Феодорит был уроженцем Ростова. В 14-ти летнем возрасте он принял постриг в Соловецком монастыре. Затем он, будучи уже иеродиаконом, подвизался под руководством преподобного Александра Свирского в основанном им монастыре. После этого Феодорит подвизался в Кирилло-Белозерском монастыре и в пустыни вблизи него. Наконец, он вернулся на Соловки. Там у Феодорита возникло желание отправиться на Кольский полуостров, проповедовать христианство язычникам, там проживавшим. Основным населением Кольского полуострова были тогда лопари (саамы). Некоторые из них уже приняли христианство и даже были такие, которые принимали монашество в Соловецком монастыре. С их помощью Феодорит овладел языком лопарей. На Кольском полуострове он проповедовал около двадцати лет. В это время он, посетив Новгород, принял там пресвитерскую хиротонию. За годы своего миссионерского подвига Феодорит крестил около двух тысяч лопарей. Помогал ему в деле проповеди старец Митрофан. Феодорит занимался также переводами на язык лопарей. Он основал на Кольском полуострове монастырь и ввел там строгий устав. Однако собравшаяся в монастырь братия была недовольна таким строгим уставом. По этой причине Феодорит оставил основанный им монастырь. Некоторое время он был игуменом одного из монастырей Новгородской епархии, а затем архимандритом Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря. В 1554 году он был обвинен в соучастии ереси Башкина. Два года Феодорит по этой причине провел в заточении. В результате он был оправдан. В 1558 году царь Иоанн IV направил Феодорита в Константинополь с важным дипломатическим поручением. Он был должен испросить у патриарха Константинопольского благословение Иоанну IV на принятие царского титула. С этим поручением Феодорит успешно справился. После возвращения из Константинополя он отказался от значительной награды, которую хотел дать ему царь, и удалился в Вологодский Дмитриев Прилуцкий монастырь. Он еще дважды посетил просвещенных им лопарей. Преставился преподобный Феодорит в Соловецком монастыре. Над его могилой была положена белая плита с надписью: «Лета 7079 (1571) августа 17 дня преставился раб Божий священноархимандрит Суздальского Евфимиева монастыря священноинок Феодорит, Соловецкий постриженик».[94]

26. Митрополит Исидор (1437-1441). Флорентийская уния

Событием, непосредственно приведшим к автокефалии Русской Православной Церкви, стала заключенная в 1439 году в итальянском городе Флоренция церковная уния. Эта уния иногда называется также Ферраро-Флорентийской, так как собор, на котором она была заключена, начался в Ферраре, а потом был перенесен во Флоренцию.

Во второй половине XIV века турки-османы начали завоевывать Балканы. В 1389 году турки нанесли поражение сербам в знаменитой битве на Косовом поле. После этого Сербия попала в зависимость от османов. В 1396 году турки разгромили объединенные силы европейских рыцарей в Никополском сражении в Болгарии. Византийская Империя, казалось, переживала последние годы своего существования. Однако ее гибель была отсрочена Тамерланом. Этот великий завоеватель вторгся в Малую Азию и нанес туркам сокрушительное поражение. Турки-османы сумели постепенно оправиться после этого разгрома. К 1430-м годам владения Византии сократились до одного города Константинополя с пригородами. Помимо Византийской Империи в то время существовали и другие греческие государства. В северо-восточной части Малой Азии еще сохранялась Трапезундская Империя.[95] Южная часть Мореи (Пелопоннеса) была фактически независимым государством - Морейским деспотатом. В Морее находилось множество монастырей.[96] Номинально Морейский деспотат находился в вассальной зависимости от императора в Константинополе. Во главе деспотата стоял деспот Фома Палеолог, - отец Зои-Софии, будущей супруги великого князя Московского Иоанна III. Однако даже соединенные силы греческих государств были недостаточными, чтобы противостоять Османской Империи. Византийские императоры Мануил Палеолог и его сын Иоанн VII Палеолог, ставший императором в 1425 году, считали, что ради спасения Константинополя следует заключить унию с Римской церковью. Переговоры о соединении Церквей начались в 1415 году. «Император очень ясно видел, что греки сами решительно не в силах защитить себя от турок и что единственное средство спасти империю – примирится с папою в делах веры и чрез него получить помощь от западных христиан. На эту цель ясно указывал император Мануил Палеолог, едва только начал свои сношения с папою Мартином V, и папа не замедлил издать буллу (1420), которою предписывал епископам проповедовать на Западе крестовый поход для изгнания турок, хотя булла осталась без последствий. На эту же цель указывал император Иоанн Палеолог в своем послании к тому же папе (1422), настаивая, чтобы папа обязал всех государей христианской Европы объявить войну неверным в защиту греков. И виды императора ни для кого не были тайною».[97] Иоанну VII удалось склонить на свою сторону Константинопольского патриарха Иосифа II, занимавшего патриарший престол с 1416 года.

 К 1430 году ситуация в Западной Европе и в Католической церкви была весьма сложной. Шла Столетняя война между Англией и Францией. Инициативу в ней как раз перехватили французы, вдохновляемые Жанной д.Арк. В 1431 году Жанна была сожжена в Руане. В Католической церкви как раз набрало силу движение за ограничение власти римского папы. Для этой цели собирался ряд Соборов. Существовало одновременно несколько пап. Идея унии с Православной Церковью была очень заманчива для римских пап. Уния на папских условиях позволила бы поднять их пошатнувшийся престиж. Этим объясняется активизация восточной политики Рима в 20-30 годы XV века. В 1431 году папой стал Евгений IV. Положение его было неустойчивым. В том же 1431-ом году открылся Собор в Базеле, в современной Швейцарии, который не признавал Евгения IV папой и стремился найти пути для ограничения папской власти. Император Священной Римской Империи Сигизмунд и ряд католических стран поддерживали Базельский Собор[98] и не признавали Евгения папой. В свою очередь Евгений IV не признал Базельский Собор и не явился на него. Вместо этого папа выступил с предложением собрать в Италии Вселенский Собор для прекращения церковного разделения между Западом и Востоком. Византийский император Иоанн VII Палеолог вел переговоры как с папой Евгением, так и с Базельским Собором. Отцы Базельского Собора предложили императору прибыть на этот Собор. Однако он не решился на это путешествие, так как Базель удален от моря, что не позволяло быстро вернуться в Константинополь в случае угрозы для него со стороны турок.

В 1437 году в Константинополь прибыли легаты папы Евгения IV. Они привезли приглашение на Собор в итальянский город Феррару. Император принял это приглашение. В Италию отправилась делегация Восточной Церкви во главе с самим Иоанном VII и патриархом Константинопольским Иосифом. Император Иоанн VII и патриарх Иосиф позаботились о том, чтобы возможно больше архиерейских кафедр Константинопольского Патриархата были заняты сторонниками унии. Среди новых иерархов были Виссарион, назначенный митрополитом Никейским, и Исидор, назначенный митрополитом Киевским (фактически Московским). Митрополитом Ефесским был назначен ученый богослов иеромонах Марк Евгеник. Он также ехал на Собор с надеждой на воссоединение Церквей. Представительство православных оказалось достаточно широким. От Трапезундской Империи в число участников делегации вошли митрополит и посол императора, от Грузии – два епископа и царский посол, от Молдавии - митрополит. Патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский отказались от личного участия в Соборе. Они делегировали на Собор своих представителей, кандидатуры которых избрал император. Патриарха Александрийского представлял Виссарион Никейский, а патриархов Антиохийского и Иерусалимского – Марк Ефесский. Представители Восточной Церкви отправилась в Италию за счет римского папы. За его же счет они содержалась в Италии. Еще до своего открытия Собор в Ферраре был объявлен Восьмым Вселенским.        

Митрополитом Исидор родился в городе Монемвасия в Морее около 1383 года. Он получил прекрасное образование в Константинополе, стал одним из образованнейших людей своего времени. Монашеский постриг он принял в одном из Морейских монастырей, Впоследствии Исидор стал игуменом в монастыре великомученика Димитрия в Константинополе. В митрополиты на Русь он был поставлен в 1437 году. Возможно, ставя Исидора митрополитом в Москву, в Константинополе надеялись на хорошую материальную обеспеченность Московской митрополичьей кафедры. Вскоре после поставления в митрополиты Исидор отбыл в Москву.

В 1436 году великий Василий Васильевич послал епископа Рязанского Иону в Константинополь для поставления на митрополичий престол. Святитель Иона прибыл в Константинополь уже после отбытия в Москву митрополита Исидора. Иону приняли в Константинополе с честью, но сказали, что он опоздал. Святителя Иону обнадежили, что поставят его митрополитом после Исидора. Видимо митрополит Исидор не собирался долго задерживаться на Московской кафедре.

Прибыв в Москву, митрополит Исидор сразу начал собираться на Собор в Феррару. Великий князь Московский Василий  II Васильевич сначала уговаривал его не ехать. Затем, видя, что уговоры не возымели успеха, напутствовал его увещанием сохранить неповрежденной православную веру: «Если уже ты непременно желаешь идти на Осьмой Собор, то приноси нам оттуда наше древнее православие, которое мы приняли от предка нашего Владимира, а нового и чужого не приноси нам, - мы того не примем».[99] Путь митрополита Исидора лежал через Тверь, Новгород, Псков, Дерпт, Ригу и морем до Любека. Затем через Германию он проследовал в Италию. Его сопровождала делегация русского духовенства, в том числе один епископ – Авраамий Суздальский. Уже в ливонском городе Дерпте (Юрьеве) митрополит Исидор поразил своих спутников. Когда навстречу ему из города вышли православные и немцы-католики, он приложился сначала к католическому кресту, затем к православному. Затем Исидор направился с немецким духовенством в католический храм.

Собор в Ферраре открылся 8 января 1438 года. Исидор к открытию прибыть не успел. Греки надеялись отстоять православную догматику, готовились к дискуссиям. Патриарх Иосиф придерживался именно этой позиции. Дискуссии в Ферраре действительно имели место. Православную позицию отстаивали митрополит Марк Ефесский, отчасти Виссарион Никейский. Однако митрополит Исидор понимал, что инициатива находится в руках латинян, и отстоять свои позиции в вопросах веры грекам вряд ли удастся. Поэтому на Соборе он больше молчал. Под предлогом эпидемии чумы папа Евгений IV перенес Собор во Флоренцию. Там патриарх Иосиф скоропостижно скончался. После его смерти, была обнаружена грамота, видимо подложная, с его благословением на принятие унии. Император Иоанн VII, видя, что переговоры затянулись, стал принуждать членов своей делегации подписать соглашение об унии. Решительно противился заключению унии лишь святитель Марк Евгеник, митрополит Ефесский. Его брат диакон Иоанн Евгеник покинул Собор еще раньше, до перенесения его заседаний во Флоренцию.

5 июля 1439 года во Флоренции представителями Константинопольского Патриархата была заключена церковная уния с папским престолом на условиях принятия греками латинского вероучения. Члены греческой делегации подписали униональные документы. Подписал и митрополит Исидор. Под соглашением об унии есть и подпись русского епископа Авраамия Суздальского. Она содержит грубые ошибки. Поэтому некоторые исследователи считают ее поддельной. Святитель Марк митрополит Ефесский не подписал документ об унии. Папа Евгений IV, узнав об этом, воскликнул: «Мы ничего не достигли». После заключения унии главные ее сторонники среди греков митрополиты Виссарион Никейский и Исидор Киевский (Московский) были возведены папой Евгением в сан кардиналов. Исидор стал также папским легатом в Ливонии, Западной и Восточной Руси. Никаких ощутимых политических результатов заключение унии грекам не принесло. Папа обещал содержать на своем иждивении для защиты Константинополя две галеры и триста воинов. Кроме этого обещания никакой помощи против турков они не получили.[100]

Из Италии Исидор отправился в Москву с полномочиями папского легата. В его задачу входило введение унии в России. Ехал он через Венецию, Венгрию и Польшу. Достигнув венгерской столицы, Исидор разослал такое послание: «Возрадуйтесь и возвеселитесь ныне все христиане: Церкви Восточная и Западная, столько времени разделенные и враждебные между собою, ныне соединились истинным, древним, изначальным единством и миром. Вы, христоименитые греки, и все, принадлежащие к святой Константинопольской Церкви: Русь, сербы, валахи и другие, примите это святое соединение с великою радостию и честию, и да не будет у вас никакого разделения с латинянами. Равно и вы, племена латинские, не чуждайтесь исповедующих греческую веру: и они крещены, и их крещение так же свято и истинно, как латинское. И если греки живут в земле латинской или в их земле есть латинские церкви, то пусть ходят они и в эти церкви к Божественной службе и воздают в них чествование Телу Христову, как в своих собственных церквах, пусть приносят покаяние и перед латинскими священниками и приемлют от них святое причастие. А латиняне также должны ходить в греческие церкви, слушать в них Божественные службы и с теплою верою поклоняться Телу Иисуса Христа, потому что таинство тела равно истинно, совершено ли оно греческим священником на квасном хлебе или латинским на опресночном. Вместе с тем пусть приходят латиняне и на покаяние к греческим священникам и приемлют от них святое причастие. Так постановил Собор Вселенский во Флоренции».[101]

В Польше Исидора встретили прохладно, так как там сочувствовали Базельскому Собору. Король Казимир не признавал Евгения IV законным папой. Наконец, 11 марта 1441 года Исидор торжественно прибыл в Москву. В Успенском соборе на Литургии он благословил поминать за богослужением Римского папу вместо Константинопольского патриарха. В Москве были ошеломлены таким нововведением. Впрочем, находящиеся в Москве русские епископы не решились что-либо предпринять. Наконец, через три дня великий князь Василий Васильевич взял инициативу в свои руки и приказал заключить митрополита Исидора в Чудов монастырь. Для решения вопроса о митрополите Исидоре в Москве в 1441 году собрался Собор Русской Церкви. В Соборе приняли участие епископ Рязанский святитель Иона, епископ Коломенский Варлаам, епископ Сарайский Иов, епископ Пермский святитель Герасим, архимандриты, игумены. Собор признал деяния митрополита Исидора антиканоничными, но не осудил его как еретика и не вынес никакого определения об его судьбе. Решить его судьбу Московский Собор предоставил патриарху и Собору Константинопольской Церкви. Осенью 1441 года митрополит Исидор бежал из Чудова монастыря. Возможно, ему особо и не препятствовали. Прибыв в Тверь, Исидор опять попал в заключение и вновь бежал. Он направился в Рим, куда благополучно и прибыл. В награду за свои старания он получил в Риме несколько храмов. Позднее Исидор занимал высокие посты камерленго и декана коллегии кардиналов. В 1458-1463 годах Исидор являлся титулярным униатским патриархом Константинопольским. Умер он в 1463 году.

Поскольку власть императора не распространялась за пределы Константинополя, то насадить унию вне города представлялась сложным делом. Не приняли унию другие восточные Патриархаты. Активно боролись против нее святитель Марк Ефесский,[102]его брат видный богослов диакон Иоанн Евгеник. Святая Гора Афон также не принимала унию. Великий князь Московский Василий II послал письмо на Афон, в котором обвинил митрополита Исидора в отступлении от православия. В 1443 году восточные патриархи соборно осудили унию. В самом Константинополе уния была введена, однако, и там не укоренилась. В 1448 году император Иоанн VII скончался. Преемник Иоанна VII император Константин XI занял нерешительную позицию по отношению к унии. В 1451 году униатский патриарх Григорий Мамма, которого к тому времени почти никто уже не признавал, покинул Константинополь и навсегда уехал в Рим.

27. Начало автокефалии Русской Православной Церкви

В Москве в 1441 году после ареста и бегства митрополита Исидора не знали, как поступить. Прежние митрополиты поставлялись в Константинополе. Однако после Флорентийской унии на патриаршем престоле в Константинополе был патриарх-униат Митрофан. После низложения и бегства митрополита Исидора великий князь Василий Васильевич направил послание императору и патриарху. «Сказав о принятии Россиею православия из Царьграда и о том, что оттуда она постоянно принимала своих митрополитов, иногда греков, а иногда русских, избранных в отечестве, князь продолжал с заметным огорчением, как и он по смерти митрополита Фотия посылал в Царьград епископа Рязанского Иону с просьбою о поставлении его в митрополита и как неизвестно почему просьбе этой не вняли. Иону на митрополию не поставили, а о ком не писал он, князь, кого не просил и не требовал, того прислали в Россию митрополитом, т. е. Исидора; как этот Исидор, которого князь едва-едва согласился принять, вопреки воле его отправился на Флорентийский Собор и, дав обещание сохранить православие, изменил ему, возвратился легатом папы к князю, привез от него послание, начал вводить латинские заблуждения и как, наконец, Собор русских епископов и прочего духовенства, рассмотрев внимательно послание папино, нашел «Исидорово все дело и прихождение чуждым и странным от Божественных и священных правил». Изложив это довольно подробно, князь обратился к императору и патриарху со словами: «Посему мы послали к вам наших послов и с ними писание папино, писанное по-латыни и по-гречески, которое принес к нам Исидор, и просим вас: воззрите в Божественные правила и в папино послание и рассудите, а нам дозвольте свободно совершать поставление для себя митрополита в нашей земле. Нужно это и по дальности и непроходимости пути к вам, по частым набегам татар в наши пределы, по нестроениям и мятежам в соседних нам странах. Нужно и потому, что всякому православному христианину приходится беседовать с митрополитом о духовных своих делах, а нам, государю, и о гражданских, иногда сокровенных, между тем с митрополитом из греков можно говорить не иначе как через молодых переводчиков, которые таким образом первые узнают то, чего им не следовало бы знать. Просим вас: пришлите нам ваше письменное разрешение, чтобы по святым правилам Собор епископов нашей земли, избрав человека доброго, мужа духовного, верою православного, поставил нам митрополита на Русь, как и прежде бывало по нужде поставление на Руси митрополита. А мы желаем, как было изначала, иметь сношения и любовь с святым царем и просить благословения и молитв у святейшего патриарха, пока будет стоять наша земля, и отнюдь не думаем разлучать от вас наше православное христианство».[103] Как отмечает митрополит Макарий (Булгаков): «Из чтения этого послания легко приметить, что главным побуждением, почему великий князь Василий Васильевич решился ходатайствовать о поставлении Русских митрополитов в самой России, было вообще все прискорбное дело Исидорово... А остальные причины и обстоятельства, на которые ссылается князь, отнюдь не новые: на них русские могли бы ссылаться для той же цели и в прежние времена». Это послание, написанное в 1441 году после осуждения Исидора, было отправлено в Константинополь. Вскоре в Москву пришла весть, что император и патриарх – также униаты. Эта весть заставила великого князя Василия Васильевича вернуть своих послов. Через два года это послание, с небольшими поправками, снова было приготовлено к отсылке в Константинополь. Однако вновь, видимо, по той же причине не было отправлено.[104]

В 1446 году великий князь Василий II Васильевич был ослеплен своими политическими противниками. Великим княжеством Московским завладел князь Дмитрий Юрьевич Шемяка. Василий Васильевич сослан был в Углич, а дети его находились в Муроме. Дмитрий Шемяка вызвал Рязанского епископа Иону и обещал сделать его митрополитом, если он отправится в Муром, возьмет «на свою епитрахиль» детей и привезет в Москву. Иона исполнил это поручение, привез детей в Москву, а потом отвез их к отцу в Углич. После этого Дмитрий Шемяка повелел епископу Ионе жить в митрополичьем доме. Свкоре Василий Васильевич вновь сумел завладеть великокняжеским престолом. Дмитрий Шемяка бежал из Москвы. В декабре 1447 года в Москве состоялся церковный Собор, который осудил Дмитрия Шемяку и издал обличительное послание против него. Епископ Рязанский Иона являлся участником этого Собора, но не как митрополит или блюститель митрополии, а как епископ Рязанский. В Послание против Шемяки он подписал третьим, после Ростовского и Суздальского архиереев.

Тем временем в Константинополе патриарх и император, оба униаты, признавали законным митрополитом Руси Исидора. Второй униатский патриарх Константинопольский Григорий Мамма[105] принимал у себя Исидора и совместно с ним рукоположил епископа на Владимиро-Волынскую кафедру. Тот же Григорий Мамма написал Киевскому князю Александру Владимировичу, зятю великого князя Московского Василия Васильевича, восхваляя унию, и убеждая принять «кира Исидора, митрополита и кардинала», иметь к нему послушание и не принимать к себе никого из епископов или иноков, которые учат несогласно с Флорентийской унией.[106] «Что же оставалось делать? – вопрошает митрополит Макарий (Булгаков), - Ждать более благоприятных обстоятельств? Но Россия и без того ждала уже очень долго и около семи лет оставалась без митрополита. А притом неизвестно было, настанут ли и скоро ли настанут такие обстоятельства в Константинополе. И вот Василий Васильевич решился на последнее средство, какое у него оставалось, — решился созвать всех епископов своей земли и предложить им, чтобы они сами поставили для России митрополита».[107]

В декабре 1448 года в Москве состоялся Собор для поставления митрополита. Кандидат был один – епископ Иона Рязанский, как уже ранее предъизбранный митрополитом. В Соборе приняли участие помимо самого епископа Рязанского Ионы, епископы: Ефрем Ростовский, Авраамий Суздальский, Варлаам Коломенский, святитель Питирим Пермский. Архиепископ Новгородский Евфимий и епископ Тверской Илия прислали грамоты, в которых выражали свое согласие на поставление Ионы в митрополита. Поскольку Иона ставился митрополитом Киевским и всея Руси, его кандидатура была одобрена помимо великого князя Московского Василия II также королем Польским и великим князем Литовским Казимиром IV. В Соборе помимо епископов присутствовали множество архимандритов, игуменов и прочего духовенства.

Собор открылся в кремлевском Архангельском соборе. «Прежде всего обратились к правилам святых апостолов и Соборов и нашли, что правила эти не только не возбраняют, напротив, повелевают епископам известной области поставлять большего святителя или митрополита. Чувствовали, что в России для этого нужны согласие и благословение Цареградского патриарха, и сослались на то, что патриарх с своим освященным Собором уже давно благословил Иону быть митрополитом после Исидора, когда Иона ездил в Константинополь. Припомнили, что в России и прежде по нужде ставились митрополиты Собором своих архиереев: Иларион при великом князе Ярославе и Климент при Изяславе. Вследствие всего этого Иона, епископ Рязанский, 5 декабря 1448 г. поставлен был в митрополита».[108] 5 декабря 1448 года – дата начала автокефалии Русской Православной Церкви. Во время совершения святителем Ионой Божественной литургии на него был возложен митрополичий омофор и дан ему в руки митрополичий посох — символ митрополитской власти.

«Поставление митрополита Ионы, - отмечает митрополит Макарий (Булгаков), - хотя имело все свойства законности, но как выходившее из ряда естественно должно было привлечь на себя внимание и возбудить мнения и толки. Потому сам святитель сознавал нужду выяснять значение этого события верующим». Поэтому, едва взойдя на митрополичью кафедру, святитель Иона направил окружную грамоту всем русским христианам. В этой грамоте он писал, в частности, следующее: «Вам известно, дети, сколько лет вдовствовала Церковь Божия без большего святителя, без митрополита, и оттого много учинилось лиха и истомы христианству нашей земли. И ныне, волею Божиею, собрались на священный Собор владыки, и архимандриты, и игумены со всем великим Божиим священством нашей земли и, припомнив прежнее о нас повеление святого царя и благословение святого Вселенского патриарха и всего святого Вселенского Собора, поставили меня митрополитом по Божественным правилам и по думе господина сына моего великого князя Василия Васильевича и младшей его братии — князей, которые, пока было в Царьграде православие, оттуда принимали и благословение и митрополита».[109] Еще подробнее святитель Иона писал о своем поставлении в митрополиты в послании к киевскому князю Александру Владимировичу: «Ты сам знаешь, что сталось в Царьграде в царях и в патриаршестве... В великой соборной церкви и в палате царской начали поминать имя папы, тогда как ни в монастырях, ни в одной из церквей во всем Царьграде и во всей Святой горе нигде не поминается имя папино, а держат все по милости Божией добрую старину. Посему доселе в Русской митрополии не было митрополита — не к кому было посылать: царь не таков, и патриарх не таков; они иномудрствуют и приближаются к латинам». Затем Иона говорил, как великий князь Василий Васильевич, ревнуя об отечественной Церкви, многократно («во многия времена») совещался со всеми святителями и другими пастырями своей земли, сносился со всеми православными князьями, разыскивал старину, представившую примеры поставления митрополитов если не в Москве или Владимире, то в Киеве, и как наконец Собор русских иерархов поставил его, Иону, митрополитом по священным правилам и по прежнему благословению, данному ему еще в Царьграде от патриарха. Эти же самые мысли и объяснения святой Иона повторял и впоследствии в своих посланиях к литовским епископам».[110]

Поставление митрополита в Москве не всеми было воспринято с пониманием. Хотя значительное большинство русской паствы с радостью встретило это известие, оказались и недовольные. Среди недовольных был преподобный Пафнутий Боровский. Он посчитал незаконным поставление Ионы в митрополиты, не велел его именовать митрополитом, не хотел исполнять в своей обители его распоряжения. В результате преподобный Пафнутий был заключен в оковы и посажен в темницу. Смирившись, он покаялся, получил благословение от митрополита, и возвратиться в свою обитель.

Тем временем 31 октября 1448 года скончался поборник Флорентийской унии император Иоанн VII Палеолог. Новым императором сделался его брат Константин – последний император Византии Константин XI. Великий князь Василий Васильевич направил новому императору послание, «в котором, высказав ему приветствие и благожелание по случаю вступления его на престол, изложил весь ход дела о посольстве Ионы в Царьград, о прибытии оттуда Исидора в Россию, о путешествии его во Флоренцию и измене и об отвержении его самого Россиею. «С того времени, — продолжал князь, — мы начали иметь попечение о своем православии и желали и искали, чтобы послать в Царьград наших послов и известить о состоянии нашей Церкви и о поставлении нам митрополита. Но хотя мы «многолетне» того искали и желали, однако ж не имели успеха не по лености нашей и небрежности, а по недостатку случая, ибо, как мы слышали, в ваших державах было разногласие в Церкви Божией, на пути к вам происходила всякая теснота для путешественников от разбойников и грабителей, а в наших странах было всякое нестроение: частию — от нашествия татар, а частию — от междоусобной брани. Вследствие такой-то великой нужды мы, созвав епископов своей земли, по правилам святых апостолов и отцов поставили себе митрополита Иону. Просим твое царское величество, да не молвишь об нас, будто мы совершили это дерзостно, не снесшись с вами, — мы поступили так по великой нужде, а не по кичливости и дерзости. Мы остаемся в древнем благочестии и сохраним преданное нам православие до скончания века. Церковь наша Русская требует и ищет благословения от святой Вселенской Цареградской Церкви и во всем по древнему благочестию повинуется ей. Равно и митрополит наш Иона просит от нее благословения и единения с нею, за исключением вновь явившихся разногласий... Мы хотели писать о наших делах церковных и о нашем митрополите и к Вселенскому православному патриарху и просить его благословения, да не знаем, есть ли уже в царствующем граде патриарх или нет: мы о нем ни от кого не слышали. А как Бог даст — у вас будет в великой соборной церкви патриарх по древнему благочестию, наш долг писать к нему о положении наших дел и во всем просить его благословения».[111] Неизвестно, была ли эта грамота отправлена в Константинополь. На одном из сохранившихся списков грамоты помечено, что она «не пошла», то есть не была отправлена в Константинополь. «Но, - рассуждает митрополит Макарий (Булгаков), - не будучи отправлена в одно время по каким-либо обстоятельствам, она могла быть отправлена в другое время, когда обстоятельства изменились. Или, быть может, наш князь и вовсе не отправлял ее, услышав, что и новый император Константин хотя притворно, но склонялся на сторону латинян, сносился с папою в надежде получить от него помощь против турок и с честию принял «кардинала Польши, прежде бывшего архиепископа России» Исидора, присланного папою (в ноябре 1452 г.) для восстановления в Царьграде Флорентийской унии. Как бы то ни было, впрочем, для нас важно собственно содержание грамоты, определяющее тот взгляд, какой имели тогда у нас на поставление митрополита Ионы: он поставлен был без сношения с Царьградом единственно по великой нужде; и русские вовсе не хотели чрез это отделиться от Церкви Константинопольской, напротив — желали оставаться в единении с нею и в повиновении».[112]

Современные историки считают, что восстановление (обновление) унии действительно имело место в Константинополе. Это событие датируется 12 декабря 1452 года. Обновление унии произошло «в Софии Константинопольской во время торжественной литургии, в присутствии легата, императора и при большом стечении народа».[113] Папским легатом был митрополит кардинал Исидор. Православные, во главе с Геннадием Схоларием, продолжили борьбу с унией.

29 мая 1453 года Константинополь был взят турками. Император Константин XI Палеолог погиб. Православная Византийская Империя прекратила свое существование. Однако Константинопольский Патриархат сохранился. Новым патриархом в январе 1454 года стал ученик святителя Марка Ефесского святитель Геннадий (в миру Георгий) Схоларий, известный богослов.[114] В 1454 году в Новгороде и Пскове побывал с целью сбора пожертвований митрополит «Цареградский» (то есть из Царьграда, от патриарха Константинопольского) Игнатий. Возможно, митрополит Игнатий был и в Москве и представлялся великому князю и митрополиту. Представляется вероятным, что этот иерарх доставил в Москву грамоту патриарха Геннадия Схолария, адресованную митрополиту Ионе. Она не сохранилась, но о содержании грамоты известно из ответного послания митрополита Ионы патриарху. Среди прочего святитель Иона писал патриарху: «Благословения от твоей великой святыни мы требовать хочем, равно и ото всех, кто ни будет патриархом на патриаршестве, соблюдая Церковь Христову и держа истинное православие. И когда что у нас найдется, то за Христову любовь посылать к вам хочем. Ныне, господине, сын мой великий князь послал к твоей великой святыне своего посла, человека честного и близкого к нему, Ивана Владимировича, по твоему к нам приказу и писанию, и что, господине, у нас нашлось, то от веры, за духовную великую любовь мы послали к тебе с тем же великокняжеским послом. И ты за те наши малые поминки на нас не помолви, ибо и наша земля по грехам от поганства и междоусобных браней весьма истощала и истомилась».[115] Далее святитель Иона просил, «чтобы патриарх показал к нему свою совершенную духовную любовь и прислал ему чрез посла великого князя честное свое писание обо всем, в душевную пользу нашему православию и для святительской чести его, митрополита, прибавляя, что грамоты прежних патриархов погибли все от пожаров во время бывших земских нестроений, а в заключение просил, чтобы патриарх верил всему, что ни будет говорить ему посол великого князя от имени князя и от имени его, митрополита».[116] Так возобновились церковные сношения между Москвой и Константинополем, прерванные Флорентийской унией.

Помимо упомянутого в послании митрополита Ионы патриарху Геннадию посла Ивана Владимировича в качестве посла от великого князя и митрополита Ионы в Константинополь дважды ездил «о церковном исправлении» игумен Кирилло-Белозерского монастыря Кассиан. Известно, что по возращении Кассиана великий князь «почтил его», и дал ему «довольная требования» для монастыря. По-видимому, Василий Васильевич был доволен результатами посольств Кассиана, признал их успешными. Комментируя этот эпизод, митрополит Макарий (Булгаков) вопрошает: «В чем же состоял этот успех?» Сам же он и отвечает на этот вопрос: «В том, что Царьградский патриарх, а с ним и прочие патриархи, принимая во внимание бедственное положение своего отечества под властию турок и трудность или даже невозможность для русских посещать Царьград по делам церковным, раз навсегда предоставили своею грамотою нашим Русским митрополитам право не ходить в Константинополь для поставления, но ставиться дома своими епископами и, кроме того, узаконили, чтобы Русский митрополит считался по чести выше всех прочих митрополитов и занимал место по Иерусалимском патриархе. Таким образом, оказывается, что как первое самостоятельное действие Русской Церкви в поставлении в митрополита Ионы без сношения с патриархом, так и последовавшая вообще затем ее самостоятельность, признанная самими патриархами, были вызваны и обусловлены «нуждою» или, иначе, историческим ходом событий и что эта самостоятельность нашей Церкви соединена была с возвышением ее на степень первой митрополии во всей Восточной православной Церкви».[117]

28. Митрополит Московский и всея Руси святой Иона

(1448-1461)

Первым автокефальным митрополитом Московским стал святитель Иона. Будущий святитель Иона родился в селе Одноушево, что вблизи Солигалича в Костромской области. В юных годах он поступил сначала в Галичский монастырь, а затем в Московский Симонов монастырь. Сохранился рассказ о том, что однажды, когда Иона нес послушание в пекарне и, утомившись, заснул, в пекарню зашел посетивший Симонов монастырь митрополит Фотий. «Архипастырь не велел будить хлебопека и. заметив, что он держал свою правую руку на главе «согбену, яко благословляше ею», сказал своим спутникам: «Поймите, дети, что инок Иона будет великим святителем в земле Русской и многих неверных обратит к Богу и просветит святым крещением, а наконец сделается пастырем и учителем самому царствующему граду Москве».[118]

Около 1430 года митрополит Фотий поставил Иону епископом Рязанским. Рязанская епархия в то время включала в себя обширные территории, часть которых была населена языческими племенами мещерой, мордвой, муромой. Будучи епископом Рязанским святитель Иона немало потрудился в деле просвещения язычников христианством. После преставления в 1431 году святителя Фотия его преемником был избран епископ Иона Рязанский. Однако Иона долго не мог отправиться в Константинополь. Тем временем, митрополитом был поставлен в Константинополе епископ Смоленский Герасим. В 1434 году Свидригайло сжег митрополита Герасима. В 1436 году епископ Иона Рязанский был послан в Константинополь для поставления в митрополиты. Прибыв в Константинополь, он узнал, что в митрополиты уже поставлен Исидор. Ионе сказали, что он благословляется быть митрополитом после Исидора. После осуждения митрополита Исидора и бегства его из России, вновь встал вопрос о поставлении на митрополичью кафедру епископа Ионы. История поставления святителя Ионы в митрополиты рассматривалась выше.

В первые годы митрополичьего служения святителя Ионы в состав его митрополии входили как епархии Северо-восточной Руси, так и епархии Западной Руси, находящиеся на территории великого княжества Литовского. Перед поставлением Ионы в митрополиты великий князь Василий Васильевич запросил согласия короля Польского и великого князя Литовского Казимира. Король согласился с тем, чтобы Иона был поставлен митрополитом и прислал в Москву соответствующую грамоту. Надо сказать, что Казимир, хотя и был католиком, но не признавал папу Евгения IV и Флорентийского собора, так как был сторонником Базельского Собора. А так как митрополит кардинал Исидор был сторонником папы Евгения, то король Казимир не благоволил ему и легко признал юрисдикцию митрополита Ионы над православными епархиями Западной Руси. Этому способствовало и то обстоятельство, что в 1449 году Казимир и великий князь Василий Васильевич, нуждавшиеся во взаимной поддержке, заключили договор о вечном братстве и любви. Король Казимир пригласил митрополита Иону посетить великое княжество Литовское. Святитель Иона принял это приглашение и в начале 1451 года был уже в Литве. В Вильне он встретился с королем и получил королевскую грамоту на управление епархиями Западной Руси, засвидетельствованную князем Александром Владимировичем Киевским, бывшим великим князем Литовским Свидригайло, многими сановниками и католическим Виленским епископом Матфеем. Грамота гласила: «Всякое дело благое и всякий совершенный дар исходят свыше — от Божественного изволения. Во имя Пресвятой Животворящей и Нераздельной Троицы, желая утвердить по чести и справедливости прежде бывшее, как бывало при отце нашем, короле Владиславе, и дяде нашем, великом князе Витовте, и иных предках наших, мы, Казимир, Божиею милостию король польский и великий князь литовский, по совещанию с братом нашим, великим князем Василием Васильевичем, и с нашими князьями и панами, и с нашею радою полюбили себе отцом митрополитом Иону, прежде бывшего епископа Муромского и Рязанского, и дали ему престол митрополии Киевской и всей Руси, как бывало прежде по установлению и обычаю русского христианства. А он имеет править свою честь и свой митрополитский долг по-старому, как правили прежде бывшие митрополиты по добрым обычаям предков наших и своего христианства. Посему, князья наши, и епископы, и бояре, архимандриты и игумены, священники, диаконы, и иноки, и весь причт церковный, и весь народ христианства русского, имейте его, отца нашего Иону, за митрополита, чтите его и будьте ему послушны в делах духовных, как чтили и слушались прежде бывших митрополитов».[119]

Кроме Вильны митрополит Иона посетил также Киев и служил в киевском Софийском соборе. Он преподал первосвятительское благословение епископам Западной Руси и утвердил их на кафедрах. Так как епископ Владимиро-Волынский Даниил был поставлен униатами, патриархом Григорием Маммой и митрополитом Исидором, то для утверждения его на кафедре митрополит Иона вызвал его в Москву. В Москве епископ Даниил перед Собором епископов торжественно отрекся от латинства и митрополита Исидора, произнес православное исповедание веры и был утвержден на своей кафедре. Митрополит Иона и впоследствии неоднократно посещал Киев. 

В 1451 году татарский царевич Мазовша совершил набег на Русь и дошел до Москвы. Великий князь Василий Васильевич отправился собирать войско, поручив Москву митрополиту Ионе и боярам. Татары выжгли московские посады. Сильный ветер угрожал занести огонь в Кремль, где укрылись москвичи. Митрополит Иона для отвращения такого бедствия стал совершать крестный ход по стенам Кремля. Во время крестного хода святитель Иона увидел отличавшегося праведной жизнью и иноческими подвигами инока Чудова монастыря Антония. «Брат Антоний, обратился к нему святитель, - помолись прилежно Богу об избавлении города и всего православия от безбожных агарян». Антоний отвечал: «Ты великий архиерей Божий, твоей молитвы не презрит Богородица – агаряне будут прогнаны, и я один буду уязвлен ими».[120] Сказав это, Антоний был смертельно ранен татарской стрелой и вскоре умер. Ночью татары бежали. Они услышали сильный шум и решили, что пришел великий князь с войском. Святитель Иона сам совершил погребение Антония.

Разделение митрополии

В конце митрополичьего служения святителя Ионы произошло разделение его митрополии. Случилось это следующим образом. Постепенно отношения между королем Казимиром и Римом нормализовались. В Риме решили этим воспользоваться, чтобы привлечь к унии епархии Западной Руси. Проживавший в Риме митрополит Исидор считался там законным митрополитом Руси, а Иона – узурпатором. Папа Каллист III решил разделить митрополию Исидора. В 1458 году он, совместно с униатским патриархом Григорием Маммой, проживавшим в Риме, рукоположил ученика Исидора Григория Болгарина в сан митрополита с титулом «Киевский, Литовский и всей нижней России». Исидор остался формально униатским митрополитом Владимирским (Московским).

Еще не успел Григорий Болгарин прибыть в Литву, в Москве уже знали о его назначении и энергично протестовали. Великий князь Василий Васильевич писал к королю Казимиру: «Григория от Рима не принимай к себе на место общего нашего отца, митрополита Ионы, новизны не делай, старины нашей не нарушай. А старина наша — еще от прародителя нашего, великого князя Владимира, крестившего Русскую землю, и по этой старине взыскание и принятие митрополитов всегда зависело от великих князей русских, а не от князей литовских. Кто будет нам люб, тот и будет у нас митрополитом на всей Руси, а от Рима митрополиту у нас не быть: мне не надобен».[121] Святитель Иона послал в Литву к епископам, князьям, боярам и всем православным христианам свои грамоты и двух игуменов. В грамотах святитель хвалил великую веру и ревность о православии своей западнорусской паствы, убеждал стоять и впредь твердо за святую Церковь Божию и за православную веру. Митрополит Иона написал также королю, убеждая его не принимать Григория. Практическая польза от этих посланий оказалась невелика. Лишь два князя киевские, Симеон и Михаил Александровичи, со своей матерью и князь Юрий Семенович Ольшанский решились стоять за митрополита Иону. Они прислали: «Мы в рассуждении своего православия смотрим во всем на Бога, и на Его Пречистую Матерь, и на своего господина, цветущего во благочестии православного великого князя Василия Васильевича, а отцом своим и учителем признаем господина нашего Иону, митрополита Киевского и всей России».

Король Казимир не последовал совету великого князя Василия Васильевича и послушался папу Римского – принял Григория в качестве нового митрополита. Папа Пий II прислал Казимиру свою буллу, в которой увещевал «не допускать к себе отщепенца Иону, отнять у него власть над духовенством и мирянами в пределах Литвы и Польши и, если он сам придет туда, то схватить его как отщепенца и противника и скованного заключить в темнице; напротив, принять со всею честию митрополита Григория, передать ему девять епархий, ему порученных, и подчинить ему все духовенство и мирян этих епархий».[122] Епископы Западной Руси сначала колебались, но вскоре приняли Григория и стали служить с ним. Узнав об этом, святитель Иона написал к западнорусским епископам новое послание. В этом послании он резко критиковал Григория Мамму и Исидора, называя их отступниками от веры и развратителями православия, защищал самого себя от возводимой на него католиками клеветы и убеждал епископов встать на защиту православия, даже если бы пришлось пострадать за него.

Король Казимир, приняв Григория, послал к великому князю Василию Васильевичу просить о принятии Григория в качестве митрополита и для Московской Руси, указывая на то, что Иона уже стар и немощен. Великий князь Московский отверг это требование самым решительным образом. В декабре 1459 года святитель Иона собрал епископов Северо-восточной Руси в Москву. В Успенском соборе у гроба святителя Петра, где каждый из них принял рукоположение от святителя Ионы, они принесли присягу на верность митрополиту Ионе. Текст этой присяги гласил следующее: «Видя на самом деле, что по грехам нашим и по еретичеству отступника от православной веры Исидорова ученика Григория, называющего себя митрополитом Киевским, совершилось разделение Божиих Церквей Московской и Киевской и от этого разделения произошла великая пагуба для православия, мы как при нашем поставлении дали отцу нашему Ионе, так и теперь повторяем обещание — быть нам неотступными от святой Церкви Московской и от него и во всем повиноваться ему, а по отшествии его к Богу повиноваться нам тому митрополиту, который по правилам святых апостолов и отцов будет поставлен в соборной церкви на Москве у гроба святого чудотворца Петра. К отступнику же от православной веры Исидорову ученику Григорию, отлученному от святой соборной Церкви, нам, архиепископам и епископам Русской митрополии, не приступать, грамот от него никаких не принимать и совещаний с ним не иметь ни о чем».[123] Помимо этого епископы Северо-восточной Руси приняли воззвание к западнорусским епископам и прочим пастырям. В этом воззвании говорилось следующее: «Мы слышим, что к вам пришел из Рима ученик Исидоров Григорий, который называет себя митрополитом Киевским и всей России и, по словам его, принял поставление от патриарха Григория, прежде бывшего в Царьграде и обличенного там в латинской ереси. Этот лжемитрополит Григорий носит с собою листы от папы и от того ложного патриарха, в которых они именуют господина нашего Иону отщепенцем и отступником, тогда как сами они отступники от закона нашей православной веры. А наш митрополит Иона поставлен в митрополита по правилам святых апостолов и святых отцов Собором своих архиепископов и епископов. И вы бы, наши духовные братья, помнили свое исповедание и обещание, которое дали господину нашему Ионе, что вам не отступать от него и не принимать иного митрополита от латинян; вы бы не принимали того отступника, ученика Исидорова Григория, и не имели с ним общения, а братства с нами и единения во Христе не отлучались».[124]

Святитель Иона продолжал борьбу за единство митрополии и за Православие до своей кончины 31 марта 1461 года. Он написал еще несколько посланий, в которых призывал не принимать Григория Болгарина. Они адресованы: 1) князьям, боярам и всем православным мирянам Литовской земли, 2) всем епископам литовским, 3) каждому епископу земли Литовской отдельно.  

Завершая рассказ о митрополичьем служении святителя Ионы, митрополит Макарий (Булгаков) писал: «В тяжкие времена для Церкви и отечества протекла его жизнь. Много сделал он, при своей пастырской мудрости и ревности, для той и для другого, но не успел предотвратить разделения Русской митрополии: то, что предвидели уже давно, на что не раз покушались и прежде, что рано или поздно, но неизбежно должно было совершиться, совершилось теперь. Половина древних русских православных епархий находилась в странах не русского государя, а литовского и польского. Литовский великий князь и вместе король польский не мог без опасений смотреть на подчинение своих подданных иноземному первосвятителю, действовавшему под влиянием своего великого князя, часто неприязненного Литве и Польше; не мог не желать, чтобы точно так же быть самостоятельным в своих владениях, даже по церковным делам, как был самостоятельным государь русский, а не зависеть от Москвы. Не мог тем более признавать духовную власть Русского митрополита и содействовать его видам, что сам был другого исповедания, римского, враждебного православию, и особенно тогда, когда из Рима прислано было повеление действовать совсем иначе. И король Казимир, исполняя волю папы, вопреки всем усилиям московского великого князя и митрополита, отнял у последнего все литовско-польские православные епархии и подчинил их особому митрополиту. Так состоялось окончательное разделение Русской Церкви на две митрополии: Восточнорусскую, или Московскую, и Западнорусскую, или Литовскую. В той и другой митрополии начался непрерывный ряд своих первосвятителей, и первосвятители первой начали называться митрополитами всея Руси, а первосвятители последней — митрополитами Киевскими и всея Руси. Обе эти митрополии существовали совершенно отдельно одна от другой, не находились между собою ни в каких отношениях и имели совершенно различные судьбы».[125]

Западнорусские епископы безропотно приняли митрополита Григория Болгарина и унию. Епископ Черниговский (Брянский) Евфимий единственный из западнорусских иерархов остался верен митрополиту Ионе. Он был вынужден оставить свою епархию, и уехал в Москву.

Вскоре после кончины митрополита Ионы знаменитый писатель того времени Пахомий Серб написал ему канон. Мощи святителя Ионы обретены в 1470 году при разборе старого Успенского собора.

Митрополит Иона канонизировал святителя Алексия, митрополита Московского, и поручил Великопермскому епископу святому Питириму составить ему службу. Митрополит Иона построил на своем дворе в Кремле храм во имя Положения ризы Богоматери во Влахерне. Сохранилось 35 посланий святителя Ионы.

Современниками святителя Ионы Московского являются тезоименитые ему святители Иона Новгородский и Иона Великопермский. Святитель Иона, архиепископ Новгородский, был рукоположен святым митрополитом Ионой. Он построил первый в Новгородской области храм во имя преподобного Сергия Радонежского.

30. Митрополит Феодосий (1461-1464). Митрополит Филипп I

(1464-1473)

Значение митрополита Феодосия в истории Русской Церкви таково же, как значение митрополита Феогноста. Рукоположение русскими архиереями в Москве митрополита Ионы само по себе являлось единичным фактом, вызванным необычной ситуацией. Поставление второго подряд митрополита в Москве означало появление традиции. Святитель Иона сам назвал архиепископа Ростовского Феодосия (Бывальцева) своим преемником. Архиепископ Феодосий занимал Ростовскую кафедру с 1454 года. До этого он являлся настоятелем Чудова монастыря. Грамоту, с указанием Феодосия в качестве своего преемника, святитель Иона положил на престол Московского Успенского кафедрального собора. Это было необычно и объясняется, видимо, тем, что святитель Иона хотел таким способом решительно пресечь возможные притязания Григория Болгарина. Интронизация митрополита Феодосия совершилась на сороковой день после кончины митрополита Ионы.

В 1462 году умер великий князь Московский Василий Темный. Великим князем Московским стал его сын Иоанн III Васильевич.[126] Иоанн III продолжил собирание русских земель. Новгородским архиепископом в то время был святой Иона. Святитель Иона Новгородский удерживал свою паству от антимосковских выступлений. Он предсказал покорение Великого Новгорода.

Митрополит Феодосий являлся духовным писателем. При нем у гроба святителя Алексия исцелился инок Чудова монастыря Наум, имевший с младенчества сухую ногу, и митрополит Феодосий написал «Слово о чуде митрополита Алексия». Существует также мнение, что митрополитом Феодосием написано и «Сказание об исцелившимся хромце». Он же является автором «Похвального слова апостолам Петру и Павлу». Митрополит Феодосий ежедневно собирал священников, поучая их. Вдовых священников, не желающих постригаться в монашество, он запрещал в священнослужении. В 1464 году митрополит Феодосий ушел на покой в Чудов монастырь. Здесь он ухаживал за парализованным иноком. Под конец жизни митрополит перешел на покой в Троице-Сергиев монастырь, где и скончался в 1475 году.

Преемник митрополита Феодосия в 1464 году был избран архиепископ Суздальский Филипп. В 1469 году униатский митрополит Киевский Григорий Болгарин обратился в православие вместе с архиереями своей митрополии. Константинопольский патриарх Дионисий желал, чтобы он стал митрополитом Всероссийским. Естественно, это желание не встретило сочувствия в Москве.

В 1470 году умер архиепископ Новгородский святой Иона. На его место был избран Феофил, однако новгородцы не отпустили его в Москву на хиротонию. В это время в Новгороде возобладала анти-московская партия во главе с Марфой Борецкой. Митрополит Филипп направил увещательное послание в Новгород. Новгородцы его не послушались. Сторонниками литовской ориентации на княжение в Новгород был приглашен из Киева князь Михаил Олелькович, находящийся на службе у великого князя Литовского.[127] Вместе с Михаилом Олельковичем в Новгород прибыл его врач еврей Схария, ставший насадителем так называемой «ереси жидовствующих».

Михаил Олелькович пробыл в Новгороде недолго и вернулся в Киев. В 1471 году великий князь Иоанн III предпринял поход против мятежного города и нанес новгородцам сильное поражение на реке Шелонь. Они замирились. Феофил после этого получил в Москве хиротонию во архиепископа Новгородского.

В 1472 году митрополит Филипп I венчал Иоанна III с греческой принцессой Софией Палеолог.[128] Инициатива этого брака исходила, вероятно, от папы Римского Павла II. Однако хлопотал относительно брака уже его преемник папа Сикст. Имя Софьи собственно было Зоя. Она была дочерью нашедшего убежище в Италии деспота Морейского Фомы. Фома приходился родным братом последнему Византийскому императору Константину XI. В Италии он принял унию. После того как переговоры относительно династического брака завершились успехом, принцесса Зоя отправилась с пышной свитой в Москву. Имя Зоя для Руси было необычным, его воспринимали как униатское. Поэтому имя ей поменяли на Софию. Папа Сикст отправил с Софьей на Русь своего легата кардинала Антония. Антоний ехал в преднесении крыжа (так на Руси называли латинский четырехконечный крест). Митрополит Филипп заявил, что если Антоний въедет в Москву с крестом, то он, митрополит Филипп, выедет другими воротами. Лишь спрятав крест, кардинал смог въехать в Москву. Митрополит Филипп предложил ему диспут о вере, от которого кардинал уклонился.

В 1471 году началась подготовка к строительству нового Успенского собора Московского кремля. При разборке старого Успенского собора были обретены мощи святителей Феогноста, Киприана, Фотия и Ионы. 30 апреля 1472 года произошла торжественная закладка собора. 5 апреля 1473 года митрополит Филипп I скончался. На его теле после кончины нашли тяжелые цепи, о которых никто не знал.