Топонимы составляют значительную часть ономастической лексики. Их число очень велико на любой освоенной человеком территории; топо- нимия Земли насчитывает миллионы единиц. Наука о географических на- именованиях развивается в тесном взаимодействии с историей, географией, этнографией, картографией, поэтому исследование топонимики способст- вует восстановлению фактов истории народа, границ расселения, области раннего распространения языков, географии культурного и экономического центров.

Проблемам поэтической топонимики, а именно вопросу о стилисти- ческих возможностях топонимической лексики в лингвистической литера- туре внимание уделяется, на наш взгляд, недостаточно. Отдельные замеча- ния находим в работе И.Б. Голуб, описанию топонимической системы в текстах М. Цветаевой, К.Г. Паустовского, А.Т. Твардовского посвящены статьи М.В. Горбаневского (Голуб 1997; Горбаневский 1988), проблемы по- этической топонимики находят отражение в работах Г.Ф. Ковалева, М.Э. Рут, О.И. Фоняковой, В.К. Харченко и некоторых других исследовате- лей (Ковалев 2004; Рут 2008; Фонякова 1990; Харченко 1998).

Как известно, топонимическая лексика является более «содержатель- ной» по своей семантике, так как обладает богатыми традициями: издавна существовала тенденция привязать наименование места к какому-нибудь лицу или событию; в семантике онима, таким образом, сконцентрированы лингвистические (речевые) и экстралингвистические (смысловой компо- нент, содержащий важную информацию) сведения. Смысловой компонент оказывается существенным, поскольку отчасти проливает свет на историю развития областей, на их культурно-исторические и естественно- географические особенности и т.п. Таким образом, географическое наиме- нование обладает богатым ассоциативным фоном, что и позволяет гово- рить о выразительных возможностях тополексем.

В настоящее время существенным оказывается то, что та или иная то- полексема ассоциируется в нашем сознании с определенной исторической эпохой, лицом, сыгравшим свою роль в истории. Это значит, что топонимы в художественной речи, помимо своего основного номинативного значения, обогащены добавочными смыслами, обусловленными, с одной стороны, ас- социативным фоном, с другой, авторским эмоционально-оценочным вос- приятием. Топонимы в поэтических текстах различных авторов выполняют и другие разнообразные функции. Укажем некоторые основные типы функций, играющие активную роль в осуществлении авторских замыслов.

1. Наиболее эффективна функция художественно-образной характе- ристики объекта наименования, причем здесь возможны следующие разно- видности:

· топоним содержит во внутренней форме характеристику или опре- деленную оценку какого-либо свойства объекта наименования;

· топоним создает общее оценочное представление об объекте на- именования, выражает какое-либо эмоционально-окрашенное отношение автора к объекту, подчеркивает комизм ситуации и т.п., но без ассоциации внутренней формы или звуковой стороны наименования с какими-либо его отличительными особенностями или признаками. Но также с помощью та- ких топонимов писатели могут и не выражать своего отношения к объекту наименования, а лишь объективно отражать действительность;

· морфологической структурой топонима, способом наименования и другими признаками может быть подчеркнут социальный статус объекта наименования.

2. Четко выделяются функции «готовых» топонимов (по преимущест- ву исторических, мифологических или литературных) – выражать опреде- ленные комплексы идей или отдельные мысли обобщенного, часто публи- цистического характера, высказываемые писателем или его персонажем.

3. Топонимы различных типов способны создавать в произведении исторический и национальный колорит. Они являются необходимыми штрихами, воспроизводящими реальную жизнь.

Названные функции и их более частные разновидности могут соче- таться в пределах одного топонима. Все они опираются на практику упот- ребления собственных имен в народной речи. Характер использования их в художественной литературе исторически обусловлен. Каждый из писателей употребляет топонимы в соответствии со своим творческим методом, кон- кретными идейно-художественными задачами в том или ином произведе- нии. На употреблении топонимов лежит печать определенной эпохи, лите- ратурного направления, отражается влияние мировоззрения, классовой по- зиции писателя, таким образом, одно и то же имя может служить разным целям.

Следует отметить, что «плотность культурных знаков» в художест- венных текстах различная, что определяется жанром исследуемого текста, лингвистической эрудицией писателя, определенной целеустановкой. Од- нако богатство в большинстве случаев достигается не за счет количества, а

за счет разнообразия приемов использования. Безусловно, автор стремится не только к художественности, но и топонимической точности, поскольку это «стремление к правде, обеспечение информационной надежности тек- ста» [Харченко 1998: 28].

Топонимы составляют значительный по количеству пласт лексики, представляют собой своеобразную подсистему имен собственных и явля- ются более «содержательными», чем имена живых существ, особенно лю- дей, поскольку издавна существовала традиция «привязать» название места к какому-либо лицу или событию. Поэтому за каждым из географических названий стоит эпоха, традиция, жизнь нации, историческое лицо. Еще бо- лее выразительными и информативными становятся топонимы в поэтиче- ских текстах.

Богата Русь Мариями, Иванами – Так повелось уж испокон веков.

Богата Русь певучими названьями И городов, и сел, и хуторов.

Названья будто мастер все выстругивал, Именовал, вздохнувши от сохи:

Деревня под яругой – Подъяруги, Деревня под ольхою – Подольхи.

Слова рождались все живые и разумные, Ядреные, хоть пробуй их на зуб: Ольшанка, Правороть, Шипы и Думное,

Гремучий, Вязовое, Редкодуб…

(В. Чурсин).

4.3.2. «Названья будто мастер все выстругивал…» (Топонимы в поэзии Центрального Черноземья)

Реалистическая литература изображает типические явления жизни и характеры в типических обстоятельствах. Ей свойственно воспроизведение событий в рамках определенного пространства и времени. В творчестве по- этов Белгородчины особое место отводится нашему краю.

В общем смысловом объеме исследованного материала, опублико- ванного за последние десятилетия, отражены обычные общечеловеческие мысли, идеи. И.Я. Чернухина полагает, что «специфических темпоральных указателей как будто бы нет, однако то общее, что пережило общество за последние десятилетия, отражается в виде трех хронологических обозначе- ний, связанных с военными действиями, боями в Афганистане и современ- ными горячими точками» [Чернухина 1982: 18].

Первый план отражен в стихотворениях самих участников Великой Отечественной войны (Кузубов Л., Кривцов А., Мамонтов К. и др.), а также в произведениях авторов второго поколения. Второй план – события в Аф- ганистане – отражен в публикациях таких поэтов, как Н. Грищенко, В. Чер-

кесов, В. Федоров-Клементьев и др. В поэзии Центрального Черноземья нашли отражение многие современные события.

Понятие Родины и родной природы у большей части поэтов Чернозе- мья связано с Россией, причем здесь темпоральные характеристики у всех авторов приблизительно одинаковые. Лишь в отдельных случаях видим по- иски понимания того, что мы живем в очень сложное, в какой-то степени двойственное время.

Повернулось ли время вспять Или что-то случилось в мире? Я уже не могу молчать,

Я глаза открываю шире. Пролетая над миром, мгновенья Открывают для нас имена, Пониманья ищу, объясненья

В эти двойственные времена

(А. Малахов).

Особое место в ряду географических названий занимают номинации Русь, Россия, Родина, Отчизна, которые в любом литературном произведе- нии несут особую смысловую нагрузку, обладают богатым ассоциативным фоном:

У каждого из нас своя Россия, Свои деревни, села, города.

Одна судьба нас связывает с ними И Родина – Россия навсегда.

(Н. Молчанов).

В стихотворениях авторов Центрального Черноземья чаще встречает- ся топонимическая лексика Белгородской области, поскольку поэты, как правило, посвящают свои тексты теме Родного края:

Или музыка слов, уникальных, насыщенных смыслов: Ровеньки, Волоконовка, Грайворон, Губкин, Хотмыжск, А легенда о Ворскле! А Нежеголь в ритме струистом! Плюс кувшинки, стрекозы, чирки, элодея, камыш.

(В. Харченко).

Поэты употребляют не только названия крупных европейских центров, но и маленьких, не всем известных городов, используют названия рек, морей, памятников искусства, культуры.

Из-под Тулы, из Москвы, Орла и Шацка, Из Одоева, Коломны и Путивля

Шел народ сюда работный и служилый –

Кто «по выбору», кто волею своею…

(В. Колесник).

Подавляющее большинство географических названий в поэтических тек- стах выполняет номинативную функцию, поскольку использованные топо- лексемы отражают связь с реальной действительностью, создают правди- вую картину действительности:

Когда б ни приехал зимою ты, летом

В Грайворон, в Ивню, в Оскол, в Ровеньки, Душевно и щедро всегда тебя встретят Добрые сердцем мои земляки

(К. Зуев).

Употребление географических названий обусловлено содержанием изображаемых событий или спецификой объектов: конкретизация движения в пространстве (куда? откуда?), показ особенностей объектов. В подобных контекстах топонимы выступают в своей основной функции – выделяют географический объект и соотносят с ним изображаемые в поэтическом тексте события.

Кроме основной функции, топонимы в тексте стихотворения могут приобретать характерологическое значение, раскрывая различные стороны называемого ими объекта, что весьма важно в познавательном отношении, так как содержание и форма географического объекта могут исторически изменяться и в различные периоды могут быть различными.

Географические названия Белгородчины служили не только средст- вом пространственной ориентации, характеристики объекта, но и могли по- лучать эмоционально-эстетическую оценку, в которой передавалась и непо- вторимая прелесть белгородских мест и выражалось отношение автора к изображаемому:

А речка Нежеголь, такая нежная,

Бежит по камушкам издалека

(К. Зуев).

Издревле славится Русская Земля великолепием белокаменных и зла- тоглавых храмов. Зодчие воплотили в них дух нашего народа и всю его ис- торию. Красота соборов – красота России. Известно, что наименование на- селенных пунктов по названиям церквей или религиозных праздников дос- тигло известной продуктивности лишь в XIX веке.

Звонят к заутрене в Покровском равно – рабу и палачу,

и вновь, бессонницей исхлестан, себя молчанию учу…

(В. Федоров-Клементьев).

Ойконимы, то есть названия населенных пунктов, использованные в по- этических текстах, достаточно разнообразны по семантике образующих основ. Так, целый ряд контекстов содержит ойконимы, отражающие естественно- географические особенности Белгородской области, разнообразие ее природ- ных условий, животного и растительного мира; топонимы, источником обра- зования которых стали личные имена; некоторые использованные номинации отражают древние славянские топомодели и представляют собой производные названия от гидронимов неясной семантики (с. Таволжанка – р. Таволжанка, с. Короча – р. Короча и др.):

Город Губкин, город Губкин – Все железные холмы.

При красавицах голубках Парни – крепкие орлы

(В. Белов).

...А все-таки прошлого жалко, В себе оно много таит.

В бору, как в большом полушалке,

Село Таволжанка стоит

(В. Молчанов).

Описание исторических фактов, интересных сведений, относящихся к далекому прошлому, сражений, важных для нашей земли, также находят отражение в поэзии. В стихотворении К.Н. Зуева «Валуйки» река Валуй вы- ступает в роли защитника своих берегов от вражеских набегов, олицетворяя храброго, смелого и отважного воина:

Вспоминаю я, как шли хазары, Как татары шли ордой,

Как Валуй держал удары И смывал их всех волной

(К. Зуев).

Известно, что поэты всегда стремились найти оригинальные описа- тельные конструкции, приемы изображения, образы, тропы и стилистиче- ские фигуры. Любопытно использование гидронимов в фигуре олицетво- рения:

Отполирован гранит у реки,

Везелке унылой не снилось такое…

(В. Харченко).

Приемы использования топонимических номинаций весьма разнооб- разны: наблюдаем содержательные и семантически значимые наименова- ния, причем авторы дают характеристику тополексем по семантике обра- зующих основ, включая свои рассуждения в художественный текст. Строки В. Чурсина содержат семантическую характеристику ойконима-фитонима (Подольхи) и названия, отражающего естественно-географические особен- ности нашей области (Подъяруги):

Названья будто мастер все выстругивал, Именовал, вдохнувши от сохи:

Деревня под яругой – Подъяруги,

Деревня под ольхою – Подольхи

(В. Чурсин).

Другой автор связывает географическое название с событием из собствен- ной жизни:

Как мне жаль, что нас с тобой, весенняя,

Разделила станция Раздельная

(В. Молчанов).

Иногда поэты отрицают связь номинации с семантикой образующих основ:

Идеи высосав из пальца, Повсюду ищем мы врагов.

А хутор Заячий – без зайцев, А Луговое – без лугов

(В. Молчанов).

Авторы, произведения которых явились опорными для исследования,

– россияне, связанные преимущественно с южно-русскими областями, прошедшие практически одну и ту же лингвистическую школу. В силу это- го достаточно часто их произведения тематически близки, приемы художе- ственного письма в известной степени схожи. Топонимическая лексика свя- зана преимущественно с названиями Белгородской области. Лишь в неко- торых случаях встречаем европейские названия. В целом местные топони- мы помогают более конкретно создать зарисовку географической среды и отчасти проливают свет на историю развития селений, на их естественно- географические и культурно-исторические особенности, причем степень ав- торской привязанности оказывается очевидной и поэтически весомой.

Я покажу тебе, друг, Волоконовку, Поселок Пятницкий, станцию Рай. Медку покушаем с нашей антоновкой,

И ты полюбишь мой чудесный край…

(К. Зуев).

Тематическое разделение интересующего нас материала показывает, что внимание авторов направлено прежде всего на современность, прошлое отражается в стихотворениях о Великой Отечественной войне. К далекому прошлому России и к материалам по зарубежным странам наши авторы почти не обращаются.