити, лиуити, ложити, лууити, нудити, пр'ктити, рл^ити, рлдити, ^ьр'Ьти. Реконструкция соотношения их формообразующих основ приводится в соответствии с фонетически­ми изменениями в исходе О).

праслав.  *xyt'i-th : : bcyt -ї-ат,

др .- рус .        (по)х^тыти-ти :: (поЭх'ЫУ-у, (по^т^т-иши,

соврем, рус. (по)хити-ть :: {по)хич-у, (по)хит-ишь;

праслав.   *pretl-tel:: *pret-t-am,

др .- рус .       пр'Ьти-ти :: пр'ку-у, пр'Ьт-иши,

соврем, рус. {за)прети-тъ :: (за)прещ-у, (за)прет-ишь.

В формах 1 л. ед. ч. настоящего времени тематический гласный

*-ь (слоговой) в позднем праславянском уже был представлен как *-/-

> *-/- перед гласным [д] окончания [Селищев 2001: 198]. Взаимодей­ствие согласных с *-/- представляется исследователями, в частности СБ. Бернштейном, как взаимная ассимиляция: «[/] ассимилировал предшествующий согласный, а затем сам был ассимилирован пред­шествующим мягким согласным» [Бернштейн 1961: 167-168]. В язы­ке возникали долгие мягкие согласные, которые по-разному утрачи­вали данный количественный признак. Переживая процесс утраты долготы, они развивали второй палатальный элемент. Этот процесс,

96

по мнению СБ. Бернштейна, «происходил уже в тот период истории
праславянского языка, когда в нем наметились диалектные различия»
[Бернштейн 1961: 168]. По этой причине согласный в исходе рассматри­
ваемых глагольных основ изменился: *tj> y' (церковнославянское ф).
праслав. *gradi-tel: : *grad-J-am,
др.-рус.    грлди-ти :: грлж-у, грлд-иши,

соврем, рус. {за)гради-ть : : (за)граэ/с-у, (за)град-ишь;

праслав.  *nndi-th : : *ппії-У-ат,

др .- рус .        ргади-ти :: ргаж-у, ргад-иши,

соврем, рус. {на)ряди-ть : : {па)ряж-у, (на)ряд-ишь;

праслав.   *noudl-tei: : *поисІ-ї-ат,

др .- рус .       нуди-ти :: нуж-у, нуд-иши,

соврем, рус. {при)пуди-ть :: (при)нуж-у, {при)нуд-ишь.

В формах 1 л. ед. ч. презенса у этих глаголов наблюдается изме­
нение *dj > ж (церковнославянское жд) в исходе основы.
праслав.   Ч'ікі -th : : *Гік-ї-ат,
др.-рус.   лиуи-ти :: лиу-у, лиу-иши,

соврем, рус. (об)лича-тъ : : (об)лич-у, (об)лич-ишъ.

В исходе основы в форме 1 л. ед. ч. презенса происходило изме­нение *kj>w'.

праслав.   *razi-th : : *raz-Vam,

др .- рус .        рл^и-тн :: рлж-у, рл^-иши,

соврем, рус. (по)рази-тъ : : (по)раж-у, (по)раз-ишь.

97

Исход праславянской О і этого глагола претерпел изменения в форме 1 л. ед. ч. презенса: *^/>ж\

Поскольку в других личных формах презенса глаголов *xyti-ti, пр'Ътити, грлдитн, рлдити, нудити, лиуити, рл^ити тематический гласный *-У- в позиции перед согласным не изменялся в *-у-, ассими­ляции не происходило. Таким образом, появлялись варианты пре-зентных основ. У некоторых глаголов варианты основ, отражающие изменение конечного согласного, можно считать морфологизирован-ным вариантом (0₃), поскольку от него образовывались парадигмати­ческие ряды форм, в частности имперфекта, например: тлкожде же гако жє въ1сть въ дни лотовъ! іадллхоу ^и пигахоу коуповллхоу и продлгалх* слждллхж и грлжлл\оу(ЕвМст до 1117, 92г); кьіашє стоу... и всегдл ноужашє ю ходити босой ^им'Ь и л^т) (ПрЛ XIII, 17г).

Соотношение основ глаголов ложити, лууити в эволюции можно
представить следующим образом:
праслав.   *logi-&l: : *log-t-am,
др.-рус.    ложи-ти :: лож-у, лож-иши,

соврем, рус. {по)ложи-тъ :: (по)лояс-у, {по)лож-ишъ;

праслав.   Чапкл-Ш : : *1апк-У-ат,

др.-рус.     лууи-ти :: луу-у, луу-иши,

соврем, рус. (раз)лучи-ть :: (раз)луч-у, (раз)луч-ишъ.

У этих глаголов изменение конечного согласного презентной основы наблюдается не только в формах 1 л. ед. ч.; в процессе смяг­чения задненебных перед гласными переднего ряда *g > ж, *к>ч' и

98

в других презентных формах, например: *1дк-Ш > луу-итъ; *log-iti > лож'-ить.

Все рассмотренные глаголы второго спряжения характеризу­ются наличием суффиксального *-/- > -и- >-и- в исходе претери-тальных основ.

Ко второму спряжению относится глагол ^ьр^ти, эволюцию со­
отношения формообразующих основ которого можно представить так:
праслав.   *zire-tel : : *іїг-ї-ат,
др.-рус.   ^ьр'Ь-ти :: ^ьр-к>, ^ьр-иши,

соврем, рус. (воз)зре-тъ : : (воз)зр-ю, (воз)зр-ишь.

В исходе претеритальной основы наличествует суффиксальный

*- ё- > -*к- > -е-, в исходе презентной основы - мягкий сонорный.

Реконструкция соотношения основ у глаголов второго класса позволила определить их общность, которая проявляется в том, что исход праславянских презентных основ составляли различные по спо­собу и месту образования согласные, а в исходе претеритальных ос­нов наличествовали долгие гласные звуки *а, % *ё. Однако в истори­ческий период развития языка «количественный признак уже не яв­лялся... фонемным» [Колесов 1980: 29]. Финалии претеритальных ос­нов изменились следующим образом: *ї > и, *а > л; *ё > *к. При этом структурная общность глаголов второго класса по претеритальным основам сохранялась.

2.2.2.2. Содержательным признаком, характеризующим беспри­ставочные глаголы с генетически различающимися основами, являлся признак длительности действия.

Категория длительности подробно описана А.В. Бондарко в од-

99

ном из разделов книги «Теория функциональной грамматики» [Бон­дарко 1987: 98-121]. Длительность определяется как лексико-грамматическая категория, относящаяся к сфере аспектуальности. Языковое значение длительности, как отмечает А.В. Бондарко, «пред­ставляет собой одну из сторон отражаемого в языке широкого поня­тия времени. Речь идет о времени в том смысле, который раскрывает­ся в философских определениях, основанных на понимании про­странства и времени как объективных форм существования материи, отражаемых в сознании человека» [Бондарко 1987: 98]. Диапазон зна­чений, охватываемых категорией длительности, достаточно широк: от относительно долговременной длительности действия до его кратко­временности, мгновенности.

Длительность как категориальное явление имеет свои средства выражения и в рамках глагольного слова, и за пределами предикатив­ной единицы. Это значение, заключенное в лексической, словообра­зовательной и грамматической семантике глагола, может быть, во-первых, маркировано специальными морфемами, во-вторых, подчер­киваться различными элементами контекста.

В отличие от лексико-грамматических категорий, характери­зующих действие с точки зрения его качественных особенностей, на­пример, направленность :: ненаправленность, предельность :: непре­дельность, категория длительности представляет действие и с количе­ственной стороны. Наличие элемента «количества действия» в семан­тике данной категории позволяет измерить, определить степень дли­тельности действия. А.А. Потебня писал, что «длительность глаголов измеряется не объективно, в строгом смысле слова, а так сказать, на­родно-субъективно, т. е. мерою, данною самим языком, степенью гла-

100

голов, принятою за единицу. Живущая в данное время предыдущая степень глагола есть мерка последующей, так как, например, литера­турный русский язык измеряет длительность (многократность) глагола нашивать только двумя предыдущими степенями» [Потебня 1977: 93].

В древнерусском языке противопоставление однокоренных гла­голов по признаку длительности было системным и реализовалось в соотношении различных ее степеней. А.А. Потебня наиболее полно охарактеризовал оппозицию глаголов по длительности обозначаемого ими процесса [Потебня 1977: 89 и след.]. Ученый писал: «Мы насчи­тываем четыре степени длительности...: степень конкретно-длительную, от нее - по направлению к большей длительности - сте­пень отвлеченно-длительную и многократную, а в другую сторону -однократную» [Потебня 1977: 93].

Такая оппозиция в древнерусском языке была представлена, на­пример, глаголами Б'куи :: вигнути :: бажати - бігати :: е^гивати (форма вигибати является поздним образованием).

Границы между различными степенями длительности не были устойчивыми. Как отмечал А.А. Потебня, конкретно-длительная сте­пень может совпадать с отвлеченно-длительной в одном глаголе. От­влеченно-длительные глаголы, не изменяясь формально, могут пере­ходить в многократные.

В работах исследователей современного русского языка разгра­ничиваются понятия длительности и многократности [Храковский 1987: 124]. Однако в основании значения глаголов длительных и многократных, по мнению А.А. Потебни, «лежит сложность материа­ла, из коего добыты эти значения, или иначе, множественность от­дельных восприятий; но в одних эта сложность не сознается, потому

101

что составные части ее мелки, а в других сознается» [Потебня 1977: 90]. Многократность в данном случае связана не с понятием много­актное™, а с понятием дискретности действия. Действие, характери­зованное как длительное, беспрерывно в своем протекании. Действие, которое представляется как многократное, тоже является длительным, но в своем протекании оно не беспрерывно, а состоит из повторяю­щихся действий или ситуаций. Специфика дискретной многократно­сти «заключается в том, что множество повторяющихся ситуаций яв­ляется бесконечным» [Храковский 1987: 114]. В «бесконечности» по­вторения действий или ситуаций и состоит длительность многократ­ных глаголов.

Глаголы II класса были системно противопоставлены глаголам I класса по признаку «длительность действия», например, кости : : бодлти, ва^ти :: вакати, ygcth :: yhtath. О семантике данного про­тивопоставления писал А.А. Потебня, отмечая, «что по образовании видов было время, когда глаголы как "читать" означали по отноше­нию к своим первообразным только большую степень длительности» [Потебня 1977: 65]. В глаголах с генетически совпадающими основа­ми, как мы уже отмечали, степень длительности действия не марки­рована специальной морфемой, а в соотносимых с ними глаголах с генетически различающимися основами данный признак маркирован суффиксами исхода основ. Под влиянием формировавшейся катего­рии вида системная противопоставленность разрушилась, остатки ее сохранились в современном русском языке в парах типа пасть:: падать.

Длительность глаголов второго класса, не образующих оппози­ции по данному признаку, также маркирована в плане выражения.

102

Средством, маркирующим в структуре глагольного слова при­знак «длительность», являются суффиксы исхода претеритальных глагольных основ -л-, -^-, -и-. Под суффиксом понимаем «служебные морфемы, которые находятся после корня и выражают словообразо­вательное и (или) грамматическое значение» [Тихонов 1985: 21]. Мы придерживаемся традиционного определения термина «морфема». Морфемой называем часть слова, наделенную самостоятельным зна­чением [Земская 1973: 118; Лопатин 1977: 64]. Суффикс может экс­плицировать семантику категорий различных языковых уровней: лек­сического, лексико-грамматического, грамматического. Элементы значений того или иного уровня могут взаимодействовать, выражаясь при этом одним структурным средством.

Вопрос о морфемном статусе финальных сегментов основ реша­ется в науке по-разному. Подробный анализ различных точек зрения по этой проблеме дается В.В. Лопатиным [Лопатин 1977: 63-87]. С точки зрения синхронии финальные сегменты основ, по мнению исследователей, лишены семантического наполнения: «Мы не можем связать в современном языке с промежуточными элементами ни лек-сико-семантической, ни грамматико-семантической функции», - от­мечает М. Докулил [Dokulil 1973: 243]. Такие элементы выполняют структурную функцию «формальных классификаторов» глагола, «но­сителей парадигматической информации, индикаторов парадигмати­ческого класса» [Маслов 1968: 56].

Асемантичным показателям глагольного класса противопостав­лены конечные сегменты основ, имеющие статус морфем. Как отме­чает В.В. Лопатин, «представляется целесообразным рассматривать в качестве суффиксальных морфов только те тематические элементы,

103

которые являются одновременно самостоятельными носителями сло­вообразовательного или видового значения» [Лопатин 1977: 64]. Под морфом ученым понимается минимальная значимая часть, вычленяе­мая в составе словоформы [там же: 310]. Статус суффикса, по мнению исследователя, имеют элементы allaj с имперфективным значением; и//0, обозначающий отнесенность действия к предмету; ellej со зна­чением становления признака; и//0, allaj разнонаправленного движе­ния; и//0, выражающий каузативность. Во всех остальных глаголах, которые определяются как немотивированные (непроизводные), те­матические элементы являются субморфами, под которыми понима­ются «отдельные части морфов, не имеющие самостоятельной семан­тической функции и лишь участвующие в выражении определенного значения, соотносимого с морфом в целом, обладают вместе с тем са­мостоятельной морфонологической значимостью» [Лопатин 1977: 57]. В качестве примеров исследователем приводятся глаголы чи­ тать, писать, варить и т. д. и производные от них.

С точки зрения диахронии круг конечных сегментов основ, имеющих статус морфем, может быть значительно расширен, по­скольку в древнерусском языке еще сохраняются словообразователь­ные значения «суффиксов, каковыми некогда являлись показатели глагольных классов» [Кузнецов 1953а: 216]. Как отмечает А.В. Исаченко, «с точки зрения современных славянских языков са­мостоятельное значение классовых показателей выявляется лишь в отдельных, сравнительно редких случаях... В индоевропейском пра­языке классовые показатели обладали еще своим специфическим зна­чением» [Исаченко 1960: 178].

Опираясь на высказанное П.С. Кузнецовым и А.В. Исаченко

104

мнение, рассмотрим, как представлен лексико-грамматический при­знак длительности в анализируемых глаголах второго класса.

Глагол казати содержит в претеритальной основе суффикс -л-, который в древнерусском языке был средством выражения рассмат­риваемого признака. О значении глаголов на -а- говорил А.А. Потеб­ня, называя их длительными или многократными [Потебня 1977: 89]. СП. Обнорский считал глаголы на -а- старейшим типом кратных гла­голов в русском языке [Обнорский 1953: 54]. Формант -а- как суф­фикс итеративации рассматривается А.К. Кошелевым. Под итерати-вацией понимается «выражение повторения, кратности действия (без характеристики этой кратности)» [Кошелев 1958: 10]. A.M. Пешков-ский подчеркивал сопряженность семантики длительности и много­кратности в глаголах с суффиксом -а- на примере слова летать. Уче­ный указывал, что обозначенное словом летать движение «соверша­ется не непрерывно, что не все время совершения движения сплошь заполнено этим движением; летает - это значит "летит" то туда, то сюда, делает повороты, на момент, может быть, даже останавливается и т. д. Далее, в тесной связи с этими перерывами движения стоит и необходимость некоторой особой длительности движения. Таким об­разом, весь процесс обозначен здесь как дробящийся во времени сво­его проявления на части и как требующий в силу этого определенной длительности» [Пешковский 1956: 104-105].

Таким образом, в структуре глагола казати длительность дейст­вия маркирована специальной морфемой. Что касается основы на­стоящего времени глагола казати, то в праславянском она оканчива­лась на *-/- > *-j-. По вопросу о значении финалии презентных основ

105

-j- мнения исследователей расходятся. С точки зрения синхронии звук -j- наличествует в исходе презентных основ в составе алломорфов суффиксов претеритальных основ -aj-, -ej-. Н.С. Трубецкой полагал, что такие фонемы, как -j-, выполняют делимитативную функцию, по­скольку они «сигнализируют либо о границе слова (или морфемы), либо о наличии определенного рода соседней морфемы» [Трубецкой 1960: 58; 299 и след.]. Такую точку зрения разделяет М.В.Панов: «Отрезку -j- нельзя приписать никакого отдельного значения; он слу­жит способом соединения глагольных основ, оканчивающихся глас­ным, со следующими суффиксами, которые начинаются тоже глас­ными или являются нулевыми» [Панов 1967: 69]. Однако в рамках со­отношения двух глагольных формообразующих основ выявляется важная функция -j-, который, как подчеркивает СП. Лопушанская, не только сигнализирует о границе морфемы, но и «способствует разли­чению двух глагольных основ» [Лопушанская 1975: 51].

С точки зрения диахронии -j- являлся формантом, маркирую­щим признак длительности в структуре презентных глагольных ос­нов. По мнению П.С. Кузнецова, «наиболее ярко выступает ... значе­ние показателя славянского III класса -i-j-{-i-), выражавшего действие длительное, ничем не ограниченное... Это значение достаточно ясно сохранилось в славянских бесприставочных глаголах (ср. глаголы с -j-и различными его фонетическими изменениями в сочетании с пред­шествующими согласными, такие, как %н<\к, хо\цж, пишл и т. д.)» [Кузнецов 19536: 236].

Обобщая приведенные мнения ученых, можно заключить, что суффиксы -a-, -j- были специализированными средствами выражения длительности. Учет лексико-грамматической семантики суффиксов

106

наряду с особенностями лексической семантики глагольной единицы позволил уточнить особенности проявления межуровневого значения, маркированного формантом.

В древнерусском языке существовали омонимы казати (= пока­зывать), казати (= говорить), казати (= подвергать наказанию). (О разграничении этих омонимичных глаголов см.: Шептухина 2001а: 56-68). Каждый из омонимов в соответствии с лексической семанти­кой обозначает целостное действие, что дает возможность характери­зовать их как длительно-результативные.

Наличие *-/- > *-_/- в исходе презентных основ глаголов *«//, *deti, позволяет говорить о формальной выраженности длительности в структуре этих глаголов. Кроме того, глагол *deti рассматривается в

лингвистической литературе в соотношении с глаголом *dejati. Одна­ко характер их соотношения определяется учеными по-разному. Так, П.Я. Черных считает глагол д'Ъти вариантом глагола д^гати, отмечая, что «за новым глаголом закрепилось значение "поместить", "поло­жить"» [Черных I: 247].

М. Фасмер определяет славянскую форму *deJQ как новообразо­вание [Фасмер I: 509]. О.Н. Трубачев также рассматривает эти глаго­лы в одной словарной статье *de(ja)ti, полагая, что праславянский

глагол *dejati «продолжает и.-е. *dhe- во всех его основных значениях 'ставить, класть' ~ 'делать'» и «представляет собой, по-видимому, вторично суффигированное (-J-) и тематизированное (гл. на -ati) пер-вонач. атематическое и.-е. *dhe-mi» [ЭССЯ, вып. 4: 230].

107

Вяч. Be. Иванов комментирует соотношение глаголов *deti и *dejati, опираясь на положение о том, что «в древних индоевропей­ских диалектах глагол *dheH- полностью параллелен глаголу *doH-» [Иванов Вяч. Вс. 1981: 139]. (Символ Я используется для обозначения немаркированной фарингальной фонемы [Гамкрелидзе, Иванов 1984: 159]). По мнению исследователя, «в славянском морфологический

тип глагола *dejg противопоставлен атематическому типу *demb 'го­ворю'. Параллельное существование в общеславянском двух этих гла­голов, различавшихся семантически и морфологически (типом спря­жения...) могло быть одним из факторов, способствовавших тому, что

глагол *dheH- > *deti в праславянском в отличие от глагола *dhoH- не перешел в класс атематических глаголов. Лишь позднее могло проис­ходить смешение и.-е. *dheH- 'ставить, класть' > о.-слав. *de- и и.-е.

*deH- 'говорить' > о.-слав. *de-» [Иванов Вяч. Вс. 1981:140].

Семантические основания усматривает Вяч. Вс. Иванов и в сла­вянском противопоставлении редуплицированной основы -деждж и нередуплицированнои -дєіік, которое, по мнению ученого, отражает индоевропейское лексическое противопоставление, «сохранившееся в анатолийском в различии длительно-результативных редуплициро-ванных основ др.-хет. titiya-, хет. tittanu- 'основывать' и недлительно­го tehhi 'кладу, ставлю'» [Иванов Вяч. Вс. 1981: 153]. При этом осно­ва -дєждж «была осмыслена как основа совершенного вида (ср. зна­чение результативности в хеттском)», а основа -декк - «как соотне­сенный с нею итератив» [там же]. «Сопоставление славянской редуп­лицированной основы с другими аналогичными образованиями от

108

*dheH- в родственных языках, - как подчеркивает автор, - не позво­ляет сомневаться в индоевропейском происхождении лексического (а, вероятно, и аспектоидного) противопоставления редуплицирован-ной и нередуплицированной основы» [там же].

Характеризуя соотношение основ -дєждж и -дєкк в плане выра­жения аспектологических различий, следует отметить, что в древнерус­ском языке существовал глагол давати (из праславянского *devafi), ко­торый рассматривается исследователями как «итеративный гл. на -ati от основы гл. *deti» [ЭССЯ, вып. 5:229].

Опираясь на выводы исследователей, бесприставочный глагол *deti можно охарактеризовать как длительно-результативный.

Что касается глагола *Ші, то реконструкции его семантики, при­водимые в этимологических словарях, в работах лингвистов, не по­зволяют уточнить характер длительности действия, обозначенного этим бесприставочным глаголом.

Бесприставочные производящие *xytiti, грлдити, лиуити, ложи-ти, лууити, иудити, пр^тити, рл^ити, рлдити, на базе которых фор­мировались глаголы со связанными основами, характеризуются суф­фиксом *-і- > -и- в исходе О2. Он маркировал различные по значению образования, в частности, каузативные глаголы, отыменные глаголы. По поводу последних П.С. Кузнецов писал, что они часто обозначают некоторую постоянную деятельность и могут быть близки по значе­нию к глаголам движения разнонаправленного и повторяемого [Куз­нецов 1953а: 216]. Обобщая семантику глаголов, образованных с по­мощью этого суффикса, Ю.С. Маслов отнес их к эволютивным, по-

109

скольку они обозначали процессы, связанные с развитием, приводя­щим к изменениям в субъекте или объекте или же ведут к перемеще­нию субъекта или объекта в пространстве [Маслов 2004: 463].

Суффикс *-7- >-и- не являлся специализированным средством выражения длительности, однако глаголы, образованные с его помо­щью, обозначали действия, предполагающие определенную протя­женность во времени.

У бесприставочного производящего ^ьр^ти наличие признака длительности действия обусловлено лексической семантикой глагола, поскольку он обозначает зрительное восприятие и сближается с гла­голами состояния. Значение длительности в структуре рассматривае­мого глагола маркировано суффиксом -*к-, который является, прежде всего, морфемой, характеризующей лексический уровень языка. Та­кая особенность форманта обусловлена тем, что данный суффикс уча­ствует в образовании глаголов со значением состояния, являясь в этом процессе доминирующим средством формального выражения указанной лексической семантики.

При использовании суффикса -'к- для обозначения состояния не разграничиваются глаголы собственно состояния, например, хотіти, тьрп'Ъти, и глаголы инхоативные, выражающие переход в состояние, например сллб'Ьти.

Что же касается способности форманта -'Ь- выражать аспектуаль-ные значения, то в современном русском языке суффикс *-ё- > -*к- > -е-, как отмечает Ю.С. Маслов, «сам по себе связан с несовершенным видо­вым значением, но это не видовая морфема» [Маслов 1984: 85]. О свя­зи глаголов состояния со значением несовершенного вида говорил

по

А. Мейе, считая, что основы на -Ъи «являются, главным образом, основами несовершенного вида, например: ... къд'кти. Это следует из их значения, поскольку эти глаголы выражают состояние» [Мейе 2000: 230]. Н. Ван-Вейк, подчеркивая устойчивость связи значения состояния с семантикой несовершенности, выражаемой с помощью глагольного суффикса, отмечает, что «категория глаголов на -ей ...дает нам примеры глаголов, которые остаются несовершенными даже в соединении с приставками» [Ван-Вейк 1962: 240]. Некоторые исследователи конкретизируют выражаемое глаголами состояния значение несовершенности как значение длительности, продолжи­тельности. Дж. Грубор, в частности, подчеркивал, что «эти глаголы выражают состояние, в котором кто-либо (что-либо) находится; в процессе пребывания в таком состоянии ничто не возникает, не изме­няется, не перемещается, только время течет мимо этого состояния, указывая его продолжительность» [Грубор 1962: 75].

Ю.С. Маслов считал глаголы второго спряжения с суффиксом -*к-в претеритальной основе ядром статального способа действия. Одна­ко ученый обратил внимание на то, что глагол видати никогда не был статальным, поскольку у него «в историческую эпоху наряду с несо­вершенным широко засвидетельствовано совершенное видовое зна­чение (иногда даже становящееся главным, как у болг. видя)» [Маслов 2004: 459]. Этот вывод в полной мере можно отнести и к глаголу вос­приятия 2;ьрт»ти, который в зависимости от контекста мог выражать значение длительности действия, например: и не насытиться око ^ьр^ти (СбУсп ХП/ХІІІ, 186) или результативности: камо, кнажє,

Ill

оунмл ^риши, тдмо и мъ1 главами своими вержемъ (JIHK, 134). Та­ким образом, бесприставочный глагол ^ьр'йти характеризуется неус­тойчивостью выражаемой им лексико-грамматической семантики.

2.2.2.3. Специфика глаголов с генетически различающимися основами заключается в том, что лексико-грамматическая семантика длительности действия маркирована в их структуре суффиксами пре-териталыюй и презентной основ. Это обусловливало широкие воз­можности для модификаций. В семантическом плане глаголы второго класса взаимодействовали с глаголами I и III классов, данное взаимо­действие находило выражение в оппозитивных отношениях.

2.2.3. К /// классу относятся бесприставочные производящие первого спряжения въ1кно^и, гати. Соотношение формообразующих основ этих глаголов развивалось от равенства к неравенству. При оп­ределении особенностей соотношения Oi и 0₂ у глаголов этого класса учитываем реконструкции праиндоевропеиского, раннего и позднего праславянского периодов.

2.2.3.1. Эволюцию соотношения 0₂ и Оі у глагола втжноути
можно представить следующим образом:
и.-е.              *uknn-tei:: *Uknh-am,

or »                             о             ⁷

ран. праслав.  *uknan-tel:: *йкпап-ат,

поздн. праслав. *vykng-ti:: *уукпъп-о,

древнерусск.     втжиоу-ти :: въ1кн^, втлкн-єши,

соврем, рус.     (при)выкну-тъ :: (при)выкн-у, {при)выкн-ешь.

(О происхождении суффикса -ну- см.: Лопушанская 20036: 83-84).

В учебниках [Борковский, Кузнецов 1963: 254] и монографиях [Лопушанская 1975: 77-78] при описании формообразования глаголов

112

с суффиксом -ну- отмечается, что этот суффикс может отсутствовать в формах аориста, действительных причастий прошедшего времени. В качестве примера приводится глагол двигноі/ти, от которого обра­зованы вариантные формы аориста: двигноухъ (0₂ двигноу-), двигнохт» (Оі двигн-), двигохъ (Oi = 0₂двиг-) [Лопушанская 1975: 77-78]. По мнению исследователя, формы без суффикса появляются в результате древнейшего взаимодействия глаголов III класса типа двигноути с глаголами I класса типа moyh, которые характеризуются соотношени­ем основ Oi = О2 [там же].

В древнерусских памятниках письменности представлены ин­финитив въ1Кноути (0₂ втлкноу-), а также формы презенса, повели­тельного наклонения, действительных причастий настоящего времени глагола, которые образованы от основы Oj вчыкн-. От Oi = 0₂ втлк-рассматриваемого глагола представлены только формы действитель­ного причастия прошедшего времени не втлкъшихъ, зафиксированно­го в словаре И.И. Срезневского [Срезн. I: 444-445], а в Словаре рус­ского языка XI-XVII вв. отмечена форма причастия прошедшего вре­мени вчыклъ, употребленная в составе перфекта [СРЯ XI-XVII, 3: 212].

Префиксальные образования от этого глагола, например, нлвтлк-ноути, ОБъшюути представлены в древнерусских текстах формами инфинитива от 0₂ втлкноу-, презенса, повелительного наклонения, об­разованными от О) нлвтлки-, Oi объ1КН-: нлвтжнеши, нлвтжноуть, нлвтжїгЬтє; и>въ1кнеши, обтлкнєіт), и претеритальными формами, а также формами действительных причастий прошедшего времени, об­разованными ОТ О] = 0₂ НЛВЪ1К-, 0БЪ1К-: нлв^тыкохол\ъ, ИЛВТЛКОШЛ, НЛВТЛКЛЪ, НЛВТЛКЪ, НЛВЪ1КЪШ; ОБ'ЫКОХОМЪ, 0БЪ1К0ШЛ, обтлклъ.

из

Что касается отмеченных претеритальных форм и причастий прошедшего времени, то в словарях древнерусского языка они соот­носятся с различными инфинитивами. В Словаре древнерусского языка XI-XIV вв. авторы последовательно включают формы без -hy- в парадигмы глаголов nubtjkhoyth [СДР V: 132], овтжнс^и [СДР V: 559]. В словаре И.И. Срезневского формы, образованные от