Смерть П. А. Столыпина заметно не отразилась на политическом курсе. Кабинет возглавил министр финансов В. Н. Коковцов, сохранивший за собой и пост главы финансового ведомства. Министром внутренних дел был назначен товарищ министра внутренних дел, заведующий Департаментом полиции А. А. Макаров. Земельную реформу продолжал осуществлять ближайший сподвижник покойного А. В. Кривошеий, возглавлявший с 1908 г. Главное управление землеустройства и земледелия.

Три последующих года явились благоприятными годами в экономическом отношении, периодом оживленного хозяйственного развития. Общий сбор зерновых хлебов, составлявший в 1908–1912 гг. в среднем 45 555 млн пудов, в 1913 г. достиг 56 370 млн пудов, превысив сбор 1912 г. на 565 млн пудов. Экспорт зерновых составил в 1913 г. 647,8 млн пудов против 548,4 млн пудов в 1912 г. Этот рост был вызван не только благоприятными погодными условиями, но и улучшением агротехники и агрокультуры, чему способствовала и правительственная политика. Расходы из казны по оказанию агрономической помощи населению и распространению сельскохозяйственного образования резко возрастают: в 1908 г. они составили 5702 тыс., а в 1913 г. уже – 29 055 тыс. руб.

Отечественная промышленность, попавшая в 1900 г. в полосу мирового финансового кризиса, выходила из него чрезвычайно медленно, так как ситуация усугубилась политической нестабильностью. Революция 1905 г. дорого обошлась народному хозяйству. В результате в России экономическая депрессия ощущалась дольше и в некоторых отношениях была острее, чем в развитых европейских странах. Лишь в 1909 г. стали появляться заметные признаки оздоровления, а в 1910 г. наступил перелом в хозяйственно‑рыночной конъюнктуре.

Это наглядно отразила статистика акционерного грюндерства. Если в 1908 г. в России было учреждено 123 компании (по другим источникам, 120), то в 1909 г. – 130 (131), в 1910 г. – 206 (198), в 1911 г. – 277 (262), в 1912 г. – 361 (342), а в 1913 г. – 374 (399). В начале 1914 г. в империи оперировало около 3 тысяч акционерных компаний с общим капиталом 4538 млн руб. За четыре предвоенных года прирост составил 663 компании с капиталом 1718 млн руб. или соответственно 44 % и 61 %. Таких темпов акционерного учредительства в то время не знала ни одна страна мира.

Курсы дивидендных бумаг отечественных компаний при свободной котировке неизменно показывали рост, отражавший высокий экономический динамизм и устойчивость всего народного хозяйства. Несмотря на неизбежные текущие биржевые колебания, пределы котировок ведущих компаний были значительно выше номинальной отметки. В этот период начинает возникать в России и заметная прослойка держателей негарантированных правительством ценных бумаг. Именно в предвоенные годы нарождается новая социальная группа – мелкий акционер.

Многие фирмы, чутко улавливая изменения, начинают уже эмитировать вместо традиционной 250‑рублевой акции бумаги сравнительно невысокого номинала в 100, 75, 50, 25 и даже 10 рублей.

Резко увеличивается стоимость промышленных фондов России. Если в 1908 г. стоимость промышленных сооружений оценивалась в 1610 млн руб., стоимость оборудования в 1283 млн руб., а сырья и товаров – 1737 млн руб., то через пять лет, в 1913 г., картина существенно изменилась. Стоимость сооружений определялась в 2185 млн руб. (+35,7 %), оборудования – 1785 млн руб. (+39,1 %), товаров – 2558 млн руб. (+47,3 %).

Россия имела крепкий бюджет. В 1913 г. – последний мирный год – доходы превышали расходы почти на 400 млн руб. Бюджетные показатели позволяют установить главные направления финансовой политики государства, его основные приоритеты. Расходная часть бюджета России в 1913 г. составила 3094,2 млн руб. (в 1900 г. – 1459,3 млн руб.). Самыми крупными статьями расхода являлись военные нужды: в общей сложности на эти цели ассигновалось около 28 %. (Для сравнения: в 1913 г. в Германии, Англии и Франции соответственно расходовалось 27, 35 и 27 % государственных средств.)

Хотя в абсолютных цифрах военные расходы России с 1900 г. увеличились в два раза, но их удельный вес в структуре государственных расходов практически не изменился, так как доходная часть бюджет выросла вдвое. Зато по другим статьям фактические изменения выглядели весьма внушительно. Особенно изменились две статьи. В 1913 г. по равнению с 1900 г. расходы Главного управления землеустройства и земледелия (ведавшего реализацией Столыпинской земельной программы) увеличились на 338 % (с 39 млн до 135,8 млн руб.), а доля расходов по Министерству народного просвещения в бюджете поднялась с 2,1 % (1900 г.) до 14,6 % в 1913 г., или на 475,4 %.

Представление о некоторых главных показателях хозяйственного развития России с конца XIX в. можно получить из данных таблицы:

Таблица 1. Общие показатели хозяйственного развития России с конца XIX в.

Россия уверенно превращалась в аграрно‑индустриальную страну. В 1913 г. в структуре народного дохода на долю сельского хозяйства приходилось чуть более 50 %, а все остальное падало на долю промышленности, транспорта, торговли.

Несмотря на неудачную Русско‑японскую войну и революционную смуту, Россия к началу второго десятилетия XX в. преодолела серьезнейшие финансовые проблемы, залечила раны и, как казалось, уверенно смотрела в будущее. Потенциал страны был огромен, перспективы необозримы. Общая политическая ситуация стабилизировалась. Радикальные партии не могли оправиться после поражения революции и находились в состоянии распада и фракционной борьбы. Однако при всех достижениях народного хозяйства, при невероятном расцвете художественного творчества, замечательных достижениях науки и культуры, при несомненных признаках политического умиротворения все время существовала внутренняя социальная напряженность, вызываемая меняющимися во времени деструктивными факторами, которые вне зависимости от поля притяжения и смысловой окраски никогда не исчезали.

Практически все элементы той части населения, которую было принято называть «политически сознательной», в той или иной степени были не удовлетворены ни тем, как шли дела, ни тем, что делала власть. Убежденных монархистов, людей, беззаветно готовых служить «царю и отечеству», оставалось все меньше. Нет, отечеству, во всяком случае на словах, были готовы служить многие; об этом постоянно и громогласно заявляли не только «штатные политики», но и все остальные. А вот царю… Именно здесь проходил незримый, но все более ощутимый исторический разлом.