То, что обычно является грамматическим показателем временных отношений, может иногда употребляться для выражения других понятий. Так, например, будущее время часто употребляется для выражения предположения или догадки, относящейся к настоящему времени: il dormira dйjа = he will already be asleep = er wird schon schlafen «Я думаю, что он уже спит»; точно так же: il l’aura vu = he will have seen it = er wird es gesehen haben «Он, вероятно, это видел». Совершенно справедливо, что по отношению к будущему времени мы не можем высказывать никаких утверждений, кроме предположений и догадок; здесь эта истина лингвистически перевернута наизнанку, как будто будущность и предположительность – одно и то же. Или, может быть, значение этой конструкции следующее: «Окажется (когда-нибудь в будущем), что он уже (в данный момент) спит», подобно тому как глагол hope «надеяться», подразумевающий будущность, может сочетаться с придаточным предложением, в котором глагол стоит в настоящем времени или перфекте: I hope he is already asleep «Я надеюсь, что он уже спит», I hope he has paid his bill «Я надеюсь, что он уже заплатил по счету», т.е. впоследствии окажется, что он сейчас уже спит (заплатил по счету).

Самым важным случаем невременнуго употребления форм прошедшего времени (претерита) является выражение нереальности или невозможности. Такое употребление мы находим в предложениях, выражающих желание, и в условных предложениях. Если мы хотим установить логическую связь между этим употреблением и нормальным временным употреблением претерита, мы можем сказать: связующее звено здесь заключается в том, что во всех этих случаях что-то отрицается в отношении настоящею времени: At that time he had money enough «В то время у него было достаточно денег», I wish he had money enough «Я хотел бы, чтобы у него было достаточно денег» и If he had money enough «Если бы у него было достаточно денег» – все эти предложения, каждое по-своему, противоположны предложению Не has money enough «У него достаточно денег».

Предложение I wish he had money enough формой претерита выражает желание, относящееся к настоящему времени, и в то же время его невозможность и нереальность («К сожалению, у него нет достаточно денег»); точно так же форма допрошедшего времени в предложении I wish he had had money enough выражает желание, относящееся к какому-то прошедшему периоду, и в то же время отрицает наличие достаточного количества денег в то время. Но по отношению к будущему времени, как правило, невозможно отрицать что-нибудь так категорически, а поэтому соответствующий сдвиг временных форм (would вместо will) выражает лишь известную неуверенность в осуществлении действия: I wish he would send the money to-morrow «Я желал бы, чтобы он послал деньги завтра», но I hope he will send the money to-morrow выражает желание, ничего не говоря о вероятности его осуществления.

В условных предложениях мы наблюдаем те же сдвиги: if he had money enough относится к настоящему времени и отрицает факт наличия у него денег; if he had had money enough относится к прошедшему времени и отрицает наличие денег в то время; if he should have money enough относится к будущему времени, но не отрицает наличие денег, а лишь оставляет неясным вопрос о том, получит он деньги или нет. Однако последняя форма может употребляться также для выражения сомнения в настоящем времени: if he should be innocent «если он невиновен», означающее, пожалуй, в большинстве случаев «если окажется (в будущем), что он невиновен (сейчас)» и т.п. Если речь идет о будущем времени, можно употребить также форму простого прошедшего (без should): It would be a pity if he missed the boat to-morrow «Было бы жаль, если бы он завтра опоздал на пароход «[150].

Иногда, особенно в разговорной речи, встречается еще больший сдвиг, при котором форма допрошедшего времени употребляется не только в отношении прошедшего, но и в отношении настоящего времени для того, чтобы только подчеркнуть нереальность, безотносительно ко времени. Например, можно сказать: If I had had money enough (в настоящий момент), I would have paid you и I wish I had had money enough (сейчас) to pay you.

Интересно отметить также, что употребление формы прошедшего времени для выражения нереальности в настоящем приводит к тому, что эта форма может употребляться применительно к будущему, например: It is high time the boy went to bed «Давно пора ребенку идти спать».

В конструкциях со значением желания и условия нереальность и невозможность сначала не выражались сдвигом времен как таковым; требовался также сдвиг наклонений – переход от изъявительного к сослагательному, что наблюдается до сих пор в немецком языке. Но в датском языке в прошедшем (и допрошедшем) времени не существует никакого формального различия между наклонениями, так что изменение значения зависит целиком от формы времени. То же наблюдается и в английском языке в 99% случаев, так как прежняя форма сослагательного наклонения прошедшего времени совпадает с формой изъявительного наклонения прошедшего времени, кроме единственного числа глагола be «быть», где до сих пор различаются was и were. Легко понять в связи с этим, что инстинктивное чувство различия между этими двумя формами не может быть достаточно живым, чтобы помешать употреблению was там, где несколько столетий назад требовалось were. Приблизительно с 1700 г. was употребляется в таких позициях все чаще: I wish he was present to hear you (Дефо); A murder behind the scenes will affect the audience with greater terror than if it was acted before their eyes (Фильдинг). В литературном языке в недавнее время наблюдалась реакция в пользу were, которое предпочитается большинством учителей; однако в разговорной речи were употребляется сравнительно редко, за исключением выражения if I were you «если бы я был на вашем месте»; кроме того, следует заметить, что was значительно эмфатичнее, чем were, а поэтому оно, так сказать, лучше выражает невозможность, чем старая форма сослагательного наклонения: I am not rich. I wish I was «Я не богат. Я желал бы быть богатым»; I am ill. If I wasn’t, I should come with you «Я болен. Если бы я не был болен, я пошел бы с вами» – так часто бывает в отрицательной форме. Ср. также if he were to call со слабым were, смутно выражающее будущую возможность, и if he was to call с сильным was, отрицающее то, что выражается предложением he is to call; is to здесь почти синонимично has to, is bound to: If I was to open my heart to you, I could show you strange sights (Каупер); If I was to be shot for it I couldn’t (Шоу).

Во французском языке мы находим соответствующее употребление форм прошедшего и допрошедшего времени в условных предложениях; здесь изъявительное наклонение также вытеснило сослагательное, хотя формы этих наклонений различались во французском языке больше, чем в английском и в датском: S’il avail assez d’argent, il payerait, первоначально – s’il eыt…[151]

Я говорил здесь только о временных формах в условном (придаточном) предложении, но первоначально те же правила относились и к главному предложению условного периода; так, мы находим: But if my father had not scanted me… Yourselfe, renowned Prince, than stood as faire As any commer (Шекспир); She were an excellent wife for Benedick (Шекспир). Соответственно и в допрошедшем: If thou hadst bene here, my brother had not died (Перевод Библии, 1611 г.). Однако, подобно тому как существует сильная тенденция яснее выражать будущее время в главных предложениях, чем в придаточных (это достигается в английском языке употреблением will или shall), так и здесь более краткий способ выражения в главных предложениях условного периода был заменен более полным с глаголами should и would: you would stand; she would be; my brother would not have died и т.п. Could и might в главных предложениях употребляются по-старому, поскольку эти глаголы не имеют формы инфинитива, а поэтому не могут сочетаться с should и would, например: How could I be angry with you? He might stay if he liked. Во французском языке наблюдается аналогичное явление: Il vоnt (venait) в главном предложении условного периода было вытеснено формой il viendrait, которая первоначально имела значение долженствования в прошлом («он должен был прийти»), но теперь употребляется главным образом в качестве наклонения, которое принято называть «условным» (le conditionnel), например: S’il pouvait, il viendrait. Точно так же в прошедшем: Mon frиre ne serait pas mort, s’il l’avait su.

Особым применением формы прошедшего времени нереальности являются случаи употребления should и ought для выражения долженствования, долга и т.п. в настоящем времени и случаи употребления с оттенком смягчения формы could вместо can (Could you tell me the right time), would вместо will (Would you kindly tell me…) и might вместо may (Might I ask…). Это привело к превращению must из формы прошедшего времени в форму настоящего времени; ср. также швед. mеste.