Страх Ягве, страх Господень не в том конечно смысле, как обычно это понимается, что вот: а будешь себя плохо вести Бог накажет. Это, я бы сказал, самое примитивное понимание страха, и оно в общем — это скорее проекция человеческих представлений о Боге на Него, чем реальное представление о том, что же такое страх Божий. В сущности, страх Божий начинается там и тогда, где и когда, человек понимает две вещи.

Во-первых, глубину разрыва с Богом, разделение точнее с Богом, различие между собой и Им. Вот с этого всё начинается, собственно. Но это, как бы сказать, само по себе ещё не повод для страха, пожалуй. Потому что, при всём различии между Богом и человеком, очевидно, что Бог в состоянии это различие преодолеть. То есть пугаться этой пропасти как таковой, вообще говоря, человеку не приходится. Тут хуже другое. Хуже то, что даже после того, как эта пропасть уже оказалась преодолена, человек снова её сделал для себя непреодолимой, ну скажем так, через грехопадение. То есть собственно, образно говоря, мостик был и даже не мостик, а настоящий хороший мост построен был через эту самую пропасть. Человек его в ходе собственного эксперимента решил ликвидировать, чтобы эксперимент был максимально чистым: то есть что бы Божьего присутствия не было вовсе, никак и на всякий случай, соответственно, мостик был разрушен. Но оказалось, когда эксперимент не удался, что разрушит то его может человек, а вот восстановить заново не получается. Эксперимент провалился, а обратно этот мост уже не построишь. Так вот дело-то в том, что на самом деле, Бог человека не оставлял никогда и в сущности какая-то возможность ухватиться за Бога у человека была во все времена. Но ухватиться и войти в Царство Божие в полноте: все такие вещи разные конечно — это приходится учитывать. Но здесь важно то, что ну, можно, конечно, всё это описывать, ну скажем, так богословски (хотя в сущности это большого смысла не имеет): но во всём этом есть и конкретное очень практическое что ли измерение, вот всей этой проблематике. Да, человек принципиально даже, вот сейчас, может следовать за Богом, но при одном условии — это следование буквально, шаг в шаг. То есть, иначе говоря, у человека не должно быть ни одной интенции которая не была бы подкреплена Божьей волей: то есть которая не просто шла бы с ней в разрез в таком абстрактном смысле, вот, в плане, скажем, нарушение заповеди, но которая не была бы прямо подкреплена Божьей волей. Но тут возникает одна трудность или вернее две трудности возникают. Одна связана с тем что в обычном своём состоянии мы чаще всего Божью волю в себе не осознаём. То есть как её бы у нас нет. Мы по умолчанию при этом предполагаем, что если мы Заповеди не нарушаем, а дело хорошее, то значит Бог это дело благословит и можно действовать. Ну чаще всего, как-то так, бывает. Дело хорошее, греха нет, полезное, всё и особенно если оно хорошо пошло — значит точно Бог всё благословляет. Такое понятное, по-человечески. Штука, когда собственно воле Божьей так таковой человек никак не чувствует в своей, скажем так, внутренней жизни.

Другая проблема связана с тем, что в состоянии, когда, казалось бы, мы включены в Божье действие (ну вот это самое дыхание Ягве или так как бы мы это назвали излияние благодати) мы чаще всего склонны расслабляться. То есть опять же, мы там очень хорошо и явственно и отчётливо переживаем Божье присутствие и Божье действие, но при этом: нас там нет и нам кажется, что собственно Божье действие в этом случае — это и есть наши действия и то что Он делает — это делаем мы. Ну то есть, мы говорим о том, что конечно мы что это Он, а мы с Ним, но поскольку реально мы не различаем себя от Него, в этой ситуации, то получается, что по умолчанию, как бы — всё что Он делает всё и мы делаем. Потому что, ну понятно, получается, что мы как-то в этом участвуем, а то что в сущности: нас тут нет, что это происходит с нашим вовлечением, но без особенного нашего участия — мы это как-то оставляем без внимания, думая, что мы тем не менее, мы каким-то образом Богу помогаем. Как бы сидя внутри, как нам кажется, мы активно продвигаем процесс. Как поговорка такая: «Мы сидели у вагоне и пихали паровоз». Как-то примерно так получается, но вот иллюзия есть такая. Проблема в том, что ни в том ни в другом случае мы не научаемся различать себя и Бога, нашу волю и Божью волю. И поэтому, конечно, страха Божия у нас при этом нет: ни в том ни в другом случае. А начинается он тогда, когда появляется вот это самое различение — потому что в этот самый же момент, когда оно появилось, также начинаешь и понимать, что автоматического следования за Богом не бывает. То есть начинаешь понимать, что для того чтобы действительно за Ним двигаться шаг в шаг, надо абсолютно чётко осознавать себя и свою волю, и с другой стороны, Его присутствие и Его волю в своей жизни.

 «Но Холмс, чёрт побери, как?" Да — в глазах можно прочитать. У нас же на эту тему, по-моему, был целый семинар: «Как слышать Бога?» 

Но на самом деле, в сущности, это не такая сложная задача и тут конечно же Четвёртая заповедь, о который мы уже много раз говорили, и, наверное, придётся ещё об этом поговорить об этой Заповеди и тому как этому различению учатся, в частности.