Общая задача эмпирического уровня научного познания состо­ит в установлении фактов и их первичной обработке, обобщении в форме эмпирических закономерностей, повторяемостей. Про-

127

блема факта относится к дискуссионным проблемам философу в целом и философии науки в частности. Дискуссионность опр_е. деляется сложностью понятия «факт». Интересно в этой связи отметить, что по степени сложности понятие «факт» У. О. Куайн ставит на третье место после понятий «объект» и «высказывание» [Quine, W. О. Word and Object. N.-Y.; L., 1960. P. 246].

Эмпирическое познание нередко трактуется как простая кон­статация изучаемых событий и явлений. Но констатация при этом осуществляется, как правило, «языком» некоторой теории с помо­щью принятых в ней способов разграничения наблюдаемых яв­лений, описания их свойств, состояний и т. п. В результате вместо описания объекта познания «как такового» дается теоретическая интерпретация, оценка событий и явлений, как говорится, «с точки зрения принятой теории». Иногда утверждают, что научная теория и создается специально для интерпретации данных наблюдения и эксперимента. В этой связи проблема научного факта имеет смысл отделения объективного, твердо установленного эмпирически, со­храняющегося элемента знания от «априорных» теоретических представлений.

Методы эмпирического познания объекта познания сами по себе не решают проблему объективного, твердо установленного, сохраняющегося знания об объектах познания. Результаты от­дельных наблюдений, измерений, экспериментов принято назы­вать эмпирическими данными. Французский философ Ж. П. Сартр (1905-1980) разъяснял данность как «существование без основа­ния». Это понимание можно применить и к эмпирическим данным, поскольку они существуют в некотором контексте исследования без основания в смысле генетически предшествующего им дру­гого знания.

Эмпирические данные несут не только информацию об объ­ективном и необходимом в объекте познания. Они несут следы влияния случайных характеристик в самом объекте познания в момент его эмпирического познания, случайных и неконтро­лируемых условий проведения отдельного наблюдения, измере­ния, эксперимента, случайных моментов в состоянии приборов и средств наблюдения, субъективного психологического состояния исследователя в момент эмпирического познания. Объективное й необходимое в знании об объекте эмпирического познания в эмпй-128

рических данных «перемешано» со случайными и субъективными моментами.

Особенно остро проблема объективности, твердой установлен­ное™ знания актуальна для случая познания непосредственно не наблюдаемых событий и явлений. Об этом говорит, например, статья И. Ленгмюра «Наука о явлениях, которых на самом деле нет» [41]. В статье рассказывается о том, как французский профессор, член Французской Академии Р. Блондло в 1903 году объявил об открытии им так называемых N-лучей, испускаемых спонтанно многими металлами и якобы усиливающих способность человека видеть предметы почти в полной темноте.

Около двух десятков научных авторитетов, в том числе пер­вый авторитет Франции того времени по электричеству и магне­тизму д'Арсонваль, подтвердили открытие Р. Блондло. В научном журнале Французской Академии Comtes Rendus в 1903-1904 го­дах по открытым лучам было помещено более 100 научных статей. Французская Академия наградила Блондло премией им. Лаланда в 20 000 франков и золотой медалью. Сегодня известно, что откры­тых Р. Блондло явлений на самом деле не существует.

В некотором ограниченном смысле данными можно назвать эмпирические знания об индивидуальном событии в случай­ных условиях его существования, при случайных флуктуациях средств эмпирического познания, случайном психологическом состоянии исследователя. Такого рода факт единичен, уникален и неповторим.

Некоторые философы науки не без основания полагают, что эмпирические данные не могут считаться твердой основой, фун­даментом науки. Они предлагают считать научным фактом рацио­нальное по форме «статистическое резюме» непосредственных эмпирических данных. Статистическая обработка эмпирических данных освобождает последние от элементов случайности, субъ­ективности, повышает их объективность, придает научным фак­там всеобщность. В этом смысле научный факт — высказывание, выражающее статистическое резюме непосредственных эмпири­ческих данных. Такое высказывание не является чисто эмпириче­ским, оно теоретически «нагружено» смыслами грамматических категорий языка, на котором сформулировано. Эти смыслы непо­средственно не почерпнуты из единичных наблюдений рассмат-

129

риваемого события, они как бы привносятся в соответствующее высказывание из теоретической, неэмпирической сферы. Кроме того, эмпирической констатации событий предшествует форму, лировка, выражающая ожидание исследователя увидеть собы­тие определенного рода. Термины «языка ожиданий» участвуют в формулировке, констатирующей факт. Между тем, корни языка ожиданий не в эмпирическом наблюдении события, но в теории. Различение, систематизация, классификация фактов также идет от теории. В результате этих и других обстоятельств эмпириче­ское высказывание, выражающее факт, оказывается «теоретиче­ски нагруженным». Получается ситуация, когда знание субъекта познания — это «точка встречи» опыта с теорией, а не прямой эм­пирический образ живой реальности.

Такое понимание научного знания вовсе не означает отрицания высокой степени его эмпирической (относительной) достоверно­сти. В понятии факта содержатся два аспекта — действительное существование и знание об этом существовании, выраженное в форме высказывания. Для того чтобы нечто стало фактом, оно должно существовать и об этом нечто необходимо что-то знать. Никому не известное нечто не может относиться к фактам.

Функциями научных фактов являются выполнение роли эв­ристической основы теоретических построений, в особенности для установления законов, участие в качестве вспомогательного материала в процедурах теоретических объяснений и предсказа­ний, участие в процедурах проверки научных теорий.