Известно существование на территории современной Белгородчины в ХІІ в. на восточной границе Черниговского, а позднее – Новгород- Северского княжества трёх древнерусских поселений: город и крепость на Хотмыжском городище, город вблизи современного с. Крапивное Шебе- кинского района и крепость на Холковском городище. В первой половине XIII века, во время монголо-татарского нашествия, города и крепость были разрушены и не восстанавливались [Белгородоведение 2002: 55-57; Филли- пов 2006]. Был разрушен и упоминаемый в «Слове о полку Игореве» город Донец вблизи современного Харькова и другие славянские поселения, а край опустошён. Таким образом, первая попытка славян закрепиться на Востоке, в степи, закончилась поражением, и несколько столетий этот реги- он оставался практически безлюдным «Диким полем».

Вновь заселяться Белгородский край начал с конца ХVI столетия, ко- гда Московским государством были основаны города Белгород, Старый Оскол, Валуйки. В первую очередь это были военно-служилые люди. Так, А. Танков указывает, что в Белгороде в 1629 году уже имелось три приго- родных казацких слободы: Ряжская, Михайловская и Пронская, которые получили наименование по трем рязанским городам, откуда вышли новопо- селенцы [Танков 1913].

Первая волна освоения Дикого поля (конец XVI – первая пол. XVII в.) была обусловлена необходимостью защиты южных окраин государства от татарских набегов. В середине ХVІІ в. для обороны от набегов татар была сооружена защитная Белгородская линия, на которой были построены горо- да Яблонов, Новый Оскол и Короча.

По данным «Писцовой книги» 1646 г. по Белгороду старинный Белго- родский уезд занимал весь уезд того же имени в созданной позднее Белго- родской губернии, более половины Корочанского, восточную часть Грайво- ронского и часть Харьковщины. Хотя в восточной части селений тогда еще не было, но военно-служилые люди владели здесь землями. Эти земли Бел- городского уезда были в бассейне Северского Донца, по нему и по впадаю- щим в него рекам шло российское заселение уезда с севера на юг. Вотчин- ников и помещиков уезда в это время было более 300. Большинство владе- льцев были боярские дети. Если некоторые из них состояли атаманами и станичниками, то, как видно из писцовых книг, они исполняли станичную и атаманскую службу, оставаясь в сословии боярских детей, то есть дворянс- ком. Отличительные черты класса дворян и детей боярских состояли в пра- ве быть свободными от налогов и в праве землевладения, но с обязательной службой [Танков 1913].

Одновременно с этим и чуть позже были построены украинскими каза- ками города Харьков, Изюм и Острогожск. За пределами Белгородской чер- ты русскими служилыми людьми основаны крепость Царев-Борисов (ныне Червоный Оскол), Чугуев, Изюмский и Можский остроги (Изюм и Валки). К этому времени относятся достоверные сведения о Святогорском монастыре. С начала учреждения этих и других городов московские чиновники встреча- ли в Диком поле «черкас» – так называли украинцев, переселенцев из Право- бережья Днепра – они держали пасеки, ловили рыбу, охотились в крае. Та- ким образом, заселение этой территории проходило одновременно как с се- вера, административным путём – «московскими служилыми людьми», так и стихийно, с запада – украинскими казаками и селянами.

Вторая волна заселения Дикого поля (середина – вторая половина XVII в.) характеризуется уже непосредственным привлечением Россией к охране своих южных границ украинского казачества путем предоставления им определенных привилегий (свобод). Эти свободы состояли в праве бес- препятственно занимать пустующие земли (заимки), иметь особое казацкое устройство и самоуправление, беспошлинно заниматься многочисленными промыслами (земледелием, садоводством, скотоводством, пчеловодством, винокурением, мукомольством, дегтярством, селитроварением, ярмарочной торговлей и др.), содержать на откупе таможни, мосты, перевозы.

Поселения, в которых жили украинцы, называли слободами. Слобода, согласно «Толковому словарю живого великорусского языка» В.И. Даля, означает «село свободных людей». Отсюда и происходят названия этой

территории – Слобожанщина и Слободская Украина¹. Ныне это территория, охватывающая большую часть Харьковской, восток Сумской, север Луган- ской и Донецкой областей Украины и приграничные к ним районы Белго- родской, Курской и Воронежской областей Российской Федерации.

Со временем украинская колонизация Дикого поля активизировалась – историки насчитывают несколько миграционных волн из-за Днепра на земли современных Харьковской, Белгородской и Воронежской областей [Щелков 1882; Багалій 1990]. К переселению украинцев подталкивали притеснения польской шляхты, постоянные татарские набеги на украинские степи. Мас- совый исход днепровских казаков на Слобожанщину начался в период осво- бодительного восстания украинского казачества против Польши.

Московские власти охотно принимали украинцев целыми селами и воинскими ватагами: переселенцы колонизировали свободные земли и за- щищали их от татар. Так, например, в 1638 г. пришло в Белгород с гетма- ном Яковом Остряницею, одним из руководителей селянско-казацкого вос- стания, «...865 мужчин украинцев с женами, детками малыми, с зерном и скотом – конями, коровами, овцами...». Они были поселены на Чугуевском городище, где построили город и крепость. На новых землях переселенцы берегли и уважали свои обычаи, правила и самостоятельно избирали казац- кую старшину [Багалій 1990: 23-24].

По мнению академика Д. Багалия, украинская колонизация края была превосходящей: «они (украинцы – Н.С.) основали много городов, слобод, сел и хуторов, которые собственно и составили из себя Слободскую Украи- ну, или иначе – Слободские казацкие полки» [Багалій 1990: 25]. Все пять слободских полков разделялись на сотни. Сотенное управление осуществ- ляли сотник, атаман, есаул, хорунжий и писарь. Такая система власти отме- чалась двумя характерными признаками: избирательностью старшины, но при этом жесткой иерархией полувоенной власти. В оперативном плане слободские полковники подчинялись белгородскому воеводе, который на- значался уже из Москвы (позже из Петербурга), и взаимоотношения с вое- водой у казаков были далеко не безоблачными.

Этот край упоминается и в изданном в 1898 г. на французском и рус- ском языках V томе энциклопедического издания (состоящего из 19 томов)

«Всеобщая география Элизе Реклю. Земля и люди». Известный швейцар- ский профессор-географ Э. Реклю пишет: «…Великая Россия тоже имела свои пограничные области, свои окраины, или «украйны», в одной из кото- рых образовались в XVII столетии малорусския вольныя поселения или слободы (так называемая «Слободская Украйна»), разделённая ныне между губерниями Харьковской, Курской и Воронежской [Реклю 1898: 794]. Можно, однако, сказать, что жители местностей,  составлявших некогда

1 Заметим, что использование названия Украина в литературе ХII-XV столетий свидетельствует, что в тот период термин «Украина» использовался как синоним «княжества», «земли». Украина означает

«наше княжество», «наша земля», «страна». И ныне по-украински слово «країна» означает собственно страну. Название «Украина» применялось и относительно русских и белорусских земель – Рязанская Ук- раина, Ростовская Украина, Полоцкая Украина.

Слободскую Украйну, менее бедны, нежели жители центральной России: эти малороссы, потомки вольных казаков, имеют в своей среде очень большое количество купцов и промышленников и отличаются в наибольшей степени

«великорусскими качествами» – деятельностью и предприимчивостью. Во многих деревнях две народности, малорусская и великорусская, живут одно подле другой, и две части селения, разделённые речкой или оврагом, пред- ставляют резкий контраст: с одной стороны вы видите раскиданные пооди- ночке хаты малороссиян, деревянные домики, обмазанные снаружи глиной и выбеленные мелом, окружённые садами и цветниками; с другой – длинные ряды русских изб, голых бревенчатых построек, без всякой зелени, придаю- щей жилью более весёлый вид» [Реклю 1898: 1100].

В 1727 г. из Киевской губернии была выделена Белгородская губер- ния, к которой были отнесены 5 слободских полков – (Ахтырский, Изюмский, Острогожский, Сумской и Харьковский), полуавтономных ад- министративно-территориальных и войсковых единиц, подчинявшихся Бел- городу только по гражданским делам. Белгород был выбран в качестве главного города губернии, как главный город Белгородской черты, бывший тогда важнейшим военно-административным центром на юге Российской империи. А в 1765 г. Слобожанщина была провозглашена царским манифе- стом административной единицей Российской империи – Слободско- Украинской губернией, губернатору которой подчинялось, в частности, и население Белгородской губернии. Позднее, в ходе очередной администра- тивной реорганизации 1780 года, Слободско-Украинская губерния была ли- квидирована, ее территория, за исключением Острогожской провинции, вошла в состав Харьковского наместничества. Годом ранее была упраздне- на и Белгородская губерния.

Укажем, что название «Слобожанщина» в последние десятилетия приобретает все более заметное культурологическое значение. Объясняется это тем, что региональная особенность Слобожанщины связана не только с её особой исторической судьбой, обусловившей тесное соседство и совме- стное проживание двух этносов, но и со спецификой их взаимодействия и культурными следствиями такого взаимодействия. Украинцы и россияне в крае долгое время тщательно сохраняли свои обычаи, традиции, быт, обря- ды, танцы, песни и, конечно, язык. Историки отмечают, что в середине ХVІІІ ст. количество межнациональных браков не превышало 3%, что со- действовало сохранению особенностей культуры, языка и быта как украин- цев, так и россиян Белгородского края [Бережной 1997]. Напомним, что в то время и в дальнейшие почти два столетия письменного украинского языка в крае, как и по всей Российской империи, практически не существовало. Со времени издания указа Петра I 1720 г. о запрете книгопечатания на украин- ском языке в России действовал целый ряд запретов (которые нередко на- рушались) на использование украинского языка в школах, в литературной и журналистской деятельности, в церквях и театрах, запрет на ввоз украин- ских книжек из-за границы. Но, несмотря на это, украинский язык на Сло- бодской земле использовался не только на бытовом уровне. В изданном в

Донецке учебном пособии-хрестоматии по украинской литературе Север- ной Слобожанщины – так еще называют слободские земли, расположенные в настоящее время в Российской Федерации – рассказывается об украин- ских писателях, которые родились или некоторое время жили и творили в крае [Олифиренко 2005].

По данным переписи 1897 г., которые приводит В.Сергийчук, в то вре- мя в Воронежской губернии было 854093 украинцев (43,4%), в Курской – 523277 (32,6%). При этом в Острогожском уезде проживало 90 процентов украинцев, в Богучарском – 80, Бирючанском – 70, Грайворонском – 60 [Сергійчук 1991: № 8-9]. Поэтому уже после Февральской революции в Белгородчине на уездном уровне начался процесс украинизации системы образования и культуры. Он продлился и в советские времена, но в дейст- вительности не был практически поддержан администрацией губернии. И хотя в марте 1925 г. Президиум Всероссийского ЦВК предложил Кур- скому губисполкому перевести на украинский язык в районах компактного проживания украинцев школы, ликбезы, избы-читальни, украинизировать школы крестьянской молодежи, организовать педагогические техникумы для подготовки учителей-украинцев, открыть в библиотеках отделы укра- инской книжки и т.п., но губернская власть в Курске фактически саботиро- вала это предложение. Вот как описывал нарком образования Украины Н. Скрипник состояние с украинским языком в губернии: «В августе 1925 года в Курской губернии из 844 ликпунктов, 82 изб-читален, 19 биб- лиотек не было ни одной украинской. В 1926 году украинизированных изб-читален было 1, а ликпунктов было всего 2.

В Грайворонском уезде, где украинцев по языку 95%, лишь в 4-х школах первой степени украинизирована первая группа. Там также есть лишь одна украинская изба-читальня, притом снятая с бюджета, и только в одном педтехникуме украинский язык преподается как предмет, а все дру- гие предметы – на русском языке... В библиотеках нет украинской книжки, в школах почти совсем нет украинских учебников.

В Белгородском уезде украинизированные школы не могли в 1927 го- ду работать, так как не было средств на приобретение украинских учебни- ков. В Воронежской губернии картина такая самая, хотя там украинских школ в несколько раз больше, как на Курщине, а тем не менее и это количе- ство недостаточно. Ссылка на отсутствие учителей и учебников, безуслов- но, не оправдывают имеющегося состояния. В Воронежском рабфаке пре- подавание украинского языка, как одного из предметов, уже в 1927/28 году прекратилось, и рабфак снова не может давать нужных кадров учителей для украинского населения, для дальнейшей работы в украинских школах гу- бернии. На Курщине образован в Грайвороне (ныне Белгородская обл. – Н.С.) Украинский педагогический техникум в 1925/26 году, но немедленно же по организации такого техникума было прекращено преподавание укра- инского языка и украиноведения, то же самое в Белгородском и Суджан- ском уездах, а вся украинизация Грайворонского техникума была сведена к

тому, чтобы в нем преподавали украинский язык как украинский предмет» (цит. по В. Сергийчук [Сергійчук 1991: № 10-12]).

В современном учебнике «Белгородоведение» отмечается, что в 1929- 1930 годах украинизация на Белгородчине достигла определенных положи- тельных результатов: работали украинские школы, увеличилось количество лиц, которые владели украинским языком, наладилось издание книжек и учебников на украинском языке (в 1929 г. в округе украинской литературы было продано 25% от общего количества), печаталась «украинская страни- ца» в газетах, было переведено в некоторых сельсоветах делопроизводство на украинский язык, был открыт в 1930 г. Украинский педагогический ин- ститут. Однако, вместе с этим, были и существенные недостатки: украини- зация в крае проводилась с чрезмерной поспешностью, с недостатком пре- подавателей, специальной литературы и денег на издание учебников на ук- раинском языке, с определенным принуждением людей к украинизации. А уже с началом 30-х годов изменяется и генеральная линия компартии по национальному вопросу, политика украинизации на Белгородчине сверты- вается и фактически завершается в 1933 г. закрытием Украинского педаго- гического института [Белгородоведение 2002: 151-152].

Современные демографические сведения об украинском населении Белгородчины, которые опираются на российские переписи 1989 и 2002 г., показывают заметное сокращение численности тех белгородцев, которые называют себя украинцами, – с 5.44% все население области в 1989 г., до 3.56% в 2002 г. (приблизительно так, как и сокращалось количество укра- инцев в целом по Российской Федерации – с 3% до 2% за указанный пери- од) [Итоги 2002; Итоги 2004]. Интересное наблюдение: среди тех, кто в хо- де переписи идентифицировал себя (и своих маленьких детей) с украинским этносом на Белгородчине 43% – мужчины и 57% – женщины (по России это соотношение составляет 48% и 52%, соответственно). А украинским язы- ком в Российской Федерации в 2002 году владели 70% украинцев [Итоги 2002]¹.