Этические требования к доказательственному материалу тем обусловлены, что собирают, разыскивают и оценивают их ЛЮДИ.

А сами доказательства так же исходят от людей, которые или являются «первоисточником» сведений об обстоятельствах дела, или привлекаются к их исследованию. А поскольку все люди в той или иной степени субъективны, то становится очевидным, как важны их нравственные качества, особенно тех, кто оперирует доказательствами. Еще важней нравственные качества законодательства, регламентирующего способы получения и использования доказательств различного вида.

          Папская инквизиция, например, считала «лучшим свидетельством всего света» признание обвиняемого. При этом пытки являлись законным средством получения таких «доказательств».

          Современный уголовный процесс запрещает принуждать человека свидетельствовать против себя (п.11, ст. 85 Конституции К.Р.) Следовательно, никто не вправе принуждать подозреваемого (обвиняемого) вообще давать какие бы то ни было показания. Нравственное содержание этого запрета состоит в том, что обвинение или подозрение человека в преступлении обязан доказывать тот, кто обвиняет, а не обвиняемый или подозреваемый. В противном случае теряется значение принципа презумпции невиновности. Если ошибочно обвинен невинный, то униженны честь и достоинство честного человека.

          В отличие от свидетелей и потерпевших, обвиняемый не несёт уголовной ответственности за заведомо ложные показания. Что же получается, обвиняемый имеет «право на ложь»? Отсутствие уголовной ответственности за заведомо ложные показания, вовсе не означает, что это «право» обвиняемого «на ложь». Речь идет не о праве на ложь, а об отсутствии уголовной ответственности за ложное показание. А это не одно и то же.

          Обвиняемый не несет уголовной ответственности за заведомо ложные показания, в отличие от свидетелей и потерпевших.

Ложные показания обвиняемого могут быть даны в разных ситуациях:

v тот, кто действительно совершил преступление, отрицает свою вину и, защищаясь от обвинения, пытается ложными показаниями уйти от ответственности;

v виновный стремится переложить ответственность за собственное преступление на других, ложно их оговаривая;

v виновный в тяжком преступлении дает ложные показания о совершении менее тяжкого преступления.

v невиновный (а такие случаи встречаются в жизни) по важным для него причинам дает ложные показания, признаваясь в преступлении, совершенном другим или вообще не имевшем места.

«Закон не установил в отношении подозреваемого и обвиняемого уголовную ответственность не только за отказ от дачи показаний, но и за ложные показания. Однако это вовсе не означает, что за ними признаётся право на ложь. Отсутствие уголовной ответственности обвиняемого за заведомо ложные показания и «право на ложь» — разные вещи. Отсутствие обязанности говорить правду под угрозой юридической ответственности нельзя смешивать с правом лгать.

          Правдивость – нравственный принцип и никакого исключения для уголовного процесса закон не может делать, так как это означало бы поощрение аморальных действий».         

Бывает так, что обвиняемый не желает давать показаний (это его право) или дал ложные показания (за это нет уголовной ответственности), но обвинение пытается использовать это в качестве одного из доказательств его виновности. Такое совершенно не допустимо, поскольку нарушает право обвиняемого свободно определять свою позицию по отношению к обвинению. Однако такая практика, основанная на игнорировании права обвиняемого свободно определять свою позицию по отношению к обвинению, в настоящее время приходит в противоречие с конституционным положением, запрещающим принуждать человека к самоизобличению. Она противозаконна и не соответствует этическим нормам.

М. С. Строгович писал, что «если бы обвиняемый и подозреваемый имели право давать заведомо ложные показания, следователь и суд были бы обязаны не только разъяснять им это право, но и содействовать, помогать им в его осуществлении. Речь идет, очевидно, не о праве на ложь, а об отсутствии уголовной ответственности за ложные показания, что, конечно, не одно и то же»

Переоценка признания обвиняемого и стремление получить его и «закрепить» имеют довольно широкое распространение. Методы, которые при этом применяются, не всегда соответствуют как закону, так и нравственным нормам.

          Так, например, иногда, чтобы получить признание обвиняемого, используются методы противоречащие закону и нравственным нормам. Например, используется положение закона о чистосердечном признании, как обстоятельстве, смягчающем ответственность. Это настоящая уловка, поскольку раскаявшийся признаёт, тем самым, свою вину. Для его получения используется положение закона о чистосердечном раскаянии как обстоятельстве, смягчающем ответственность, которое подменяется признанием вины; принимаются меры, препятствующие свободе обвиняемого в определении своей позиции по отношению к обвинению и в связи с этим к «закреплению» признания, предпринимаются попытки возлагать на обвиняемого обязанность доказывать свою невиновность и т. п.

Показания обвиняемого, отрицающего свою вину, могут иметь разные нравственные оценки, как и действия и решения в связи с такими показаниями должностных лиц, ведущих производство по делу.

Если обвиняемый отрицает свою вину, то эта его позиция обязывает обвинителя опровергнуть ее достаточными доказательствами или же убедиться в невиновности обвиняемого. При этом одно лишь утверждение о невиновности при отсутствии сколько-нибудь развернутых показаний обвиняемого по существу имеет и юридическое, и психологическое, и нравственное значение. Версия обвиняемого, отрицающего свою вину, подлежит проверке и может быть отвергнута лишь при достаточных к тому доказательствах.

Установленная уголовно-процессуальным законом обязанность следователя и суда выяснять отношение обвиняемого к предъявленному ему обвинению обусловлена нравственно. Следователь и суд обязаны спросить обвиняемого на этапных моментах производства по делу (после предъявления обвинения при допросе на предварительном следствии и перед началом судебного следствия) о том, признает ли он себя виновным в предъявленном ему обвинении. Это вызвано не только соображениями, связанными с определением более рационального порядка дальнейших действий следователя и суда.

Не менее важно, что это правило отражает внимание к обвиняемому как человеку, чья судьба зависит от исхода дела, нравственную обязанность выяснить его позицию и нравственное право обвиняемого на ее высказывание и учет.

Показания обвиняемого во всех случаях подлежат объективной проверке. Если они противоречат обвинительной версии, то могут быть отвергнуты лишь при их опровержении достаточными доказательствами. При этом действует общее правило о толковании сомнений в пользу обвиняемого.

Показания свидетелей и показания потерпевших относятся к числу наиболее распространенных доказательств. Среди других этических вопросов, возникающих при использовании показаний свидетелей, заслуживает внимания широко распространенная практика допросов в качестве свидетелей будущих обвиняемых, фактически подозреваемых в совершении преступлений, но официально в соответствии с нормами действующего УПК не считающихся подозреваемыми. Допрос этих "свидетелей" по поводу их собственных действий, направленный на изобличение их самих в совершении преступлений, с постановкой соответствующих вопросов по сути своей аморален. Такого "свидетеля" допрашивают с предупреждением об уголовной ответственности за отказ давать показания и за заведомо ложные показания.

Но привлечь его к ответственности невозможно, как в случае, если он потом станет обвиняемым, так и при ошибочности подозрения. Таким образом, допрос в приведенных ситуациях сопровождается фактически обманом со стороны допрашивающего. Аморальность рассматриваемой практики состоит и в том, что человека принуждают свидетельствовать против самого себя. В настоящее время это приходит в прямое противоречие с конституционным запретом требовать самоизобличения.

Привлечение к уголовной ответственности за лжесвидетельство сопряжено с решением определенных нравственных вопросов. Лжесвидетельство, как и все другие преступления, аморально. Но нравственные оценки его в общественном сознании различаются в зависимости от того, каково содержание заведомо ложных показаний. Если свидетель дает заведомо ложные показания с целью обвинить в преступлении невиновного, то такие действия однозначно признаются аморальными, низкими. Но в случаях, когда ложные показания направлены на освобождение от ответственности виновного, оценки могут различаться. Здесь приобретает значение мотив, которым руководствовался свидетель (жалость к виновному, особые с ним отношения, угроза со стороны мафиозных структур, подкуп и т. п.). Обобщение практики привлечения к ответственности за лжесвидетельство показывает, что в преобладающем большинстве случаев оно имеет место с целью избавить от ответственности действительно виновных. Это приводит к тому, что такие преступления все чаще остаются безнаказанными. Между тем подобная практика способствует распространению в нравственном сознании не только безразличного, но едва ли не положительного отношения ко лжи, которую гражданин сообщает представителям власти, будучи обязан по закону говорить правду. В конечном счете, это может повлиять и на оценку в обществе такого нравственного качества, как правдивость, честность вообще.

До последнего времени в законодательстве и практике производства по уголовным делам не получали должного решения вопросы свидетельского иммунитета. Действовавшее длительное время законодательство исходило из приоритета интересов установления истины и изобличения виновного перед охраной нравственных ценностей. Запрет допроса в качестве свидетеля распространялся только на защитника обвиняемого, причем лишь по поводу обстоятельств дела, которые стали ему известны в связи с выполнением обязанностей защитника.

Многие ученые длительное время доказывали необходимость расширения круга лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей, именно вследствие этических соображений, когда обязанность свидетельствования на следствии и суде для определенных категорий людей может оказаться сопряженной с попранием моральных ценностей.

К настоящему времени в законодательном порядке приняты принципиально верные решения:

1. никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников;

2. охраняется тайна исповеди;

3. расширены пределы адвокатской тайны.

Предстоит облечь в конкретные процессуальные формы на уровне УПК Кыргызстана процедуру реализации этих важных положений, как и охрану врачебной тайны, тайны личной жизни и других нравственных ценностей при производстве по уголовным делам.

При использовании показаний потерпевшего следует учитывать нравственную сторону его процессуального положения и специфику отношений его с обвиняемым. Потерпевший вправе дать показания, но одновременно обязан дать показания, причем правдивые. Он находится не только в процессуальных, но и в нравственных отношениях с обвиняемым. Потерпевший при общении с подозреваемым, обвиняемым может испытывать дополнительные стрессовые ситуации во время очных ставок, допросов на суде и при иных следственных и судебных действиях. Потерпевший может быть тем, кто своим поведением определенным образом спровоцировал преступление. Показания потерпевшего могут содержать преувеличения и неточности, естественные для человека, ставшего жертвой преступления. Потерпевший нередко в первую очередь подвергается негласному воздействию со стороны преступников и их окружения.

Все эти обстоятельства обязывают при получении, исследовании и оценке показаний потерпевшего проявлять особую чуткость к нему как человеку, оберегать потерпевшего от дополнительных нравственных страданий, не допускать унижения его достоинства с чьей бы то ни было стороны, проявлять разумную снисходительность при возможных заблуждениях и ошибках потерпевшего, дающего показания.

Вопрос о нравственных аспектах использования других видов доказательств (заключения экспертов, вещественные доказательства, документы) здесь рассматриваться не будет, хотя в дальнейшем определенные сведения на этот счет будут изложены применительно к анализу конкретных процессуальных действий.

Вопросы для обсуждения:

1. На каких правовых и нравственных началах должно базироваться правосудие?

2. Какие нормы и принципы, провозглашенные Всеобщей декларацией прав человека, оказали влияние на развитие национального законодательства?

3. В чем состоит нравственное содержание Конституции КР 2010 г.?

4. Как может быть обеспечена справедливость в уголовном судопроизводстве?

5. Какие конституционные принципы конкретизирует Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики и в чем их нравственное значение?

6. Какие обстоятельства подлежат доказыванию по уголовному делу?

7. С каким принципом связан нравственный аспект доказывания?

8. Обоснуйте нравственные основы использования отдельных видов доказательств.

Лекция 4. ЭТИКА ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО СЛЕДСТВИЯ

Требования к компетентности:

знать: нравственно-психологические качества следователя и иных участников уголовно-процессуального процесса; понятие следственных действий, этику производства следственных действий; специфику условий деятельности следователя; соотношение нравственных норм и тактических приемов во взаимоотношениях следователя с участвующими в деле лицами.

       у меть: анализировать порядок следственных действий в деятельности работников правоохранительной деятельности, осознавать социальную значимость своей будущей профессии, обладать достаточным уровнем профессионального правосознания (ОК-1); исполнять профессиональные обязанности, соблюдать принципы этики юриста (ОК-2); обладать культурой поведения, готов к кооперации с коллегами, работе в коллективе (ОК-5); оценивать с большой степенью самостоятельности результаты своей деятельности (ОК-6).

владеть: юридической терминологией; способностью к социальному взаимодействию на основе принятых в обществе моральных и правовых норм, проявлению уважения к людям, толерантностью к другой культуре, готовностью к поддержанию партнерских отношений (СЛК-1); способностью участвовать в разработке нормативно-правовых актов в соответствии с профилем своей профессиональной деятельности (ПК-1); осуществлять профессиональную деятельность на основе развитого правосознания, правового мышления и правовой культуры (ПК-2); навыками подготовки юридических документов (ПК-7); способностью правильно и полно отражать результаты профессиональной деятельности в юридической и иной документации (ПК-13);