ТРИДЦАТИЛЕТНЯЯ ВОЙНА (1618 — 1648)

Как это ни скуч­но, но нам при­хо­дит­ся опять возв­ра­щаться к борьбе ка­то­ли­ков с про­тес­тан­та­ми.

Человеку на­ше­го вре­ме­ни ре­ши­тельно не­по­нят­но: как мож­но во­евать из-за ре­ли­ги­оз­ных убеж­де­ний?

Ведь в та­ком слу­чае че­ло­ве­чест­во мог­ло пой­ти дальше: брю­не­ты ре­за­ли бы блон­ди­нов, вы­со­кие — ма­леньких, ум­ные — глу­пых…

А в те вре­ме­на ре­ли­ги­оз­ные вой­ны бы­ли обыч­ным и при­выч­ным де­лом. Це­лые пол­ки под ко­ман­дой глу­пых, с ту­пы­ми фи­зи­оно­ми­ями пол­ко­вод­цев но­си­лись из стра­ны в стра­ну, ора­ли, мо­ли­лись, под­жи­га­ли, ра­зо­ря­ли, сла­ви­ли Бо­га (сво­его собст­вен­но­го), гра­би­ли, гор­ла­ни­ли гну­са­вы­ми го­ло­са­ми псал­мы и ве­ша­ли пой­ман­ных ино­вер­цев с та­ким хлад­нок­ро­ви­ем, как те­перь ве­ша­ют собст­вен­ное пальто на гвоз­дик.

История го­во­рит, что пос­ле Трид­ца­ти­лет­ней вой­ны Гер­ма­ния приш­ла в та­кой упа­док, воз­ник та­кой го­лод, что жи­те­ли не­ко­то­рых мест при­нуж­де­ны бы­ли пи­таться че­ло­ве­чес­ким мя­сом… Жаль, что этим кон­чи­ли; с это­го нуж­но бы­ло на­чать: пе­ре­ло­вить до вой­ны всех этих ту­по­го­ло­вых пол­ко­вод­цев, кур­фюрс­тов, ландг­ра­фов и, сде­лав над со­бой уси­лие, по­есть их. И стра­на бы не ра­зо­ри­лась, и ни в чем не по­вин­ные лю­ди ос­та­лись бы несъеден­ны­ми.

—Чего же вы смотрите? Бейте их!

До че­го раньше од­на часть че­ло­ве­чест­ва бы­ла прос­та и до­вер­чи­ва, вид­но из сле­ду­юще­го: в сущ­нос­ти, ни не­мец­кие ка­то­ли­ки ни­че­го не име­ли про­тив про­тес­тан­тов, ни не­мец­кие про­тес­тан­ты про­тив ка­то­ли­ков.

Но по­яви­лись за спи­ной гер­цо­га Фер­ди­нан­да иезу­иты и шеп­ну­ли слад­ким го­ло­сом:

— Ка-ак? Че­хи п р о ­т е с ­т а н ­т ы? Ка­кое бе­зоб­ра­зие! Че­го же вы смот­ри­те? Бей­те их!

А кар­ди­нал Ри­шелье с дру­гой сто­ро­ны об­ру­шил­ся на про­тес­тан­тов:

— Чего вы смот­ри­те, ду­рачье? Бей­те ка­то­ли­ков по чем по­па­ло! Всыпьте им хо­ро­шенько.

Теперь та­ким об­ра­зом мож­но стра­вить только две пьяные ком­па­нии в трак­ти­ре, при­чем дра­ка мо­жет про­дол­житься мак­си­мум пол­ча­са. А в те вре­ме­на столь при­ми­тив­ный при­ем был дей­ст­ви­те­лен на трид­цать лет, и уменьшил он на­ро­до­на­се­ле­ние Гер­ма­нии на пятьде­сят про­цен­тов.

И Гос­подь жес­то­ко по­ка­рал про­тес­тан­тов и ка­то­ли­ков за эту трид­ца­ти­лет­нюю глу­пость: пред­во­ди­тель ка­то­ли­ков Вал­ленш­тей­н был убит в сво­ей спальне, пред­во­ди­тель про­тес­тан­тов Гус­тав Адольф убит на по­ле бит­вы, а раз­ные Фрид­ри­хи, Фер­ди­нан­ды и кур­фюрс­ты то­же по­уми­ра­ли от раз­ных при­чин — и ни од­но­го не ос­та­лось до на­ших дней, что­бы по­ве­дать нам об этой бес­такт­ной вой­не.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Изголодавшиеся стра­ны в кон­це кон­цов съеха­лись и зак­лю­чи­ли мир в Вест­фа­лии — ро­ди­не зна­ме­ни­тых око­ро­ков.

Летописец то­го вре­ме­ни ут­верж­да­ет, что во­ю­ющие сто­ро­ны наб­ро­си­лись преж­де все­го не друг на дру­га, а на око­ро­ка и впер­вые за трид­цать лет по­ели как сле­ду­ет…

А по­том, ког­да ста­ли де­литься зем­ля­ми — глу­пые не­мец­кие ка­то­ли­ки и про­тес­тан­ты, ко­неч­но, ос­та­лись с но­сом: са­мые ла­ко­мые кус­ки заб­ра­ли фран­цу­зы и шве­ды.

Рассказывают, что, ра­зоб­рав, в чем де­ло, один кур­фюрст по­че­сал за­ты­лок и воск­лик­нул:

— Да! Те­перь, ког­да я кон­чил вой­ну, я ви­жу, что я ста­рый ду­рак.

— А ког­да вы ее на­чи­на­ли, — зас­ме­ял­ся фран­цуз, — вы бы­ли мо­ло­дым ду­ра­ком!

И все при­сутст­ву­ющие иност­ран­цы дол­го и рас­ка­тис­то хо­хо­та­ли…

Вестфальский мир.