«Судей и полицейских поставь

во всех вратах своих…

справедливость, истину преследуй»

Дварим 16:18, 20

Этот комментарий Гурский ребе, автор «Сфат Эмет» основывает на словах «во всех» и на книге Зоґар. Пятьдесят врат Мудрости – Бины насчитывает наше … сердце. Именно оно, источник наших устремлений, является «перекрестком» желаний. Там решается, какие врата откроются перед нами - «чистоты - теґора» или, не дай Б-г, альтернативные - «тум’а».

Две системы ворот, открывающие все более глубокие емкости нашего мироощущения, ведут нас либо к Истине, либо… к Пустоте.

И слова «преследуй справедливость (истину, цедек)» означают гибельность, прекращение поиска, так как любые ворота могут обернуться глухой стенкой духовного тупика. И требуется максимальная чуткость нашего сердца (судьи) и абсолютная непреклонность наших полицейских (действий, мицвот), которые единственно и позволяют духовное «преследование».

«Шабат - судия» позволяет в обстановке, где повседневность не дает взяток – иллюзий, вернуться (шабат от корня шав - возвращаться) на путь Истины. А «преследование» осуществляется полицейскими – днями недели, неукоснительно следящими за исполнением решений Шабата.

Альтернатива – «взятка ослепит глаза мудрецов» - (источник, шабат) «и подменит слова праведников» (поступки, полицейские). А пятьдесят врат Иллюзии, несомненно, при всей привлекательности «малокалорийности», как и всякая Ложь.

Лицо страны

"Не извращай Суд, не лицеприятствуй

и не бери взятки, так как взятка ослепляет

глаза мудрецов и искривляет слова

праведников. Справедливость, справедливость

преследуй" Дварим 16:19

Наверное не многие из законов Торы прокомментированы столь обильно. Но мы вслед за автором «Драгоценного сосуда» попробуем посмотреть в корень слова «взятка - шохад», а также обратим внимание на синтаксис и буквальное значение слов. Начнем с соединительного союза «вав»: «не лицеприятствуй и не бери взятки»

Союз «вав – и» указывает, по мнению рава Лунчица, на причинно-следственную связь. Именно лицеприятствование ведёт к необъективности. Но давайте пристальней посмотрим на слова «ло такир паним», которые христиане достаточно невнятно перевели как: «лицеприятствовать». В оригинале буквально «не узнавай лица».

Рав Лунчиц отправляет нас к РаШИ на Бе-рейшит (41:56): «и голод был на всём лице страны» - «лицо страны – это богачи». Прежде, чем мы используем сказанное РаШИ в нашем комментарии, заметим, что всякий наделенный богатством, наделен способностью влиять на многих людей. И мудрецы констатируют, что если речь идет о еврее, то у него есть способность и духовного влияния на многих.

Ивритская идиома – «ло такир паним – не узнавай лица» говорит о единственной возможности сохранить объективность в случае, когда вы сталкиваетесь (не обязательно в суде) с богатым человеком – его следует не узнавать в лицо, не связывать богатство с конкретным «носителем», перед вами находящимся. Иначе вы заметите у себя мысли типа «а ведь совсем не чинится, обыкновенный человек». Короче обнаружите, что вы при всей вашей неподкупности, уже получили взятку!

А теперь объясним корень слова «взятка – шохад» - слово «хад». Его значение «единство» (эхад) и «острый». В первом случае мы говорим о взятке, как соединение (общий интерес) дающего и берущего мзду. Во втором – прослеживается нетривиальная связь с желанием получившего взятку поспешно «разрулить» (разрезать) ситуацию.

Заинтересованному судье всё предельно ясно и его внутренний мотив – желание отрезать – разрубить гордиев узел. Именно поэтому обязанность судей избегать поспешности решений, несмотря на остроту, отточенность доводов. А предупреждение (дважды усиленное) «справедливость, справедливость преследуй» означает единственное исключение из неторопливости судопроизводства. В случае оправдания подсудимого нельзя тянуть и невиновность должна быть объявлена немедленно, без малейшего промедления.

Удвоение «справедливость, справедливость», говорит рав Лунчиц – это указание судьям, в случае обвинительного приговора, ни в коем случае не «преследовать справедливость», а подождать. Быть может, вскроются новые обстоятельства и «преступник» окажется невиновным.

«Судей и полицейских поставь себе»!

«Судей и полицейских поставь

себе во всех вратах своих»

(Дварим, 17:18)

Рав Ицхак Меир из Гуры приводит Мидраш Раба (Дварим Раба): «Об этом говорит, написанное (Мишлей, 6:6): «Иди к муравью, лентяй, увидь его пути (поступки) и стань мудрее. Ведь нет у него командира, полицейского и предводителя и, тем не менее, приготавливает с лета хлеб свой, накапливает с жатвы пищу свою...».

Что значит «увидь его пути и стань мудрее»? Говорят мудрецы: «посмотри на поведение, заложенное в муравья     – убегает от чужого. История об одном муравье, уронившем зернышко пшеницы. Все остальные муравьи принюхивались, и ни один не подобрал зернышко. Увидь мудрость, в муравья заложенную! ... И нет у него ни судьи, ни полицейского».

Но, обращает наше внимание основатель Гурской династии, все действия муравья – сплошное воровство?! Все, им собираемое, украдено у владельца поля?! Только у других муравьев не крадет муравей!

Отсюда можем мы выучить, как выглядела бы жизнь человека, построенная на ценностях, основанных на разуме и такте. Мог бы человек выглядеть в своих глазах абсолютно честным, заработав свое состояние на воровстве. Вспомним знаменитые истории о банковских программистах, присваивавших все, что после запятой (десятые, тысячные и т.д. доли цента, копейки и т.п.), никоей мерой не задевавших при этом никого и, не преступивши никаких законов человеческого сообщества.

Именно поэтому говорят мудрецы об «уроке муравья», у которого нет «командира, полицейского и предводителя» – все построено на естественных (встроенных!) механизмах. Субъективность – главный враг божественного!

Совершенство камня

«Не сажай себе ашейру –

всякое дерево у жертвенника»

(Дварим, 16:21).

Раби Меир Симха Коэн из Двинска объясняет смысл запрета через безнедостаточность Создателя. Вся идея чужой работы, символом которой в древнем мире было дерево, многообещающе названное ашейра (от ашер – счастье), была попытка человека задобрить высшие силы. Исходной точкой рассуждений, приводящих к подобному мировоззрению, было: желая многое получить, следует не скупиться на жертвы.

Еврейская традиция, противостоящая подобным взглядам, основывается на абсолютности Вс-вышнего, Его безнедостаточности. А как же быть с обязанностью приносить приближения – корбанот, ведь, согласитесь, похоже?! Камень, из которого строится мизбеах – жертвенник, является антиподом идеи дерева – ашейры. Камень символизирует абсолютную самодостаточность, отсутствие какого-либо недостатка. Корбанот-приближения, это усилие еврея по преодолению собственных, внутренних преград, отделяющих человека от Творца. Никоим образом, ни в каком смысле мы не решаем Его проблем, по одной-единственной причине – у Него их нет.

Цветение, плодоношение дерева-ашейры, символизировало благосклонное принятие высшими силами жертв, приносимых людьми. «Многия труды» на задабривание судьбы венчались весьма зримым результатом – пышным цветением. Идея роста, идея умножения имеющегося, короче, идея результативности – вот что стояло за работой на ашейру – визуальный образ преуспевания и благоденствия. Отсюда обычай украшать деревья, не побежденный христианством и искусственно привязанный к «новогодней» елке («а что делать, что делать?»).

Но любое соседство с подобными идеями приводит к очевидной зависимости от внешней атрибутики, к суевериям и т.д. Потому мидраш, задав вопрос о смысле соседства темы праведного суда с процитированным нами запретом об ашейре, отвечает: дабы научить тебя поместить Санґедрин рядом с жертвенником (Мехильта Йитро). Суд требует отсутствия любого влияния на мудрецов Санґедрина, отсюда палата тесаных камней (лишкат ґаГазит) рядом с каменным же жертвенником.

Потому сказано (Трактат «Санґедрин», 7:2): «Всякий, назначающий неправедного судью, как будто поставил ашейру напротив жертвенника».

В качестве идейного резюме приведем слова Бен Азая (из мидраша на «Ва-йикра», 5:2): «Посмотри, что сказано в теме корбанот. Не употребляется ни имя Эль ни Элоким, а только Тетраграмматон, дабы не дать возможности «миним» открывать рот».

Мера за меру

«И сделайте ему, как замышлял сделать

брату своему, и искорени зло из среды своей»

(Дварим, 19:19)

Этот закон об искоренении зла мы уже обсуждали с помощью комментария рава Франка (смотри «Беседы на этические темы», «Учеба. 2 год»). Но рав Шимон Моше Дискин (из глав ешивы «Коль Тора») задает воистину литовский вопрос: отчего в случае лжесвидетельства о денежном долге следует обязать лжесвидетеля заплатить требуемую сумму тому, с кого ее требовали? Ведь в случае смертной казни для лжесвидетеля, оболганный ничего не «зарабатывает» (если не считать спасенной жизни)?!

Ведь закон мог бы, по аналогии, оштрафовать лжесвидетеля в пользу бедных?

Ответ основывается на мнении рава Исраэля Липкина из Саланта, великого знатока Торы. Объясняет Салантер ребе, что тяжелее денежной утраты для человека – потеря, на которой кто-то заработал. А если этот кто-то тот, против которого злоумышлял лжесвидетель, то это и дает желаемую меру за меру.

Недельная глава Тецэ

В чем женская добродетель?

Эта глава о войне, которую решит вести Израиль, и ситуации, могущей в результате возникнуть:

«И увидишь среди пленных женщину красивую, и возжелаешь её, и захочешь взять её себе в жёны» (Дварим, 21:10—11).

Конечно же, речь здесь о главной войне человека — его внутренней борьбе. Половой инстинкт — наиболее часто встречающийся в ней соперник. Однако вопрос, которым мы зададимся, позволит увидеть сказанное Торой с совершенно другой стороны.

Но сначала о недостатке русского перевода выражения иша яфат тоар. Как всегда при переводе слов Торы, смысловые потери неисчислимы. Буквальный перевод маловразумителен: женщина красивая (хорошая) качеством (степенью).

Воспользуемся комментарием замечательного мудреца из Багдада Бен-Иш-Хая, жившего в XIX веке. В чём минимальная красота (хорошесть) еврейской жены? Талмуд утверждает, что два качества являются её неотъемлемыми достоинствами. Во-первых, еврейская жена избавляет своего мужа от борьбы с «основным инстинктом». И во-вторых, она воспитывает детей евреями!

У пленной красавицы (или не красавицы) есть лишь одно — первое — качество: тоар. Поэтому это слово появляется в единственном числе, про еврейскую же жену сказали бы яфат тоарим.

Намёк на отсутствие у военнопленной, ставшей, тем не менее, женой, второго качества — это примыкающая к нашей теме тема сына «буйного и непокорного» (Дварим, 21:18). Если вернуться к рассмотрению данной в Торе ситуации как положения во внутренней войне, то данный нами комментарий можно увидеть следующим образом. Уступка инстинкту (и не только половому) не может дать хороших результатов (баним-сыновья означает на иврите также порождения, следствия, результаты)! Выражаясь образно, беря в жёны военнопленную, уступая инстинкту, не удивляйся «буйству, неуправляемости» сына (результата).