Это воровство на уровне среднего и низшего звена.

Среднее звено – это руководители районных штабов или средний менеджмент различных департаментов и подразделений. Их воровство, в принципе, идентично тому, что нами уже было сказано по поводу «поля», только в мелких масштабах. У них практически нет возможности заниматься откатами, зато, если есть некая самостоятельность в бюджете (например, районные СМИ, полиграфия с местной спецификой, набор агитаторов, часть денег на часто не воровство, а оплаченную и не сделанную работу, представительские расходы, на благотворительные нужды и прочее), если все это отдано им в руки, то они находят способ «сэкономить» и ужать все до таких пределов, что удваивают себе зарплату. Они штрафуют агитаторов (в пользу себя), уменьшают тиражи, недоплачивают, кидают (если речь идет об одноразовых акциях), экономят на машинах, бензине и прочем. Но главное – это «подснежники» - нанятые на работу «мертвые души», число которых может доходить до 50% от заявленного числа людей. Периодически они выбивают деньги на «незапланированные расходы». Например, звонят в центр и говорят, что есть возможность заблокировать негативный сюжет на местном ТВ. Стоит 500 долларов. Блокировать? Получив разрешение, кладут сумму себе в карман. Пойди, узнай – был ли сюжет?

Это, кстати говоря, типичный прием в «работе» службы безопасности, отдела СМИ и юристов-лоббистов. Сообщают, что в их секторе ответственности есть мелкая угроза, и выбивают деньги под ее ликвидацию.

Такой же прием - покупка информации. Дескать, «вот, мне принесли весть из вражеского штаба, стоит 200 долларов», при этом, демонстрируется какая-нибудь инструкция агитатора.

Воровство мелких исполнителей – это уже, по сути, не воровство, а не выполнение своих функций, своей работы, которая оплачены. Социологу – интервьюеру надо опросить 50 человек в день, а он опрашивает 30, а остальное «рисует». Сборщик подписей должен собрать 50 подписей, а собирает 20, а остальное «рисует». Разносчик-почтальон должен разнести 1 000 листовок, а разносит 500, а остальное – в печку. Агитатор должен обойти 30 квартир, а обходит 10, а остальное «рисует». Шофер говорит, что бензин, который он использовал в личных целях, ушел во время работы, связь, трафик, который наговорен во время личных переговоров, списывается как «разговоры по работе».

Казалось бы, мелочь, но представьте, что на кампании работает 3-5 тысяч человек (если это губернаторские выборы, например), и каждый что-то «списывает» и «недоделывает». Масштаб потерь огромен. Представьте, что Вы потратили 10 тысяч долларов на 300тысячный тираж газеты. А половина не разнесена.( или продана сопернику, что составляет еще один подвид «выборной наживы») Это не значит, что Вы потеряли всего 5 тысяч долларов! Тут законы математики не действуют, не стоит 10 тысяч просто делить на два! Политическая кампания – те же инвестиции. Если я вкладываю в акции кампании (которые, как я знаю, должны вырасти) 10 тысяч долларов, а потом, когда они выросли в 10 раз, узнаю, что мой брокер вложил всего половину, то мои потери не 5 тысяч, а 50!

Если в последний день агитации мою «ударную листовку» разнесли всего лишь наполовину, а в день голосования выяснилось, что я проиграл 0,5 процента, то мои потери не 3 тысячи долларов, которые стоила половина тиража листовок, а все, например, 500 тысяч, потраченные на кампанию.

Почему воруют?

Если говорить о низшем уровне, то это просто от бесконтрольности. Требовать от людей честности (тем более, от людей, которые нанимаются на кампанию от безысходности, из-за безработицы и прочее) в данном случае чрезмерно. Студенты, бабушки, отпускные учителя – вот типичные разносчики и агитаторы. В принципе, они не собираются воровать и лениться. В принципе, они готовы работать ответственно и полностью и за те деньги, которые им предлагают, когда идет процесс найма. Но постепенно (и чем дальше, тем больше), они начинают «облегчать» себе работу, пользуясь тем, что никакого наказания за свои проделки они не несут. Один-два раза им удалось обмануть менеджера, один-два раза они поняли, что он ничего не понимает в их деле, этого достаточно, чтобы они начали лениться систематически. На самом деле, надо сразу дать им понять, что все их «уловки» известны. С каждым при найме должен быть откровенный разговор. Люди должны быть заранее предупреждены, что никаких «последних предупреждений» и «постановок на вид» не будет. Увольняется человек сразу, после первого же «косяка» раз и навсегда. Без оплаты. Платить всегда лучше после проверки. Но платить в срок. Стоит не заплатить один раз, стоит задержать зарплату, и никакой идеологической лояльности не будет. Наоборот – зарплата, выплаченная в срок – лучшая подкладка по идеологическую приверженность.( на низовом уровне идеологическая приверженность- это серьезный ресурс, люди не так циничны, как начальники, и потом, им здесь жить, а значит не все равно, кого выберут, поэтому первейшей обязанностью низовых работников является изучение агит материалов с последующей экзаменовкой) На низовом уровне хорошо работает система премиальных и практически на работает система штрафов. Но премиальные должны четко оговариваться и ставиться в соответствие результату. Результат – не только голоса, полученные на участке. Могут быть и промежуточные результаты. Главное, чтобы механизм оплаты работал, как часы. Как и механизм отчетности и контроля.

Воровство на среднем уровне – это уже не лень, ни нищета, а банальная нечестность. Здесь важно нанять людей с хорошей репутацией, опытных, тех, кому доверяешь. Если есть недостаток в самих людях, то можно нанять и новичков. Иногда это даже лучше. Они еще не научились воровать, но освоили все приемы, заинтересованы в перспективах на дальнейшую работу. Кроме того, их зарплата достаточно высока для них (например, районный куратор на губернаторских выборах может получить 1 тысячу долларов в месяц, для новичка – сумасшедшие деньги), и поэтому они будут стараться, чтобы эту работу не потерять. У новичков есть свой минус. Они не знают, порой, работы подчиненных и те могут этим пользоваться. Лучше всего, когда новичок проходит стажировку в качестве низового работника, и потом «выбивается в начальники». Идеальная схема – это когда опытный кадр приезжает «на район», нанимает людей, проводит 1-2 акции или разноски, находит из нанятых людей самого толкового и ставит на свое место, а сам уезжает на другой функционал. (это годится, если район не отдан полностью на самостоятельный субподряд какой-то группе) Периодически все новички должны обучаться на семинарах с обязательной экзаменовкой. Им тут жить, и не все равно, кого выберут, а значит есть мощные идеологические мотивы.

С воровством топ-менеджеров надо разбираться особо, так как эта проблема более сложная.

Сравним с заводом.

Представим себе маленький свечной заводик где-нибудь в провинции России. На нем работает 3 тысячи человек. Хозяева нанимают директора и менеджмент, которые гарантируют стабильную работу. Сколько они будут платить? Везде, конечно, по-разному, но генеральный вряд ли будет получать меньше 10 тысяч долларов в месяц. А замы получают от 5 тысяч долларов. Это в среднем. И так каждый месяц, ровно и стабильно. А если представить, что этому генеральному и менеджерам надо, как во время войны, не просто руководить, а в течение месяца эвакуировать завод на новое место, полностью нанять весь персонал из местных рабочих, обучить и выдать фронту первый снаряд к определенному числу? Задача неизмеримо сложней, требует больше усилий, и директор с таким навыком ценился бы выше.

Руководство выборной кампании - более сложная вещь. Тут, действительно, нужно приехать, сориентироваться на новом месте. Полностью нанять персонал, обучить его, обкатать и заставить выдавать нужный результат. Те же 3 тысячи человек. Но в масштабах «свечного заводика» они находятся в одном месте и их за день можно самому обойти. В случае выборов все эти люди разбросаны на сотни квадратных километров! Далее, в масштабах завода – многие работники трудятся по 25 лет и им ничего не надо объяснять, за ними не надо следить. Все всё знают, стабильная система. А здесь – все люди с нуля, и постоянно возникают неполадки, накладки, нестыковки.

И, наконец, несоизмерим темп работы, конечная ответственность и финансовые полномочия. В случае разбросанности велики трансакционные издержки. Одним словом, мы утверждаем, что любого из опытных менеджеров выборных кампаний, особенно тех, кто прошел по 3-5 губернаторских или госдумовских выборов, можно смело ставить на руководство заводом, причем, на антикризисное руководство! И он справится! Это же подтверждают и бывалые производственники. Однажды начальником штаба госдумской кампании один крупный бизнесмен отрядил своего менеджера, который руководил сразу тремя предприятиями, находящимися в одном городе. Это был бывалый директор в расцвете сил, имел в свое время награды «отличника» отрасли. В новое время зарекомендовал себя как прекрасный топ-менеджер. Но он не справился с руководством всего лишь госдумской кампанией и откровенно признался консультантам: «Легче руководить 5 заводами сразу, чем одним выборным штабом». После выборов он на месяц уехал за границу отдыхать и поправлять здоровье.

Почему же в случае с производством считают нормальным платить 10, а то и 15 тысяч в месяц, а в случае с выборами упорно стараются заполучить топ-менеджера за 5 тысяч?

Один напрашивающийся ответ таков: в одном случае топ-менеджер зарабатывает, а в другом случае – тратит. Но это неверно. Тратят, вкладывают в обоих случаях. В обоих случаях речь идет об инвестициях. Команда, работающая на выборах, не просто тратит деньги. Если будет победа, то кандидат, став, например, мэром или губернатором многократно отбивает все вложения в кампанию. Да и депутатские возможности многие хорошо используют для бизнеса, иначе, зачем они идут в политику?

Второй возможный ответ: взаимоотношения спроса и предложения. Дескать, пиарщиков и менеджеров-полевиков много развелось, а директора днем с огнем не сыщешь. Это неверно. Претендентов на директорство не меньше, чем консультантов. Есть проблемы с качеством, но и с консультантами те же проблемы.

На самом деле, есть просто установившийся уровень цен и в том, и в другом случае. И в случае с производством он несколько выше. Возможно, это связано с демпингом выборных менеджеров. Они соглашаются на относительно низкие зарплаты, зная, что потом свое отобьют, за счет выше описанных способов воровства. А кандидаты и рады, что удалось «сбить» цену! На самом деле, они заложили под кампанию мину.

 Надо всегда помнить еще один момент. Выборный менеджер работает на 1-2, максимум 3 крупных кампаниях в год. Остальное время он живет за счет накопленного «жира». Это еще одно отличие от директора, который получает свое стабильно. Он заинтересован в сохранении этой стабильности и не рискует сильно воровать. Выборные менеджеры, наоборот, расценивают подвернувшуюся работу как шанс «урвать», так как через 2-3 месяца все закончится и никакой стабильности не будет. Есть, конечно, репутационные ограничения, но, на самом деле, вину за проигранную кампанию чаще всего сваливают на консультантов-политологов, аналитиков, идеологов, имиджмейкеров и прочее. «Полевики» не светятся. Равно как и «ответственные за СМИ» или полиграфию. Какие к ним претензии после проигрыша? Это стратеги просчитались! А они скромно делали свое дело.

Вот эту ситуацию и необходимо исключить!

Превратить всех в союзников

Кто лучше всех знает, как уходить от налогов? Бывший комерс. Кто знает все лазейки, все ходы и выходы в вашей кампании? Кто знает, кто, что и как ворует? Конечно, менеджеры, прошедшие снизу до верху. Политика, а тем более, бизнесмена, который только что пришел в политику (равно, как и сто его лучших друзей, доверенных лиц и прочее, кого он может поставить «на хозяйство», боясь обмана) все равно обведут вокруг пальца.

Протестируйте себя для примера.

Вот Вам две элементарнейшие сметы на разноску банальных 10 тысяч листовок по частному сектору, поданные рядовыми бригадирами.

Какая из них реальная, а какая липовая?

Смета №1.

Разносчики 10 человек – 250 рублей на чел. 2 500 рублей.

Контролер – 1 человек – 250 рублей.

Итого 2 750 рублей.

Смета №2