Последнее тысячелетие - один из периодов, наиболее насыщенных событиями. В VI в. н.э. Северный Кавказ покорили тюрки, на историческую арену вышли хазары, авары, болгары.

В эпоху средневековья (X в. н. э.) сложилась адыгейская народность. Предполагают, что черкесские (адыгские) племена сформировались в основном из меото-сарматских племен, обитавших на побережьях Азовского и Черного мо рей. В VI - X вв. на адыгов оказали влияние византийцы, в IX-X вв. на Таманском полуострове образуется Тмутара-канское княжество. В XIII - XIV вв. адыги находились в тесных торговых связях с генуэзцами, в XIII в. подвергались нашествию татар

С середины XV в. до начала XIX в. Черноморским побережьем завладели турки, укрепившиеся, правда, только в самих крепостях на побережье, натухайцы, хегайки и другие племена были независимыми. Таманский полуостров дважды находился под игом турок (второй раз в 1782 г.) В XI-XIП вв. степи Предкавказья покорили половцы. Северный Кавказ стал центром половецких кочевий с высокой численностью населения (Минаева, 1971). На востоке Кубанской области господствовали аланы, степи Предкавказья были заполонены полчищами татар. После распада Золотой Орды Западный Кавказ попал под власть крымских Гиреев, турецкого султана и ногайцев. Раннее средневековье (IV-IX вв. н.э.) известно в истории как один из наиболее насыщенных событиями период в жизни народов Северо-Западного Кавказа, когда отмечаются значительные передвижения племен, усиливается торговля с Византией, Грузией, арабами, хазарами и т.д. (Ковалевская, 1965). С.А.Плетнева (1977) отмечает: " ... этнические и племенные кочевые объединения волнами набегали на северный берег Черного моря.

Подвижные кочевники-всадники стали постоянной угрозой для всех окружающих их племен , народов и государств. Нехватка пастбищ при разрастании стад, а также желание поживиться за счет богатых земледельцев побуждали кочевников не только вести с соседями грабительские опустошительные войны, но и отправляться в далекие тысячекилометровые походы для завоевания новых стран и земель" (С. 47).

Основой хозяйства было кочевое скотоводство, у половцев отмечается три формы кочевания: табунное" круглогодичное кочевание, сезонное кочевание с весны до поздней осени и временная оседлость, когда при обнищании селились на зимовищах и занимались земледелием. Скота в хозяйстве держалось чрезвычайно много. На пример, чтобы семья из пяти человек могла кочевать, необходим был табун, состоящий минимум из 25 лошадей. Структуру хозяйства дополняли облавная охота, рыболовство и, конечно, войны. XI в. - это время безудержных по ловецких набегов и грабежей, во время которых половцы осваивали огромные степи, искали лучшие пастбища, места рыбных промыслов, охоты, водные и сухопутные пути через степи. В начале 20-х гг. XIII в, на степи началось нашествие татаро-монголов.

Но еще в VI в. н.э. Северный Кавказ покорили древние тюрки, на историческую арену вышли хазары, достигшие степей Северного Кавказа. В середине VI в. н.э. в степи Северного Кавказа проникают также авары, опустошившие впоследствии ряд областей Кавказа. Во второй половине VI в. н.э. в Приазовье обосновываются тюркоязычные племена - болгары.

В степях Предкавказья развитие производительных сил протекало более медленно, чему способствовали постоянные миграции народов. Для аборигенного населения хозяйственное освоение степных ресурсов было осложнено, хотя условия складывались благоприятно. Степи долгое время практически не имели пахотных земель, что позволило этой экосистеме сохраниться до середины XIX в., когда уже другие ландшафты были изменены интенсивной хозяйственной деятельностью человека.

Как видно, Северо-Западный Кавказ становится "проходным двором" истории. Богатство природных ресурсов вновь привлекло сюда людей, доведя численность населения до критической точки для природных ресурсов. Высокая численность населения прослеживается с VI в. н.э., когда кочевые тюркские племена оттеснили местное население в горы. Именно с этого периода горные экосистемы Се веро-Западного Кавказа начинают испытывать мощный антропогенный пресс, продолжающийся до середины XIX в.

Регион населяли многочисленные аборигенные племена, сложившиеся из меото-сарматских племен (Косвен,1961; Люлье, 1857; Аутлев и др., 1957). Со средневековья антропогенная нагрузка ложится на горные районы, где жили черкесские (адыгские) племена.

Являясь древнейшими жителями горного Закубанья. горские племена в течение веков накапливали опыт освоения своего края. Они хорошо знали и считались с условиями микроклимата, почвы, рельефа. Черкесию населяли около 15 племен - тегаки, махоши, натухайцы, бжедухи. абадзехи, мамхеги, адели, шапсуги, убыхи и др. (рис. 10). Самое многочисленное племя - шапсуги - жили по Черноморскому побережью Кавказа до р. Шахе; от нижнего чения р. Кубани на севере до р. Пшады на юге жили натухайцы; около г. Анапы - шегаки, в бассейне рек Сочи, Бзыч, Шахе - убыхи (Инал-Ипа, 1927); Таманский полусх ров населяли хетуки (адале) (Люлье,1927); между нижним средним течениями рек Белой и Лабы - темиргоевцы; абадзехи населяли территорию от р.Афипс до бассейна р. Лабы.

Регион своеобразный. Он не имел ни городов, ни стоящих селений. "Народонаселение по обеим сторона хребта очень велико, но больших аулов нет. Сакли разбросаны по одиночке или по несколько вместе" (ГАКК, ф. 260, оп.1, д.58, л.32). Горские племена населяли районы, уда ленные от берега моря, где заболоченные устья рек были рассадниками комаров, а также склоны южных экспозиций ближе к водоразделам. Каждый горец старался жить самостоятельно, в тихом уединении, вдали от соседей. Обычно жилье располагалось в зелени нескольких прекрасных деревьев, недалеко от леса. Около жилища поля засевали просом и пшеницей.

Из-за отсутствия письменности историю адыгейского народа можно проследить только по обычаям, нравам, верованиям и описаниям первых путешественников. Численность горского населения была довольно высокой: шапсугов и натухайцев - 300 000, убыхов - 6 000 (Торнау,1864), население юго-западной и северной частей хребта составля ло, по данным Г.В.Новицкого (1830), 600 000, по Дюбуа де Момпере (1839), - 300 000 человек. По Н.Дубровииу (1927), только три племени (шапсуги, натухайцы, абадзехи) в 1835 г. насчитывали 420 000 человек. Численность адыгов к первой половине XIX в. составляла 1 млн. человек (Аутлев и 1957) (рис. 10).

Еще в конце XJX в. встречались остатки горских жилищ. Н.Динник (1894), исследовавший окрестности ст-цы Самурской, пишет: "Следы аулов ("аулища" на языке местных жителей) сохранились в этой части Кавказа в огромном числе. В настоящее время они покрыты сорными травами, ожиной и, кроме того, с каждым годом все более и более зарастают лесом" (с. 367).

Анализ хозяйства и быта адыгских племен показал их постоянные миграции, хотя они не были кочевниками. Племена и отдельные группы передвигались, не выходя за пределы территории своего племени (Peyssonel,1787). Этому способствовали переложно-залежная система земледелия, значительное количество скота, загрязняющего места поселений, социально-политические отношения середины XVI-по XVIII вв. (Обзор деятельности ..., 1909). Уже в конце XIV в. в результате нашествия среднеазиатского эмира Тимура на Северо-Западный Кавказ были отмечены значительные передвижения народов: с побережья (район меж дуречья Бзыби н Туапсе ) на северный склон, на земли р. Лабы, Урупа, Кубани переселяются абазины, в XVI-XVII вв. бжедухи из района р. Шахе устремляются в окрестности Горячего Ключа, а в XVIII в. - на берега Кубани; племя жане из окрестностей Туапсе в XV-XIX вв. передвинулось к Анапе ( Лавров, 1968).

Черкесия была богатейшей страной с разнообразны ми формами хозяйства: скотоводством, земледелием, рыболовством, бортничеством, шелководством, садоводством, виноградарством, охотой (Покровский,Анфимов, 1937), Она не только удовлетворяла свои потребности, но и успешно торговала. Ежегодно через Тамань в Феодосию и Константинополь вывозилось 50-69 тыс. т воска, 50 тыс куньих, 100 тыс. лисьих, 100 тыс. волчьих, 3 тыс. медвежьих шкур, 200 тыс. кабаньих клыков. В XV в. Черкесия экспортировала хлеб в Италию.

Ведущей отраслью хозяйства горских племен было кочевое и отгонное скотоводство. О высоком уровне раз вития животноводства свидетельствуют данные первых путешественников и сохранившиеся записи долгожителей. Так. Н.Тхагушев (1956) приводит рассказы жителей аула Кичмай Лазаревского района в возрасте 130 и 100 лет. По их свидетельству, леса отсутствовали вплоть до перевала через Кавказский хребет, и жители постоянно испытывали нужду в топливе.

На землях натухайцев и абадзехов скотоводство достигало высокого экономического уровня. Об этом повествуют исторические источники: "Черкесы держат много численные стада рогатого скота и овец, небольшое число коз. Овцы черкесские имеют шерсть лучшей доброты против степных овец (Броневский, 1823). По данным ГАКК в хозяйстве одного двора в ауле Ураковском (между р. Кубанью и Б.3еленчуком)(ф.574, оп.1, д. 2961, л.3) насчитывалось 35 лошадей, 33 головы рогатого скота, 170 овец. В Адербиевке (у Михайловского перевала) проживало 4000 черкесских семей, на долю каждого члена семьи приходи лось по 50 коз и овец (Воейков и др., 1899).

У горцев в аулах концентрировались большие коли чества скота (1804-1805 гг.): "черноморцы" нашли у горцев, проживающих у Екатеринодара. 1211. голов рогатого скота и 4 тыс. овец, на Марьинском посте - 1000 голов, а в аулах по р. Пшиш - 1158 голов рогатого скота, 1396 овец, 2432 коз и т.д. (Короленко, 1874). О развитии скотоводства свидетельствует и анализ экспорта товаров. Черкесия только за границу отправляла 40-50 тыс. центнеров шерсти, не считая местного потребления (чекмени) и 500000 овечьих шкур (Пейсонель, 1927). По сведениям В.Н.Ратушняка (1996), обращающегося к "Запискам" Лапинского, к 1860 г. в Черкесии было 100-120 тыс. лошадей, около 200 тыс. голов крупного рогатого скота, 500 тыс. овец и 18 млн. коз.

Согласно утверждению проф. Анфимова, это был и период высокого развития мотыжного земледелия. Основные культуры - просо, рожь, ячмень, пшеница (Хан Гирей, 1978). Урожайность кукурузы и проса достигала 150 пудов с десятины (16,6 ц/га), пшеницы - 175 пудов (19,3 ц/га) (Клинген, 1897). Земледелие было экстенсивного типа. Есть свидетельства о выращивании ржи в окрестностях Туапсе (Брун, 1875) . Адыги расчищали участки, проводили на них воду или наоборот делали водоотливные каналы, убирали камни с полей. До настоящего времени в горах можно встретить аккуратно сложенные каменные стены- следы земледельческой культуры горских племен. Адыгские пле мена полностью удовлетворяли свои потребности в хлебе, даже торговали хлебом с населением правобережья Кубани (Зубов, 1835).

Горские племена осваивали значительные площади под сельское хозяйство. Так, только в урочище Умпырь они составляли 2000 га. Большие площади были освоены по р. Киши, Шише, Б.Лабе, Мзымте (Пслух, Ачипсе, Лауре и др.). Впоследствии эти территории покрылись производными одновозрастными лесами. Причем уже в первые два года после ухода черкесов началось бурное естественное возобновление леса. Основным семенным фондом послужили сосны, березы, осины, произраставшие на крутых склонах. Их семена разносились ветром и быстро давали поросль. Дуб и каштан возобновлялись от семян одиночных старых деревьев (в возрасте 250-300 лет), сохраненных в качестве ''приусадебных".

Однако встречаются и более старые лесные сообщеста, возраст которых не связан с 1864 г. Война длилась ни од но десятилетие и когда горцы вынуждены были покидать аулы территории быстро зарастали лесом, что мы наблюдаем в урочище Пслух. О состоянии сельского хозяйства пишет Л.С. Лычков: "... все побережье с прилегающей горной полосой представляло тщательно разработанный оазис, где бок о бок с дикими неприступными скалами и вековыми лесами ютились прекрасные виноградники, зеленели роскошные нивы, расположенные местами на искусственных террасах, снабжаемых водой из нарочито устроенных каналов, оберегаемых от ливней искусственными водотоками. По побережью пестрели густые сады ..." (с. 2).

Необходимо отметить, что обе отрасли хозяйства требовали сведения лесов: для развития скотоводства необходимы были значительные площади под пастбища, сенокосы которых в естественной структура экосистем Северо-Западного Кавказа не было. "...Леса истреблялись бывшими туземцами систематически, в силу принятой ими методы хо яйства, требовавшей уничтожения лесов для удовлетворения нужды двух главных промыслов - хлебопашества и скотоводства, не говоря уже о потребности в лесе как топливе и строительном материале. Если такой способ пользования лесом при значительной густоте населения, не извел послед него дерева в горах, то причиной тому могла быть единственно необыкновенная сила возобновления' (Серебряков, 1867. С. 8-9).

Со временем леса были уничтожены практически полностью, и человек создал в регионе культурные и полу природные ландшафты. Сведение лесов и высокая пастбишная нагрузка на такие районы, как хребты Маркотх. Семисам, впоследствии привели к смыву почвы, нарушению растительного покрова. Кроме непосредственного уничтожения лесных ресурсов, заготавливался веточный корм, что меняло габитус деревьев, сокращало возобновление и подрост. До сих пор в горах встречаются старые дубы черкесы" с кроной коблового характера.

Содержание огромного поголовья скота требовало больших территорий под пастбища. Земледелие также нуждалось в наличии свободных земельных ресурсов. Но ведь Северо-Западный Кавказ - исконно лесной район, а все виды хозяйственной деятельности приводили в уничтожению спой растительности. полностью изменяя природные ландшафты.

Отсутствие лесов на Северо-Западном Кавказе в XII в. - парадоксальный факт. Английский путешественник Эдм. Спенсер (1837) пишет: "С первого момента, когда передо мной открылись черкесские долины, 'вид страны и на селения превзошли мои самые пылкие представления. Вместо пустыни, населенной дикарями, я нашел непрерывный ряд обработанных долин и холмов, почти ни одного клочка земли не было не культивировано. Огромные стада коз, овец, лошадей и быков бродили по роскошной траве". Французский путешественник Ф. Дюбуа де Момпере (1839) отмечает: "Население, обитающее на этом морском берегу (между Архипо-Осиповкой и Джубгой. - СЛ.), становится все более многочисленным по мере приближения к Джухубу".

Н.С.Хатиссв (1897), исследовавший долину р. Шахе. отмечал: "... высокие хребты с обеих сторон ущелья очень богаты хлеборобными участками и горными пастбищами; лесов почти нет вовсе, кроме остатков некоторых древесных Пород, которые тянутся длинными рядами, в несколько этажей, поперек склонов в виде живой изгороди и служат для укрепления почвы и преградой против разрушительного действия дождевых потоков, смывающих верхний слой почвы" (с. 20).

С.Сафонов (1837) о местности между Геленджиком и Туапсе пишет: "Горы, покрытые лесом, постепенно повышаются. Множество источников осенено огромными ореховыми деревьями. ... всюду видны обработанные поля. В не которых местах леса между горами вырублены или сожжены и обращены в пахотные поля; даже вершины некоторых довольно возвышенных гор засеяны хлебом" (с.11).

В "Отчете комиссии по исследованию земель на северо-восточном берегу Черного моря между реками Туапсе-Бзыбь'' (1867) отмечается, что горы носят следы высокой земледельческой культуры: " ... на склонах гор очень много хлебородных участков ... они находятся на самых неприступных местах, которые с первого раза могут показаться совершенно невозможными для культуры. Нахождение хозяйственных посевов на подобных крутизнах заставило нас верить рассказам, которые казались как-будто невероятны ми: эти горы когда-то сверху донизу были покрыты пре красными полями, горцы всегда имели большой запас хлебов" (с.55).

Факт безлесности гор подтверждается и первыми научно-исследовательскими работами (Альбов, 1894: Дин-ник,1894; Васюков,1903) , и более поздними исследованиями растительности Северо-Западного Кавказа. Гак, И.А.Грудзинсая (1953) обращает внимание на одновозрастность дубняков в междуречье Белой и Псекупса, В.П.Малеев (1939), анализируя возрастную структуру плодовых насаждений, связывает их происхождение с черкесами и рассматривает их как "незавершенную стадию развития восстанавливающейся лесной растительности" (с. 54).

Антропогенную нагрузку испытывал на себе и северный макросклон Северо-Западного Кавказа. Об отсутствии и здесь лесных массивов свидетельствуют записи Г-Новицкого (1830): "Расстояние от Иля до Убина покрыто лесом незначительной величины, но кое-где - поляны, очищенные для хлебопашества и сенокоса" (с. 13); "пространство между Илем и Убином известно под названием амтхадж, оно примечательно по тучности своих лугов, изобилует пастбищами и пахотными землями" (с. 15); "по обеим сторонам дороги разбросаны большие дубы, между которыми шапсуги занимаются хлебопашеством и сенокосами" (с. 38).

Численность населения на северном склоне была значительной. Г. Новицкий (1830) о местности между р. Псекупс и Пшиш пишет: "...речки, впадающие в них, незначительны, но повсюду населены; по недостатку пахотных полей на отлогостях больших возвышенностей уничтожены леса, обрабатывают и насевают просо" (с. 43).

Однако горские племена имели резерваты лесных ресурсов, не вовлекаемых в хозяйственный оборот. Это были священные рощи и леса, отдельные могучие дубы - предметы поклонения. В каждой долине было несколько РОЩ, К каждой из которых причислялись несколько семейств. Сохранялись пойменные леса, леса по крутым склонам и ущельям. Так, характеризуя местность между Геленджиком и р. Пшадой, Новицкий (1830) указывает, что "в пастбищах нет недостатка; много находится очищенных полян для хлебопашества", "речки, долины, ущелья, преимущественно горы покрыты лесом" (ГАКК. ф.249, оп.1, д.3028, 9). Все это впоследствии и послужило основным семенным фондом при восстановлении лесных ресурсов.

Говоря о культуре черкесов, нельзя не коснуться еще одной стороны их хозяйственной деятельности - плодоводства. Самыми распространенными породами являлись орехоплодные - лещина (фундук), каштан почевной, орех грецкий. Упоминание о черкесских садах относится к XV в. Георгий Интериано указывает, что адыги "употребляют… вино из яблок (сидр)"; по словам Главани Ксаверио (1724), адыги "гонят много водки из зерновых хлебов, яблок, груш, слив и других плодов", хотя есть свидетельства и о развитии виноградарства.

О развитом плодоводстве у адыгов (черкесов) свидетельствуют путешественники начала XIX в. Так, Д.С.Бель (1837), описывая долину р. Сочи, отмечает: "Особенно же река привлекательна множеством плодовых деревьев -яблонями, грушами, грецкими орехами..." (с.4). И далее: "Мы прошли мимо большого селения с хорошими постройками, весьма живописно расположенного и окруженного вьющимися виноградными лозами и многими другими плодовыми деревьями" (с.59).

О долине р.Туапсе С. Духовский (1864) пишет: "...Позеленевшее и распустившееся прибрежье южного склона стало необыкновенно живописно. Яблоня, i руша, персики, сливы в многочисленных садах этого края цвели и отцветали... Каштановые и ореховые леса с каждым днем становились темнее... Случалось, смотришь с высокой горы во все стороны: видно множество чудных долин, хребтов, гор, рек и речек; среди старых, похожих на лес, фруктовых садов то там, то здесь ..." ( цит. по Н.Тхагушеву,1956. С.29).

Много свидетельств развитого садоводства в долине р. Мзымты дает И.С.Хатисов (1867): "Судя по множеству фруктовых и виноградных садов и хлебородных полян, надо полагать, что здесь когда-то кипела деятельная земледельческая жизнь... Открывались богатые ущелья pp. Кудепсты и Хосты, покрытые полями и садами... Судя по множеству виноградников, тутовиц и разных фруктовых деревьев, надо полагать, что это ущелье (долина р. Агуры) было часто на селено..."; " На полянах (ущелье Малого Дагомыса) встречаются огромные ореховые деревья, превосходные привитые черешни, груши, яблони, персики, сливы и пр."; ...Бабуков аул есть возвышенный полуостров, состоящий из двух террасообразных плато, величиной не более 165 десятин ... покрыт прекрасными пашнями и фруктовыми деревьями: яблонями, грушами, черешнями...".

Садоводство было развито и на северо-западных участках Черноморского побережья, и на северном макро склоне Западного Кавказа. Относительно последнего есть свидетельства Ф.А.Щербины (1913): " Собственно же черкесские сады распространены повсюду. Особенно сохрани лось много черкесских садов в долинах речек - Цыце с Серебрячкой и Гогопса, притоков реки Пшехи ... Наиболее распространены груша, яблоня..." (с. 5).

Сады тяготели к среднегорной зоне и начинались в 3-5 км от берега моря, что спасало плодовые деревья от морских туманов и избыточной влажности. В.Христианович (1917) пишет: " Черкесские сады и аулы находились не на самом берегу, а в горах, где нет малярии и нет вредно действующих морских туманов" (с.212). Интересно, что все сады тяготеют к разным экспозициям склонов, кроме южных, нет их на водоразделах и холмах.

Адыги учитывали все негативные условия местного климата: скопления холодных масс воздуха в долинах, туманы, наветренные склоны и т.д. Правда, в более засушливой северо-западной части побережья они закладывали сады чаще всего в долинах, на пониженных участках.

Я. Гейдук (1899) отмечает: "С недостатком влаги горцы-садоводы умели бороться... Находящиеся в северо-западной части губернии горские садики расположены или на сырых местах, или в котловинах и на дне ущелий, в местах, где ни один европейский садовник не решился бы садить плодовые деревья" (с.25).

Сады не занимали больших площадей, иногда при вивки производили даже на одиноко стоящем дереве. Адыги испсльзсвачи террасирование склонов, возводили каменные стены, индивидуальные ограды вокруг стволов, что предо храняло почву от смыва. Об этом упоминает И. Клинген (1897): "Между pp. Псезуапсе и Аше близ моря замечена правильная террасовка с укреплением отвесных стенок каменными стенами, а на террасах - следы бывшего сада" (с.20). Горцы всегда стремились сажать плодовые деревья около своих жилищ, полей, летних пастбищ и зимних стоя нок скота.

В Черкесии развито было шелководство, пчеловодство, причем и эти стороны хозяйственной деятельности достигли совершенства. Н. Тхахушев пишет: " Меда было та кое количество, что хватало на удовлетворение местных нужд - на питание, на приготовление всевозможных довольно крепких напитков под общим названием шен - напиток: кроме этого, мед служил одним из предметов экспорта за

границу" (с.39).

Черкесскими племенами была искусственно создана антропосистема, отвечающая их укладу жизни и основе хозяйства. Естественное равновесие между природными ресурсами и хозяйством поддерживалось человеком. По литературным данным, под влиянием интенсивного выпас» пастбища деградируют за 5-8 лет, а после третьей степени дегрессии не восстанавливаются и спустя 17 лет (Нечаева, 1979; Антонова, 1979; Зоин, Орловский,1986). Региональные материалы свидетельствуют, что леса в горах Северо-Западного Кавказа восстановились за 30 лет после прекращения действия антропогенного фактора.

Антропогенное воздействие на ландшафты региона было чрезвычайно высоко, но экологическое равновесие не сместилось и не произошло природной деструкции. По всей видимости, многовековой опыт горских племен приводил в постоянную сопряженность темпы эксплуатации природных экосистем, потребности хозяйства , уровень развития производительных сил (они остались на уровне феодальных отношений) с возможностью восстановления биологических ресурсов.

Следует отметить, что в сохранении и сбережении природных ресурсов значительную роль играли народные местные традиции. Мероприятия по охране и воспроизводству лесных ресурсов в предгорьях Северо-Западного Кавказа обусловливались экономической целесообразностью. Именно аборигенное население понимало необходимость сохранения лесов как основного элемента экологический среды. И тем не менее низкий культурный уровень, социально-политическая обстановка приводили к на рушениям норм оптимального с экологической точки зрения природопользования.

Несмотря на то, что равновесие между экосистемами региона не нарушилось и лесные ресурсы восстановились, в них произошли глубокие структурные изменения, о чем свидетельствуют современные исследования флоры и растительного покрова Северо-Западного Кавказа.

Соотношение травяного и лесного комплексов в растительном покрове региона - это результат воздействия человека. Именно горские племена своей хозяйственной деятельностью способствовали расширению горнолуговых ландшафтов, интенсивному остепнению растительности. Выпас приводил к ухудшению почвы (уплотнению, нарушению структуры, плодородия), обеднению видового состава растительности вследствие уничтожения деревьев, кустарников и хорошо поедаемых растений, уменьшению фитомассы и снижению продуктивности, вытаптыванию, засорению.