Предумышленное деяние — это «деяние, в котором, согласно ус­таву, преступная воля достигает наибольшего напряжения, карается строже умышленного, где преступная воля имеет гораздо меньшее напряжение. Так, за умышленное убийство полагается смертная казнь через отсечение головы, за предумышленное же, т. е. убийство заранее обдуманным намерением, каким устав признает отравление

¹ Сизиков М. И. История государства и права России с конца XVII в. до начала XIX ве­
ка. Учебное пособие. М., 1998. С. 259.

² Отечественное законодательство XI - XIX веков. М., 1999. С. 295.

³ Российское законодательство XI - XX веков. Часть I . Х1-Х1Хвека. М., 1999. С. 295.

{{азнагение уголовных наказаний на разлигных этапах развития...                 241

или убийство по найму, полагается квалифицированная смертная _казнь, именно колесование» (артикул 161 и 162)».¹

Как и Соборное Уложение 1649 г., Артикул воинский знал нака­зание и за голый умысел на совершение политических преступлений (артикулы 19,127, толкование к артикулу 99). Так, в соответствии с артикулом 19 «равное наказание чинится над тем, котораго преступ­ление хотя к действу и не произведено, но токмо его воля и хотение к тому было».²

Морской устав еще более расширил наказуемость голого умысла, распространив ее не только на политические, но и другие преступные деяния. В частности, согласно ст. 107 Главы XV Морского устава «все убийцы или намеренные ко убийству будут казнены смертию».³

Таким образом, по сравнению с прежним законодательством, военно-уголовное законодательство Петра I уже более детально ре­гулирует вопросы, связанные с субъективной стороной преступ­ления.

Законодательство Екатерины II также различало формы вины (умысел и неосторожность), виновное деяние отличало от случайно­го. О необходимости выявления умысла, в частности, прямо говори­лось в Сенатском указе от 31 июля 1766 г.: «Если что пренебрежет и с умыслу упустит или из корысти и взятков не исполнит...», «... а если не с умыслу и не из взятков — то возмещение убытков».⁴

Важность установления виновности деяния подтверждалась ст. 9 Манифеста «О поединках», где говорилось: «Надлежит знать: было ли намерение обидеть, или оскорбить, или навредить?».⁵ В отличие от петровского законодательства, в Наказе Екатерины II содержится положение, согласно которому «голый умысел» ненаказуем.

Изучение военно-уголовного законодательства Петра I позволя­ет заключить, что возраст уголовной ответственности четко опреде­лен не был. Так, в толковании артикула 195 Артикула воинского и в

Латкин В. Н. Учебник истории русского права периода империи ( XVIII — XIX ст.). СПб., 1909. С. 460.