Парадоксы, пугающие ограниченный ум, путающие плоские представления "здравого смысла", очень часто скрывают за собой глубокие и серьёзные научные проблемы. Чтобы высказать парадокс, необходимы как минимум нестандартное мышление и остроумие; чтобы разрешить парадокс, нужно ещё и глубокое понимание действительности.

Блестящий французский экономист XVIII в. Кенэ донимал своих коллег едким парадоксом; капиталист, заботящийся только о производстве меновой стоимости, всё время старается понизить меновую стоимость своих товаров. Что же получается: капиталисты последовательно стремятся к собственному разорению?

Ответ на эту загадку был найден лишь через много десятилетий, когда К. Маркс открыл относительную прибавочную стоимость. Капиталисту важна не сама по себе меновая стоимость и даже не абсолютный размер стоимости товаров, а доля прибавочной стоимости как часть стоимости произведенных товаров. Технические усовершенствования, направленные на сокращение цены и стоимости товаров, могут одновременно увеличивать долю прибавочной стоимости и её величину - в этом секрет относительной прибавочной стоимости.

Между двумя противоречивыми, но верными утверждениями, подмеченными остроумным доктором, лежит длинная цепочка причинно-следственных связей, открытая гением Маркса. При повышении производительности труда общая стоимость остается неизменной, а стоимость единицы товара понижается - масса жизненных средств, необходимых рабочему, остается неизменной, а стоимость её понижается - стоимость рабочей силы понижается, заработная плата может быть снижена - прибавочная, стоимость возрастает.

...Вы ещё не потеряли логическую нить, читатель? А между тем это ещё не вся цепочка причинно-следственных связей. Потому что нужно ещё указать мотив действий капиталиста, который знать не знает про относительную прибавочную стоимость, скорее всего не догадывается, откуда и как она появляется, но тем не менее всеми силами стремится к снижению стоимости своей продукции. Он одержим не столько заботой об увеличении общего фонда прибавочной стоимости всего класса капиталистов, сколько стремлением увеличить свою непосредственно присваиваемую часть, особенно по сравнению с другими капиталистами, которые для него - конкуренты. Он не думает денно и нощно о каком-то там чужом производстве в отраслях, создающих средства потребления рабочих, - и тем не менее он "работает" именно на такой результат.

Стремление капиталистов к получению "добавочной прибыли" по сравнению с другими (в теории она называется добавочной, или избыточной, прибавочной стоимостью) заставляет каждого капиталиста снижать затраты на производство: снизил раньше других, раньше снижения средних цен - схватил куш "избыточной прибавочной стоимости", снизили остальные - понизилась стоимость единицы товара; понизилась стоимость единицы... и так далее, и так далее, и так далее по пути к относительной прибавочной стоимости.

Вот так работает механизм научно-технического прогресса в капиталистическом обществе. Не так уж он и прост... К этому, пожалуй, следует добавить, что при современном капитализме - капитализме монополистическом - дело ещё более осложняется постоянным повышением (а не понижением) цен, когда возросшая но-минальная (т. е. взятая в денежном выражении) заработная плата может скрывать за собой понижение стоимости рабочей силы...

Развитие производства относительной прибавочной стоимости объясняет тот бурный технический прогресс, которым капитализм выделяется по сравнению со всеми предшествующими эпохами. Развитие производительных сил, как известно, движет общество вперед. Но куда "вперед", к каким историческим берегам движется корабль капиталистической экономики?

"ВСЕОБЩИЙ И АБСОЛЮТНЫЙ ЗАКОН", ИЛИ ПРЕДСКАЗАНИЕ ВЗРЫВА

Провидеть будущее всегда трудно. Заманчиво простой способ прорицаний - экстраполяции существующих тенденций, разнообразные расчёты по поводу того, что и во

сколько раз вырастет, - не раз ставил наивных прорицателей в неловкое положение. Развитие идёт отнюдь не только через простое накопление количеств, но и через крушение старого, скачки, перевороты, взрывы.

Можно ли предвидеть, научно предсказать взрыв и крушение целого общественного строя со всеми его многочисленными институтами, органами, порядками и отношениями? Конечно, во все времена появлялись разного рода пророки, которые сулили скорый конец, крушение царств, восстание угнетенных и т. д. Однако эти пророчества редко сбывались, а когда такое случалось, то сами пророки бывали немало удивлены тому, как это происходит и к чему ведет. Для того чтобы не гадать, а предсказывать, нужна наука.

Способ исследования будущего капиталистической системы, примененный К. Марксом, достаточно прост: Маркс рассматривает открытое им отношение труда и капитала как многократно повторяющееся и расширяющееся, охватывающее всё более широкий круг людей, развивающееся...

Казалось бы, что может дать простое повторение, воспроизводство уже изученных отношений? А между тем учет многократного повторения капиталистических отношений переворачивает некоторые научные представления, заменяя их прямо противоположными выводами и заключениями.

Когда капиталистическое отношение рассматривается как однократный акт, то создается впечатление равенства и справедливости отношений между капиталистом и рабочим, во всяком случае с точки зрения представлений о равенстве, основанных на законе стоимости, римском праве и христианской религии: "ты - мне, я тебе", "толцытеся и воздастся". Действительно, и рабочий, и капиталист выступают как равные товаровладельцы, один из которых владеет особым товаром - рабочей силой, а другой - всеобщим товаром - деньгами. Между ними происходит эквивалентный обмен по закону собственности, действующему в товарном производстве: отчуждение своего продукта есть условие присвоения продукта чужого труда. Обмен по стоимости, основанный на затратах труда, создает впечатление справедливого, трудового характера собственности. Кто сколько накопил стоимости, затрачивая свой труд, тот столько и имеет по праву - отношения между рабочим и капиталистом следуют вроде бы этому справедливому порядку.

Теперь посмотрим на дело с другой стороны, с учетом многократного повторения отношения труда и капитала. Начнём с того момента, когда капиталист стал капиталистом. Вполне возможно, что в первый раз он приобрел чужую рабочую силу в обмен на стоимость, созданную собственным трудом. Однако став капиталистом, он перестал быть трудящимся, создающим стоимость своим трудом; у него теперь другая роль, его предназначение - быть представителем собственного капитала. Если кто-то, накопив определённую сумму, перестал работать, но не перестал потреблять, то первоначальные накопления должны постепенно истратиться, сойти на нет. Многократное повторение потребления уничтожает сумму стоимости, созданную некогда трудом будущего капиталиста.

Между тем капиталист отнюдь не разоряется, его капитал не исчезает (и даже приумножается), он снова и снова покупает чужую рабочую силу. Откуда же берутся необходимые для этого средства? Ясно, откуда - из прибавочной стоимости, которую снова и снова приносят повторяющиеся отношения эксплуатации наемного труда. Значит, в процессе повторения капиталистических отношений первоначальная капитальная стоимость, созданная, как мы предположили, собственным трудом капиталиста, неизбежно превратится в результат чужого труда, накопленный неоплаченный труд рабочих. Присвоение чужого неоплаченного труда есть условие "возрастающего присвоения чужого труда - таков закон капиталистического присвоения, сформулированный К. Марксом и отличный от первоначальных законов собственности товарного производства, как небо от земли.

Прочитав вышеприведенное рассуждение, вы можете возразить: неверно было предполагать, что капиталист не трудится, не работает, - он, может быть, ночей не спит, думая о наилучшем применении своего капитала, планируя внедрение новой техники или изменение организации труда. Да, действительно, капиталист может работать в качестве управляющего собственным предприятием. Но он может и не работать вообще, наняв для Управления специалистов и оплачивая их труд. В современных условиях такое положение является даже общим правилом: капитал ныне сосредоточен главным образом 8 акционерных обществах, где различие между собственником-акционером и наемным управляющим вполне очевидно. Вместе с тем становится очевидным и тот факт, что доходы капиталистов отнюдь не тождественны плате за управление - акционеры получают дивиденды, даже если щедро оплачивают управленческий труд менеджеров.

Превращение капитала в паразитическую собственность в процессе повторения капиталистических отношений является неизбежным следствием капиталистического развития, даже если в начале капитала лежал собственный труд его владельца. Это верно для всех капиталов вместе и каждого в отдельности. Основатель знаменитой автомобильной империи Генри Форд I своими руками собирал первые автомобили в небольшой мастерской. Растущий и крепнущий капитал потребовал от Фордов переменить профессию, переложить заботы механиков на других и стать управляющими фирмы "Форд Мотор". Нынешние Форды больше напоминают средневековых "принцев крови", чем рациональных управляющих, занимаясь сооружением - карнавальных дворцов на одну ночь по случаю очередного династического брака. В такой эволюции жизненных установок есть своя историческая логика: вначале капитал требовал от своих владельцев воздержания; потом роскошь паразитического существования стала рекламной вывеской капитала, показателем его мощи, надежности, кредитоспособности, привлекательности для новых акционеров.

Паразитизм буржуазии рождается не из дурного вкуса или воспитания, не из тяги нуворишей к быту старой родовой аристократии - он рождается самой логикой движения капитала и потому не может быть устранен без устранения капиталистических отношений. К такому выводу приводит научный анализ.

Но, может быть, "взрывать" капитализм не обязательно? Может быть, от несправедливостей капиталистическую систему возможно лечить постоянным "переливанием крови" - динамичной заменой аристократизирующейся буржуазии новым пополнением из среды рабочего класса? Итак: может ли рабочий стать капиталистом не в виде исключения, а в соответствии с законами капиталистического развития? Попробуем рассмотреть такую перспективу.

Если смотреть на капиталистические отношения как на однократный акт, то создается впечатление, что капиталист кредитует рабочего, давая ему возможность заработать и таким путём вырваться из нищеты. Капиталист предоставляет ему для труда свои средства производства, выплачивает аванс и т. д. Казалось бы, рабочему любезно предоставлена "стартовая площадка" для возвышения, которое далее всецело зависит от труда и бережливости самого рабочего.

Совершенно по-иному выглядит ситуация, если учесть повторение капиталистических отношений. Во-первых, как выяснилось выше, капитал с течением времени обязательно становится накопленным прошлым неоплаченным трудом рабочего и именно из этого чужого фонда капиталист "кредитует" рабочего. Получается парадоксальный результат: не богатый кредитует бедного, а наоборот; битый небитого везет, неимущий рабочий постоянно "кредитует" имущего, капиталиста, причем не требуя за это никакого процента и даже возврата самого долга.

С другой стороны, рабочий не только возмещает своим трудом стоимость выплаченной ему заработной платы и создает прибавочную стоимость, но и переносит на продукт стоимость постоянного капитала, воссоздавая тем самым ранее накопленный капитал из года в год, причем за эту весьма важную для капиталиста функцию он не получает вообще никакого вознаграждения, совершая её попутно за ту же заработную плату. Рабочий, который задумал бы стать на место капиталиста, первыми же трудовыми усилиями достигает обратного результата: он воспроизводит капиталиста как капиталиста, возобновляя его капитал и закрепляя господство капиталиста над неоплаченным трудом рабочего.

Но вот, наконец, наступает вожделенный миг - в руки рабочего попадает конверт с его недельным заработком (а может быть, и с ежегодной премией - бонусом), который должен положить начало новому капиталу. Теперь и рабочий обладает тем всеобщим товаром, на который можно было бы приобретать чужую рабочую силу. Однако эта возможность немедленно исчезает, достаток испаряется, утекает сквозь пальцы... И если посмотреть на дело с точки зрения повторения отношений, то становится ясно, почему стоимость в руках рабочего не складывается во внушительную величину, а непрерывно тает, как весенний снег.

Для того чтобы успешно работать в следующем акте производства, рабочий должен воспроизвести свою рабочую силу, способность к труду, удовлетворить как ежедневные потребности (например, в пище), так и ежегодные (например, в одежде и мебели). С другой стороны, все эти необходимые средства существования уже созданы рабочими в предыдущих актах производства. Заработанные деньги обмениваются на средства существования, которые рабочий создал как собственность капиталиста. В итоге деньги вернутся к капиталистам, а рабочие вместо накопления стоимости приступят к её уничтожению в процессе потребления жизненных средств.

Подобная "аннигиляция" стоимости, получаемой рабочим, при обмене заработной платы на рабочий фонд (т. е. фонд жизненных средств рабочего) вполне закономерна и вытекает из самого факта постоянной, возобновляющейся продажи рабочей силы; продав свою рабочую силу, рабочий автоматически отдает в собственность капиталиста продукты труда как результаты использования купленной рабочей силы, в том числе и жизненные средства, которые рабочий вынужден потом выкупать у капиталистов. Роль капиталиста при этом сводится к простой задаче: обеспечивать такую меру труда, которая целиком потребляла бы рабочую силу, и такой уровень заработной платы, который был бы ни в коем случае не выше стоимости рабочей силы, т. е. стоимости необходимых жизненных средств.

Реализуя эту задачу, капиталист постоянно воспроизводит рабочего как наемного рабочего (т. е. как неимущего, вынужденного продавать свою рабочую силу). Значит, и потребление рабочего "работает" на капиталиста, производя новую рабочую силу и уничтожая стоимость заработной платы.

Итак, вот общий итог анализа: рабочий постоянно воспроизводит капитал и капиталиста, капиталист воспроизводит рабочего как наемного рабочего, как пролетария.

При феодализме, например, противоположность феодалов и "черни" поддерживалась правовыми и сословными ограничениями. Буржуазные революции устранили сословное неравенство и очень хорошо сделали... Однако при полном правовом равенстве экономические отношения рабочего и капиталиста таковы, что рабочий остается рабочим, а капиталист - капиталистом. Противоположность их устойчива, она воспроизводится и повторяется, внутренние законы капитала препятствуют "самоустранению" капиталистических неисправностей. Куда же ведет развитие этой противоположности?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, уже недостаточно рассмотреть простое повторение, воспроизведение капиталистических отношений: их нужно увидеть как отношения растущие, исторически развивающиеся. Тайны развития капиталистического общества, его прошлого и будущего скрыты в процессах накопления капитала - именно оттуда их извлекает теоретический и исторический анализ К. Маркса.

Отступление 6: С чего начинались капиталы?