При предъявлении для опознания лица соблюдение правовых и нравственных норм способствует получению объективных результатов этого важного следственного действия. В то же время их нарушение чревато серьезными последствиями (например, ошибочное опознание невиновного в качестве преступника).

Для опознания предъявляется лицо в группе других лиц, которые, по возможности, должны быть сходны с опознаваемым по внешности. Этическая сложность в том, что не каждому приятно стоять рядом с обвиняемым, да ещё и с риском быть «опознанным» в силу внешней схожести.

       Опознающего нельзя «готовить» наводящими вопросами. Опознающий должен действовать без принуждения или внушения.

       Аналогичны требования и к остальным следственным действиям, как-то:

а) следственный эксперимент;

б) наложение ареста на имущество;

в) выемки;

г) получение образцов для сравнительного исследования;

д) контроль за телефонными и иными переговорами.

      Все следственные действия независимо от их результатов должны быть  тщательно, объективно, полно и точно оформлены протоколом следствия. Уклонение от составления протокола недопустимо. Если, например, следователь в результате допроса или иного следственного действия обнаружил, факты, опровергающие его версию, которую он считал истиной и не составил по этому поводу протокол, то он практически утаил существенные для дела данные, чем совершил незаконный и аморальный поступок.

Показания допрашиваемого должны заноситься в протокол от первого лица, максимально точно, с сохранением стиля и манеры речи, присущей допрашиваемому. Не следует «редактировать» изложение показаний при внесении их в протокол. В результате подобного «редактирования» получается, что «старый профессор математики, актриса театра оперетты, ломовой извозчик, неграмотная старуха-домохозяйка и 12-летний школьник говорят одинаково».

Любые отступления от требований закона при составлении протокола – безнравственны. По сути – это фальсификация следственных материалов, что наносит иногда невосполнимый моральный и правовой ущерб, поиску истины, наводя, при этом, следствие на ложный путь расследования. Результатом нарушения требований к составлению протокола может стать осуждение невинного и оправдание виновного.

Лицо предъявляется для опознания в группе других лиц, по возможности сходных с ним по внешности. Следователю надлежит получить согласие посторонних лиц, так называемых статистов, на их участие в составе группы, предъявляемой для опознания. Далеко не каждому приятно или хотя бы безразлично стоять в одном строю с подозреваемым в преступлении, будучи похожим с ним по внешности, да еще с риском быть по ошибке "узнанным" в качестве преступника.

Предъявление для опознания больших групп людей (например, строя подразделения военнослужащих), не обладающих внешним сходством, не только не способствует эффективности опознания, но недопустимо в нравственном плане. В подобной ситуации опознающий оказывается перед строем людей, настороженно и, надо полагать, негативно к нему относящихся, он подвергается усиленному эмоциональному воздействию. С другой стороны, весь строй предъявляемых лиц оказывается, как правило, в роли возможных объектов опознания, подозреваемых.

Закон запрещает постановку опознающему наводящих вопросов. Но не менее опасны "наводящие действия" (например, когда до опознания опознающему показывают лицо, которое предстоит опознавать). Всякого рода ориентирование опознающего в том, кого желательно опознать, — грубое нарушение закона, ведущее к фальсификации доказательств. Оно, конечно, и безнравственно.

Вся организация предъявления для опознания должна способствовать тому, чтобы опознающий действовал без принуждения или внушения, чтобы объективность и беспристрастность проводящего его следователя не оставляли ни у кого сомнений.