Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Исходя из объявленного в заголовке нашей статьи «угла» (точнее, сектора) зрения во всем, что касается «высокой» геополитики, диагноз предельно ясен – «чума на оба ваши дома» (Россию и США). Ведь очевидное слово «интересы» полностью описывает все «механизмы» конфликта, а люди Эйсава (западную цивилизацию), естественно, не интересуют вовсе.
Но, понятное дело, именно люди, а предельно узко – люди еврейской национальности (по маме, чтоб вы не сомневались) интересуют автора данных строк. Их сверхпроцентное[1] участие в решении судьбы «рідної ненці України» заставляет любого носителя еврейской традиции вспомнить историю. Но прежде, настоящий вопрос о настоящем. Господин Тарута еще до провозглашения Донецкой народной республики, попробовал создать непреодолимое препятствие на пути русской агрессии. Нанятые им экскаваторы вырыли на границе Донецкой области и Российской федерации… ров, довольно глубокий. Такое проверенное на протяжении веков (средних!) средство, по мнению вышеозначенного господина еврея, должно, если и не остановить российскую бронетехнику и тактические ракеты, то хотя бы их… задержать. А чтобы нам стало совсем не до смеха, вспомним о г.г. Коломойском и Добкине, той самой, вышеозначенной национальности, беззаветно сражающихся за украинско-западную/русскокультурную (нужное подчеркнуть) ориентацию Батьківщини/Родины! Их непримиримая искренность заставляет меня вспомнить «дела давно минувших дней» и в очередной раз задаться вопросом об «особенностях национального» существования евреев.
Особенность Израиля.
«Будьте кдошим, так как кадош Я»
(Вайикра, 19:2)
Говоря о выделенности Израиля, его особенности, «происходящей» от Вс-вышнего, мы говорим о его единственности, в смысле, перемешанности евреев друг в друге. Общность судьбы, совершенно вроде бы разных (в смысле мест проживания и особенностей быта) евреев, впечатляла и продолжает впечатлять. И «вынужденность» дружелюбия в отношениях евреев друг к другу (исторически обоснованная!), вызывает в памяти, тем не менее, «иудейские войны», в особенности беспричинную ненависть, приведшую к разрушению Второго Храма и нынешнему двухтысячелетнему галуту.
Раби Ицхак из Ворки, один из самых замечательных хасидских цадиков, чей йорцайт (24 нисана) мы отмечаем на этой неделе, дает невероятно глубокий ответ на весьма каверзный вопрос о глубинных причинах той Катастрофы. Как известно (Гмара, Трактат «Гитин»), все случилось из-за Камцы и Бар Камцы. И если о поведении виновника торжества (хозяина пира) и случайно, по ошибке приглашенного на пир, ненавистного хозяину, Бар Камцы, а также роли непрореагировавших мудрецов, сказано ясно и определенно, то о роли неприглашенного, но любящего Камцы, не сказано почти ничего[2]. Но ведь по вине Камцы и Бар Камцы…, а значит, Камца «причем»! По мнению раби Ицхака из Ворки, известного своей запредельной любовью к евреям, вина Камцы заключалась в том, что он не пришел на пир без приглашения! Будучи близким хозяину торжества человеком, он должен был разделить с ним его радость, даже не будучи приглашенным! Ведь смысл любого еврейского веселья – в его поделенности на всех близких. Радость жениха и невесты делится (при этом, не уменьшаясь, а увеличиваясь от деления!) на всех ее, с женихом и невестой, разделяющих!
Попробуем (с помощью Савраньского ребе) разобраться в ответе ребе из Ворки. Для этого вспомним методику Аґарона-коґена по восстановлению мира между рассорившимися евреями. Старший брат Моше-Рабейну, приходя к каждой из конфликтующих сторон, объяснял, как противоположная сторона сожалеет и умоляет о прощении, решая главную проблему первого шага. Ведь как бы еврей ни обижался на своего собрата, но известие о том, что тот кается и умоляет о прощении, не оставит его равнодушным , со всеми вытекающими…
А теперь вернемся на пир и предположим, что Камца, вопреки неприглашению, пришел бы разделить радость виновника торжества. В этом случае нахождение на пире Бар Камцы было бы расценено хозяином пира, как покаяние и попытка примирения. Ведь ошибка слуги, пригласившего Бар Камцу вместо Камцы, в этом случае осталась бы не раскрытой!
И основная причина неуступчивости хозяина пира – в результате ошибки, Бар Камца решил, что приглашение его на пир – это покаяние и первый шаг к примирению, сделанный противоположной стороной – получалось, что именно он, хозяин пира, сделал первый шаг, признав себя неправым, а это невозможно ни за какие деньги, даже в результате ошибки! – была бы устранена.
Повторим, именно первый шаг – признание собственной неправоты, и оставляет неразрешенной проблему примирения. И ложное (!) представление обеих конфликтующих сторон о том, что именно оппонент первым (!) признал свою вину, приводит к… Миру!
А практический вывод для всех нас очевиден, хотя и неожиданен – не бойтесь радоваться… чужой радости. Ведь, чужой радости не бывает! Все евреи кдошим – братья!
Крым и приход Машиаха
В заключение я хочу привести слова раби Элияґу, Виленского Гаона, сказанные[3] незадолго до смерти, во время, когда Россия уже прочно обосновалась в Крыму. Раби Элияґу заявил, что когда Россия овладеет Крымом, следует в самые ближайшие к этому событию годы ожидать прихода Машиаха. И хотя ждать его следует всегда, такое предвидение, таки да, наводит на мысли, которыми я рискнул с вами поделиться.
[1] Заметно выше любой мыслимой процентной нормы
[2] В нашем курсе «Три кита, на которых стоит мир» появляется объяснение Маґараля из Праги.
[3] Эти слова получили широкую огласку, благодаря одному из мудрецов нашего поколения, раву Моше Штернбуху, процитировавшему их во время последнего Пурима.
Кто ближний?
«Не мсти и не храни злобы на сыновей народа твоего, и люби Ближнего тебе, как себя; Я – Вс-вышний»
(Вайикра, 19:18)
Вопрос, озаглавивший этот комментарий, кажется риторическим. «Сыновей народа твоего» разве нет?! Савраньский ребе задает вопрос почти кощунственный: если ближний – это свой брат еврей, то отчего смена терминологии? Мы настолько привыкли к христианской трактовке «возлюби ближнего своего», что не замечаем «шероховатости» текста. Итак, кто «ближний твой»? Савраньский ребе использует правило подобия. Сказано у мудрейшего из людей: «ближнего твоего и ближнего отцов твоих не оставляй» (Мишлей, 27:10). РаШИ, объясняя это место в трактате Шабат (31:1), говорит: «ближний, это Вс-вышний, не нарушай Его слов».
Процитированное нами в эпиграфе, позволяет РаШИ такое понимание. Первая половина говорит об Израиле «сыновей народа твоего», а вот вторая – об отношении к Вс-вышнему(!): «Люби Ближнего твоего, как самого себя»!
Незапятнанность
«Не пачкайте души ваши всяким извивающимся (ползающим), которое извивается (ползает) и не Оскверняйтесь ими, потому что Я Вс-вышний, Вс-сильный ваш, и выделитесь, и будьте Выделенными, потому что выделенный Я»
(Ва-йикра, 11:41-42)
Естественный вопрос: а чем это повеление о выделенности (святости, по-христиански) принципиально отличается от широко известного: «будьте выделенными так как Я, Вс-вышний, Вс-сильный ваш» (19:1), озаглавившего раздел «Кдошим»? Мнение автора «Сфат эмет» изумляет – «будьте кдошим» - это… пожелание Творца. Да, конечно Его желание – Закон, но в данном случае речь идет, по мнению Гурского ребе, именно об обещании Создателя. «Ведь сами посудите, -объясняет ребе, - не может человек из плоти и крови приблизиться к уровню Вс-вышнего»
Но если в нашей главе речь идет о потенциале (пожелание, будущее, цель!), то становится понятным отличие вынесенного нами в эпиграф. Задача еврея – «не оскверняться», а, как следствие, проявится заложенная в нас божественность!
Все связано со мной?
«Не ненавидь брата твоего в сердце твоем; увещевая, увещевай товарища своего и не понесешь за него вины»
(Вайикра, 19:17)
РаМБаН связывает три части предложения, объясняя, что в случае отказа от вмешательства, отрицательная эмоция от увиденного (услышанного) проникает в сердце и, кроме того, твой товарищ потеряет возможность сделать тшуву и понесет дальше по жизни свой поступок.
Ибн Эзра объясняет, что невмешательство не позволит тебе убедиться в беспочвенности твоей отрицательной оценки ситуации, которой ты стал свидетелем, и ты окажешься «хошед бе кшерим – подозревающим праведных», и понесешь вину за это подозрение на себе. И еще многие мудрецы освещают различные аспекты этого, однозначно, не однозначного пасука (предложения). Как последний пример, сказанное рабейну Бе-хайе в начале главы «Ницавим»: «Любовь к увещеванию – это яркое свидетельство хороших качеств, а ненависть к увещеванию – свидетельство испорченности». Понятно, что раби Бе-хайе ибн Пакуда говорит о нашем отношении к получению заслуженных замечаний. Но лично меня привлекает хасидский подход Савраньского ребе. Хасидский, в смысле «перевода стрелок» на «себя любимого». Исходная точка наших рассуждений – все законы Торы подразумевают мое личное счастье[1].
Следовательно, говоря об обязанности призывать к исполнению законов иудаизма, Пятикнижие имеет в виду вред, который в противном случае будет нанесен мне. Ведь в мире нет места для случайностей (Он – Место!), а значит, коль скоро мы оказались свидетелями неблаговидного поступка, то что-то подобное, пусть и отдаленно, присутствует у нас внутри[2].
Показывая нам недостаток другого еврея и повелевая вмешаться и увещевать его, Тора имеет в виду, во-первых, нашу пользу. Делая ему замечание, если наши помыслы чисты (а иначе лучше держать язык за зубами), мы производим терапию собственного недостатка и идем дальше по жизни налегке, без этого недостатка. А заодно, избавившись и от отрицательного влияния на нас (подчас подсознательного) неприглядности увиденного.
[1] Смотри тему «Глухого не проклинай», глава «Беседы об этике», «Учеба. 2 год».
[2] Смотри комментарий «Что мы видим в других?», недельная глава «Ноах», «Второе путешествие по недельным главам».
Недельная глава Эмор
Наша несхожесть
«И сказал Б-г, обращаясь к Моше: «Скажи коhенам, сынам Аhарона, и скажи им: «Никто из них да не станет ритуально нечистым через прикосновение к умершему из народа своего.» (Ва-икра, 21:1.)
Где мы без возможности ошибиться можем рассчитывать повстречать адепта любой религии? Правильно, на кладбище. Представить себе похоронную процессию без попа, ксендза, пастора, кади, , ламы и т. п. просто невозможно. Также, как не сыскать лучшего визуального примера, поясняющего, какая пропасть разделяет еврейский взгляд на мир и любой другой, соответственно, нееврейский.
Ведь еврейский священник коhен по своим профессиональным обязанностям настолько занят укреплением связи между людьми и Всевышним, то есть Жизнью, что не имеет права даже на отдалённое отношение к её (пусть даже временному) прекращению.
Желая дать "позитивнонашеотличие”, посмотрим альтернативно, "по-хасидски” на слова: "ла нефеш ло итама бэ амав” – душу свою не осквернит в народе его. Слово "амав” имеет своим корнем (ам) тусклость (амум – тусклый, неявный, невыразительный). Отсюда возможность прочтения этих слов как: ”тусклостью его да не осквернит душу”.
И наша выделенность так глубоко обозначенная в прошлой недельной главе (кдошим) должна найти свой выход, пробившись через материально непрозрачное тело. Искра Вс-го, к сожалению только тлеющая внутри нас, должна освятить этот темный, грубый, материальный мир, и каждый еврей, по праву рождения (birthright), обязан соответствовать высокозначимому "ваше сиятельство”.
Царица – Суббота
«Вот праздники мои: шесть дней будет совершаться работа, а в седьмой день – Суббота покоя» (Ваикра 23:2,3)
Несомненная связь между Шабатом и праздниками – прямо декларируется в недельной главе «Эмор». При этом Шабат упомянут первым в ряду еврейских праздников. Маараль из Праги, определяя эту связь, насчитывает семь праздничных дней в еврейском календаре: первый и последний день Пейсаха (2), день Шавуот (3), день Рош-аШана (второй день этого праздника добавлен мудрецами) (4), Йом а-Кипурим (5), Суккот (6), и Шмини Ацерет (7).
Как и полагается, число семь, соответствующее качеству мальхут – оно составное. И Шабат является общим источником того духовного изобилия, из которого читаются все праздники. Какждый из «ямим товим» (праздничных дней) раскрывает одну из граней источника общей «кдуши» (выделенности) – Субботы покоя.
Все праздники вместе составляют общую концепцию реализации Замысла Творца во времени. На это указывает их наименование – «дни хорошие», т.е. подходящие для реализации. Их параллельность семи тысячелетиям даёт возможность оценить важность уже совершённого прежде. Работа всех поколений суммируется в Шабат (от корня «шав») – в возвращение ко Вс-вышнему!
Изгнание» Создателя
«И не опорожняйте от [присутствия] Имени Моего выделенного, которое они выделяют ради Меня»
Ва-Йикра, 22:2
«Хилуль ҐаШем» обычно переводят на русский как «Оскорбление Имени», и тем самым «заслоняют» смысл оригинала. Простите, господа переводчики, как можно оскорбить Имя Всевышнего? Каким духовным уровнем надо обладать «обидчику»?! Очевидно, что слова воинствующих атеистов: «бога нет»* свидетельствуют лишь о безмозглости их использователей, а следовательно, оскорбляют лишь их самих!
Стоящее в оригинале слова «хилуль» означает пустоту, опорожненность (сравни «халаль» - труп). Именно второе значение позволяет понять весь ужас сказанного – «Прогнать» присутствие Всевышнего, опорожнить от Его имени часть этого мира!
Любое преступление (законов Торы) имеет двойное значение: личное и общественное. Приведём пример. Пешеход, переходящий улицу в неположенном месте, ставит себя под удар... автомобиля (личное измерение) и утверждает (своим поведением) – здесь нет полицейского (общественное измерение). Из двух плоскостей, в которых злодействует преступление, мудрецы однозначно «выделяют» по ужасу последствий именно второе. Оно-то и есть «хилуль ҐаШем».
Всякий раз, когда еврей (имеющий ярко выраженные внешние признаки, как то: кипу, пейсы, чёрно-белое «пингвинье» одеяние), не дай Б-г, ведёт себя неподобающим образом, – он не просто нарушает Тору, но, что самое ужасное, «изгоняет имя Всевышнего» - то есть позволяет окружающим сделать вывод о неприсутствии Творца в данное время в данном месте (иначе как можно даже помыслить о преступлении?!).
Рассказывают, что однажды рав Зоненфельд на одном общинном собрании сел рядом с влиятельным богатым иерусалимским евреем из числа собственных... поносителей. Когда у него спросили зачем он это сделал, ответил глава ашкеназской общины, что хотел избавить своего обидчика от более тяжёлой части его преступления, от «хилуль ҐаШем»!
В качестве практического совета – подумайте над следующим. Если мы себя неправильно ведём «на людях», и потом, осознав, больше никогда себе подобного не позволяем, то сколько людей, видевших наше неподобающее поведение, должны будут в свою очередь сделать «тшуву», исправляя неправильное впечатление у них в результате нашего поведения создавшееся?!
*по свидетельству нашего ученика Э.Меламедмана – именно эти слова были первыми (!) словами, написанными на доске на первом (!) уроке иврита, первой (!) учительницей оного в ульпане «Тальпиёт» в Иерусалиме (!) в 1991 г. И как пишет в своей книге рав Ицхак Зильбер, когда на одном из уроков в «еврейской» школе в 30-е годы учительница, объяснив, что бога нет, предложила поднять руку вверх и показать ему фигу, один из учеников скромно заметил, что ежели его нет, то кому же показывать? (а ежели Он есть, то тем более этого делать не стоит – авт.)
Право на духовное изобилие
«И когда собирать будете урожай земли, не собирай всё до конца, оставь несобранным край поля (пеа). Бедному и прохожему оставь их (края), Я Всевышний Всесильный ваш»
Ваикра, 23:22
Сборник мидрашей, комментирующих слова Пятикнижия, «Сифри», задаётся вопросом: «Что делает закон о «пеа» «посреди» (Песах и Шавуот с одной стороны, а Рош ҐаШана и Йом Кипур – с другой) законов о праздниках?» Ответ не менее интересен, чем вопрос: «Дабы преподать следующее: всякий, отдающий забытое (на поле или в саду – «шехиха»), выделяющий край поля (пеа для нуждающихся) и платящий десятину на бедных, говорит о нём написанное (Тора) – как будто Храм существует и этот человек приносит в нём корбанот (приближения)».
Попробуем увидеть связь между вопросом и ответом с помощью рава Зоненфельда. Известно, что небесный суд использует в качестве критерия формулу «мера за меру» (более точно – мера – результат меры). Наше отношегие к другим людям – это, по определению, и есть отношение Небес к нам.
Выделение части обильным потом политого урожая на нужды всякого отличается от обычной помощи близким именно «всякостью» пользователей. Среди тех, кто «позарится» на оставлененное вами на поле (жизни) будут наверняка и те, кто нищим не является вовсе, и при прочих равных условиях никогда не стал бы адресатом нашей щедрости. Анонимность давания и в ещё большей степени – анонимность принятия, обеспечивают сей весьма и весьма значимый аспект давания.
Всякий раз, давая, мы испытываем заслуженное ощущение правильности сделанного именно в силу проверенности (близкости) нуждающегося в помощи. Разрыв причинно-следственной связи в случае «пеа» позволяет - «посреди» - «разорвать» связь между принятием Торы (Песах, Шавуот) и оценками по её реализации (Суд – Рош ҐаШана и Йом ґаКипурим). Наша «незаслуженность» оказывается в таком случае не единственным критерием Небесного суда и открывается возможность «оправдать» нас независимо от содеянного – мера за меру за «неправильное», незаслуженно получение данной нами «в никуда» «пеа».
Мораль: всякий раз, поступая по Закону, не удивляйтесь, что и с вами поступают по всей строгости. Бессмысленная доброта – это альтруизм (нам, эгоистам, не понять!)
P.S.Покойный рав Ицхак Зильбер говорил: «Лучше я сто раз помогу тому, кто помощи не заслуживает, чем единожды откажу нуждающемуся!»
Фарисейство, как оно есть
«И мучайте души ваши девятого [числа] месяца,вечером»
(Ваикра 23:32)
Да-да, мы не ошиблись «девятого… вечером». Нет о Йом hаКипурим тоже сказано чуть раньше в нашей главе: «Но в десятый ]день[ этого седьмого месяца – День Искупления… и мучайте души ваши» (Ва-йикра, 23:27).
Мудрецы, весьма безапелляционно, определяют: «и мучайте души ваши» десятого числа означает пост, а девятого – трапезу (перед Йом hаКипурим)! Простите, а из чего они исходят? И как могут одни и те же слова, которые разделяет всего пять предложений, означать абсолютно противоположные вещи?!
Корень ответа на эти вопросы лежит на уровне корня слова «мучать» - «лаанот» (ИЛИ «леанот»???). Другое значение этого слова «отвечать», и первая задача, которую нам предстоит решить – как связаны понятия ответа и мучения. Начнём с последнего.
Всё, что соверщается против нашего желания воспринимается нами как мучание. Ключевое слово этого определения – «против, вопреки». Перекинем смысловой мостик к понятию ответа. Давая ответ, мы снимаем (уничтожаем) вопрос. Следовательно, ответ действует вопреки реальности, в которой существует открытый вопрос. Именно действие против существующего положения, будь то сиюминутные желания человека или открытый вопрос, неимеющий ответа, составляют общий смысловой знаменатель понятий «мучение» и «ответ».
Исходя из этого мы можем сделать следующий вывод (вслед за мудрецами): существует два способа противодействия желанию есть и пить. Первый, очевидный – пост, второй, менее очевидный (подобный действию ответа на вопросительную реальность) - трапеза. Несомненно, вкушение пищи – есть действие убирающее желание есть.
Мудрецы «усугубляют» ситуацию с трапезой перед Днём Искупления следующим мидрашем:
«И разве девятого [числа] постятся? Ведь постятся десятого?! Но всякий, кто ест и пьёт девятого, засчитывает ему Тора, что он как будто постился и девятого, и десятого!» (Трактат «Брахот», 8:2)
Объяснение этого мидраша мы начнём со слов раби Элимелеха из Лежайска: «Оттого, что когда человек вспоминает, насколько ужасен и страшен наступающий день (начинающийся с вечера), каким образом донесёт еду до рта? И есть ли большее мучение, чем сидеть и есть в этот час?..»
Раби Элимелех даёт нам взгляд праведника на происходящее. Тот, кто заставляет себя есть вопреки аппетиту, лишь оттого, что так приказал Творец, совершает действие в два раза превосходящее пост – он, содной стороны, мучает свой аппетит, а с другой – ест!
Резюмируем словами раби Ицхака Меира из Гура: «Если трапеза накануне Дня Искупления засчитывается как пост, то естественно, что в минхе перед ней должна быть исповедь «видуй!»
«Душу не загрязняйте в народе своём»
Ва-йикра, 21:1
Хотя в нашем путешествии по недельным главам мы благополучно «перевалили» за середину, ещё ни разу я не соотнёсся с явлением коренным образом изменившем еврейский мир, не далее как двести пятьдесят лет тому назад. Появление хасидизма разделило еврейский мир на хасидов и литовцев (не принявших хасидизм), и это естественно отразилось на всех аспектах еврейской жизни, и в частности, на комментариях к Торе. Именно с тех пор и появляются хасидские и литовские комментарии.
Следующий анекдот как нельзя лучше объясняет, о чём идет речь:
Услышав историю о Йонатане сыне Узиэля, старейшем из учеников самого hилеля – «когда концентрировался раби Йонатан бен Узиель на учёбе, то птица, имевшая неосторожность пролетать над ним в этот момент, падала замертво, сожжённая тем светом, который притягивала его Учёба».
Реагируют литвак (митнагед) и хасид следующим образом. Удивляется хасид – «На какой ракиа (духовный уровень) поднялся праведник?!» Литвак же задаёт вопрос: «Кто заплатит за причиненный ущерб?!»
Я приведу два примера, позволяющих понять и оценить принципиальное отличие в подходе к тексту тех и других. Задача «хасидского» комментария – перевести слова Торы на язык еврейской души, сделав эти слова как можно более актуальными. Задача «литовского» комментария – объяснить принцип изложения основ Бытия словами Божественного языка.
Слово «амав» переведённое мною как «народе своём», корнем имеет слово «ам» - «народ», но и «тусклый». Связь этих двух понятий была освещена во вступлении во вторую часть. Хасидский комментарий (его автор – раби из Александера) использует второй, необычный смысл слова «амав», и тогда слова Торы можно перевести: «Душу не загрязняйте своей тусклостью».
Очевидно, что Божественная искра в сердце каждого человека дана, дабы разгорелось пламя любви к Создателю и Его созданию – людям. Самое страшное не гнев и не вражда, а равнодушие. Величайший подарок Всевышнего человеку – нешама (Божественная душа), точнее, возможность «прикладывать» её к хорошему в этом мире. Потому остывшее сердце - это разрыв связи с уровнем нешама, то есть величайшее преступление человека по отношению к себе и к Цели Творения.
«Литовский» комментарий касается порядка следования исключений из общего правила. В случае простого коhена разрешается ему участвовать в похоронах «родственников первой категории»: «матерью своей и отцом своим, сыном своим… можно ему становиться тамэ» (Ва-йикра, 21:2-3).
Когда же речь идёт о запрете для первосвященника участвовать в похоронах даже ближайших родственников, то порядок их перечисления иной: «ни к какому умершему не должен он подходить, ни к отцу своему, ни к матери своей…» (Ва-йикра, 21:11). Такая «перестановка» между отцом и матерью не может не вызвать чисто литовского вопроса - «вус?» - «отчего?»
Ответ через общий принцип Пятикнижия – новизну! Тора Всевышнего – это, во-первых, сюрприз, ведь божественное начинается лишь там, где человеческое закончилось. Оттого мы называем Создателя Все – вышним, что Он выше всего, до чего человеческое (мозг, эмоции, чувства) способно дотянуться. А, следовательно, чем больше новизны, тем более высоко сказанное для нас в Пятикнижии.
В случае простого коhена список исключений из правила о запрете возглавляет тот, чьё присутствие в нём вызывает максимальное удивление. Для кого мы ожидаем будет сделано исключение в первую очередь? Ответ – конечно же, для отца – причины коhенства сына. И потому на первом месте – сюрприз – «матерью своей и отцом своим».
В случае же первосвященника, новость – запрет на участие в проводах даже ближайших родственников, даже собственного отца – первосвященника! Потому: «ни к отцу своему, ни к матери своей…»
Мы же, живущие сегодня, можем только радоваться щедрости Создателя, подарившего нам хасидскую непосредственность с литовской перспективой наблюдаемого!
Место для чуда
«И выделюсь среди сынов Израиля – Я, Всевышний выделяющий Вас»
Ва-йикра, 22:32
Комментарий РаШИ удивителен: «и выделюсь» - «отдавай свою жизнь и выделяй Моё имя. И когда отдаёт свою жизнь, должен отдавать её с намерением умереть, так как всякий отдающий свою жизнь в расчёте на чудесное спасение, не происходит с ним чудо».
Для того, чтобы понять РаШИ нам снова придется вернуться к понятию чуда. Чудо – это прямое вмешательство сверху в ход естественных событий, управляемый системой природных сил. Следовательно, чудо отодвигает в сторону обычно происходящее, занимая его место.
Самая естественная из сил вложенных в человека – это инстинкт самосохранения. Он сильнее всех остальных инстинктов вместе взятых, и человек цепляется за жизнь вопреки любым обстоятельствам, и даже идя на смерть. Именно это имеет ввиду РаШИ, комментируя мицву «кидуш hашем» - «самопожертвование во имя Творца» (буквально «выделение имени» Всевышнего). Ведь, если не побеждён основной инстинкт, если идущий на смерть ради выделения имени Создателя надеется на чудо, то оно не произойдёт.
Чудо, для своего появления, как необходимое (но недостаточное) условие нуждается в свободном от естественности месте. Пока не побеждено само естество человека, его жажда жить - место для чуда не освобождено, именно это объясняет РаШИ. И только победа надо самым основным инстинктом освобождает человека от власти этого мира и создаёт возможность чуда.
Связь с первоисточником
«Скажи коґэнам сыновьям Аґарону и скажу им»
Ва-икра 21:1
Повтор «скажи… и скажешь» «принуждает к труду» всех комментаторов. Третий Гурский ребе усматривает в глаголе «сказывать» намек на десять «сказаний - маамарот» лежащих в основе Творения.
Сама идея очищения, которое есть суть работы коэна, подразумевает восстановление связи с первоисточником, с первопричиной. Причина всех причин нечистоты – «труп-халаль» означает на иврите опустошенный, лишенный смысла, стремлений, связи с Источником жизни.
По словам гурского ребе, автора «Сфат эмет», раскрытие связи с десятью сказаниями «прилепляет» к ним всякий объект, делая его ритуально чистым. Гмара объясняет, что выражение «Ґээмиреха» (Дварим 26:17,18), происходящее от того же корня «эмор», означает соединение, приобретение целостности. И такое объяснение выводит нас на … счет Омера. Внутренний смысл мицвы счета дней межу Песахом и Шавуот – соединение отдельных дней в период времени, соответствующий появлению сосуда, способного вместить Тору.
Дважды «скажи», появляющееся в нашей главе, по словам мидраша означает «необходимость для нижних». Изначальный «маамар» должен быть осознан и услышан сотворенным, находящимся максимально далеко от Первоисточника, в конце (венце) Творения. Сказанное в Лель ґаСедер, мгновенное (вариантно - проходящее): «ведоди хамак авар – а возлюбленный мой промелькнул и исчез» (Шир а-Ширим) должно стать всегдашним в день Дарования Торы!
Вас называю я человек
«И отсчитывайте вам семь суббот»
Ва-йикра 23:15
Интересно, что в случае счета юбилея, сказано «и отсчитывай себе семь суббот» (Ва-йикра 25:8). А единственное число, по мнению мудрецов, означает… Большой Бейт Дин (Трактат «Менахот» 65:2), который есть не что иное, как полномочный представитель всего Израиля.
Множественное же число, по мнению мудрецов, означает обращение к каждому из нас. Такое разделение на Израиль и евреев, где каждый - часть множества, а множество – единственное число, есть подтверждение сформулированного равом Гиршем принципа:
«Начиная с Синая, всякое обращение в единственном числе - это обращение к Израилю, а во множественном – к каждому еврею персонально».
То, что стоит за этим принципом, это не просто практический вывод, имеющий громадное значение для нашего закона. Синай превратил евреев в единое существо, в функциональное замещение первого человека.
Как сказано у пророка Йехезкеля (34:31)
«А вы стадо Мое, стадо пастушества Моего, Человек вы».
Возникновение Израиля как единого существа там, на Синае, дает не только объяснение общности судьбы евреев (удар по любой части организма затрагивает его целиком), их удивительной привязанности друг к другу (дотрагивание йешивебохера из Бердичева до мукце в Шабат, может, не дай Б-г, привести к женитьбе еврейского студента в Париже на гойке), но и позволяет оценить сказанное в прошлой главе (19:18) «и люби ближнего, как себя».
Невозможность, даже теоретическая, относиться к другому человеку (даже к своей маме или ребенку), как к себе, связана с нашей физиологией. Себя мы ощущаем непосредственно, а другого через органы чувств и мозг. Но если Израиль – адам, одно существо, то разделение первого человека, на отдельно ощущающие себя части, объясняет заглавность закона о любви к ближнему.
Ведь любовь к собственной правой руке не может разниться от любви к левой руке. И евреи – части в Израиле, оказываются в положении, в котором любовь к ближнему – единственный путь к личному счастью и процветанию. Идеальность общества, которое «вынуждены» строить евреи (и только они), вытекает из «перемешанности» евреев в Израиле (друг в друге). И единственность Израиля никак не противоречит множественности евреев!
Плохое?! Только с хорошим!
«И имя его матери Шломит, дочь Диври, из ветви Дана»
(Вайикра, 24:12)
Комментарий РаШИ: «означает, что осуждающий (раша) приводит к порицанию себя, своего отца и своей ветви. Сходно с этим «Оґалиав, сын Ахисама, ветви Дана» - похвала ему, его отцу, похвала его ветви».
Вопрос к нему: РаШИ всегда объясняет конкретные слова Пятикнижия. В данном случае, длинность перечисления – имя мамы и дедушки, и ветви, еще куда ни шло, но для чего соотноситься со словами из книги Шмот (31:6), которые уместнее было бы объяснить там?!
Объясняет Савраньский ребе, что РаШИ учит нас важнейшему принципу – не может Тора говорить плохое о ветви в Израиле, если прежде не сказала о ней хорошее. Ведь, обличая недостатки, мы можем создать ложное представление, как будто осуждаемая община целиком плоха. И «обнародование» недостатка было возможно лишь благодаря тому, что прежде Пятикнижие говорило о строителе Мишкана из той же ветви. Потому-то РаШИ говорит о похвале Оґалиаву именно здесь, а не в книге «Шмот».
А теперь главный для всех нас практический вывод. Даже когда нам необходимо сделать замечание своим близким, необходимо предварить его… комплиментами. Еще более далеко идущие выводы на тему неправильности порицания, не предваренного поощрением, делает ребе Ури из Стрелиска. Он предлагает увидеть в законе нашей из главы:
«и умертвивший скотину, заплатит за нее» (Вайикра, 24:21)
осторожность, необходимую при атаке на скотину внутри нас. Нападая на скотскую составляющую своего близкого, своего ученика, своего ребенка или самого себя, следует прежде позаботиться об «оплате» - возможности возместить утраченное, духовным и жизненным из другого источника. И пока нет у тебя сил на возмещение, нельзя позволить себе порицать и унижать ни близкого, ни самого себя!
Большое и малое
«Скажи коэнам, сыновьям Аґарона, и скажешь им»
(Вайикра, 21:1)
РаШИ объясняет повтор «скажи… и скажешь» не очень понятно: «предостеречь больших о маленьких». Но если вспомнить, что работа коэнов – это символ работы на Вс-вышнего, то мы сможем с помощью Савраньского ребе, выучить у РаШИ урок нашей жизни.
Жизнь складывается из дней «больших» и «малых», озаренных светом молитвы, учебы, творчества, и обычных – суетливых, серых, заполненных заботами и материальными затруднениями. Дни «величия» несут в себе опасность «примазывания». Человек, ощущающий вдохновение, может, не дай бог, соотнести божественный свет со своими достоинствами, почувствовать гордость от переживаемого. Задача «больших» дней – светить светом надежды в дни, целиком принадлежащие этому миру и материальным заботам.
Поучительно, что слово леґазґир – предостеречь из комментария РаШИ, может быть произведено от корня зоґар – сияние. А, вроде бы, лишняя деталь: «Скажи коэнам, сыновьям Аґарона» напоминает о скромности. Ведь вся работа коэнов досталась им не в силу заслуг, а только лишь вследствие их происхождения по прямой мужской линии от Коэн Гадоль! Понятно, что по той же причине еврей, испытывающий гордость от того, что он еврей, должен немного расслабиться и вспомнить об утреннем благословении «Что не сделал меня неевреем».
Таким образом, становится объяснимым удвоение «скажи… и скажешь»: большое должно быть путеводной звездой для ограниченного и при этом – не полагать себя большим!
Одним словом – «мицва»
«Но только близкими ему… сделается нечистым»
(Ва-йикра, 21:2,3)
РаШИ комментирует одним словом – «мицва». Естественный вопрос – отчего раби Шломо подчеркивает приказность именно этого закона Торы? Все законы Торы – мицвот – приказы?!
Рав Лиор предлагает в качестве объяснения главу из Трактата «Звахим» (100:1): «История о Йосефе коґене, у которого умерла жена накануне праздника Песах и не хотел становиться ритуально нечистым [участвуя в ее похоронах]. И тогда остальные коґены принудили его стать ритуально нечистым».
Ситуация, описанная Гмарой, объясняется естественным желанием любого коґена участвовать в главном приближении Израиля – Песах – пасхальные барашки. Описание этой невероятной работы коґенов сохранилось в дошедшем до наших дней письменном свидетельстве нееврея. Сотни тысяч зарезанных барашков требовали чудесной согласованности действий всех коґенов. Они работали по колено в крови, передавая чаши с жертвенной кровью к жертвеннику и обратно. По свидетельству гоя: «текла река золота» - так быстро передавали друг другу золотые сосуды с кровью коґены. Гмара отмечает как чудо, что никто из коґенов ни разу не поскальзывался все время, пока существовал Храм. Эмоциональный накал мы себе представить, конечно, не можем. Но можем понять желание Йосефа ґакоґена вопреки всему (смерти жены) участвовать в карбанот Песах. И это объяснение краткого комментария РаШИ – мицва!
Недельная глава Бе h ар
Слово о севообороте
«И говорил Б-г, обращаясь к Моше на горе Синай: "Говори с сынами Израиля и скажи им:
"Когда придёте в страну, которую Я даю вам, земля должна покоиться в шабат Б-га.
Шесть лет засевай поле своё, и шесть лет обрезай виноградник свой и собирай плоды её земли".»
(Вайикра 25:1-3)
Законы об отдыхе земли Израиля в седьмой и юбилейный (7х7+1=50) годы воспринимались так называемыми «библейскими критиками» как законы о севообороте. При этом, как всегда в случаях, когда «исследование» проводится под уже готовый результат, критики не замечали всей нелепости своей гипотезы.
Вовсе не обязательно быть землепашцем, чтобы уразуметь следующую простую истину. В случае семилетнего цикла самым неурожайным (вследствие истощённости почвы) будет шестой год. И потому, как нам кажется самым простым ответом на вопрос «А всё-таки, кто написал Тору?» будет следующая цитата:
«А если скажете: "Что же будем есть в седьмой год, когда мы не будем ни сеять, ни собирать нашего урожая?", то знайте: Я пошлю вам благословение Моё в шестой год, и он доставит урожай на три года. И будете сеять в восьмой год, но есть будете из урожаев старых до девятого года, до появления его урожая будете есть старое.» (Ва-икра, 25:20-22).
«Братский союз и свобода – вот наш девиз боевой»
«И если обеднеет брат твой и придет в упадок у тебя,
то поддержи его, пришелец он, или поселенец… не бери с него проценты…
Я Вс-вышний Всесильный ваш, который вывел вас из страны Египетской…»
Ваикра (25:35-38)
Мидраш, комментируя последнее из процитированных предложений, утверждает: «Всякий, признающий мицву о процентах, признает Исход из Египта. Всякий, отрицающий мицву о процентах, отрицает Исход из Египта». (мидраш Ялкут Шимони)
Связь между законами: «Не ссужай брату своему под проценты» и «Память об Исходе из Египта» прослеживается с помощью следующего примера (его автор - Ктав Софер, – сын Хатам Софера).
Представьте себе, что царь вручает вам большую сумму «подъемных» (денег), с условием, что вы будете готовы ссудить его детей «буде случится нужда», не рассчитывая заработать на этой ссуде хоть что-нибудь (кроме благоволения монарха, естественно).
Выход евреев из Египта сделал нас сыновьями Всевышнего, и любая попытка нажиться на брате своем – есть отрицание родственных связей… со Всевышним. И потому готовность помочь бескорыстно - это признание еврея братом своим, а себя… сыном Всевышнего.
Короче – «Вышли мы все из Египта, дети еврейской семьи».
Есть такое мнение
«И говорил Всевышний к Моше на Синайской горе сказать... и покоится земля в Шабат Всевышнего»
Ва-Йикра, 25:1
Коснёмся двух вопросов из нашей главы. Первый из них задаёт РаШИ: «Какая связь между Синайской горой и шмитой (законом о седьмом годе)?»
Хатам-Софер видит совсем простую связь между ними. Если у некоего индивидуума возникает вопрос об авторстве Торы, то законы седьмого года прямо и решительно опровергают версию «человечности» Автора. Ибо какой человек посмеет обещать тройной урожай каждый сорок восьмой год пятидесятилетнего цикла?!
Ещё одна возможность соединить эти понятия – это Шабат. Место и время совмещаются через Шабат – следующий мир – седьмое тысячелетие. Мир (всё место – олам) становится местом раскрытия Торы, а время (всё!!!) становится Шабатом Всевышнего (леолам – навсегда!).
Второй вопрос возникает в связи со следующим повтором: «Не обманывайте человек брата своего» (Ва-Йикра, 25:14) и «Не обманывайте человек коллегу своего и трепещите перед Всесильным, так как Я – Всевышний Всесильный ваш» (Ва-Йикра, 25:17).
Один из комментаторов («Бина леэйтим») объясняет это так. В первом случае речь идёт о честном человеке. Во втором – о мошеннике и его... коллеге. При этом единственная причина, по которой не следует мошенничать с мошенником – это... Всевышний.
Другое отличие между этими законами находит раби Симха-Буним из Пшисхи. Поскольку буквы «алеф» и «айн» взаимозаменяемы, то второй из запретов можно прочитать как: «Не обманывайте человек – «амито» - «свою истину». Не должен человек опускаться до самообмана».
В качестве практического совета из серии «Как жить?» приведу ответ одного Варшавского раввина на вопрос, навеянный прощением всех долгов в год шмиты.
«Можно ли просить в долг сумму, которую ты можешь вернуть, лишь уповая на Всевышнего (надеясь на чудо)?»
Ответ: «Можно, если вы готовы одолжить подобную сумму в подобных же обстоятельствах. Иначе – ни в коем случае».
Три плюс два
«И говорил Всевышний Моше на горе Синай»
Ва-Йикра, 25:1
Попробуем вновь вернуться к классическому вопросу: «Что добавляет ссылка на Синай в законы шмиты?» Ведь все мицвот, включая все детали, так или иначе связаны с Синаем. Рав Шломо Йосеф Завин предлагает следующее объяснение.
Законы Шмиты (буквально «пропуск, упущение») касаются всех трёх плоскостей человеческого бытия: плоскости отношений между человеком и Творцом: «и отдыхает земля отдыхом ради Всевышнего»; в плоскости отношений человека к самому себе: «шесть лет сей на своих полях… и будешь собирать её (земли) урожай и в седьмой год суббота суббот будет у земли»; в плоскости отношений человека к своему ближнему: «И будет суббота земли вам для еды, тебе и рабу твоему, и рабыне твоей, и наёмному работнику твоему и для жителей живущих с тобой, и для скота твоего, и для зверя в твоей стране будет весь урожай в пищу».
До такого тройного предназначения и до такого уровня отношений к ближнему, так что всё живое от человека и до скотины и зверя уравниваются в своих правах на съестное, не доросла ни одна мицва! Потому все правила и частности всей Торы на уровне намёка появляются в законах шмиты.
Ещё два важнейших вывода можно сделать из заявленного соседства Синайского Откровения и законов седьмого года. Первый – это напоминание о том, что идеалы Торы не должны остаться в области абстракции, их следует воплотить в жизнь в стране Израиля. Второй – эта страна больше, чем экономико-географическое или геополитическое образование. В ней еврей должен праздновать седьмой год.
И подобно Шабату (седьмому дню), в который еврей получает возможность проявить «дополнительную душу», так и у этой страны есть своя дополнительная духовность, не свойственная всей остальной земле на планете, проявляющаяся через седьмой год. Идеи седьмого и пятидесятого года по сути – общественно-социальные реформы высочайшего уровня, и их реализация возможна только через «встречу» Синая и шмиты!
Мудрость мудрецов
«И не обманывайте человек коллегу своего»
Ва-йикра, 25:17
Следующая история проиллюстрирует не столько закон Пятикнижия о запрете мошенничества, сколько удивительную мудрость, свойственную нашим праведникам. Трактат «Бава Кама» (117) рассказывает, что Шмуэль однажды купил у нееврея золотой кувшин в качестве простого, железного, и когда платил за него четыре золотых, то смог припрятать один.
История на первый взгляд просто сногсшибательная. Мало того, что Шмуэль мошеннически приобрёл золотой кувшин, он еще и обманул бедного торговца на четверть (даже на треть) уплаченной суммы. И самый главный вопрос – зачем мудрецы нам это рассказывают, чему хотят научить?!
Как и всегда, первый взгляд на рассказанное мудрецами раскрывает нам наше несовершенство и только. Итак, рассмотрим ситуацию, в которой оказался Шмуэль. Прицениваясь к золотому кувшину он узнаёт, что требуемая за него цена значительно уступает рыночной (реальной). Возможны два варианта. Первый: торговец просто не знает истинную цену, полагая сосуд железным. В таком случае следует раскрыть торговцу глаза.
Но есть ещё один вариант, объясняющий удивительную дешевизну сосуда – он краденный. В этом случае следует выкупить сосуд, по минимальной цене, естественно, и вернуть его владельцу!
Надеюсь, что и вы обратили внимание, что история не имеет ясно выраженного конца. На самом же деле она вполне закончена, и это позволит нам отгадать, как решил Шмуэль ту вовсе непростую дилемму, перед которой оказался. Если слово «припрятать» расценивать как положительное, а не как отрицательное (то есть мерять не своей меркой, а эталонами праведности), то получится, что Шмуэль припрятал золотой не для себя, а для торговца-нееврея; то есть он дал ему вместо четырёх требуемых золотых на один, припрятанный, больше!
Тем самым Шмуэль не разрубил, а развязал гордиев узел дилеммы: кто перед ним: честный торговец-простак или скупщик краденого? Если тот вернёт лишнюю монету – это будет неоспоримым свидетельством его честности. Если же «не заметит» (вещь принципиально невозможная вследствие невероятной редкости на рынке в те времена золотых монет, а также их совершенно баснословной цены (что-то вроде десятков тысяч сегодняшних долларов за одну золотую монету)), то это будет таким же неоспоримым свидетельством его нечестности, и следовательно, верности второго варианта!
Итак, конец истории очевиден (и потому не записан): либо Шмуэль доплатил за золотой кувшин, либо развесил объявление о поисках владельца! Понятно, что мы с вами, читатель, не обладаем мудростью амораим, но усилия для соблюдения законов Пятикнижия, и в частности необмана, требуются и от нас!
Три времени
«И в седьмой год суббота суббот (шабатон)»
Ва-йикра, 25:4
Три времени (все связанные с числом семь) названы в Торе «шабатон»: шабат – «и в седьмой день суббота суббот (шабатон)» (Ва-йикра, 23:3), праздники (моадим) – «в седьмой месяц первого числа будет у вас шабатон» (Ва-йикра, 23:24,39) и шмита – «и в седьмой год суббота суббот (шабатон)»
Назначение шабата – прекращение власти инстинктов (нефеш): «Шабат и йинафаш» (Шмот, 31:17), и потому в шабат запрещена мельаха (деятельность), и даже приготовление пищи («охель нефеш» - «еда [поддерживающая] животную душу»).
Праздники символизируют выделенность времени и власть над ним: «Выделяющий Израэль и времена» говорим мы в благословлении праздника. Оттого разрешается готовить пищу в это время для этого времени!
Шмита символизирует Шабат (остановку) мира (пространства). Как сказано «шабат для Всевышнего», потому разрешена в седьмой год всякая деятельность, кроме той, что связана с постоянным местом – землёй. (Раби Цви hирш из Зидичева)
Сопоставление с формулой Три плюс Один даёт следующий очевидный результат: шабат – остановка души (сознания), праздники – времени (эмоций), а шмита – остановка пространства (действия). Таким образом, три выделенности во времени – суббота, праздники и седьмой год, - охватывают три измерения человеческого бытия.
Не на продажу
«Не обманывайте друг друга»
Ва-йикра, 25:17
Раби Менделе из Коцка говорил: «Есть люди, которые настолько поглощены распространением истины во всём мире, что забывают оставить что-нибудь из истины самим себе. Именно к таким евреям обращается мудрейший из людей: «Истину покупай, а не продавай» (Мишлей, 23:23) – приобретай правду для себя, а не держи её у себя на продажу другим!»
Возвращение
«И говорил Вс-ий Моше на горе Синай сказать»
Ва-йикра 25:1
Недельная глава «На горе Синай» не балует разнообразием тем. Рабство, земля, свобода. Вот разве что привязка к Синаю и РаШИ этот заголовок объясняющий…
Третий Гурский Ребе в своем объяснении ссылается на мидраш, который на первый взгляд все усложняет: «Жизнь и смерть в руке языка. Уголек раздул в нем пламя, плюнул в него – загасил. Буханка, пока не отделили от нее десятину… отделили – жизнь!»
Несомненно, говорит «Сфат Эмет», всякий объект нашего мира черпает свою энергию существования из Торы, «под» которую сделал Творец наш мир. Только этот питающий все огонь Торы скрыт и уподоблен угольку. И требуются усилия по раскрытию - дух (духовность) позволяющая из угля разгореться пламени.
Отделение десятины Вс-му равносильно убиранию клипы (кожуры, препоны), препятствующей раскрытию внутренней энергии. И в этом объединяющий смысл всей недельной главы «Бе-ґар». Связь с Синаем возвращает все объекты Творения на свои («Его») места. Принадлежность всего сотворенного к Создателю и есть внутренний смысл всех законов нашей главы. А наплевательство, не готовность искать – работа прилепленной к нам клипы!
Основное дух – руах, именно его вдохнул Создатель в живое – «руах хаим – дух жизни»
Пятьдесят лет жизни
«Землю не продавай навсегда,
Так как Моя Земля, а вы пришельцы
И жители при Мне»
Ва-йикра 25:29
Обычное видение юбилея – пятидесятого года, как освобождения все возвращающегося «на круги своя», можно углубить, увидев в Земле землю. Наше существование «йамей шней хаим - дни лет жизни», по выражению мудрецов, семьдесят лет. Если учесть, объясняет автор «Драгоценного сосуда - Кли Якар», что до двадцати человек неподсуден, с точки зрения Небес, то пятьдесят лет – это и есть время хозяйничания человека в нашем бренном мире: «Так как Моя Земля» (Шмот 9:29).
Если вспомнить тему «Сценарий жизни», то можно охарактеризовать возраст после семидесяти, как возвращение «активов» Хозяину и освобождение от созидательной работы в этом мире ради главного – соединения фактов собственной биографии в шедевр Его Замысла: «Жители при Мне». Не случайно год юбилея связан с Днем Искупления и звуком шофара - Дарования Торы, освобождая от земного: профессия «пришельцы» дает возможность в полной мере ощутить Любовь Создателя.
Приоритет в насыщении
«И был Шабат земли вам для пропитания:
тебе и работнику твоему…, и скотине
твоей… будет урожай ее, чтобы есть его»
(Ва-йикра, 25:6-7)
Но в трактате «Брахот» (40:1) сказано, что не может человек есть, если прежде не дал корма скотине, а в нашей цитате первым упомянут человек? Объясняет автор комментария «Ган раве», что мудрецы имеют в виду ситуацию, где дать овса кобыле следует прежде, чем садиться за стол. Но в случае, если хозяин должен делиться со свиньей собственным ужином, то, конечно, человек, во-первых. Т.е. если у скотины и человека – у каждого своя пища, то, во-первых, следует задать корма животному. Но если четвероногому собираются уделить из еды, предназначенной для человека, то кость собаке бросают уже обглоданной.
Недельная глава Бехукотай
Дата: 2018-09-13, просмотров: 733.