Каковы были права митрополита и отношения между епископами и митрополитами в период после монгольского нашествия? Митрополит избирал и поставлял епископов. Каждый клирик, избранный на епископскую кафедру произносил в храме «Исповедание», которое кроме исповедания православной веры содержало обязательства, которые принимал на себя ставленник по отношению к митрополиту. Митрополит Макарий (Булгаков) перечисляет эти обязательства.

а) «Еще же и церковный мир исповедаю соблюдати и не единым же правом противная мудрстовати во всем животе своем, во все последуя и повинуяся преосвященному господину моему, митрополиту Киевскому и всея Руси».

б) «Исповедаю, яко имать пошлины митрополичьский престол во всем пределе моем соблюдати непреложно».

в) Ставленник обещался, получив вызов от митрополита, «без слова всякого» ехать к нему, даже если против этой поездки выступают князь или бояре.

г) Ставленник обязался не принимать иного митрополита, кроме как законно поставленного.   

Избранный во епископы свидетельствовал далее, что «для приобретения себе епископии он не давал никому ничего, кроме положенных в священной митрополии исторов[18], и изрекал обеты – править порученным ему стадом со страхом Божиим и боголюбивым правом, а себя соблюдать чиста, сколько есть силы, и отнюдь не творить ничего святительского в чужой епархии без повеления митрополита».

После рукоположения епископа «митрополит вручал новому епископу настольную грамоту и в ней сначала свидетельствовал, что по данной ему, митрополиту, благодати он избрал вместе с священным Собором священнейших архиепископов и епископов такого-то священноинока и поставил его во епископа в такую-то епископию», потом предоставлял епископу «принять порученному ему церковь и творить в ней все, что следует епископу: поставлять чтецов, иподиаконов, диаконов, пресвитеров и игуменов и учить людей закону христианскому, а заблудших наставлять на истинный путь; наконец, призывал христолюбивых князей, весь священнический и иноческий чин и всех христоименитых людей той епископии слушать своего нового архипастыря и воздать ему подобающую честь».[19]

Митрополит пользовался правом суда над епископами. История сохранила несколько случаев низложения епархиальных архиереев митрополитами.

Среди епархий Киевской (затем фактически Московской) митрополии особым положением пользовалась епархия Новгородская. Ее архипастыри имели сан архиепископов. Епархия эта отличалась огромным размером. В ее состав входили земли вплоть до Ледовитого океана, Псковская земля, Волок Ламский. Кроме того, в отличие от других епархий, новгородские владыки избирались не митрополитом с Собором епископов, а самими новгородцами. С 1359 года при избрании архиепископа новгородцы стали прибегать к жребию. Среди избранников были архимандриты, игумены, иеромонахи, простые монахи и белые священники, которые принимали в таком случае монашеский постриг. Иногда избранное на архиепископию лицо управляло епархией довольно долго, дожидаясь, пока митрополит не вызовет его на хиротонию в Москву. Игумен Клопского монастыря Феодосий, избранный архиепископом Новгородским, так и не дождался рукоположения. Новгородцы низложили его со словами: «Не хотим шестника владыкою». Шестник – пришелец, в данном случае – не природный новгородец. Дважды митрополит менял имена монашествующим лицам, избранным на новгородскую кафедру: Сампсон стал Симеоном, а Емелиан – Евфимием.

Особое положение Новгородской земли и новгородских архиепископов иногда становилось причиной конфликтов между ними и митрополитами. В таких случаях патриархи Константинопольские вставали на сторону митрополита. Возникали, время от времени, также конфликты между Новгородом и Псковом[20], что отражалось на взаимоотношениях между псковитянами и архиепископом Новгородским. Митрополит Макарий (Булгаков) становится на сторону псковичей: «Псковитяне едва ли не всегда были правы, когда обнаруживали непокорность своему архипастырю. … Скорее, надо бы пожалеть о том, что владыки Новгородские более кажется заботились о своем месячном суде в Пскове и о своих пошлинах, нежели о духовных потребностях паствы, о том пожалеть, что псковичам не был дан, несмотря на их собственное желание, особый епископ, который бы усерднее потрудился для их духовного блага. По крайней мере, известно, что к концу XIV и в первой четверти XV в. церковное состояние Пскова было самое неутешительное. Искавшие себе священства отправлялись за рукоположением не в Новгород, как следовало бы, а или на Русь, или в Литву. Псковские священники не знали церковного устава, не имели исправных богослужебных книг, иногда крестили через обливание, употребляли латинское миро, а вдовые иереи женились в другой раз и продолжали священнодействовать. Миряне вмешивались в дела монастырские и церковные, сами судили и наказывали духовных. И в то же время во Пскове свили себе гнездо стригольники. Дошло до того, что псковитяне со своими недоумениями и духовными нуждами обращались не к своему Новгородскому владыке, а прямо к митрополиту. И митрополиты Киприан и Фотий, не полагаясь ли более на Новгородских владык или принимая во внимания политические несогласия между Новгородом и Псковом, нередко возникавшие, сами старались разрешить эти недоумения, удовлетворять этим нуждам псковского духовенства, хотя всего лучше было бы дать псковитянам особого благонадежного архипастыря».[21]