Закон прямо не предусматривает обязанность медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь, обеспечивать пациенту возможность приглашения любого выбранного им представителя. Исключение установлено лишь для адвоката и работника государственного юридического бюро, оказывающего бесплатную юридическую помощь (ч. 3 ст. 7): возможность их приглашения должна быть организацией обеспечена. Однако это не означает, что организация не обязана создавать условий для приглашения представителя, не являющегося адвокатом. Такая обязанность вытекает из общего правила, установленного в ч. 1 ст. 39, согласно которому медицинская организация, оказывающая психиатрическую помощь в стационарных условиях, обязана создавать условия для осуществления прав пациентов, предусмотренных настоящим Законом. Право пригласить представителя – одно из таких прав.

В неотложных случаях Закон о психиатрической помощи освобождает организацию от обязанности по обеспечению пациенту возможности пригласить адвоката или работника государственного юридического бюро для получения бесплатной правовой помощи. Это касается случаев освидетельствования или госпитализации в недобровольном порядке по основаниям, предусмотренным п. «а» ч. 4 ст. 23 и п. «а» ст. 29 Закона, т. е. если психическое расстройство лица является тяжёлым и обусловливает его непосредственную опасность для себя или окружающих.

Освобождение медучреждения от указанной обязанности в случаях применения п. «а» ст. 29 Закона о психиатрической помощи противоречит, однако, концепции Закона о бесплатной юридической помощи. Пациент особенно уязвим именно в случаях недобровольной госпитализации, включая госпитализацию по п. «а» ст. 29. Собственно поэтому законодатель и предусмотрел для таких пациентов бесплатное представительство их интересов, как в суде, так и в больнице. Если же медучреждение по-прежнему будет де-юре освобождено от указанной выше обязанности, функционирование государственной системы бесплатной юридической помощи применительно к таким гражданам окажется невозможным.

Указанное положение ч. 3 ст. 7 Закона о психиатрической помощи не согласуется в полной мере и с ч. 1 ст. 48 Конституции РФ, гарантирующей каждому гражданину право на получение квалифицированной юридической помощи. Согласно ч. 2 ст. 48 Конституции РФ каждый заключённый под стражу имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента заключения под стражу. Как известно, законное помещение в психиатрический стационар «душевнобольных» в соответствии с п. «е» ч. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод квалифицируется как заключение под стражу.

Следует также иметь в виду и такую ситуацию, когда гражданин заранее побеспокоился о приглашении представителя, т. к. не исключал для себя вероятность предстоящего недобровольного освидетельствования (госпитализации), и теперь настаивает на его присутствии. В случае если представитель находится при освидетельствуемом (госпитализируемом) гражданине, медучреждение не вправе не допускать его к защите прав такого гражданина лишь на том основании, что оно согласно закону не обязано в неотложных случаях обеспечивать пациенту возможность приглашения представителя. Иными словами, освобождение медучреждения от такой обязанности само по себе не подразумевает автоматический запрет для пациента пользоваться услугами представителя в указанных (неотложных) случаях.

Приведём пример из нашей практики.

Гр. З., ранее по инициативе сына уже подвергавшаяся недобровольному психиатрическому освидетельствованию и госпитализации и каждый раз оказывавшаяся без представителя, который мог бы своевременно и эффективно защитить её интересы, по рекомендации автора настоящего пособия заблаговременно оформила у нотариуса доверенность на имя своей знакомой с высшим юридическим образованием, которой она доверяла. В очередной раз, когда сын решил поместить мать в психиатрическую больницу по причине, якобы, её агрессивности, она успела связаться со своим представителем, вовремя прибывшим на место событий. Фельдшер скорой психиатрической помощи не позволил сопровождать госпитализируемую в больницу, вырвал из её рук телефон, оттолкнул представителя от автомобиля, куда затолкнут пожилую женщину, и быстро увёз её в больницу. Несмотря на это, представителю удалось узнать, в какую больницу доставили её доверителя и прибыть туда. Имевшиеся в распоряжении представителя медицинские, судебные и иные документы З., проясняющие ситуацию, а также незамедлительное вмешательство юридической службы НПА России позволили врачам в кратчайший срок принять обоснованное решение и менее чем через 48 часов вернуть пациентку домой.

В другой похожей ситуации автор данного пособия, имевшая полномочия представлять интересы гр. С. в случае оказания ей психиатрической помощи, разъяснила своему доверителю, что в случае если её дочь реализует угрозу её недобровольного стационирования, и врачи не разрешат воспользоваться телефоном, то ей следует просить администрацию больницы «под страхом наказания» исполнить требования абзаца пятого ст. 39 Закона о психиатрической помощи. Эта норма обязывает врачей в течение 24 часов с момента поступления пациента в недобровольном порядке принимать меры по оповещению его родственников, законного представителя или иного лица по его указанию. Таким «иным» лицом «по указанию пациента» может быть лицо, имеющее полномочия его представителя при оказании психиатрической помощи. «Меры по оповещению» (при условии, если они действительно будут приняты) позволяют пациенту оперативно обеспечить защиту своих прав. Правило абзаца пятого ст. 39 Закона о психиатрической помощи в определённой мере нейтрализует те негативные для пациента последствия, которые вытекают из применения ч. 3 ст. 7, освобождающей в таких случаях медучреждение от обязанности по обеспечению пациенту возможности пригласить адвоката или работника государственного юридического бюро для получения бесплатной правовой помощи.