В случае несостоятельности виновного денежные взыскания за­ менялись правежом или выдагей головою до искупа. Как уже отмеча­лось, правеж, в частности, был предусмотрен ст. 204 Главы X Собор­ ного Уложения: «а на правеже дворян и детей боярских бити до тех мест, покамест должники разделается».²

«Выдачу головою до искупа» предусматривали ст. 206 Главы X и ст. 88 Главы XXI Уложения.

Лицо, растратившее или погубившее чужие вещи или товар не по неосторожности и неспособное возместить его стоимость, выдава­ лось головой хозяину товара до искупа, т. е. поступало к нему в услу­ жение, продолжавшееся до тех пор, пока оно не отработает растра­ ченное, не искупит его.³

Следует отметить, что хотя делать выводы о практике приме­нения имущественных наказаний в рассматриваемый период дос­ таточно сложно, все-таки несомненным представляется, что иму­щественные наказания не имели тогда решающего значения (по сравнению с периодом Древнерусского государства). Изменяются цели и система наказаний. Если в период Древнерусского государ­ ства князья видели в имущественных наказаниях — вире и прода­ же — одну из доходных статей, существенно пополнявших казну, то в период Московского государства, как уже отмечалось, на пер­вый план выдвигается цель устрашения, что было связано с необ­ ходимостью подавления сопротивления эксплуатируемых народ­ ных масс. Поэтому имущественные наказания отчасти утрачивают

Отечественное законодательство XI — XIX века. М., 1999. С. 140. ₃ Там же. С. 172.

Бернер А. Ф. Учебник уголовного права. Части Общая и Особенная. С примечания­ ми, предложениями и дополнениями по истории русского права и законодательству **. Неклюдова. Том I . Часть Общая. Пер. Н. Неклюдова. СПб., 1865. С. 190.

234                                                                                                                        Глава ly

свою важность, а чаще всего применяются смертная казнь и телес­ные наказания.

Анализ целей и системы наказаний, а также отдельных примеров из практики назначения уголовных наказаний позволяет говорить об общих тенденциях и закономерностях в карательной практике Московского государства XV — XVII вв.

В отличие от периода Древнерусского государства, для периода Московского государства, как уже было отмечено, характерны такие цели уголовного наказания, как возмездие и устрашение. Стремясь к достижению этих целей, карательная система игнорировала лич­ ность человека и не заключала в себе никаких гуманных тенденций. Меры наказания, устанавливаемые законодательными актами рас­ сматриваемого периода, весьма жестоки.

Судебник 1497 г. впервые предусматривал телесные наказания и смертную казнь. Дошедшие до нас летописные источники, воспоми­ нания современников позволяют сделать вывод, что на практике эти виды наказаний применялись очень часто. По сравнению с этими ви­ дами наказаний, имущественные наказания отошли на второй план.

Те же виды наказания предусматривал и Судебник 1550 г., но он ввел еще тюремное заключение и пытку при допросе.

В Соборном Уложении 1649 г. получили дальнейшее развитие виды наказаний, предусмотренные Судебниками. Появляются в законе и применяются на практике новые квалифицированные виды смертной казни. Получают распространение как на законодательном уровне, так и на практике телесные наказания (кнут и батоги). Большее значение (по сравнению с периодом Судебников) получает ссылка.

Следует отметить, что карательная система отличалась в рас­сматриваемый период крайней дешевизной. Как справедливо писал Н. Д. Сергеевский, государство «не имело возможности, да не имело и желания затрачивать свои скудные средства на организацию кара­ тельных мер ... Отсюда ... смертная казнь и телесные наказания как самые дешевые — на переднем плане; тюрьма, без которой государст­ во при всем своем желании обойтись не может, организована так, что тоже почти ничего государственной казне не стоила».¹

Все вышеизложенное свидетельствует о несомненной жестоко­ сти практики назначения уголовных наказаний в период Московско-

¹ Сергеевский Н. Д. Наказание в русском праве XVII века. СПб., 1887. С. 42-43.

Цазнагение уголовных наказаний на разлигных этапах развития...                 235

го государства: бесчеловечные и нередко массовые казни, безжалост­ ные телесные наказания явно преобладали, оттеснив имуществен­ные на второй план. Достаточно вспомнить о том, что жертвами Новгородского погрома Ивана Грозного стали примерно 2 или 3 ты­ сячи человек; жестоко был подавлен так называемый «медный бунт» 1662 г . — было казнено 7000 человек; за участие в стрелецком бунте 1698 г . было казнено 2000 стрельцов.

В то же время даже эти цифры не идут ни в какое сравнение с со­ ответствующими показателями по средневековой Европе.

Так, в Испании в период инквизиции ( XVI — XVII вв.) было со­ вершено около 50 000 казней только по религиозным мотивам. В Англии в XVI столетии, в царствование Генриха VIII , казнено 72 000 человек, а при Елизавете (1533-1603 гг.) - 89 000 человек. Во Франции только в течение трех лет и одного месяца, с 21 сентября 1722 г. по 25 октября 1725 г., казнили по разным подсчетам от 16 000 до 18 613 человек.¹

Обращает на себя внимание сословный характер наказания, кото­ рый выражался в том, что вид и размер наказания зависели от социаль­ ного положения виновного и потерпевшего. Так, например, в соответ­ ствии с Соборным Уложением 1649 г. за одно и то же преступление боя­рин наказывался лишением чести, а простолюдин — кнутом.

В отличие от Русской Правды, Судебники 1497 и 1550 гг. и Со­ борное Уложение 1649 г. содержат довольно много абсолютно-неоп­ределенных санкций: «как государь укажет», «наказать жестоко» и т. п. Законодатель той эпохи ничем не ограничивал широкое судеб­ ное усмотрение.

Между тем в Соборном Уложении впервые появились и аль­ тернативные санкции: за одно и то же преступление могло быть уста­ новлено несколько наказаний. Так, например, в соответствии со ст. 9 Главы XXI Уложения за татьбу, совершенную в первый раз, полага­ лось наказание кнутом, урезание левого уха, тюремное заключение на 2 года, а по отбытии его — ссылка в окраинные города.

В рассматриваемый период зарождается также принцип индиви­ дуализации наказания (он не распространялся на государственные преступления) (ст. 6, 9 Главы II Соборного Уложения): жена и дети преступника уже не отвечали за совершенное им деяние.

Кистяковский А. Исследование о смертной казни. Киев, 1867. С. 164—169.

236                                                                                                                        Глава IV

§ 3. Практика назначения уголовных наказаний в период империи