Царствование Соломона было временем расцве­та литературы. Этот расцвет был ярким свиде­тельством новой ступени в умственной и духов­ной истории народа. Именно в эти годы и были впервые изложены основы веры народа Божия, его понимания человека, мира и Бога.

С того времени, когда Бог открылся Израи­лю в событиях Исхода, странствований и завое­вания, именно события истории в первую очередь становятся свидетельством Божественного Про­мысла. Поэтому и символ веры Израиля получа­ет форму исторического повествования, сначала ус­тного, а в царствование Соломона — письменного. Неизвестно, как называлась эта первая Священ­ная история и кто был ее боговдохновенный автор. В библейской науке его принято называть «ягвистом», так как он предпочитает употреблять имя Божие Ягве и считает, что его знали еще до Моисея.

Ягвистический Бытописатель¹ был одним из апостолов Ветхого Завета. Обращаясь к своим современникам, он нес им возвышенную истину, но говорил с ними на языке, понятном самым широким кругам. Среди страниц, написанных человеческой рукой, едва ли можно где-нибудь еще встретить такое изумительное сочетание на­родной формы с глубоким духовным смыслом. Правы поэтому те, кто называет Бытие книгой и для младенцев, и для мудрецов.

Священная история для ягвиста — это дра­ма, разыгрывающаяся между небом и землей, между Богом и человеком. Он утверждает примат чело­века в Творении. Бог сначала творит человека, а потом создает для него райский сад Эдем и всех животных.

Человек оказывается, с одной стороны, час­тью земли, а с другой — особым духовным тво­рением Божиим. Это двуединство бытия чело­века Бытописатель подчеркивает не раз. Не как раб и не для праздности поселяется человек в Эдеме, а для того, чтобы возделывать и хранить его. Посреди Эдема возвышаются Древо Жизни и загадочное Древо Познания добра и зла.

Рис. 58

Грехопадение. Ю. Карольсфельд. Гравюра

Для ягвиста Древо Жизни — прежде всего источник бессмертия. Бог не закрывает человеку путь нему и тем самым продолжает свое особое попечительство о человеке. Он запрещает ему лишь вкушать плоды Древа Познания, предупреждая, что это грозит человеку гибелью.

Создав животных «из земли», т. е. из того же вещества, что и человека, Ягве приводит их к нему, чтобы «видеть, как он назовет их» (Быт 2:19). Наречение имени в лексиконе Древнего Востока означало проявление власти. Цари-победители обычно давали покоренным царям новые имена. Таким образом, здесь ясно утверждается царствен­ная власть человека над миром. И не только власть. Осмотрев всех животных, человек не нашел себе «помощника, подобного ему» (Быт 2:20). Проще невозможно было выразить уникальность чело­века в природе.

Человеку может быть равен только человек. И поэтому Ягве создает ему «помощника» из него самого. «Вот это кость от костей моих и плоть от плоти моей» (Быт 2:23), — говорит человек, ког­да видит жену. Рассказ завершают слова ягвиста, которыми освящаются любовь и брак: «Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут два одна плоть» (Быт 2:24).

Первая женщина, по выражению ягвиста, «мать всех живущих» (Быт 3:20). Эта краткая форму­ла опровергает все сомнения относительно един­ства человеческого рода.

Ягвист решительно не принимает мысль о том, что зло создано Богом. Напротив, в творении все прекрасно и гармонично, хотя и не окончено. Земля обнажена и пустынна, но она ждет челове­ка-творца, и на ней появляется Эдем, начало ми­рового цветения. Человек не только господин природы, окружающей его, но и господин над сво­ей собственной природой. Его плотская, стихий­но-чувственная жизнь протекает естественно и гар­монично. Об этом свидетельствует нагота первых людей, которым нечего было стыдиться. Древо Жизни, от которого человек еще не вкусил, ожи­дало его. И если вспомнить о многогранном зна­чении этого символа, то можно думать, что оно обещало не только вечную жизнь, но и приобще­ние к высшей мудрости.

Осененный Божественным благословением, призванный быть владыкой мира, человек, соглас­но Библии, получает предостережение от Ягве. Ему угрожает гибель, если он вкусит от Древа Позна­ния добра и зла. Эта заповедь есть как бы проб­ный камень для испытания преданности человека воле Творца.

Бог — предмет зависти, Бог-соперник, Бог как нечто чуждое — вот что рождается в помра­ченном грехом сознании человека и толкает его на преступление заповеди. То, что этот надлом в отношении человека к Богу произошел в самом начале существования человека, подтверждает магизм, паразитирующий на религии уже в самые ранние эпохи предыстории.

Ягвист знает, что человек пошел на преступ­ление под воздействием враждебных сил. Но кто они, эти силы? Следует признать, что ягвист не мог найти для них более подходящей маски, чем маска змея.

Змей соблазняет Еву нарушить запрет. Их беседа передана с такой неподражаемой живостью, с таким тонким знанием человеческой психоло­гии, что остается на века типичным образом со­блазна и падения. Змей заставляет женщину усом­ниться в истинности того, что сказал Творец, и она делает выбор, доверяя больше змею, чем Богу...

Отныне Эдемский сад закрыт для людей. Херувим и огненный меч охраняют доступ к Древу Жизни (Быт 3:24). Херувимы были олицетво­рением бури, и статуи их ставились как стражи дворцов и святилищ. Точно так же и «пламен­ный меч» обозначает атмосферный огонь, охраня­ющий запретные сферы. Эти древневосточные образы должны означать, что человек был лишен богообщения и вечной жизни.

Нередко представляют дело так, будто грех обрек человека на труд. На самом деле, как мы видели, человек еще в Эдеме вел активную сози­дательную жизнь. Но отпадение от Бога нало­жило проклятие на землю, и труд из радостного превратился в мучительный и тягостный. При­рода вооружается против человека, и он принуж­ден добывать себе пропитание «в поте лица» до тех пор, пока не возвратится в землю, из которой был взят (Быт 3:17—19).

Вслед за первой трагедией Священная исто­рия говорит о второй: о братоубийстве. Если первый бунт был направлен прямо против Бога, то теперь человек идет против человека.

Но и в этом преступлении обнаруживается искажение религиозного сознания. Когда Каин и Авель принесли жертвы, Ягве благосклонно при­нял дар Авеля, а Каиново приношение отверг. Каину было досадно, «и поникло лице его» (Быт 4:5). (Причина предпочтения Авеля не указана, но она, несомненно, содержалась в утерянной час­ти рассказа.) Охваченный злобой Каин решился убить брата, который якобы похитил у него благо­словение. Ведь жертвоприносителей было только двое, и со смертью Авеля Каин мог рассчитывать на особое внимание со стороны Бога. Само же убийство он надеялся скрыть от Ягве. Таким образом, Каинов грех коренился в наи­вном убеждении, что небесные дары можно получить путем насилия и обмана. Это убеждение, столь харак­терное для магизма, ягвист разрушает тем, что показывает Всеведение Бога, Кото­рый проникает в глубины человеческо­го сердца и видит истинные мотивы поступков. Ягве еще до братоубийства предупреждает Каина, что «у дверей грех лежит» и надо «господствовать» над ним (Быт 4:7). Поэтому в отношении к Богу человек должен руководствоваться толь­ко искренностью и чистосердечием.

Рис. 59

Жертвенник пророка Илии на горе Кармил

В шестой главе Бытия ягвист гово­рит о брачном союзе людей со сверхче­ловеческими существами. Замечатель­ной чертой сказания является то, что здесь люди действуют уже совершенно независимо от Бога. Если еще Каин лицом к лицу говорит с Ягве, то «сыны богов», женщины и их потомки исполи­ны действуют уже вполне автономно, так, будто бы Бога не существует. Растление захватывает человеческий род, и зло торжествует.

Однако Бытописатель показывает, что в мире царит закон воздаяния. За преступлением следу­ет наказание: Адам лишается Древа Жизни; Каин изгоняется в бесплодную пустыню; исполины и весь развращенный род человеческий также не могут избежать возмездия.

Библейский автор говорит о катастрофе, до­пущенной Небом за человеческие преступления. Ной и его семья спасаются не благодаря прихо­ти или конкуренции богов, — он избран как един­ственный праведник среди развратившегося люд­ского рода.

Был ли потоп всемирным? Те, кто ищет в Библии фактов геологических, будут разочарова­ны; здесь поэтическая оболочка сказания засло­няет внешние детали. К тому же понятие «мир» было для древних весьма ограниченным, оно не шло дальше Средиземного моря и Двуречья. При этом надо отметить, что Библия часто употребля­ет слово «земля» и даже «вся земля» для обозна­чения только лишь одной локальной местности.

Рис. 60

Илия на горе Хорив. Ю. Карольсфельд. Гравюра

Потомки Ноя в библейском повествовании стали родоначальниками трех основных языково-племенных групп древности: семитов, яфетидов и хамитов². Этими племенами для автора Книги Бытия ограничивалось человечество.

Сказание о сынах Ноя завершается после­дним актом богоборческой драмы: строительством города Вавилона и сооружением Башни. Она оказывается недвусмысленным символом импе­рий, подчинивших себе людей путем насилия. Сплочению человечества в Боге и через Бога стро­ители «Вавилона» противопоставляют единение внешнее, на чисто человеческой основе, и для это­го воздвигают свою исполинскую Башню. Со времен вавилонян, фараонов и ассирийцев, персов, македонцев и римлян вплоть до конца нашего столетия высятся на дороге истории обломки этих недостроенных имперских башен.

Башня-империя есть символ попытки «устроиться без Бога на земле». Вновь и вновь хлопочут строители, вновь и вновь озабочены решением задачи «устроения» общества (что­бы нам не рассеяться по лицу земли), но вновь и вновь сходит Господь «посмотреть город и

Рис. 61

Явление Ангела Илии Пророку. Г. Доре. Гравюра

Башню» (Быт 11:4—5), и неизменно плоды демонической гордыни рушатся, точно сделан­ные из песка.

Но именно тогда, когда завершается рас­сказ о Башне, Бытописатель впервые говорит о возможности спасения человечества. Не рас­суждая как богослов и не дерзая говорить о сокровенном, он лишь исповедует веру.

Ягвист и его единомышленники отвергли языческие концепции о круговороте и цик­личности, разрушили миф о статичной Все­ленной и увидели мир и человечество как историю, драму, становление, как прелюдию к Царству Божию. Это учение будет углуб­ляться и одухотворяться великими библейс­кими пророками.

____________________________________________________________

¹ Бытописатель — здесь: автор Книги Бытия.

² Современная наука различает племенное (этничес­кое) родство и языковое родство; при племенных контак­тах (мирных или военных) одно племя зачастую принима­ло язык другого, смешиваясь с ним.