Положения Женевской конвенции 1949 г. «Об обращении с во­еннопленными», Дополнительного протокола I распространяются на всех законных участников международных вооруженных конфликтов, кроме медико-санитарного и духовного персонала, которые не счита­ются военнопленными, с момента, когда они попадут во власть непри­ятеля, и вплоть до их окончательного освобождения и репатриации. Согласно пункту А статьи 4 третьей Женевской конвенции кроме личного состава вооруженных сил (включая личный состав ополчения и добровольческих отрядов, входящих в состав этих вооруженных сил, а также военнослужащих вооруженных сил, подчиненных прави­тельству, которое не признает держащая в плену держава) на ряд дру­гих категорий лиц распространяется право на получение статуса во­еннопленных.

Во-первых, это участники движений сопротивления (партизаны), принадлежащие к стороне, находящейся в конфликте и которые отве­чают условиям пункта 3 статьи 44 Дополнительного протокола I. При выполнении этих условий данные лица получают право на статус во­еннопленных.

Во-вторых, это ряд лиц, следующих за вооруженными силами, но не входящих в их состав непосредственно, как, например, гражданские лица, входящие в экипажи военных самолетов, военные корреспон­денты (за исключением тех журналистов, с которыми в соответствии с положениями Дополнительного протокола I следует обращаться как с гражданскими лицами), поставщики, личный состав рабочих команд и служб, осуществляющих бытовое обслуживание вооруженных сил.

В-третьих, статус военнопленных распространяется на членов экипажей торговых судов и гражданской авиации, не пользующихся более льготным режимом в силу других положений международного права.

И, наконец, лица из числа населения не оккупированной террито­рии, которое добровольно берется за оружие для борьбы с вторгающи­мися войсками неприятеля, не имея времени сформироваться в регу­лярные воинские подразделения, если оно открыто носит оружие и соблюдает законы и обычаи войны. Взятые в плен лица из числа ме­дицинского персонала наделяются особым статусом: они либо должны осуществлять уход за военнопленными стороны, к которой они при­надлежат, либо их должны возвратить этой стороне.

Следовательно эти лица, оказавшись во власти противника, могут претендовать на статус военнопленного, а сторона, к которой они принадлежат, может потребовать для него статуса путем направления соответствующего уведомления удерживающему го­сударству¹. Если возникает сомнение в том, имеет ли любое такое лицо статус военнопленного, оно продолжает сохранять такой статус и пользуется защитой международного гуманитарного права до тех пор, пока его статус не будет определен компетентным судебным ор­ганом (абзац второй ст.5 III ЖК, ст.45 ДП I).

Не пользуются «благоприятным обращением в соответствии с конвенциями или в соответствии с нас­тоящим Протоколом» согласно статье 46 лица из состава вооружен­ных сил стороны, участвующей в конфликте, попадающие во власть противной стороны в то время, когда они занимаются шпионажем. Не имеют права на статус военнопленного наемники (ст. 47 ДП I). Но и в этих случаях данным лицам предоставляются гарантии, изложенные в статье 75 Дополнительного протокола I.

Военнопленные сохраняют свой правовой статус с момента плене­ния и до репатриации. Никакие меры удерживающих их властей или их собственные действия не могут привести к утрате ими этого стату­са во время плена. Военнопленные ни в коем случае не смогут отказы­ваться, частично или полностью, от прав, которые им обеспечивают третья Женевская конвенция, Дополнительный протокол I, а также специальные соглашения. Право на плен в первую очередь есть право военнопленного на сохранение жизни.

Главное, что устанавливается в статье 12 третьей Женевской кон­венции, так это то, что военнопленные находятся во власти воюющего государства, а не во власти отдельных лиц или воинских частей, взяв­ших их в плен.

Военнопленным должна обеспечиваться защита, в частности от всяких актов насилия, запугивания, оскорблений. Не должно допус­каться применение к военнопленным репрессалий. Они имеют право на уважение к их личности и чести. К женщинам следует относиться со всем полагающимся их полу уважением и обращаться с ними должны во всех случаях не хуже, чем с мужчинами. Таким образом, в соответ­ствии с этим положением статьи 14 третьей Женевской конвенции они обладают правом на такую же защиту, как и мужчины³. В этом смысле речь идет об общей защите, предоставляемой женщинам-военно­пленным.

С военнопленными всегда следует обращаться гуманно, и при лю­бых обстоятельствах они имеют право на уважение их чести и достоин­ства. Независимо от степени ответственности, которая может пасть на отдельных лиц, держащее в плену государство несет полную ответ­ственность за обращение с военнопленными, оно обязано бесплатно обеспечить содержание военнопленных и предоставление необходимой медицинской помощи (ст. 15 III ЖК). Держащая в плену держава дол­жна со всеми военнопленными обращаться одинаково, без какой-либо дискриминации по причинам расы, национальности, вероисповедания, политических убеждений и т.д. (ст. 16 III ЖК). Запрещается любой незаконный акт или бездействие со стороны государства, во власти которого находится военнопленный, влекущие смерть или серьезную угрозу его здоровью. Ни один военнопленный не может быть подвер­гнут физическому калечению или какому-либо научному или меди­цинскому опыту, который не оправдывается соображениями лечения и его интересами. Такие действия рассматриваются как военные прес­тупления. Допускается лишь ряд исключений, связанных со сдачей крови для переливания или кожи для пересадки при условии, что это делается добровольно (ст. 11 ДП I).

Третья Женевская конвенция содержит четыре группы норм, ре­гулирующих основные стороны жизни военнопленного: начало плена, условия интернирования, уголовные и дисциплинарные наказания, освобождение и возвращение на родину.

Положения статей 17—20 третьей Женевской конвенции содержат правовое регулирование начала плена. Причем общее положение абза­ца первого статьи 14 об уважении к личности и чести военнопленного, на которое он имеет право, нашло отражение в этих нормах. Так, во­еннопленный при его допросе обязан сообщить только свои фамилию, имя и звание, дату рождения и личный номер или, за неимением тако­вого, другую равноценную информацию. При частичном умалчивании этих сведений военнопленный может не получить преимуществ, пре­дусмотренных для его истинных звания и положения.

Никакие физические или моральные пытки и никакие другие меры принуждения не могут применяться к военнопленным для полу­чения от них каких-либо сведений.

Статьи 21 — 108 третьей Женевской конвенции подробно регла­ментируют порядок обращения с военнопленными с момента плене­ния и до репатриации. За жизнь, условия проживания и здоровье во­еннопленных несет ответственность государство, держащее их в плену. Это требование статьи 12 третьей Женевской конвенции явля­ется исходным для всех положений, регулирующих обращение с во­еннопленными.

Держащая в плену держава может интернировать военнопленных в лагерях для военнопленных, которые должны находится на суше и предоставлять полную гарантию в отношении гигиены и здравоохра­нения. Держащая в плену держава должна снабжать военнопленных водой и пищей в достаточном количестве, а также предоставлять им необходимую одежду и медицинскую помощь. Жилищные условия военнопленных должны быть не менее благоприятными, чем соответствующие усло­вия войск держащего их в плену государства. Эти условия должны учитывать привычки и обычаи военнопленных и ни в коем случае не должны быть вредными для их здоровья. Основной суточный рацион питания должен быть достаточен по количеству, качеству и разнооб­разию для того, чтобы поддерживать в хорошем состоянии здоровье военнопленных. Любые коллективные дисциплинарные взыскания, затрагивающие питание, воспрещаются (ст. 26 III ЖК). Военноплен­ным должна выдаваться держащей их в плену державой в достаточ­ном количестве одежда, белье и обувь (ст. 27 III ЖК).

Следует отметить, что третья Женевская конвенция касается не только физических условий содержания военнопленных. Многие статьи посвящены моральным и психологическим условиям содержа­ния военнопленных. В статьях 34, 35, 38, 49, 50, 51, 57 регулируются не только религиозная, интеллектуальная деятельность и занятия спортом, но также и виды работ, которые считаются подходящими для того, чтобы военнопленные сохранили чувство собственного дос­тоинства и психическое здоровье. Так, трудоспособные военноплен­ные с учетом их возраста, пола, звания, а также физических способ­ностей могут быть использованы в качестве рабочей силы. При этом офицеры и приравненные к ним лица ни в коем случае не могут при­суждаться к работе.

Ни один военнопленный не может быть использован на работах, угрожающих здоровью или опасных, если он не соглашается на это добровольно. Ни один военнопленный не будет использован на рабо­тах, расцениваемых как унизительные для военнослужащего держа- щей в плену державы (ст.52 III ЖК).

Значительное число норм третьей Женевской конвенции и Допол­нительного протокола I регулирует вопросы, связанные с поддержа­нием дисциплины среди военнопленных. Так, в соответствии со стать­ей 39 третьей Женевской конвенции для обеспечения дисциплины, соответствующей положению военнослужащих, каждый лагерь во­еннопленных находится под непосредственным началом ответствен­ного офицера, принадлежащего к регулярным вооруженным силам держащего в плену государства.

Статьей 79 предусматривается, что во всех местах содержания во­еннопленных, за исключением тех, где находятся офицеры, военноп­ленные имеют право путем тайного голосования каждые шесть меся­цев, а также в случае открывшихся вакансий избирать доверенных лиц, которые должны представлять их перед военными властями, Державами-покровительницами, МККК и перед всякой другой органи­зацией, которая оказывает им помощь. Кроме того, военнопленные должны иметь неограниченное право обращаться к представителям Державы-покровительницы либо через доверенное лицо или непосредственно, если они считают это необходимым для того, чтобы привлечь внимание к тем моментам режима плена, в отно­шении которых у них имеются жалобы (ст. 78 III ЖК).

Согласно статье 82 третьей Женевской конвенции военнопленные должны подчиняться законам, уставам и приказам, действующим в вооруженных силах держащей в плену Державы.

Дисциплинарные взыскания могут быть наложены только началь­ником лагеря или офицером, назначаемым им, и ни в коем случае не военнопленным. Более того, к военнопленным, подвергнутым дисцип­линарному взысканию, должно проявляться некоторое снисхождение: им разрешается ежедневно делать физические упражнения и пребы­вать на открытом воздухе не менее двух часов, разрешается читать и писать, а также отправлять и получать письма (ст. 98 III ЖК). Дис­циплинарные взыскания ни в коем случае не должны быть бесчело­вечными, жестокими или опасными для здоровья и не могут налагать­ся на срок, превышающий более чем 30 суток.

В статьях 42, 91—93 третьей Женевской конвенции содержится ряд положений, касающихся побега и попыток к бегству военноплен­ных. Общепризнанно, что эти поступки не противоречат понятиям чести военнослужащего, любви к своему отечеству, и поэтому наказа­ния за побег довольно ограничены. Применение оружия против во­еннопленных, в частности, против совершающих побег или попытку побега, является мерой чрезвычайного характера, которой всегда дол­жны предшествовать предупреждения, соответствующие обстоятель­ствам. За неудавшийся побег военнопленный может быть подвергнут только дисциплинарному взысканию.

Ни один военнопленный не может быть предан суду или осужден за проступок, который не является наказуемым по законодательству держащей в плену державы или по международному праву, которое действует в момент совершения проступка.

Запрещаются коллективные наказания за индивидуальные проступки, телесные наказания, заключение в помещения, лишенные дневного света, какие-либо виды пыток или иное проявление жесто­кости (ст. 87 III ЖК).

Смертный приговор военнопленному в принципе может быть вы­несен за совершение преступлений, карающихся смертной казнью в во- оружейных силах держащей в плену Державы, Но поскольку военноп­ленный не является гражданином этой Державы, не связан долгом верности по отношению к ней и находится в ее власти вследствие об­стоятельств, не зависящих от его воли, суд должен принять это во вни­мание перед вынесением смертного приговора (ст.100 III ЖК). Кроме того, согласно статье 76 Дополнительного протокола I во всех случаях, когда это возможно, смертный приговор не должен выноситься бере­менным женщинам и матерям малолетних детей, от которых такие дети зависят. А если такой приговор вынесен, он не приводится в исполне­ние. То же самое относится и к пленным, совершившим преступление в возрасте до восемнадцати лет (ст.77 ДП I).

Военнопленные освобождаются и репатриируются тотчас же по прекращении военных действий (ст. 118.III ЖК). Это правило с точ­ки зрения международного гуманитарного права логично и понятно, однако существует опасность, что оно может быть не выполнено. Многие современные конфликты продолжаются очень долго, и воен­нопленные в таком случае проводят в лагерях для военнопленных мно­гие годы: во время войны Ирана с Ираком военнопленных не освобож­дали в течение 8 лет (а некоторые из них до сих пор находятся в плену), солдаты, участвовавшие в марокканско-алжирском конфликте, находились в плену 11 лет и были репатриированы в 1987 г., военнос­лужащие, захваченные в плен во время конфликта между Эфиопией и Сомали, содержались в плену также 11 лет. Именно для того, чтобы предотвратить подобное отношение, статья 85 Дополнительного про­токола I закрепляет, что неоправданная задержка в репатриации явля­ется серьезным нарушением международного гуманитарного права. Вместе с тем данное положение об освобождении и репатриации не распространяется на военнопленных, против которых возбуждено уго­ловное преследование за уголовные преступления, в том числе и за совершение до пленения военных преступлений или преступлений против человечности. Аналогичные нормы действуют в отношении военнопленных, осужденных за совершение уголовных преступлений (ст.119 III ЖК).

Принципиальное положение пункта 2 статьи 14 третьей Же­невской конвенции о том, что «к женщинам следует относиться со всем полагающимся их полу уважением», нашло отражение в пункте 4 статьи 25 этого же акта, в соответствии с которым «в тех лагерях, в которых наряду с мужчинами находятся военнопленные-женщины, им должны быть обеспечены отдельные помещения для сна».

Женщины-военнопленные не должны приговариваться к более суровым наказаниям или подвергаться более суровому обращению во время отбывания наказания, чем женщины из состава вооруженных сил держащей в плену Державы, наказываемые за аналогичные правонарушения.

В настоящее время достигнуть полного исключения участия детей в вооруженных конфликтах не удается. Поэтому, если подростки в возрасте от 15 до 18 лет находятся на службе в вооруженных силах вопреки рекомендации международного гуманитарного права, то при вербов­ке на военную службу следует отдавать предпочтение более старшим возрастам. То же относится к детям, не достигшим 15 лет, которые, несмотря на запрет (пункте 2 статьи 77 Дополнитель­ного протокола I), были призваны или поступили добровольно в воору­женные силы, имеют статус комбатанта и будут при захвате в плен иметь статус военнопленного. Режим специальной защиты детей-военных предусматривает привилегированное обращение (ст. 13, 49 III ЖК, ст.77 ДП I).

В немеждународных вооруженных конфликтах статуса комбатантов не существует и, следовательно не существует производного от него статуса военнопленного. В Дополнительном протоколе II для обозначения таких лиц используется термин «лица, свобода которых ограничена по причинам, связанным с вооруженным конфликтом» Положение этой категории лиц регулируется статьей 5 Дополнитель­ного протокола II.