Проф. В.А.Конев

(Самарский государственный университет)

Коллеги!

Рад приветствовать вас на нашем семинаре, который начинает серию занятий, посвященных «Бытию и времени» М. Хайдеггера. Выбор этого произведения для семинарской работы очевиден: «Бытие и время» («БиВ») входит в тот совсем небольшой набор книг, которые определили и продолжают определять жизнь философской мысли ХХ столетия, а потому детальное знакомство с этим текстом – профессиональный долг каждого, кто преподает философию и хочет ею заниматься.

Но вначале небольшая биографическая справка об авторе «БиВ».

Мартин Хайдеггер родился 26 сентября 1889 г. в Мескирхе (земля Баден, на юго-западе Германии) в семье ремесленника. Учился в католических гимназиях сначала в Констанце, затем во Фрейбурге, что дало ему хорошее знание классических языков. Здесь в 1907 году от будущего фрейбургского епископа Конрада Гребера получил в подарок книгу Франца Брентана «О многообразии значений бытия у Аристотеля». Знакомство юного гимназиста с этой книгой определило его интерес к проблемам бытия, который не покидал Хайдеггера всю жизнь. В 1909 году начинает изучать теологию в университете Альберта-Людвига во Фрейбурге, но в 1911 году переходит на философский факультет, где учится у неокантианцев Ласка и Риккерта и одновременно тщательно штудирует «Логические исследования» Гуссерля, особенно второй том, который появляется в это время. В 1914 году защищает докторскую диссертацию «Учение о суждении в психологизме» (уже само название свидетельствует о влиянии гуссерлевской критики психологизма в логике), а через два года (очень небольшой разрыв!) – вторая, габилитационная диссертация «Учение Дунса Скотта о категориях и значениях», дающая право на получение доцентуры. С 1919 г. – ассистент Гуссерля. И уже в это время начинает самостоятельные лекции в университете во Фрейбурге, а с 1923 г. продолжает их в Марбурге, где получает должность эктраординарного профессора (первое профессорское звание в Германии, следующее – ординарный профессор). Лекции и доклады Хайдеггера вызывают интерес не только студентов его университета, но и других университетов Германии. Ханна Аренд, одна из учениц Хайдеггера, вспоминая то время, говорила, что имя Хайдеггера «летало по Германии как весть о скрывающемся короле». Лекции Хайдеггера строятся на основе анализа текстов Платона и Аристотеля. Но лектор не излагает их взгляды, а старается оживить их тексты, ищет в них те вопросы, которые и сейчас продолжают волновать мысль. В 1922 году Хайдеггер построил себе дом в горах Шварцвальда в местечке Тодтнауберге, где и родилась его собственная философия, изложенная в «БиВ», которое выходит в 1927 г. Ю. Хабермас назвал появление этой книги «Самым большим событием со времен "Феноменологии духа" Гегеля». В 1928 году он возвращается во Фрейбург уже как известный лектор и автор широко обсуждаемой книги, чтобы занять кафедру философии в университете после Гуссерля. В 1933 году вступает в нацистскую партию, избирается на должность ректора университета, и, хотя через 10 месяцев он подает в отставку с поста ректора, этот факт сотрудничества с нацистами ляжет черным пятном на репутацию философа.

Хайдеггер оставил огромное наследие, только прочитанные им курсы лекций составляют 50 томов, а полное собрание сочинений, которое он начал готовить в 1973 году, должно было насчитывать почти 100 томов.

Умер Мартин Хайдеггер 26 мая 1976 года. Вдумаемся в эту дату – классик философии был непосредственным нашим современником. Он активно работал тогда, когда уже существовал университет в Самаре, а он основан в 1969 году. Хайдеггер мог бы (вообразим фантастичное!), если бы не идеологическая завеса, читать лекции в этих аудиториях. Его только что вышедшие книги могли бы быть на полках новых поступлений нашей библиотеки. Но так сложилась история нашей интеллектуальной жизни, что мы можем только сейчас непосредственно приобщаться к его идеям.

Философию Хайдеггера традиционно относят к экзистенциализму. Но сам философ решительно отмежевывался от экзистенциализма типа Ясперса, который, по его мнению, слишком увлечен человеком. А он, Хайдеггер, обращается к «измерению бытия», в свете которого человек впервые узнает свое призвание. И я думаю, что Хайдеггер прав, отрицая свою принадлежность к экзистенциализму, как он представлен Ясперсом – Сартром – Камю (а начат Кьеркегором). Хотя, конечно, уже не снимешь с него этого ярлыка. XIX и ХХ века напридумывали много меток для разделения и классификации философских концепций – здесь и энгельсовская классификация по основному вопросу философии, здесь и «самопределения-противопоставления»: философия жизни, неокантианство, марбургская и фрейбургская школы, феноменология, иррационализм и т.п. Это было естественно, так как способ научного осмысления действительности состоит в том, чтобы классифицировать, именовать, разделять-объединять, дробить «камни» (монолит). Сейчас настало время другое – время «собирать камни», время признания общности разных направлений мысли, ибо это время осмысления глобальных исторических и культурных перемен.

И, конечно, философия Хайдеггера должна быть осмыслена в более емкой перспективе, чем перспектива философских школ. Имя Хайдеггера упоминается почти в каждой статье, вышедшей во второй половине нашего столетия и посвященной философии. Литература, посвященная творчеству немецкого философа, огромна. К 1972 году издателем двух томов библиографии хайдеггерианы Гансом-Мартином Сассом было зарегистрировано более 4000 литературных названий, непосредственно посвященных Хайдеггеру, более 300 переводов его произведений в 40 странах (см.: Sass Hans Martin. Heidegger-Bibliographiе. Meisenheim am Glan, 1968; Materialen zur Heidegger-Bibliographiе 1917-1972, herausgegeben von Hans Martin Sass, Meisenheim am Glan, 1975). Все это говорит о том, что мысль Мартина Хайдеггера занимает особое место в развитии культуры ХХ века, хотя сам философ был убежден, что его мысль «имеет еще меньшее значение, чем (прежняя) философия», что она «в еще большей степени, чем философия, лишена как непосредственного, так и опосредованного влияния на общественное мнение промышленной эпохи» (цит. по: Мichalski K. Heidegger i filozofia współczesna. Warszawa, PIW, 1978. S.7). Но конец ХХ столетия показывает, что влияние философии Мартина Хайдеггера все более и более нарастает. Именно философия Хайдеггера не только стала одним из ярких примеров антропологического поворота в философской мысли нашего столетия, но и одним из самых главных конструкторов этого поворота, породившего новую парадигму философского мышления, которую можно назвать парадигмой existenz.

Реальная история философской мысли может быть представлена по-разному. Для Гегеля история философии – это развитие, прогресс мысли. Философия, с одной стороны, есть сама мысль, а с другой, – знание о мысли, наука логики (не наука о логике, а наука самой логики мысли, когда логика дает науку – научает, учит, и когда наука как учение дает логику). Другая точка зрения на историю философии не рассматривает ее как развитие мысли, а как вечное возвращение самой мысли, которая постоянно бьется над решением одной и той же задачи – как рождается мысль. Конечно, накапливаются технические средства осмысления вечной проблемы, но не они составляют суть и смысл философии. В наше время эту позицию наиболее определенно выражал М.К. Мамардашвили. Хайдеггер в статье 1964 года «Конец философии и задача мысли» также, говоря об истории философии (истории метафизики), отмечал, что нельзя судить философию с позиции науки, где более раннее можно рассматривать как менее совершенное, от чего можно отказаться. Поэтому нельзя философию Канта рассматривать как более совершенную, чем философия Платона, а последнюю как более совершенную, чем философия Парменида.

В известном смысле точки зрения Гегеля, с одной стороны, и Хайдеггера-Мамардашвили, с другой, можно проиллюстрировать пушкинской оппозицией Сальери и Моцарта. Моцарт – сама музыка: «Намедни ночью | Бессонница моя меня томила, | И в голову пришли мне две, три мысли. | Сегодня их я набросал». А Сальери – возможность различать музыку, возможность ее истории, но тогда это не живая музыка, это смерть музыки: «Звуки умертвив, | Музыку я разъял, как труп. Поверил | Я алгеброй гармонию. Тогда | Уже дерзнул, в науке искушенный | Предаться неге творческой мечты». Поэтому Сальери должен убить Моцарта. Здесь не психологическое отношение зависти, а онтологическое отношение творчества. Моцарт и Сальери – две ипостаси творчества, две фазы истории творческой мысли. Смерть членит непрерывность на прерывное. Если бы не было смерти, тогда вообще не было бы никакой возможности говорить о каком-либо изменении (о развитии, подвижке). Если взять одних "Моцартов" в музыке – это просто музыка (Моцарт, Бетховен, Шопен, Чайковский, Шостакович, Шнитке и др.), здесь нет никакого развития, никакого прироста совершенства. Здесь есть музыкальная мысль, которая может быть либо принята, либо отвергнута по принципу "моя – не моя" музыка. Но когда мы их начнем сравнивать, то мы сравниваем в них то, что "Сальери" вычленил в музыке. Вычленяем и сравниваем алгебру гармонии (науку логики). Она различна, как различна и техника мысли. Но тогда нет искусства, или нет живой мысли.

Можно видеть в философии ипостась Моцарта, как делает Мамардашвили, или ипостась Сальери, как делает Гегель. Это два дополняющих, но и исключающих друг друга взгляда на историю философской мысли.

Однако возможен и еще один вариант понимания истории мысли в философии. Его можно обнаружить у Гуссерля, который в работе «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» выделяет два мотива в истории новой философии – мотив объективизма и мотив трансцендентализма, первый из которых выводит объективность истины из признания объективности мира, а второй – из критики условий деятельности субъекта (Husserl E. Die Krisis der europäschen Wissenschaften und die transzendentale Phänomenologie // Husserliana. Bd.6. S. 76-83, 116). Оба эти мотива философствования могут быть обнаружены в любой исторической эпохе развития европейской философской мысли, при этом один их них может играть доминирующую роль. Еще в большей мере подобный взгляд на историю философии свойственен Хайдеггеру.

В своих статьях, посвященных европейской метафизике, Хайдеггер показывает, что история метафизики (философии) не должна представляться историографически – как история понятий или учений, она должна мыслиться «бытийно-исторически» – как событие самой европейской истории (см.: Хайдеггер М. Преодоление метафизики // Хайдеггер М. Время и бытие. Статьи, выступления. М., 1993). В этих заметках 1936-1946 годов Хайдеггер говорит, что философия определяла собой действительность. Она определяла ее характером понимания сущего и отношения человека к сущему: «Метафизически отчеканенный способ человеческого представления обнаруживает повсюду только метафизически устроенный мир» (Там же. С.178). Этот метафизически устроенный мир, по Хайдеггеру, основан на забвении бытия ради сущего, что привело к всеобщему расчету, упорядочиванию и господству широко понятой «техники», которая охватывает все области сущего (Там же. С.182). Хайдеггер считает, что такой тип философии заканчивается, так как он исчерпал все свои возможности, и теперь философию может заменить позитивная наука о сущем, обоснованном этой философией. «Законченная метафизика, - пишет Хайдеггер, - основа планетарного образа мысли (курсив мой – В.К. Далее везде в цитатах, если специально не оговорено, курсив самого автора), предоставляет остов для упорядочения земли, которое будет, по-видимому, длиться долго. Такое упорядочение не нуждается в философии, потому что она уже заложена в его основе. Но с концом философии вовсе не обязательно кончается мысль, она переходит к другому началу» (Там же. С.183).

Рассматривая историю европейской философии, Хайдеггер показывает, что как античная философия была онтологией, которая учила о сущности сущего, так и новоевропейская трансцендентальная философия, которая превратилась в теорию познания, также является формой онтологии. Это разные виды метафизики, хотя и в той, и в другой форме метафизика мыслила сущее, а не бытие. Забвение бытия (а мы еще будем об этом говорить, когда обратимся к тексту «БиВ») обусловлено, по Хайдеггеру, тем, что метафизика не знает экзистенции: «Метафизику отличает то, что сплошь да рядом existentia в ней если вообще рассматривается, то всегда лишь вкратце и как нечто само собой разумеющееся» (Там же. С.180). Поэтому продолжение работы мысли, о чем говорилось в предшествующей цитате, и о чем затем Хайдеггер пишет в статье «Конец философии и задачи мысли», должно быть связано с осмыслением экзистенции и бытия. Правда, сам Хайдеггер считает, что абрис такой философии, как и время ее появления, остаются темными. Возможно, с этим стоит согласиться, но ясно то, что именно философия Мартина Хайдеггера заложила основы этой новой дороги мысли. Поэтому прав был Поль Рикер, который, рассматривая подход Хайдеггера к проблеме субъекта, показывает, что постановка и способ решения этой проблемы Хайдеггером открывают новую философию ego, противостоящую предшествующей философии cogito (см.: Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М., 1995. С. 347-354. Курсив мой – В.К.).

Философия Хайдеггера открывает новую парадигму философствования в истории европейской философии. Когда-то, в своей статье 1991 года (см.: Конев В.А. Философия культуры и парадигмы философского мышления // Философские науки. 1991. № 6), я выделял ряд парадигм философствования, среди них: парадигмы on he on, cogito, existenz. Каждый из этих типов философствования определяется своей основной проблематикой и способами ее решения.

Парадигма on he on формируется в античной философии, когда первая философия объявляет своим предметом бытие как бытие. Бытие объявляется основой порядка, потому что оно есть то, что всегда есть, потому что оно полно, потому что оно истинно, потому что оно благо и потому что оно основание долженствования. "Алгебра" бытия может быть различна, но как бы оно ни толковалось, мысль о бытии должна открывать бытие и совпадать с ним. На это и направлена теория (др.-гр. θεωρια – смотрение на зрелище, зрелище, рассмотрение). Здесь зародились основания той метафизики, о которой говорил Хайдеггер.

Парадигма cogito, оформляющаяся в философии нового времени, предметом своего размышления делает саму мысль, порождающую истинное знание. Бытие мысли – основа порядка и определенности. Мысль знает что-то (или: хоть что-то знает), ибо не знать ничего она не может, иначе она не будет мыслью, а зная, она уже наводит порядок, так как мысли путаться не могут, ибо если они путаются, тогда они не мысли. "Алгебра" порядка мысли может быть выявлена, но не теорией, а критикой (др.-гр. κριτικος – судящий, разбирающий), которая не созерцает знание (мысль), а спрашивает о его основаниях. Бытие нельзя судить (что толку от того, что Ксеркс приказал высечь море, разбившее его корабли?), его можно только мыслить, а мыслимая мысль мыслящей мыслью может быть спрошена о ее истоках. Так родилась трансцендентальная философия, вариации которой многообразны.

Парадигма existenz, которая имеет свою предысторию (Кьеркегор, философия жизни), получает свое оформление в философии Хайдеггера. Ее главным вопросом становится вопрос о смысле бытия. Вопрошается бытие! Но тогда это должно быть какое-то иное бытие, не то бытие, о котором мыслила философия on he on, ибо с ним должно было считаться, а не спрашивать его. Таким бытием оказывается бытие человека, его жизнь, экзистенция, которая есть и которая в то же время (NB сразу появляется рядом с бытием время!) имеет свои основания. Так появляется философия, "разбирающая" бытие, философская критика бытия. Мы увидим, читая «БиВ», как происходит в философии Мартина Хайдеггера "синтез" онтологического и трансцендентального мотива, который создает и новую онтологию, названную ее создателем "фундаментальной", и новую форму познания, которую называли то иррационализмом, то герменевтикой, то новой рациональностью.

Если истолковать философию М. Хайдеггера как критику бытия (как критическую, или трансцендентальную онтологию), тогда следует согласиться с Полем Рикером, что существует неразрывная связь между ранним и поздним Хайдеггером. «Слово у позднего Хайдеггера ведет непосредственно к той же проблеме, что и "Da" в Dasein, постольку, поскольку слово по-своему используется Da» (Рикер П. Указ. соч. С.359). «Герменевтика, как она представлена в "Бытии и времени", не претерпела, - авторитетно заявляет Рикер, - коренного изменения в последних работах Хайдеггера: она осталась верной той же самой идее о "ретроспективном и предвосхищающем" соотнесении бытия с человеком» (Там же. С. 362). Поэтому знаменитый "поворот" (Kehre), который принимается всеми как пункт, разделяющий Хайдеггера-1 и Хайдеггера-2, не является, при таком понимании его философии, существенным. Наоборот, становится ясным, почему он случается – нужен "материал" для критики (язык), нужно "послушать" само бытие.

«БиВ» появилось в 1927 году в VIII томе издававшегося Гуссерлем «Ежегодника по феноменологии и феноменологическому исследованию». Первые издания книги имели указание – том 1 (Первая половина), которое, начиная с 7 издания (1953 г.), было вычеркнуто. Сам Хайдеггер это объясняет так: «Вторую половину спустя четверть века уже нельзя присоединить без того, чтобы была по-новому представлена первая. Ее путь остается между тем еще и сегодня необходим, если вопрос о бытии призван подвигать наше присутствие» (Хайдеггер М. Бытие и время / Пер. В.В.Бибихина. Ad marginem. М., 1997. С.VI. В дальнейшем ссылки на это издание даются через указание страниц в круглых скобках после цитаты – В.К.). Это указание автора книги свидетельствует как об изменении содержания мысли философа, так и о сохранении ее направленности.

Структура «БиВ».

Книга состоит из введения и двух разделов, включающих 83 параграфа. Хотя оба Раздела и объединены в Первую часть, но Вторая часть так и не появилось. Правда, часть того, что Хайдеггер планировал включить во Вторую часть «БиВ», появилась или как содержание отдельных книг («Кант и проблема метафизики»), или как содержание статей (например, в статье «Европейский нигилизм» – обсуждение Декартова cogito sum).

В каноническом тексте «БиВ» (а мы имеем благодаря компьютерной верстке самого переводчика такое русское издание, которое постранично идентично Тюбингенским изданиям) обсуждается три шага постижения бытия человеком: постижение бытия-в-мире (бытие как мир и наличное), постижения бытия-среди-людей (бытие как люди и повседневность), постижение своего бытия (бытие как временность). Но за этими шагами – особый мир философии, в который мы и входим.

Следующий семинар посвящен обсуждению вводных глав «БиВ». До встречи!

Семинар 2