К началу царствования Александра II положение экономического хозяйства России было плачевным. Война расстроила финансовую систему. Расходы значительно превышали доходы, деньги катастрофически обесценивались, казна была почти пуста, промышленность и торговля не имели надежного кредита, а свободные капиталы стремительно уплывали из страны. Надо было предпринимать серьезные меры. Император Александр II стал приближать и выдвигать на руководящие посты новых людей, способных предложить смелые решения. Одним из них стал Михаил Христофорович Рейтерн (1820–1890).

Родился он в дворянской семье, предки которой происходили из Германии, но уже давно жили в России. Получил хорошее образование: окончил Царскосельский лицей. Это было одним из лучших учебных заведений не только России, но и Европы. Программа лицея соответствовала курсу университета, включала множество дисциплин и была рассчитана на шесть лет. Молодой Рейтерн был прилежным учеником, прекрасно владел новыми (немецкий, английский, французский) языками, знал и древние (греческий и латынь).

Рейтерна особо влекла политическая экономия, к которой большинство лицеистов интереса не питало. Он с увлечением читал сочинения экономистов, овладевая сложными премудростями финансовой науки. Позднее скажет, что «всегда любил считать». Этим делом ему пришлось заниматься в дальнейшем многие годы.

После окончания в 1839 г. лицея служил в различных подразделениях Министерства финансов и зарекомендовал себя знающим, деловым человеком. Он много уже успел поездить по России, знакомился с экономическими условиями отдельных районов и отраслей хозяйства, бывал и за границей, где изучал финансы иностранных государств.

23 января 1862 г. М. Х. Рейтерн был назначен управляющим Министерством финансов, а в декабре того же года утвержден в должности министра. Это был самый молодой министр. Он оставался на этом посту шестнадцать лет.

К этому времени М. Х. Рейтерн имел уже собственную программу экономического оздоровления, которую изложил в нескольких специальных докладах. Он считал, что государство должно активно способствовать развитию народного хозяйства. Только таким путем удастся вывести финансы России из полосы кризиса. Особое значение министр придавал поощрению частной инициативы предпринимателей. Рейтерн оказался у финансового руля государства в переломный исторический период. Началась эпоха глубоких преобразований. Министерство финансов должно было стать важнейшим инструментом их.

Раньше главное финансовое ведомство являлось в первую очередь «министерством бюджета». Его основные функции сводились к собиранию податей и распределению получаемых средств на различные надобности. Ежегодные сметы ведомств составлялись с большим опозданием, были неполны и часто требовали дополнительных расходов. Каждый министр старался, в обход министра финансов, получить согласие государя на выделение «сверхсметных сумм». Предшественники Рейтерна часто решали одну и ту же задачу: как изыскать деньги для покрытия тех или иных расходов, не предусмотренных заранее. Министерство финансов на политику и финансовые аппетиты других высших учреждений влияния почти не оказывало.

Новый министр финансов решил изменить устоявшуюся практику. Если до того бюджетные показатели являлись «государственной тайной», которую оглашать было ни в коем случае нельзя, то Рейтерн сразу же перешел к другой практике. Он добился согласия царя на превращение бюджета государства в открытый и доступный для ознакомления документ. Были разработаны правила составления финансовых смет, ведения учета государственных финансовых ресурсов. С 1862 г. роспись государственных расходов и доходов начали публиковать.

Важнейшая задача состояла в том, чтобы добиться формирования государственной сметы до наступления нового года и неукоснительно соблюдать бюджетные показатели. Министр финансов стремился сбалансировать расходно‑приходные статьи и сократить огромный дефицит, грозивший банкротством всему финансовому хозяйству. Это требовало значительного сокращения расходов.

Новый курс не мог встретить сочувствия у других руководителей. У М. Х. Рейтерна происходили резкие стычки и пререкания с сановниками. Уже в первый год на посту министра возникла кризисная ситуация. Крупнейшая часть государственных расходов (почти 30 %) выделялась военному министерству, и новый министр финансов, начав политику жесткой экономии, потребовал, чтобы расходы на армию были урезаны на 15 млн рублей, иначе «финансирование вообще прекратится».

Военный министр Д. А. Милютин не собирался выполнять это «возмутительное требование». Мало того: на аудиенции у царя добился его согласия на выделение дополнительно 21 млн рублей на постройку крепостей и сообщил это повеление Рейтерну «к исполнению».

Спокойного и рассудительного Михаила Христофоровича подобная мелкая ведомственная корысть вывела из себя. Для него принцип был дороже должности и карьеры. Возникло желание уйти в отставку. Фактически царю был поставлен ультиматум. Александр II с неохотой, но отменил свое повеление, приняв сторону министра финансов, хотя, как позднее заметил министр, «долго на меня дулся». Это было успехом, который резко повысил престиж и влияние молодого министра. Поддержав Рейтерна, царь в мнении высшего света отчасти «терял лицо», но император понимал, что реформы всего экономического и финансового хозяйства неизбежны, необходимы и лучше Рейтерна эту задачу никто решить не сможет.

В 60–70‑е гг. XIX в. под руководством Рейтерна и по его инициативе сформировалось то, что можно было назвать действительно «экономической политикой», а Министерство финансов стало регулятором ее. Министр прекрасно понимал то, что многие тогда не понимали: для укрепления финансов, для стабилизации позиций рубля, для создания сильного и сбалансированного бюджета нужны не только финансовые манипуляции (самые популярные – увеличение налогов, заимствование у иностранных банкиров). Требовалось оздоровить всю хозяйственную жизнь, раскрепостить частную инициативу, привлечь в страну капиталы из‑за границы, а отечественным капиталам дать простор.

Постепенная реализация этой программы открывала народному хозяйству широкие перспективы и принесла заметные плоды. Именно при Рейтерне Россия начала трансформироваться из страны сугубо аграрной в индустриально‑аграрную. Первые наиболее крупные современные предприятия в тяжелой промышленности, первые частные коммерческие банки возникли в тот период, когда М. Х. Рейтерн занимал министерский пост. При нем были осуществлены крупные железнодорожные проекты.

Потом, когда уже накануне Первой мировой войны Россия явит миру яркий пример мощного индустриального прорыва, будут много писать и размышлять о «русском экономическом чуде». Анализируя причины, начнут называть различных «отцов». На первом месте в этом ряду по праву многие поставят имя Михаила Христофоровича Рейтерна.

При нем была проведена реформа налогового обложения, сняты многие административные ограничения для занятий предпринимательством, введены облегченные правила деятельности частных компаний. Их число постоянного увеличивалось. За десять лет, с 1863 по 1872 г., в России было учреждено более трехсот акционерных обществ, что во много раз превышало число подобных предприятий, возникших в России ранее.

При Рейтерне сформировалась государственная банковская политика, возникли крупнейшие учреждения частного коммерческого кредита, упорядочены правила операций с ценными бумагами. Был принят новый таможенный тариф, сокращавший до минимума экспортные пошлины. В то же время были снижены ставки обложения импорта, особенно в части, касавшейся привоза машин и сырья для промышленности.

В деле модернизации России М. Х. Рейтерн придавал огромное значение строительству железных дорог. Необходимость развития этого вида транспорта признавалась в тот период многими государственными деятелями. Крымская война показала, сколь велико значение современных путей сообщения. Обладая паровыми судами, Англия и Франция порой доставляли подкрепления и военное снабжение своим войскам в Крыму быстрее, чем туда прибывали русские пополнения. Для Рейтерна же не военно‑стратегические соображения имели первостепенное значение. Он видел в железнодорожном строительстве важнейший рычаг развития всего народного хозяйства.

В 1866 г. в докладе Александру II министр финансов писал: «Без увеличения посредством железных дорог вывоза товаров за границу не может быть исправлено денежное обращение и поддержан вексельный курс, улучшение которого необходимо для привлечения к нам иностранных капиталов; одни железные дороги могут обеспечить нашим производителям достаточные цены, менее шаткие и вознаграждающие за труд, а без этого земли не могут давать достаточного дохода и, следовательно, иметь настоящей цены; от железных дорог окрепнут производительные силы и, следовательно, казенный доход. Наконец, железные дороги более чем когда‑либо увеличат политическую силу России».

Под патронажем Министерства финансов в России начался железнодорожной бум. С 1865 по 1875 г. протяженность железнодорожных сетей увеличилась почти в пять раз с 3842 до 19029 верст. Невиданные темпы требовали крупных инвестиций. На эти цели Министерство финансов использовало государственные средства и иностранные займы. Для обеспечения транспортных артерий оборудованием и подвижным составом стали создаваться большие машиностроительные и металлургические заводы. Началось быстрое освоение районов Донбасса и Баку, превратившихся впоследствии в крупнейшие промышленносырьевые зоны отечественной промышленности.

Эти меры требовали больших расходов, но, с другой стороны, увеличивали бюджетные поступления, так как построенные железные дороги и заводы увеличивали доходы государства. Удешевлялась и упрощалась транспортировка грузов, в том числе и экспортных.

Последнее обстоятельство было особенно важным, так как главными статьями вывоза являлась сельскохозяйственная продукция, в первую очередь зерно. В 1863 г. Россия экспортировала на мировые рынки 7,7 млн четвертей (четверть = 210 кг), выручив за них 48,7 млн рублей, а в 1867 г. – 16,4 млн четвертей, что принесло 104,5 млн рублей. Если в 1863 г. общий доход от экспорта составлял 154,5 млн рублей, то в 1867 г. – 244, 8 млн.

К началу 70‑х гг. министру финансов удалось добиться стабилизации денежного курса (рубль в соотношении с другими валютами перестал «падать»). На европейских биржах повышались котировки русских фондов (акций и облигаций).

Постепенно взгляды министра финансов на пути и методы промышленной эволюции претерпели существенные изменения. Первоначально он считал, что для мощного индустриального рывка необходимо лишь перенимать опыт таких стран, как Англия и США, где частная инициатива «принесла изумительные плоды». Но чем дальше, тем больше убеждался, что простое копирование иностранных образцов надежных результатов принести не может. Россия слишком специфическая страна. Здесь другие политические, экономические и географические условия. И люди другие. Не хуже и не лучше, но – другие.

Чем меньше контроля, тем безрадостней итоги. Банки не вкладывали деньги в производство, а занимались почти исключительно спекуляциями с ценными бумаги, создатели компаний не стремились к открытию здорового общества, а интересовались лишь учредительской прибылью, уменьшение таможенных пошлин приводило к невиданному росту привоза предметов роскоши. В 70‑е гг. министр финансов выступал уже, с одной стороны, за жесткий государственный контроль за предпринимательством, как это имело место, например, в Германии, а с другой – за твердую протекционистскую таможенную политику. Министерство начинает сдерживать акционерное учредительство, стремясь в первую очередь к тому, чтобы крепко встали на ноги уже созданные общества.

Рейтерна отличало и еще одно важное качество: он не боялся отстаивать непопулярные меры. Если убеждался, что та или иная мера необходима для блага страны, то убежденно ее отстаивал. Так, в середине 60‑х гг. он твердо высказался за продажу США Аляски. Защищать эти удаленные территории Россия не в силах, способствовать ее хозяйственному освоению не имеет (и в обозримые времена не будет иметь) никакой возможности. А раз так, то империи не нужна эта обуза, требовавшая лишь финансовых расходов и чреватая военным столкновением с другими державами. Обвинения в своей адрес по поводу того, что министр «распродает Россию», не производили никакого впечатления. Мудрость государственного деятеля, как ее понимал Рейтерн, состояла в том, чтобы во имя большего уметь и мочь поступаться малым. Аляска была продана в 1867 г. за небольшую плату – 7,2 млн долларов (по нынешнему курсу сумма составляет около миллиарда долларов). Эти средства были вложены в железнодорожное строительство.

Рейтерн решительно возражал против русской экспансии в Средней Азии, не видя в этом прагматического смысла. Разговоры о стратегической целесообразности на него не производили никакого впечатления. Знал, что военная угроза со стороны этих пустынных и малонаселенных районов России не угрожает. Однако их присоединение потребует от империи больших жертв, которые ему представлялись неоправданными. Обращаясь к царю, министр писал о трудности «привлечения в новый край рабочей силы и капиталов» и о нежелательности «отвлечения этих сил от сердца России». Но в данном случае аргументы министра финансов не сыграли никакой роли. В 60–70‑е гг. XIX в. граница России медленно, но неуклонно продвигалась на юг, в районы восточнее Каспия.

Как глава финансового ведомства Рейтерн знал как никто, что экономические проблемы сложны, многогранны и для их разрешения требуется время, терпение и терпение. И еще одно условие необходимо: политическая устойчивость. Экономические результаты лишь тогда возможны, когда хрупкая экономическая ситуация не подвергается резким испытаниям. И одно из самых опасных – война. Рейтерн всегда являлся непримиримым противником всяких военных действий и неизменно подчеркивал в своих докладах государю и на заседаниях Государственного совета, что любые международные осложнения сразу же ухудшают экономические перспективы. Война же вообще может перечеркнуть все достижения и поставить страну на грань финансовой катастрофы.

Когда в середине 70‑х гг. положение на южных рубежах Российской империи стало осложняться и начала вырисовываться перспектива русско‑турецкой войны, Рейтерн был одним из немногих, кто резко и последовательно выступал против вооруженного конфликта. Ему приходилось даже несколько раз возражать Александру II, который считал, что долг России – выступить на защиту славян против жестокого турецкого господства. Министр финансов просил уволить его в отставку. Но царь не хотел этого слышать, требуя от министра изыскать необходимые средства, когда в 1877 г. военные действия начались. Как истинный монархист Рейтерн склонился перед волей самодержца. Министру иностранных дел князю A. M. Горчакову заметил: «В минуту опасности свой пост не покидают – еще будет время подать в отставку». Лишь после окончания войны в 1878 г. получил отставку. Его деятельность в министерской должности была высоко оценена: он удостоился высшего российского ордена – Святого Андрея Первозванного.