С падением монархии в результате революции февраля 1917 года рабочие принялись за организацию профессиональных союзов. Новая власть принялась создавать инициативные группы на предприятиях с целью возрождения профсоюзного движения. Уже 2 марта газета «Правда» обратилась с воззванием к рабочим: «Петроградский Комитет приглашает товарищей немедленно организовать профессиональные союзы явочным порядком». В результате, за первые два месяца только в Петрограде и Москве было создано более 130 союзов. По всей России же было организовано свыше 2000. При этом профсоюзы стали на удивление крупными в сравнении с предыдущими периодами. Так, только в Петрограде, на 1 октября 1917 года, действовало 34 профсоюза объединявших 502829 членов, при всём этом на 16 наиболее крупных профсоюзов приходилось 432086 членов.

Однако рост численности профсоюзов сильно обгонял рост их силы. Прежде всего, это было связано с тем, что рабочие организации не были приспособлены к деятельности в революционный кризисный период, когда не всегда можно было рассчитывать не то что на получение заработной платы, а на то, что предприятие вовсе не закроется. В связи с утратой веры в способность руководителей предприятий обеспечивать их существование стал набирать популярность лозунг установления рабочего контроля над производством.

В то же время на многих предприятиях возникали особые рабочие органы: Фабрично-заводские комитеты (ФЗК), которые, наряду с осуществлением рабочего контроля, брали на себя некоторые функции профсоюзов. Изначально эта форма рабочей организации возникла вне рамок профсоюзного движения и строилась по производственному принципу. К осени 1917 года в России действовало около 100 Центральных советов фабзавкомов в 65 промышленных центрах. Фабрично-заводские комитеты проявляли в своей деятельности синдикалистские тенденции, активно вмешиваясь в хозяйственную жизнь России.[40]

Подобное поведение не могло не привести к конфликту с меньшевистским крылом профсоюзов, выступавшим за более сдержанную деятельность профсоюзов без утопических идей «немедленного превращения буржуазно-демократической революции в социалистическую». По их мнению, профсоюзы должны были защищать социально-экономические интересы своих членов в условиях буржуазной демократии, оставаясь при этом боевыми классовыми организациям. Упор должен был делаться на мирные средства борьбы: примирительные камеры, третейские суды, выработку тарифных соглашений и коллективных договоров. Стачки должны были применяться только в крайнем случае и при наличии большого забастовочного фонда. Меньшевик В.П. Гриневич так сформулировал свой взгляд на развитие профсоюзного движения в период развития революции: «Основная анархия производства, которой характеризуется капитализм, теперь более ясно чувствуется, но основное положение капитализма не изменилось, а раз оно не изменилось, то не изменились также те основные задачи профсоюзов, которые вызваны самим укладом капиталистического строя и которые созданы международной борьбой пролетариата всех стран. Поэтому мы должны категорически заявить, что основные задачи профсоюзов остаются, как были, задачами руководства экономической борьбой».

Кардинально по другому оценивали ситуацию лидеры большевиков. Так, тезисах Г.Е.Зиновьева «О партии и профсоюзах указывалось, что »рабочий класс (всего мира) вступает в полосу грандиозных социальных битв, которые должны закончиться мировой социалистической революцией«. Большевики упрекали меньшевиков в том, что те как будто не замечали хозяйственной разрухи, ставя перед профсоюзами лишь старые задачи экономической борьбы и не осознавая, что стачка остаётся единственно допустимым методом экономической и революционной борьбы.

Однако в то время большинство представляли меньшевики и потому на 3-й Всероссийской конференции профсоюзов, проходившей 21-28 июня 1917 года в Петрограде(на которой выступали и указанные выше личности), были приняты именно их резолюции. Однако ,в связи с обострением экономического и политического кризиса в стране, к октябрю соотношение сил стало в пользу более радикально настроенных большевиков, что и вылилось в небезызвестную Октябрьскую революцию, в которой активное участие принимали, само собой, и профсоюзы (пример: Профсоюз транспортных рабочих конфисковал машины из гаража Временного правительства, передав их в пользование Временного революционного комитета.) [41]

Подводя итог деятельности профсоюзов России во время развития Февральской революции с последовавшим периодом к власти Временного правительства, необходимо отметить, что внутри профсоюзов шла ожесточённая политическая борьба между двумя течениями социал-демократии. Перед профсоюзами встал выбор: либо социальное партнёрство в рамках буржуазной демократии, либо участие в политической борьбе и установление контроля над производством. Однако, не смотря на более разумный подход со стороны первых, сложившаяся в стране политическая и экономическая ситуация, непоследовательная социальная политика Временного правительства неизбежно вели к победе сторонников радикального революционного течения внутри профсоюзов.

С приходом к власти большевиков роль профсоюзов, закономерно, изменилась кардинально. Если во время режима Временного правительства профсоюзы выступали скорее инструментом защиты экономических и социальных интересов рабочих, то после Октябрьской революции эти рабочие организации стали выполнять и управленческие функции, так как доктрина большевиков «диктатура пролетариата» предполагала, что рабочие сами должны управлять производством. В связи с данной доктриной , вероятно, также вводилось обязательное членство в профсоюзах. Данный перенос центра тяжести был провозглашен ещё на Первом Всероссийском съезде профсоюзов в сентябре 1918 года. полномочия профсоюзов были столь всеобъемлющи в сравнении с предыдущими периодами, что пересекались с полномочиями Народного комиссариата труда(НКТ) и его органов на местах и даже в некотором плане давали тем контроль над НКТ. Так, нарком труда избирался на съездах профсоюзов, либо же на Пленумах Всероссийского центрального совета профсоюзов(ВЦСПС). В конце концов, по инициативе одного из лидеров большевиков Л. Д. Троцкого был произведён процесс огосударствления профсоюзов,  дав им значительно большие права в области регулирования трудовых отношений, чем любой из рабочих организаций того времени. Так, 10-й съезд Рабоче-крестьянской партии большевиков в марте 1921 г. принял решение об изъятии из ведения НКТ тарифных отделов и отделов охраны труда, передав их в ведение ВЦСПС и тем самым фактически сделав профсоюзы одним из органов государства. И.С. Войтинский, характеризуя правовое положение профсоюзов в то время писал о том, что профсоюзы осуществляли функцию регулирования труда общеобязательными профсоюзными постановлениями.[42]

       В свою очередь, Кодекс законов о труде (КЗоТ), принятый в декабре 1918 года, оставлял открытым вопрос о функциях профсоюзов, заменяя законодательное регулирование «живым творчеством» профсоюзных масс. Иными словами, функции профсоюзов не были прописаны вовсе. Тем не менее, КЗоТ , чётко не определяя функции рабочих организаций, давал им большое количество правомочий. Так, профсоюзы разрабатывали правила внутреннего распорядка, их согласие было обязательно при привлечении работника к сверхурочной работе «при необходимости закончить начатую работу, которая вследствие непредвиденной и случайной задержки, по техническим условиям производства, не могла быть закончена в нормальное рабочее время если прекращение этой работы может повлечь за собой порчу материалов и машин»(статья 95 КЗоТ 1918 года). Кодекс содержал в себе также нормы об участии профсоюзов в решении вопросов предоставления труда(положений о найме КЗоТ 1918 года не содержал, так как труд был обязателен)(статья 24) и увольнения (статья 52, 54 и т.д.) [43]

       Однако, с принятием КЗоТа 1922 года, распределение функций между профсоюзами и государством заметно изменилось. Так, как вновь отмечал И. С. Войтинский, обязательную силу в области регулирования труда вновь стали иметь лишь решения государственных органов. Основной же формой участия профсоюзов в регулировании труда стало составление коллективных соглашений[44], причём те не несли имущественной ответственности по ним(статья 20). Причиной столь коренного изменения правового положения профсоюзов стало осознание профсоюзными лидерами очевидной истины , что прямое вмешательство профсоюзов в производственный процесс связано не только с равенством прав между ними и администрацией , но и с равной ответственностью с ней за производство. В противном же случае существовал риск почти полной безответственности профсоюзов, особенно в условиях начавшейся Новой экономической политики (НЭП).Стоит также заметить, что в том же году было отменено правило об обязательном членстве в профсоюзах(как и трудовая повинность). [45]

       В КЗоТ 1922 года выделили отдельную 15 главу, посвящённую профессиональным союзам, где было сформулировано право работников на объединение в профсоюзы, был описан правовой статус этих организаций, указывался перечень их основных прав и функций. В частности, профсоюзы(а точнее комитеты рабочих и служащих как первичные органы профсоюзов) наделялись широким перечнем полномочий в отношении представительства и защиты прав и законных интересов их членов(в том числе перед правительственными и общественными организациями), наблюдением за исполнением норм охраны труда, социальному страхованию и т.д.. Тем не менее, многие функции профсоюзов были вынесены за рамки данной главы. Из таковых стоит выделить: избрание инспекторов труда (с последующим утверждением избранников в НКТ)(статья 147), участие в трудовых сессиях народных судов представителей профсоюзов(статья 169)[46]. С.А. Иванов, характеризуя этот Кодекс, отмечал следующее: «многие основные нормы, определяющие положение и функции советских профсоюзов на предприятии, были сформулированы уже в те далекие годы, а идеи Кодекса получили дальнейшее развитие в Основах законодательства о труде Союза ССР и кодексах о труде союзных республик».

       Смотря на подобный объём прав, и полномочий, которыми наделялись профсоюзы того времени, впрочем, как и всего советского периода, можно подумать, что отечественное законодательство в области регулирования профсоюзов было передовым. Отчасти это действительно так. Однако, настолько широкими правами наделялись лишь так называемые «официальные профсоюзы», т.е. профсоюзы, входящие в единую семью советских профсоюзов и зарегистрированные в объединяющих их межсоюзных организациях. Соответственно, это не давало возможности местным профсоюзам, не поддержанным официальной властью, полноценно функционировать. И это являлось ярким показателем фактического отсутствия свободы у Советских профсоюзов, что всячески подвергалось критике(преимущественно за рубежом).[47]

       Начиная с середины 20-х годов профсоюзы вновь стали оказывать всё большее внимание производственным вопросам, возвращая себе фактический статус государственного органа, и всё меньшее защите прав и интересов рабочих и служащих, коя была задвинута на третий план. Связано это было, прежде всего, с окончанием периода НЭПа, который был свёрнут в конце 1927 года в связи со срывом плана хлебозаготовок(хотя юридически НЭП просуществовал вплоть до 11 октября 1931 года, когда было принято Постановление СНК «Об организации и составе комитета цен при Совете труда и обороны »[48], официально запретившее частную торговлю ) и началом эпохи пятилеток. Партийное руководство, и ранее оказывавшее серьёзное влияние на профсоюзы, превратилось в открытый диктат. Примечательно, что часть руководства Всесоюзного центрального совета профсоюзов во главе с М. П. Томским продолжала отстаивать главную роль защитных функций профсоюзов, за что и была в скором времени распущена, репрессирована и заменена на более лояльную. Подобная судьба постигла и большую часть руководства НКТ во главе с В. В. Шмидтом. Довершился процесс повторного огосударствления профсоюзов принятием 23 июня 1933 года постановления ЦИК СССР, СНК СССР и ВЦСПС «Об объединении Народного Комиссариата Труда Союза ССР и ВЦСПС», где на ВЦСПС были возложены все функции НКТ и его местных отделений. К ВЦСПС также перешла функция издания актов, разъясняющих порядок применения законодательства о труде.(однако с 21 августа 1934 года эти акты издавались ВЦСПС только с утверждения или предварительной санкции СНК СССР в соотвтетствии с постановлением СНК СССР «О порядке издания инструкций, правил и разъяснений по применению законодательства о труде»). Однако профсоюзы оказались не способны выполнять эти функции, в следствии чего в конечном итоге профсоюзы лишь подтверждали и транслировали решения партийных и хозяйствующих верхушек, а подчас и вовсе были перемешаны с ними. ВЦСПС же, как высший профсоюзный орган, стал не более чем зависимой частью госаппарата, не способной принимать самостоятельные решения. Закономерно и в то же время парадоксально, что в то время проблемы профсоюзного движения находились вне интересов учёных и правящей верхушки.[49]

       Ситуация начала улучшаться лишь к середине пятидесятых годов. Так, 25 августа 1955 было принято положение «О Государственном комитете совета министров СССР по вопросам труда и заработной платы», где были перераспределены некоторые из полномочий, ранее относившихся к ведению профсоюзов, таких как разработка тарифов заработных плат, которая теперь осуществлялась вышеуказанным органом лишь при участии ВЦСПС.[50]. Тем не менее, это положение, хотя и сняла небольшую часть нагрузки с профсоюзов, не затрагивала, пожалуй, одной из главных проблем советских профсоюзов, которая так и не была решена: совпадение в одном лице профсоюзных деятелей и хозяйственных, партийных деятелей. В то же время в конце 50-х годов функции профсоюзов по защите трудовых прав работников были несколько расширены. Фабрично-заводские местные комитеты (ФЗМК) наделялись дополнительными правами по участию в управлении предприятием и регулированию трудовых отношений. Этому способствовало и принятие Постановления Совета Министров СССР от 4 октября 1965 г., утвердившего Положение о социалистическом государственном производственном предприятии. Согласно ему все основные права предприятия в области труда осуществлялись администрацией по согласованию с ФЗМК. Однако данная реформа имела и обратную сторону, так как та только усугубляла проблему совпадения в одном лице разных ролей, описанную выше.[51]

       По настоящему же внимание к правовому регулированию деятельности профсоюзов пробудилось лишь начиная с 9 декабря 1971 года с принятием нового КЗоТа, в котором также, как и в старом, отводилась специальная 15 глава, посвящённая профсоюзам, в которой, помимо знакомых уже по предыдущему КЗоТу положений, присутствовал несколько расширенный перечень прав, предоставляемых фабричным, заводским, местным комитетам, хотя и не совсем понятно, зачем им эти полномочия были нужны,(статья 230): организация социалистического соревнования, содействие изобретательству, участие в распределении жилплощади и т.д.. Между тем, новый КЗоТ окончательно узаконил и завершил процесс огосударствления профсоюзов, делегировав им такие исконно принадлежащие государству полномочия как: 1) Осуществление государственного социального страхования рабочих и служащих (абзац 9 части 2 статьи 230) 2) Привлечение к награде (абзац 5 части 2 статьи 230)[52] и т.д.. Причём, стоит заметить, что действующая в то время государственная доктрина не находила ничего противоестественного в подобном положении рабочих организаций, считая, что в стране, находящейся во власти пролетариев , профсоюзы и должны сотрудничать с государством , стремясь к общей цели строительства эффективного хозяйства, а при выполнении своей защитной функции те должны бороться не с государственным произволом(потому как рабочее государство априори делает всё исключительно в интересах трудящихся) а против чуждых его природе «бюрократических извращений» и ошибок в отдельных звеньях[53]. Более того, некоторые учёные высказывались против мнения о свершившемся огосударствлении профессиональных союзов.[54] Так, В.И. Смолярчук высказывался следующим образом: «несмотря на то, что профсоюзы нашей страны выполняют ряд государственных функций, не становятся в этой связи органами государства. Они продолжают оставаться массовыми общественными организациями рабочих и служащих… . Содержание их функций остается тем же, но способ их осуществления меняется… становится более демократическим. Таким образом, государственные функции, передаваемые профессиональным союзам, сохраняют государственный характер, но сочетаются с профсоюзной формой этих функций»[55]. Я тем не менее, не могу согласиться с данной позицией, так как профсоюзы по своей не могут и не должны выполнять государственные функции, подтверждение чему имеется в отечественной истории предшествующего периода, описанного выше. Более того, подобное поведение профсоюзных органов противоречит самой их природе, так как они должны отстаивать, прежде всего, права и законные интересы рабочих и служащих в противостоянии с государством(даже если то декларирует свою тесную связь с рабочим классом, что, как показала история, даже в советских реалиях крайне далеко от истины), обеспечивая тем самым необходимый баланс частных и публичных интересов.

       Дальнейшее развитие советского законодательства о профсоюзах произошло уже ближе к распаду страны в эпоху её либерализации. Так, 10 декабря 1990 года был принят Закон СССР «О профессиональных союзах, правах и гарантиях их деятельности». Данный законодательный акт кардинально изменил правовое положение профсоюзов, приведя его в соответствие с международными стандартами. В нём были закреплены принципы профсоюзного права, отличные от тех, что существовали ранее: прежде всего, это независимость профсоюзов от органов государственного управления, хозяйственных органов, политических и общественных объединений(статья 3); плюрализм профессиональных организаций(статья 2); право организовывать и проводить забастовки(статья 15)[56], хотя и до этого они не были законодательно запрещены и даже гарантировались на конституционном уровне, как то в Конституции СССР 1936 года, где в статье 125 гарантировалась свобода митингов и собраний[57], или в Конституции СССР 1977 года, где в статье 50 декларировались подобные же права[58]. . Но сам факт их проведения противоречил бы продвигаемой советской властью идее  рабочего государства(к слову, за весь период существования РСФСР и СССР был зарегистрирован лишь 1 случай организации забастовочных акций - «Забастовка шахтёров» 1989 года); устанавливался исключительно судебный порядок прекращения деятельности профсоюзов(статья 5) и т.д.. Также новый закон наконец лишил их полномочий на осуществление государственных функций, таких как: управление фондами социального страхования, разрешение рабочих споров и т.д. Таким образом, советские профсоюзы по своему правовому статусу приблизились к своему текущему положению.[59]

       Также важной вехой в развитии отечественного законодательства можно считать проведение Учредительного съезда профсоюзов РСФСР в 1990 году на котором было провозглашено создание Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР), которая и по сей день является крупнейшим профсоюзным объединением в стране, объединяющей 122 профсоюзные организации с охватом членов в 20 миллионов человек или 95% всех членов профсоюзов в России. Однако, полезность данной организации как представителя интересов трудящихся можно поставить под сомнение, так как за весь период существования данной организации ей не было организовано ни одно хоть сколько значимое мероприятие, связанное с защитой прав трудящихся, в связи с чем её по праву можно считать «достойной» преемницей ВЦСПС.[60]

       Дальнейшее рассмотрение истории развития отечественных профсоюзов будет производится в рамках их существования в Российской Федерации, так как государство СССР прекратило своё существование 26 декабря 1991 года.

       Подводя же итог истории становления и развития профсоюзного движения в СССР следует сказать следующее.

       Почти весь советский период можно считать временем деградации и стагнации отечественного профсоюзного движения. Осуществлялось это, прежде всего, за счёт действий государства, которое под ширмой заботы о рабочем классе и единения с ним, официально на законодательном уровне сделало профсоюзные организации своей составной частью, тем самым лишив их не возможности защищать права и интересы рабочих, а мотивации делать это по той простой причине, что профсоюзные деятели отныне являлись ещё и представителями государства, а значит они являлись, прежде всего, ретрансляторами его воли и защитниками его интересов. Подтверждением тому служит, в частности, факт того, что за весь период существования СССР был зарегистрирован лишь 1 случай организации забастовки, о чём говорилось выше

       Ситуация стала улучшаться лишь к концу существования  советской державы, а именно во время либерализации советского общества, когда законодатель стремился подогнать отечественное законодательство под западные стандарты.

Современный период

В  ранние годы существования Российской Федерации имел место переходный период от старой системы к новой. И одной из ключевых особенностей того времени было то, что по прежнему действовало старое советское законодательство(которое действовало и вплоть до момента принятия нового Трудового Кодекса 30 декабря 2001 года), за неимением нового, в том числе и в области регулирования отношений, связанных с деятельностью профсоюзов. Первым хоть сколько значимым актом в современной истории России стала Конституция РФ, принятая 12. декабря 1993 года, статья 30 которой гарантирует право каждого на объединение и в том числе право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов.[61] Но лишь 12 января 1996 года был прият первый  значимый акт новообразованного государства, посвящённый профессиональным союзам: Федеральный закон от 12 января 1996 г. № 10-ФЗ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности». Данный нормативный правовой акт вновь декларировал право работников свободно вступать и выходить из профсоюзов(статья 2), установил запрет дискриминации работников по причине наличия или отсутствия у них членства в профсоюзе(статья 9),  наделил профсоюзы полномочиями достаточными, по мысли законодателя, чтобы те имели возможность эффективно реализовывать свою основную функцию по представительству и защите социально-трудовых прав работников(статья 11) и т.д.[62] Следующим и пожалуй, наиболее важным актом стал Трудовой Кодекс Российской Федерации(ТК РФ), принятый 30 декабря 2001 года. Как явствует из названия данного нормативно-правового акта, ТК РФ охватывает все сферы, так или иначе связанные с трудовым правом. В том числе, им регулируются отношения связанные с деятельностью профсоюзов по защите трудовых прав и законных интересов работников, под которые выделена отдельная 58-я глава. Само собой, деятельность профсоюзов затрагивается и в других частях данного акта, например в статье 30, декларирующей право первичных профсоюзных организаций на представление интересов работников.[63] Однако стоит обратить внимание, что с принятием Трудового Кодекса ФЗ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» продолжил действовать в части, не противоречащей кодексу, впрочем, как и Закон СССР «О профессиональных союзах, правах и гарантиях их деятельности», утративший силу лишь с 6 октября 2006 года на основании Федерального закона от 30.06.2006 N 90-ФЗ.[64]

       В целом же, описывая законодательство о профсоюзах современного периода, следует отметить, что оно довольно сильно контрастирует на фоне советского, особенно в годы до «Перестройки» и взятия курса на либерализацию. Так, профсоюзы окончательно и , надеюсь, бесповоротно прекратили своё существование как орган государства, став, хотя и формально( но об этом позже) обособленными от него формированиями, способными обеспечивать необходимый баланс частных и публичных интересов. Как следствие, предыдущего пункта, из закона была убрана всякая политическая пропаганда, связанная с государственной идеологий, которая, впрочем, была свойственна всем нормотворческим актам, изданным в СССР. Наконец была дана возможность свободной реализации права на создание профсоюза, а также свободного входа и выхода из него. Под запрет попала всякая дискриминация, связанная с наличием и отсутствием членства в профсоюзе т.д. Однако, нельзя е заметить, что законодательство также обладает и рядом недостатков. В частности, Трудовой Кодекс исполнен в достаточно спорной юридической технике, а сам имеет не мало пробелов коллизий. Примером коллизии может выступать следующее: часть 2 статьи 277 (Материальная ответственность руководителя организации) предусматривает, что в случаях, предусмотренных федеральными законами, руководитель организации возмещает организации убытки, причиненные его виновными действиями. При этом расчет убытков осуществляется в соответствии с нормами, предусмотренными гражданским законодательством[65], а в соответствии с статьёй 15 ГК (Возмещение убытков) в убытки входит не только реальный ущерб, но и упущенная выгода, которой нет в трудовом праве.[66]Стоит отметить, что Верховным Судом РФ была предпринята попытка решить данную коллизию и в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52 (ред. от 28.09.2010) «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» указано, что вопрос о размере возмещения ущерба (прямой действительный ущерб, убытки) решается на основании того федерального закона, в соответствии с которым руководитель несет материальную ответственность.[67] Однако, я не вполне могу согласится с тем, что таким образом была полностью убран данный недочёт государства по следующим основаниям. Во-первых, ППВС не являются полноценными источниками права, хотя и обязательны в применении судами как практика высшей судебной инстанции. Во-вторых, Статья 277 напрямую отсылает именно к гражданскому законодательству, что предполагает использование, в первую очередь, норм ГК РФ.

       Далее следует затронуть тему активности профсоюзов по осуществлению своей основной задачи - защита прав и законных интересов рабочих и служащих, в постсоветский период. И для начала следует сказать, что она имеет место быть, в отличии от советского периода, в который профсоюзы занимались в основном агитационной и административной деятельностью, не организовав за весь период ни одной забастовки, хотя поводы к тому явно были, учитывая те процессы, что происходили в СССР в период его существования, такие как: Индустриализация, Коллективизация, Освоение целины и т.д. -, а к единственному случаю зарегистрированной забастовки шахтёров в 1989 году профсоюзы имеют весьма малое отношение. В современную же Российскую историю такое явление как забастовка пусть и не стало привычной частью реальности, как на западе, но всё встречается достаточно часто.

       Во главе локомотива протестного движения в течении 90-х годов находились рабочие шахт. Первые из организованных ими стачек, если не считать забастовок 1989 года, произошли незадолго до распада СССР в марте 1991 года(моя позиция такова, что данное время всё же можно с натяжкой причислить к современной истории), когда с требованием о повышении заработной платы и отставки президента СССР и всего кабинета министров вышли шахтёры с Донбасса и Кузбасса, к которым позднее присоединились и другие шахтёры при поддержке Независимого профсоюза горняков, по данным которого в забастовке участвовало около 217 тысяч горняков по всей стране. Данная акция закончилась 10 мая так и не увенчавшись успехом, так как никакие требования протестующих так и не были выполнены.[68]

       Другой, более удачной акцией стала забастовка угольщиков, выступавших с экономическими требованиями, начавшаяся 1 февраля 1996 года при поддержке Российского независимого профсоюза угольной промышленности. В ней участвовали 87% работников предприятий угольной промышленности. Она длилась всего два дня, но правительство выполнило все требования горняков. Крупные выступления горняков случались и позднее, но они заканчивались неудачно. Так, в 1998 году протестные акции шахтёров, не смотря на всю их массовость, окончились неудачей в связи с начавшимся кризисом, а горняки шахты «Красная шапочка», которой управляет «Севуралбокситруда» объявившие при поддержке первичной профсоюзной организации 27 марта 2008 года  голодовку в связи с низкой зарплатой, проиграли дело в суде, так как тот встал на сторону работодателя, удовлетворив его иск  о признании забастовки незаконной[69] и работодатель не стал выполнять их требования. [70]

       Знаковой для стачечного движения в России стала забастовка на заводе «Форд» во Всеволожске, проходившая с С 23 ноября по 17 декабря 2007 года. Особенностью данной забастовки стало то, что она первой в современной истории России имела не стихийный характер, а была заранее спланирована и хорошо организована. Ключевой особенностью стало также то, что её инициатором, подобно тому, как это происходит в западных странах, стал не коллектив рабочих, а первичная профсоюзная организация, выступившая с требованием увеличения заработной платы на 30%, введения выплат за выслугу лет, упорядочения сверхурочных работ , инфляционных выплат. В результате, благодаря консолидированному протесту рабочих, работодатель согласился выполнить большую часть их требований, обязавшись компенсировать 4 раза в год инфляцию, производить выплаты за стаж, за совмещение работ, изменить график работ, увеличить заработную плату на 16–21% в зависимости от разряда рабочего.[71][72]

       Из последних забастовочных акций можно отметить «Забастовку врачей» в Новгородской области, организованную профсоюзом «Альянс врачей» 18 марта 2019 года, но что-то более конкретное по ней рассказать не получится из за отсутствия данных из достоверных источников, хоть сколько подробно и достоверно описывающих данное событие.

       В целом же, положение профсоюзного движения в современной России можно назвать относительно удовлетворительным. Не смотря на большой объём прав и гарантий, предоставляемых законодательством, само оно полнится коллизиями и выполнено в крайне спорной юридической технике. Также на данный момент достаточно редко можно встретить первичную профсоюзную организацию на предприятии и ещё реже можно встретить такую, которая действительно будет отстаивать права работников. А крупнейшая профсоюзная организация ФНПР, хотя и не является официально государственным органом, но всё же осуществляет почти те же функции, что в эпоху СССР выполняла  ВЦСПС. Независимые же рабочие организации не обладают и малой толикой того влияния, коим обладают профсоюзы в развитых странах (запада в частности). И это вполне закономерно, ведь здоровое профсоюзное движение, начавшее формироваться ещё в Имперскую эпоху, в эпоху СССР было почти полностью слито с государством, из за чего не могло осуществлять свою основную функцию и деградировало в итоге. Потому, современным российским профсоюзам приходится создавать себя с нуля, борясь при этом с «костылями», оставшимися с советского периода и государством, которое также по прежнему продолжает упорно держаться за наследие ушедшей эпохи.

       Однако надежда на улучшение ситуации всё ещё остаётся. Именно поэтому в следующей главе данной работы будет приведено сравнение правового положения профсоюзов России и запада как эталона развитого профсоюзного движения в разные исторические эпохи, чтобы как можно точнее выяснить, когда и где были допущены ошибки и в каком направлении следует двигаться дальше.