Наука – один из важнейших компонентов жизни современного «постиндустриального» общества. Правящий класс остро заинтересован в развитии науки, но она, в его понимании, должна носить только прагматический характер, тот, который был в свое время предложен основателем позитивизма О. Контом: изучаться должно только то, что дается эмпирическому познанию, в познании не должно быть никакой метафизики,  то есть философии, мировоззренческого контроля; изучаться должно только то, что дает прибыль; методами познания должны быть только точные методы естествознания, важнейшим из которых являются математические.

Постпозитивизм сложился в  60-х гг. XX в., его также называют  «четвертым позитивизмом». Здесь продолжаются поиски позитивистского понимания научности  и строгости философского анализа научного познания. Представители постпозитивизма –– К. Поппер (1902 — 1994), Т. Кун (1922 - 1996), И. Лакатос (1922 — 1974), П. Фейерабенд (1924 – 1994). В противоположность логическому позитивизму, принимавшему в качестве критерия научности принцип верификации, К. Поппер выдвинул принцип фальсифицируемости. Научными можно считать только те теории, которые можно опровергнуть и сделать частью, подчиненной более общей теории. Неопровержимые теории ненаучны, они основаны не на эмпирическом знании, а на вере, идеологии.

Внимание Т. Куна было обращено к субъекту научного процесса. Он вводит понятия научного сообщества и парадигмы. Научное сообщество — это группа ученых, профессионалов, объединенных общей научной парадигмой — образцом решения научных задач и отбора значимых проблем. Научная парадигма включает в себя также понимание картины мира, общих ценностей научного поиска, образцов обучения. Так, в качестве примера Кун приводит парадигмы Ньютона, Лавуазье, Эйнштейна.

На протяжении периода «нормальной науки» принципы парадигмы не подвергаются сомнению, и исследования осуществляются в ее рамках. Однако с развитием науки в рамках парадигмы обнаруживаются аномалии, противоречащие ей факты, либо парадоксы самой парадигмы, которые невозможно решить ее собственными средствами. Наступает период научной революции, в ходе которого старая парадигма отбрасывается и из альтернативных возможностей выбирается новая. Именно в этот период, по мысли Куна, работает принцип фальсификации.

     Внешне эта картина движения научного познания дстаточно правдоподобна. Однако минимальный философский анализ вскрывает ее субъективизм. По Куну, получается, что не объект науки и не социальный заказ на научное знание определяют процесс познания и «парадигмы» исследования, а воля и конвенции сообщества ученых, наука изымается из социального и культурно-исторического процесса.

Другой вариант развития научного знания был предложен И. Лакатосом в книге «Фальсификация и методология научно-исследовательских программ». Основной единицей описания модели развития науки у него является «научно-исследовательская программа», которая, по сути, аналогична куновской парадигме. Она состоит из «жесткого ядра» и совокупности методологических правил, определяющих  предпочтительные пути исследования. По мнению Лакатоса исследовательская программа развивается прогрессивно в том случае, когда ее теоретический рост предвосхищает ее эмпирический рост. Если же наблюдается обратное, то она регрессирует.

Как и в случае Т. Куна, здесь находки вмонтированы в общую субъективистскую платформу: все его «исследовательские программы» с из «ядерными структурами» и периферийными эвристиками понимаются как произвольные конструкции сообщества ученых.

Основная работа П. Фейерабенда неслучайно названа  «Против метода. Очерк анархистской теории познания» (1975). Здесь субъективизм доведен до максимального плюрализма, если не сказать солипсизма. Каждый исследователь создает свою парадигму, свою исследовательскую программу, свое поле позитивной и негативной эвристики и т. п. Фейерабенд выступил против диктата методологий и признания каких бы то ни было правил в научных исследованиях. Он выдвинул мнение, согласно которому наука ничем не отличается от мифа. Ученые взаимно критикуют друг друга, и как общая составляющая этих разночтений лепится результирующая научного знания общества. Это уже фактически современный постмодернизм, призывающий к всебщим «деконструкциям» всего, что можно «деконструировать», то есть разрушить. Следует отметить, что восстание Фейерабенда против рационализма в познании означает восстание против науки, так как безответственное уравнивание в правах псевдонаучных построений и результатов деятельности ученых-профессионалов означало бы конец научного прогресса, а за этим и окончание технического и социального прогресса вообще.