В са­мом де­ле, да­же те­перь все удив­ля­ют­ся: что нуж­но бы­ло фран­цу­зам? Од­ни бы­ли ка­то­ли­ка­ми — ну и пусть. Дру­гие гу­ге­но­та­ми — по­жа­луй­ста! Си­ди­те смир­но и за­ни­май­тесь сво­ими де­ла­ми. Так ка­то­лик, из­во­ли­те ви­деть, не мог зас­нуть спо­кой­но, по­ка не за­ре­жет на сон гря­ду­щий гу­ге­но­та. А гу­ге­но­ты (из тех, ко­то­рые еще не бы­ли за­ре­за­ны) спа­ли и ви­де­ли, как бы подст­ро­ить га­дость ка­то­ли­ку. Про­тив­но да­же чи­тать эту по­зор­ную стра­ни­цу фран­цузс­кой ис­то­рии. Ведь все рав­но эти ре­ли­ги­оз­ные ду­ра­ки, с ног до го­ло­вы за­ли­тые чу­жой и сво­ей кровью, столько же име­ли шан­сов на царст­вие не­бес­ное, как лю­бой улич­ный не­го­дяй и раз­бой­ник. И ни од­но­го в то вре­мя отк­ро­вен­но­го сло­ва об этом, ни од­но­го ум­но­го че­ло­ве­ка! Пи­шу­щий эти стро­ки иног­да да­же ку­са­ет се­бе гу­бы от до­са­ды: от­че­го его там не бы­ло?…

ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ

Грубые, глу­пые, ко­вар­ные ка­то­ли­ки ист­реб­ля­ли глу­пых, прос­то­душ­ных гу­ге­но­тов, как ре­ти­вые гор­нич­ные кло­пов в барс­кой пос­те­ли. Нап­ри­мер, ес­ли нуж­но бы­ло ка­то­ли­кам по­уби­вать гу­ге­но­тов, они де­ла­ли это прос­то:

— Гугеноты, — го­во­ри­ла Ека­те­ри­на Ме­ди­чи (жен­щи­на, ко­то­рую те­перь не ува­жа­ет да­же мальчиш­ка из третьего клас­са гим­на­зии). — Гу­ге­но­ты! Хо­ти­те, я вы­дам за­муж сест­ру ко­ро­ля за ва­ше­го Ген­ри­ха На­вар­рско­го?.. Не бо­итесь! При­ез­жай­те в Па­риж. Мы вас не тро­нем. На­обо­рот, про­ве­дем с ва­ми очень ве­се­лую Вар­фо­ло­ме­евс­кую ночь (1572 г.).

Гугеноты, ко­неч­но, еще не зна­ли, что та­кое «Вар­фо­ло­ме­евс­кая ночь», об­ра­до­ва­лись, при­еха­ли в Па­риж, и им там уст­ро­или та­кую ночь, что гу­ге­но­ты до сих пор не мо­гут вспом­нить о ней без отв­ра­ще­ния.

Варфоломеевская ночь.

Это про­изош­ло при ко­ро­ле Кар­ле IX — сла­бой, без­вольной ду­шон­ке. Ле­то­пи­сец то­го вре­ме­ни ха­рак­те­ри­зу­ет его так:

— Это вто­рой зять Ми­жу­ев из «Мерт­вых душ».

После не­го царст­во­вал Ген­рих III, о ко­то­ром да­же го­во­рить не сто­ит — та­кой это был ник­чем­ный че­ло­век!

ГЕНРИХ НАВАРРСКИЙ

А сле­ду­ющим ко­ро­лем был Ген­рих IV На­вар­рский. Его счи­та­ют са­мым по­ря­доч­ным из лю­дей то­го вре­ме­ни. От­но­ше­ние к ре­ли­гии у не­го бы­ло бла­го­душ­ное, с от­тен­ком нас­то­ящей ве­ро­тер­пи­мос­ти… Начал он с то­го, что был гу­ге­но­том. Но пос­ле Вар­фо­ло­ме­евс­кой но­чи, пой­ман­ный ко­ро­лем, он имел с ним раз­го­вор (см. бе­се­ду А. и Б. о зем­ном ша­ре), пос­ле ко­то­ро­го пе­ре­шел в ка­то­ли­чест­во. Од­на­ко сто­ило только гу­ге­но­там на­чать но­вую вой­ну с ка­то­ли­ка­ми, как Ген­рих не­мед­лен­но сде­лал­ся гу­ге­но­том. Но туг выш­ла ма­ленькая заг­возд­ка: про­тес­тан­ты про­возг­ла­си­ли его ко­ро­лем, а ка­то­ли­ки-па­ри­жа­не не хо­те­ли его приз­на­вать.

— Чего же вы хо­ти­те? — спро­сил их ве­се­лый Ген­рих.

— Если бы ты был ка­то­ли­ком… — не­ре­ши­тельно воз­ра­зи­ли па­ри­жа­не.

— Только-то? Да Гос­по­ди! Где тут у вас цер­ковь?

И, при­ня­тый в ло­но ка­то­ли­чес­кой церк­ви, ска­зал ис­то­ри­чес­кую фра­зу:

— Господа! Вот вам ис­то­ри­чес­кая фра­за: «Па­риж сто­ит хо­ро­шей обед­ни».

Это был ве­сельчак, не ду­рак вы­пить, лю­би­тель жен­щин и храб­рый ру­ба­ка. Нам он во­об­ще очень сим­па­ти­чен. На­род свой он очень лю­бил. Ему при­над­ле­жит еще од­на ис­то­ри­чес­кая фра­за:

— Господа! Вот вам еще од­на ис­то­ри­чес­кая фра­за: «Я же­лал бы, что­бы каж­дый фран­цузс­кий крестьянин мог по празд­ни­кам иметь в су­пе ку­ри­цу…»

Портрет этой курицы.

Узнав, что это ис­то­ри­чес­кая фра­за, ок­ру­жа­ющие за­пом­ни­ли ее, и до сих пор фран­цу­зы, гор­дясь доб­рым ко­ро­лем, по­ка­зы­ва­ют в Луврс­ком му­зее хо­ро­шо сох­ра­нив­ше­еся чу­че­ло той са­мой ку­ри­цы, ко­то­рую Ген­рих IV хо­тел ви­деть в су­пе сво­их крестьян.

К со­жа­ле­нию, этот прек­рас­ный ко­роль был убит по на­уще­нию иезу­итов (Чи­та­тель! ос­те­ре­гай­ся иезу­итов). Вообще, ко­ро­ли то­го вре­ме­ни уми­ра­ли или от ру­ки убий­ц (Ген­рих III, Ген­рих IV), или от уг­ры­зе­ний со­вес­ти (Карл IX, Лю­до­вик XI­II и др.).

КАРДИНАЛЫ

После Ген­ри­ха IV на прес­тол всту­пил кар­ди­нал Ри­шелье и как све­жий че­ло­век быст­ро при­вел де­ла Фран­ции в по­ря­док. Ему нас­ле­до­вал кар­ди­нал Ма­за­ри­ни, че­ло­век не ме­нее све­жий (нас­только, что Ан­на Авст­рий­ская, жен­щи­на уже не пер­вой мо­ло­дос­ти, тай­ком выш­ла за не­го за­муж).

Около этих двух ко­ро­лей кор­ми­лись еще два Лю­до­ви­ка: XI­II и XIV, но они не ме­ша­лись ни во что, и бла­го­дар­ная ис­то­рия по­жи­ма­ет им за это ру­ки.

Мы бы рас­ска­за­ли под­роб­нее о вы­шес­ка­зан­ном лю­бо­пыт­ней­шем пе­ри­оде фран­цузс­кой ис­то­рии, но не хо­тим от­би­вать хлеб у на­ше­го кол­ле­ги, ко­то­рый упот­ре­бил на это всю свою жизнь (Алек­сандр Дю­ма. «Три муш­ке­те­ра», «Двад­цать лет спус­тя» и «Ви­конт де Бра­же­лон»).

Дюма рас­ска­зы­ва­ет об этом пе­ри­оде го­раз­до под­роб­нее — болт­ли­вый, как вся­кий фран­цуз… То, что мож­но ска­зать на двух стра­ни­цах, он рас­тя­нул на 3 ½ ты­ся­чи стра­ниц.

Впрочем, Бог с ним. Вся­ко­му есть хо­чет­ся.

...Около этих двух королей кормились еще два Людовика...

ТЮДОРЫ, СТЮАРТЫ И К°

Первым ко­ро­лем из фа­ми­лии Тю­до­ров в Анг­лии был Ген­рих VII, а вто­рым — Ген­рих VI­II.

Последний от­ли­чал­ся се­мей­ны­ми нак­лон­нос­тя­ми. Же­на­тый на прин­цес­се Ека­те­ри­не Ара­гонс­кой, он че­рез 20 лет суп­ру­жес­кой жиз­ни вспом­нил, что же­на его раньше бы­ла за­му­жем за по­кой­ным бра­том, и раз­вел­ся с ней. Же­нил­ся на Ан­не Бо­лей­н. Пос­ле нее — еще на од­ной де­вуш­ке, Ио­ан­не Сей­мур; и еще на од­ной, он да­же не пом­нил ее име­ни… и еще на од­ной, и еще на од­ной. Та­ким об­ра­зом, у не­го бы­ло шесть жен, — не хва­та­ло еще седьмой, что­бы бо­ро­да его по­си­не­ла.

История Тю­до­ров и Стю­ар­тов на­по­ми­на­ет Вет­хий за­вет на­из­нан­ку… Там — Ав­ра­ам ро­дил Иса­ака, Иса­ак ро­дил Иако­ва, Иаков — и т. д.

А вот под­лин­ная ис­то­рия Тю­до­ров и Стю­ар­тов:

Генрих VI­II каз­нил же­ну свою Ан­ну Бо­лей­н.

Ма­рия Стю­арт каз­ни­ла сво­его му­жа Дарн­лея.

Ко­ро­ле­ва Ели­за­ве­та каз­ни­ла ко­ро­ле­ву Ма­рию Стю­арт.

Кром­вель каз­нил ко­ро­ля Кар­ла I.

Иаков II каз­нил сы­на Кар­ла II, гер­цо­га Мон­му­та.

И только на Иако­ве II прек­ра­ти­лась эта стран­ная ди­нас­тия: Иако­ва II ник­то не каз­нил, а прос­то он, как гла­сит ис­то­рия, «заб­ро­сил в Тем­зу го­су­дарст­вен­ную пе­чать, а сам убе­жал».

...Забросил печать в Темзу и убежал. (О, Боже! )

В это же вре­мя в Анг­лии нес­колько раз ме­ня­лись ре­ли­гии: один ко­роль был рев­ност­ным ка­то­ли­ком и на­саж­дал ка­то­ли­чест­во, уби­вая ере­ти­ков; дру­гой ко­роль вспо­ми­нал, что Анг­лия не ху­же дру­гих стран, и вво­дил ка­кую-ни­будь но­вую ве­ру, вро­де анг­ли­канс­кой, уби­вая ере­ти­ков. Опять при­хо­ди­лось преж­них ка­то­ли­ков пе­ре­де­лы­вать на пу­ри­тан; но са­дил­ся на прес­тол сле­ду­ющий ко­роль — пу­ри­та­не ему ре­ши­тельно не нра­ви­лись. То ли де­ло ка­то­ли­ки!

И опять на­чи­на­лась длин­ная про­це­ду­ра пе­рек­ре­щи­ва­ния уже нес­колько раз пе­рек­ре­щен­ных анг­ли­чан. Свя­щен­ни­ки на­жи­ва­лись на этих ста­рых крес­ти­нах, а на­род ску­чал в та­кой од­но­об­раз­ной жиз­ни, ра­зо­рял­ся и бедст­во­вал — по­ка не при­шел Кром­вель. Это был хит­рый му­жи­чок, ко­то­рый хо­тя и об­ла­дал «го­ло­сом хрип­лым и мо­но­тон­ным, речью рас­тя­ну­тою и гру­бою, а оде­вал­ся неб­реж­но», но ког­да он ска­зал сво­им хрип­лым мо­но­тон­ным го­ло­сом: «Довольно! » — все по­ня­ли, что дей­ст­ви­тельно «до­вольно». Кром­вель ввел пар­ла­мент, под­нял анг­лий­скую тор­гов­лю и мо­реп­ла­ва­ние; за это бла­го­дар­ные анг­ли­ча­не под­нес­ли та­лант­ли­во­му са­мо­род­ку ти­тул «Оли­ве­ра», ко­то­рый до сих пор кра­су­ет­ся в ис­то­рии ря­дом с его име­нем. Так отб­ла­го­да­ри­ла Анг­лия сво­его ве­ли­ко­го че­ло­ве­ка.