Просьбы или согласия пациента на созыв консилиума ни базовый, ни отраслевой закон не предусматривают.

Закон об охране здоровья в ч. 3 и 4 ст. 48 определяет консилиум врачей как совещание нескольких врачей одной или нескольких специальностей, необходимое для установления состояния здоровья пациента, диагноза, определения прогноза и тактики медобследования и лечения, целесообразности направления в специализированные отделения медицинской организации или другую медицинскую организацию и для решения иных вопросов в случаях, предусмотренных Законом об охране здоровья.

Консилиум созывается по инициативе лечащего врача в медицинской организации либо вне её (включая дистанционный консилиум). Решение консилиума оформляется протоколом, подписывается его участниками и вносится в меддокументацию пациента. В протоколе консилиума указываются фамилии врачей, включённых в состав консилиума, сведения о причинах проведения консилиума, течении заболевания пациента, состоянии пациента на момент проведения консилиума, включая интерпретацию клинических данных, лабораторных, инструментальных и иных методов исследования и решение консилиума врачей. При наличии особого мнения участника консилиума врачей в протокол вносится соответствующая запись. Мнение участника дистанционного консилиума с его слов вносится в протокол медработником, находящимся рядом с пациентом.

Кировский районный суд г. Самары своим решением от 13 января 2012 г. отказал в иске Праслова В.Н. к врачам Самарской психиатрической больницы Сизовой И.М. и Востокину В.Н. о признании заключения консилиума врачей от 17 января 2011 г. незаконным.

Праслов В.Н. пояснил, что по заключению консилиума у него выявлены симптомы психических нарушений. Какие именно симптомы обнаружены, в заключении не указано. Согласия на проведение осмотра он не давал. Двое из четырёх членов консилиума Фурсов и Богданов от подписи отказались, тем самым признав заключение незаконным. В заключении отсутствует печать, подписи, регистрационный номер.

В судебном заседании представитель ответчиков пояснил, что истец ссылается на ст. 23 Закона о психиатрической помощи, однако, данная норма регламентирует порядок проведения психиатрического освидетельствования. Порядок проведения врачебного консилиума нигде не определён, в т. ч. не отражено то, что в его заключении должны быть проставлены подписи, печать, регистрационный номер, отражены симптомы заболевания. Данное заключение было дано по поручению Минздрава Самарской области. Врачебный консилиум проводился в присутствии Праслова, однако, его присутствие необязательно.

Суд установил, что комиссией врачей больницы в составе Востокина и Сизовой было дано заключение: «По результатам клинической оценки психического состояния у Праслова выявлены симптомы психических нарушений, которые могут свидетельствовать о психическом расстройстве. Для уточнения степени выраженности психических нарушений необходимо обследование Праслова в психиатрическом стационаре. Стационарное обследование Праслова возможно при его добровольном согласии».

Как указано в ответе больницы, заключение консилиума по содержанию носит предположительный и рекомендательный характер и не имеет юридической силы. Согласно заключению врачебной комиссии от 29 ноября 2010 г. у Праслова данных за психическое расстройство нет. На диспансерном наблюдении он не состоит, что подтверждается справкой из ПНД.

Суд, процитировав ст. 23 Закона о психиатрической помощи, нашёл доводы истца несостоятельными, указав, что медицинское заключение носит предположительный и рекомендательный характер, а истцом не представлено суду доказательств, что указанным заключением ущемляются его права и законные интересы.

Данное решение не содержит подробного обоснования выводов суда. Анализ законодательства весьма формален. Из дела остаётся не ясным: освидетельствовался ли врачами «присутствовавший» на консилиуме Праслов или нет. Если да, то на это должно было быть получено его письменное согласие. Однако консилиум мог пройти и без освидетельствования Праслова, по имеющимся в распоряжении врачей меддокументам. На консилиум он мог быть приглашён, например, для разъяснения ему выводов, к которым пришли врачи. В этом случае согласия Праслова на проведение консилиума и оформление его результатов не требовалось.

Заключение консилиума было оформлено в январе 2011 г., т. е. еще до принятия Закона об охране здоровья, установившего правила проведения консилиума и требования по оформлению протокола. Дело же было рассмотрено в суде уже после вступления этого закона в силу, что давало возможность суду разъяснить сторонам положения ст. 48, что судьей сделано не было.

Как представляется, печать лечебного учреждения на протокол консилиума должна ставиться лишь в том случае, если пациенту по его заявлению выдаётся копия данного документа. В этом случае печать скрепляет подпись лица, уполномоченного заверять копии меддокументов.

Если пациент был госпитализирован в психиатрический стационар в недобровольном порядке, то, по нашему мнению, его согласия на проведение консилиума не требуется.