После смерти Ксеркса между его сыновьями разразилась междоусобная война, продолжавшаяся три года (465—462 гг. до н. э.). В конце концов царем стал Артаксеркс I, прозванный Длинноруким, убивший всех своих братьев. Как было заведено, после смерти каждого царя бунтовали различные сатрапии и появлялось множество претендентов на трон. И в это самое время снова восстал Египет, однако вскоре усмиренный. Мегабиз (Багабухша), покоритель Египта, подвергшийся бесчестью со стороны персидского царя, поднял мятеж. Он также был подавлен, и впоследствии в течение долгого правления Артаксеркса более не произошло важных событий.

Преемники Артаксеркса

Ксеркс II правил после отца сорок пять лет и был убит другим своим братом, Секудианом (Согдианом). Секудиан правил шесть месяцев и был свергнут еще одним своим братом, Охом (Вахукой). Ох известен в истории как Дарий II.

Дарий II

Во время правления этого царя между греками началась и долго продолжалась междоусобная война, известная как Пелопоннесская. Оба государства, участвующие в ней, т. е. Афины и Спарта, хотели привлечь персов на свою сторону, однако Дарий помогал спартанцам, посылая им деньги для ведения боевых действий, и ни одна сторона не победила в полном смысле этого слова. Когда Кир, сын Дария, стал сатрапом Малой Азии, он оказал большую поддержку спартанскому командующему войском Лисандру, в результате чего афиняне потерпели поражение, и их город пал.

Умелыми действиями двух выдающихся персидских сатрапов, Тис­саферна и Фарнабаза, разрешились проблемы Персии в населенных греками регионах Малой Азии и самой Элладе, и некоторые греческие острова снова стали персидскими. Дарий II умер в 404 г. до н. э., когда во дворце зрели измена и заговор во главе с супругой царя и гаремными евнухами.

Артаксеркс II (404—361 гг. до н. э.)

Этого царя первоначально звали Аршаком, а во время правления его стали называть Артаксерксом. Греки прозвали его Мнемоном, т. е. «Памятливым». Самым важным событием, случившимся в начале его правления, был мятеж его брата Кира Младшего. Этот человек, спасшийся от гнева брата, собрал огромное стотысячное войско и нанял тринадцать тысяч греков. В местечке Кунакс, недалеко от Вавилона, между братьями произошло сражение, и, несмотря на победу войска Кира, из-за того, что сам Кир был убит, оно завершилось не в пользу мятежников. Греки под началом своего нового командира Ксенофонта вернулись на родину через Трапезунд. Эти события показали полное бессилие Персидской империи, которая, несмотря на свою величину и силу, не смогла противостоять отступлению десяти тысяч греков[115].

Эти десять тысяч человек, спасшихся с поля боя, снова присоединились к спартанцам и напали на Персию и, по-видимому, одержали победу под Сардами. Однако вскоре в результате политических усилий Персии вспыхнула вражда между Афинами и Спартой, закончившаяся поражением последней[116].

Политическое и экономическое влияние Персии было таково, что в 387 г. до н. э. она сделала сторонам предложение о мире, принятое ими. Артаксеркс II издал указ следующего содержания: «Персидский царь справедливо считает, что греческие города и остров Кипр принадлежит ему, и также справедливо считает, что прочие греческие города сохранят свою независимость и не заключат между собой союзов против третьей стороны, в противном случае предпримет меры против нарушителя — с помощью денег и флота»[117]. Спарта взамен персидской помощи обязалась не вступать ни в какие отношения с греческими городами Малой Азии.

Артаксеркс III

 Артаксеркс III принадлежит к той группе правителей, которые занимали трон во время упадка и крушения государства. После воцарения он убил всех своих родственников, чтобы никто не смог претендовать на власть. С помощью своих полководцев ему удалось усмирить мятежные западные области империи. Осада сирийского города Сидона закончилась самоубийством и самосожжением населения, пал Кипр, был снова завоеван Египет, со времен его отца пребывавший в смуте и беспорядках.

В конце концов евнух Багой, о котором известно, что он был египтянином по происхождению, отравил и свергнул царя. Этот царь был последним, правившим государством в границах империи Дария I.

Аршак[118] (338—334 гг. до н. э.)

После гибели Артаксеркса воцарился его сын по имени Аршак, также умерщвленный евнухом Багоем; последний посадил на трон одного из внуков Дария II — под именем Дария III, поскольку больше никого не было.

Дарий III (336—338 гг. до н. э.)

Первым делом Дарий умертвил Багоя. Историки считают это одной из причин падения Ахеменидской династии, так как государство лишилось решительного человека.

В это время Александр Македонский, сын Филиппа, вступил на путь покорения мира и в ходе трех битв — при Иссе, Гавгамелах и Арбелах, произошедших в период с 330 по 333 г. до н. э., нанес поражение слабому и трусливому царю, обратив его в бегство. Он разрушил великую Ахеменидскую империю после почти двух с половиной столетий успешного владения миром и цивилизованного существования.

Эпоха Александра

Жизнь и ситуация с правами людей в эпоху Александра Македонского сильно ухудшились, причем не только для населения Ирана, но и для всех народов Азии и даже жителей Греции в плане права на жизнь, свободы вероисповедания и экономической свободы. В отличие от снисходительного Кира и мудрого Дария, Александр думал только о завоевании и покорении мира; с ним связаны убийства, грабежи и уничтожение свобод покоренных народов. С другой стороны, завоевательная политика Александра и его полководцев привела Грецию и иранское общество к упадку. Ни при Александре, ни после него она уже больше никогда не увидела золотого века Перикла. Иран же десятки лет испытывал насилие и притеснения со стороны полководцев Александра, пока не вздохнул свободно в эпоху парфян, изгнав захватчиков и угнетателей. По словам Гиршмана, «Александр ради безопасности в тылу отдал приказ сжечь город Фивы, жители которого вырезали ма­ке­донский гарнизон, и продать их в рабство»[119], и «греческие города были завоеваны один за другим, и была провозглашена их свобода, однако среди них был город Галикарнас, захотевший остаться верным великому царю — таким образом, он доказал, что ярмо персов не было для них тяжелым. Галикарнас был сожжен во время осады!»[120] «Из всех финикийских городов упорное сопротивление оказал только Тир. Это задержало Александра на семь месяцев. Тир пал, и из-за этого поражения торговая и морская гегемония Финикии закончилась. Александрия — новый город, построенный Александром — заняла ее место, и греческий флот сменил флот азиатский»[121]. Еще один момент: «В конце пребывания Александра в Персеполисе злосчастное происшествие послужило причиной пожара в царском городе. Отдал ли Александр приказ о разрушении намеренно — в отместку за Афины, разрушенные Ксерксом, в чем некоторые уверены?»[122] Гиршман, который старается преуменьшить, рассказывая об интервенциях Запада на Вос­ток, пытается приписать пожар в Персеполисе случаю. Это не слишком приемлемо; по мнению древних историков, таких как Диодор, Юстин и Плутарх, Александр разрушил и разграбил его и крайне жестоко поступил с его жителями. Гиршман продолжает тему Александра:

Александр провел последние годы своей жизни, устраивая дела своей империи. Будучи глубоко вдохновлен в своей деятельности идеями ахеменидских царей, он ввел в них новые принципы, более широкие и гуманные, согласился с делением империи на провинции (сатрапии) и оставил некоторых персов — например наместников Суз, Вавилона,  Паретакены, Герата и Мидии — на своих постах [123].

Последнее хорошо демонстрирует, что Александр был не более чем военачальником и солдатом и по сути — завоевателем и командиром и что у него не было особого плана или программы по изменению строя, административной системы и порядков Персии,  и ему ничего не оставалось кроме как продолжить то, что делали Ахемениды.

Известный историк времен Насир ал-дин шаха Каджара Мухаммад Хасан-хан И‘тимад ал-Салтана, автор книги «Дурар ал-тиджан», написал обширный и глубокий для своего времени труд об Аршакидах под названием «Дурар ал-тиджан фи ахбар наби ал-Ашкан». Даже он по традиции называет Александра, ограбившего когда-то Иран, Александ­ром Великим. Он, будучи хорошо знаком с современными европейскими исследованиями, пишет:

Греческие и римские историки и даже некоторые агрессивные авторы нашей эпохи упрекают Александра, дескать, почему он предпочел иранскую жизнь и облачился в эти одежды? Однако люди прозорливые знают, что он был человеком благоразумным и не считал, что покинет этот мир вместе со славой, доставшейся ему в молодости, и что не было наследника, ставшего бы преемником в обширных владениях Александра. Поэтому он хотел укрепить здание своего государства, приведя в соответствие тех, кто отдает приказы, и тех, кто им подчиняется, царя и народ. Поэтому, обладая всей полнотой власти и несмотря на всю свою силу, он оставил прежними республиканские законы и традиции свободной Греции и сохранил независимость Персии такой, какой она была. Например, при Кийанидах наместники были полновластными правителями в провинциях и власть передавалась по наследству. После Дария, так как они подчинились Александру, он не изменил такое положение, подтвердив их власть. Греческих военачальников, бывших с ним и зарившихся на управление и разграбление провинций, он задобрил лишь полномочиями, привилегиями и имуществом и даже не ввел их в совет, посвященный важнейшим персидским делам. Он консультировался только с персидским мудрецами и сановниками, несмотря на то что греков это огорчало, и в конце концов все, кроме греческих философов и ученых, сговорились убить Александра [124].

В другом месте он так пишет об Александре:

Когда Александр Великий завладел персидскими землями, он переселил многих греков на окраины Ирана. Его преемники, правившие этими регионами, продолжили его политику. В крупных городах Арабского Ирака, Сирии, Малой Азии, Персии, Туркестана и вплоть до пределов Индии появились греческие переселенцы, своей культурой и манерами отличавшиеся от парфян и Аршакидов; в то время эллины с точки зрения науки, знаний, ремесел, производства, военного дела и ведения войны, будь то наступательной или оборонительной, также не были похожи на древних иранцев, не говоря уже о парфянах, которые не обладали в этом смысле никакими достоинствами. А поскольку любому государству и власти неизбежно необходимы знающие мастера, умные специалисты, умелые ремесленники и достаточное количество писцов, эта община, т. е. цивилизованные греки, была замечена и стала пользоваться уважением у Аршакидов [125].

Хоть вышеупомянутый автор и написал значительный и ценный труд по истории Аршакидов, однако он не уделил в своей работе внимания некоторым моментам. Во-первых, Александр, увидев власть, славу и возможности ахеменидских царей, был восхищен царским положением и статусом и сам также избрал единовластие и, чтобы продолжить монархическое правление, был вынужден обратиться лицом к персам и охладеть к грекам. Он столкнулся с великой страной под названием Ахеменидская империя с монументальным и своеобразным устройством, которое не мог так легко изменить. В-третьих, он был человеком эгоистичным и властолюбивым и, естественно, по природе тяготел к монархии. Однако при переселении греков в Персию Александр действовал, исходя из своих интересов, и со временем обратился к изменению политического и общественного строя. С другой стороны, греческое население извлекало максимальную прибыль из иранской торговли, земледелия и скотоводства. Изменение общественно-поли­ти­ческого устройства было важным фактором, встававшим перед Аршакидским государством до конца его су­ществования.

Хасан Пирнийа, видный и плодовитый исследователь иранской истории, в реалистичном ключе рассуждает об Александре гораздо точнее и полнее. Он пишет: «Александр расширил границы Македонии, подчинил Грецию и завоевал территорию Ирана за исключением его северо-востока, а также Кавказа, , Малой Азии и Эфиопии. Он хотел пойти в поход на Аравию, но ему помешала смерть. Для Александра было важ­но достичь своих целей, любой ценой, и его метод был более всего прочего основан на агрессии; он стер с лица земли город Фивы, обратил в рабство греческое население Милета, разрушил Галикарнас, уничтожил Сур (Тир) — важный посредник в торговле между Востоком и Западом, разгромил Газу, предал огню Персеполис и его дворцы и т. д. и т. п.

Так как же в действительности закончились военные действия Александра? Историки всякий раз говорят о тысячах или десятках тысяч жертв массовых убийств. Диодор в одном месте, ведя речь о восстании жителей Согда, пишет, что Александр предал мечу жителей Согда в количестве ста двадцати тысяч человек. В противовес всем этим раз­рушениям и резне они приписывают Александру всего лишь постройку города Александрии Египетской и нескольких других городов, из которых для последующих поколений сохранилась только Александрия Египетская, и то только потому, что там жили македонские ветераны войны. В действительности Александр и македоцы ничего не принесли народам Азии, а в принципе и не дали ничего нового населению Западной Азии, поскольку находились на низком культурном уровне. Александр несколько раз с иронией говорил о македонцах: «Разве не так, что греки среди македонцев подобны таким полубогам, которые среди зверей дикие»[126].

В то же время персы с точки зрения культуры и общественно-ре­лигиозных убеждений намного превосходили греков и в отношении прочих народов, даже после их завоевания действовали очень милосердно. Если сравним обращение с завоеванными народами Александра и Кира с Дарием и заметим, что эти два ахеменидских царя не разрушили до основания ни единого города и ни один народ не обратили в рабство, мы лучше осознаем, насколько важны деяния этих двух великих людей и даже остальных Ахеменидов. , Алек­сандр однозначно не был устроителем, мыслителем, планирующим и мудрым человеком, хотя, конечно же, он был храбрым полководцем. В его время совершенно не обращали внимания на права человека; в целом, его эпоха была периодом войны, кровопролития и резни, к тому же эта война велась с политической системой, столкнувшейся с нравственным упадком и внутренней войной, которую не слишком защищали люди; и вообще, в такой ситуации в некоторой степени тщетно говорить о правах человека и гражданина, так как во время массовой резни и войн уничтожается первое и самое главное право человека — право на жизнь и ее продолжение; естественно, что об остальных правах не может быть и речи. В то же время Александр для управления обществом и продолжения правления, доставшегося ему не такой уж большой ценой, обратил внимание на общественно-политический строй Ахеменидов, что послужило поводом для гордости иранского народа в то время, так как несмотря на то что иранцы были побеждены с военно-поли­ти­че­ской точки зрения, в культурном плане они были настолько сильны и высокоразвиты, что их культура управления и административная система сделала возможным продолжение политической жизни и господства страны-победительницы[127].