Жанровое своеобразие романа «Доктор Живаго»: совмещает в себе черты филологического метаромана и повествования, организованного установкой на устность, внежанрового речевого потока. Пастернак создаёт своеобразный вариант «эпилога» русского классического романа 19 века, трансформируя инварианты авантюрного, семейно-биографического, идеологического романов, романов испытания и становления. Произведение не укладывается ни в одну жанровую парадигму.

«Филологичность» ДЖ обусловлена тем, что Пастернак, как и созданный им герой-поэт, далеко ушли от иерархии, актуальной для 19 в. – реальность первична, текст вторичен. Практически все фрагменты мира реального объяснены , показаны посредством проекций в мир семиотический.

Пастернак уделяет пристальное внимание не только тому, что говорит герой, но и тому, как он говорит. Манера речи одного персонажа и её интерпретация другим могут содержать в свёрнутом виде весь образ их межличностного взаимодействия: Вернувшись с фронтов Первой мировой войны в Москву, Живаго сразу замечает перемены в речевом поведении своих друзей, и это становится для Пастернака метонимическим способом рассказать об их меняющейся в сторону «пения с общего голоса» жизненной позиции. Уродство советской власти предстает как лингвистическое уродство. Приверженцы новой власти говорят на утрированной смеси вульгаризмов и канцеляризмов (Оля Демина). Все значимые для Пастернака идеи, высказанные в романе, воплощаются в образности, из «реальной» реальности и из реальности семиотической. Например, идея одухотворенности природы: запах липы, преследующей главного героя, уезжающего на поезде из Мелюзеева, он воспринимает как телеграмму, присланную из того простанства, с которым ему трудно расстаться. Идея потери «лица необщего выражения» - одного из главных бедствий эпохи – репрезентируется в романе через потерю языковой индивидуальности. И повествователю, и главному герою свойственно восприятие «мира как текста». Пример: Характерный эпизод, где Юрию Живаго , переживающему душевное потрясение во время чтения прощального письма Тони, начавшийся снег кажется продолжением её письма.

О связи ДЖ с филологическим романом свидетельствует и то, что одним из определяющих для образов повествователя и главного героя становится амплуа интерпретатора. Не только герои, но и широкий спектр разнородных феноменов становятся в романе объектом интерпретирующего видения: народная песня ( как попытка остановить время), творчество русских классиков ( Пушкина, Гоголя, Толстого, Чехова, Достоевского) и современников автора (Блок, Маяковский), творчество Живаго, сущность искусства и жизни в целом (феноменов бессмертия, истории, материнства).

Одной из черт жанровой динамики ДЖ является совмещение противонаправленных процессов: утрирование жанровости и её размывание. Так, «филологичность» ДЖ не исключает стремление к эффекту спонтанности текстопорождения , организации речевого потока с установкой на устность. Одна из причин такой стилистики названа Пастернаком: ДЖ – «рассказ, который вторично был бы пересказан по-другому».

Черты авантюрного романа. Роль Юрия Живаго, как у героя авантюрного романа: он та точка, которая дает проявиться многообразию окружающей жизни. Это обусловливает отличающиеся от классических принципы функционирования пространственных локусов в романе. Они обретают самостоятельность. Пространственность мира - субъект текста. Пример: эпизод по пути следования семейства Живаго на Урал , когда герой просыпается счастливым из-за «встречи» с водопадом, которая произошла, пока он спал. «Голос» водопада заглушает ужасные речи людей на перроне.

Роман испытания, становления / Семейно-биографический роман: Элементы сюжета становления присутствуют в первых главах романа, автор как будто начинает следить за трансформирующимся личностным миром героя, находит своеобразную лакмусовую бумажку, выявляющую изменения. Это ситуация столкновения юного Юрия со смертью. Затем следует период личностного созревания. Через освоение вековой мудрости и культуры. С момента смерти Анны Ивановны в романе исчезают эпизоды, которые соотносились бы с сюжетом становления. Таким образом, можно сказать, что в романе действует готовый герой, потому что образ задан почти с самого начала.

Начало семейно-биографического романа – история рода, его собирательный портрет. В инициальной позиции пастернаковского текста – сцена похорон матери. Мотив сиротства контрапунктно объединит фабулы судеб Лары, Антипова , Дудорова и достанется в наследство следующему поколению. Как ни велика ценность семьи для главного героя, он ее покидает. Преобразуя канон семейно-биографического романа, Пастернак остается верен его отечественному варианту. Русский роман рисует семью, которая открыта всем общественным и религиозно-нравственным проблемам , является средоточием главных драматических и трагических противоречий человека в сфере духа и плоти. Арина Петровна относится к домочадцам как к вещам, потому что выросла в стране, где такое отношение к большей части этноса – основа социально-политического уклада.

Сквозная тема – вторжение Истории в Дом человека: все семьи попадают в контекст страшной истории, жизнеуклада, нарушающего нормы естественности. Внутрисемейное счастье невозможно, когда вокруг – апокалипсис. Герой проходит 2 круга военных испытаний: Первую мировую войну, завершившуюся Февральской ревоюцией 1917 г., Октябрьскую революцию, переросшую в Гражданскую войну. Герой и история не контактируют . Мир не в силах подчинить человека, но и человек ничего не может поделать с апокалиптическим состоянием мира на уровне активности, проецируемой в поступки. Его победа другого характера – она в том, чтобы суметь повторить в своей эпохе путь того, кто однажды «победил мир» , развернуть историю вспять. Здесь становится ощутимой ориентация на модернистскую модель исторического процесса, преодолевающую линейность. У Пастернака истории противостоят те, кто подменяет естественный процесс насильственно навязываемой утопией.

Идеологический (философский роман). Есть Смыслы, инвариантные, для этого жанра (опасность больших идей для конкретной личности, невозможность «втиснуть» действительность в рамки теории, которые всегда оказываются узкими), но они не рождают сюжет испытания идеологии жизнью.

Авторское стремление создать в тексте такое пространство, где романными средствами решаются религиозные проблемы, даёт возможность определить ДЖ как роман-апокриф. Внефабульный финал – достигнутая победа над смертью – делает роман пасхальным.

Женщины в романе – Тоня, Лара, Марина – это в определенном смысле единый образ – образ Любящей, Благодарной и Дарующей. В каждой из них сращены 3 ипостаси – возлюбленной, жены и матери. Каждая из них в какое-то время жизни Живаго делала его существование целостным и наполненным счастьем события с миром. В любви испытывается личность. Именно в сюжете любви автор сталкивает 2 антиподов – Живаго и Стрельникова. Оба они личности, поэты по своему существу. Юрий Живаго ищет поэзию в том, что задано самой жизнью, А Стрельников хочет переделать жизнь, чтобы она стала поэзией.

Лиризм в романе: все события даются через призму восприятия главных героев. Юрий Живаго – лирический герой. В этом убеждают его стихи. Ещё одно проявление лиризма – описание природы, которые у Пастернака всегда одухотворены ( описания ВАрыкинского парка). В описании много созерцательного, для него природа – живое чудо.

БИЛЕТ 24

1. Творчество М.Е. Салтыкова-Щедрина: приемы и средства типизации в «Истории одного города», сказках. Общая характеристика романа «Господа Головлевы»: история создания, герои, идеи, жанр.