Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Среди раздольных вологодских земель затерялась небольшая деревушка, населённая работящими и веселыми людьми. Умели они работать на совесть и умели отдыхать душою… Деревня была окружена невысокими зелёными холмами, заросшими пахучими травами и цветами, усыпанными спелой вкусной земляникой. За деревней протекала неширокая речка, полная серебристой рыбы, а вода в ней была очень чиста, вкусна и так холодна, что могла утолить жажду и остудить разгорячённое тело в любую жару и зной. А вдали колосились поля, зеленели огороды, наливались спелостью яблоки, смородина и малина. По вечерам солнце уходило за холмы и освещало речку нежаркими лучами…
Тихо и размеренно шла жизнь в этом благословенном краю. Жители деревни убирали урожай и затевали весёлые праздники с возжиганием костров, с песнями, играми, ночными купаниями. И, конечно же, в каждой избе собирали лечебные травы, в каждой избе знали им применение. И каждый человек из этого поселения умел обращаться с живыми деревьями, не причиняя им вреда, не губя их без цели. Люди верили, что после смерти их души переселяются в деревья, которые становятся хранителями рода.
Так было… Но пришли времена грозного лихолетья, когда вологодские земли были разорены пришлыми чужаками. Опустела деревня меж зелёных холмов, а её жители ушли далеко-далеко… И перед самым уходом, на невысоком пригорочке, возле чистой речки схоронил один добрый молодец своих старых родителей, насыпал сверху земляной холмик и посадил маленький сосновый росточек. Обещал вернуться молодец в родные места, на этот пригорок, обещал, но не вернулся, — погиб в схватке с чужеземцами…
Шли годы… Лето сменяло весну, весна — зиму, а маленький зелёный росток потихоньку становился всё сильнее и красивее. Он каждой клеточкой своей впитывал влагу дождей, энергию солнца, прохладу реки, текущей внизу; он ждал возвращения людей в селение, он верил в то, что они обязательно вернутся. А ясными звездными ночами юная сосна тянулась к небу своей зелёной кроной, и небо шептало ей чудесные сказки: о блистающих звёздах, о золотистом кораблике — Луне, о далёких прекрасных планетах, о длиннохвостых кометах, несущихся с невиданной скоростью… Сосна слушала небо и засыпала под тихий перезвон звёзд, а во сне видела множество счастливых людей, живущих на мирной земле. А по утрам молодую сосну будил шаловливый ветер, он тоже рассказывал ей о том, что видел: о бескрайних синих морях, о пронзительно кричащих белых чайках, о стаях серебристых дельфинов; о знойных пустынях и непролазных джунглях, о высоких скалах и мрачных ущельях, о плодородных долинах и северных тундрах… И юная сосна, слушая его, видела внутренним взором своим, как народ её земли счастливо живёт где-то далеко, но он обязательно вернется в родные места, — ведь нельзя жить вдали от Родины своей.
Да, так шли годы… И маленький зелёный росток превратился в высокое, статное и красивое дерево, раскинувшее могучую крону над излучиной неширокой реки. И не была одинокой родительская сосна, потому что каждый день прилетали к ней лесные птицы, садились на её ветви и пели ей свои песни. А однажды пришла рыжая пушистая белочка и поселилась в кроне сосны, а потом вывела маленьких бельчат. Трудяги-муравьи построили большой муравейник под травяным пригорком, маленькие жучки вырыли себе норки между корней сосны, а голубые стрекозки весело порхали над поверхностью речки. Множество красивых цветов: бело-жёлтых ромашек, ярко-синих васильков, голубых колокольчиков радовало сосну своими дивными ароматами, а на поверхности чистой речки цвели водяные белые лилии и жёлтые кувшинки. На низких речных берегах выросли и другие деревья: гибкие ивы, стройные рябинки, черемуха с терпкими, вкусными ягодами. И все они любили и уважали могучую сосну, а она ждала, ждала… человека. Она помнила человеческую руку, с такой любовью и нежностью посадившую её — юный тогда росток — в плодородную землю, она помнила слова человека о том, что он обязательно вернётся к своей матушке-земле. И она продолжала терпеливо ждать…
С тех пор прошло много лет. Давно уже были изгнаны захватчики с земли вологодской, и наконец, вернулись потомки тех деревенских жителей на место, где когда-то стояла мирная деревня. И на заросшем буйной травой-муравой невысоком пригорочке увидели люди могучую, высокую сосну, роняющую хвоинки и шишки в прохладную чистую речку. И снова поселился здесь народ, а ту сосну прозвал родительской, так как не забыли люди о похороненных тут своих предках.
… Я была у той сосны, я гладила её шероховатый ствол с капельками застывшей смолы, я слушала песню ветра, запутавшегося в могучей кроне величественного дерева. Ветер пел мне о том, что он побывал во многих местах, повидал разные земли, но, вернувшись сюда, в вологодские просторы, захотел остаться здесь и никуда больше не улетать. Ах, милый ветер, я бы и сама осталась здесь — в маленькой деревушке, неподалёку от которой течёт небольшая речка с чистой холодной водой, и речка эта огибает невысокий пригорок, на котором растёт уже много-много лет могучая сосна, хранящая память моих предков…
Сычёв Юрий
ЗОЛОТАЯ ЯГОДА
Сказка
Была самая середина лета, когда Ведунья вдруг надумала потащить Васю на болото, за морошкой. Коту совсем не хотелось куда-либо идти. Долго он уговаривал хозяйку сходить без него. Ведунья оставалась непреклонна. Вскоре рыжий сдался. Он уныло глядел на суетящегося Друга. Единственное, что радовало домоседа, так это свежий воздух и по-летнему красивый лес. Наконец колдунья вышла из избушки, следом за ней выскочил не скрывающий восторга пес. Он со счастливой мордой намотал пару кругов вокруг избы и ринулся вперёд по лесной тропинке. Друзья пошли по направлению к болоту.
Вася упросил Ведунью сделать привал. Они шли уже несколько часов. Даже Друг стал намного спокойнее. Пока хозяйка с котом устраивались на непродолжительный отдых, пёс успел оббегать каждый куст, вспугнул на болоте стайку рябчиков. Птицы разлетелись веером в разные стороны, уселись на ветки деревьев и с любопытством смотрели на гостей. Вася приметил одного самца-красавца с яркой грудкой цвета заката. Чёрные глаза-бусинки рябчика смотрели то на Друга, то на Ведунью, то на пищу гостей. Он то и дело что-то насвистывал своим товарищам и товаркам. Перед тем, как двинуться вглубь болота, рыжий оставил недоеденный хлеб на бревне, кивнув рябчикам. Те ответили коту благодарным пересвистом.
Солнце неумолимо жарило, карликовые деревья не давали тени. Но Вася с Ведуньей упорно шли вглубь трясины. Морошки всё ещё не было. Друг носился вокруг, делая вид, что тоже ищет заветную ягоду. Наконец пес издал радостный лай где-то левее друзей. Кот с хозяйкой свернули на звук. Скоро друзья увидели несколько кочек, плотно усеянных морошкой.
— Да она же мелкая! — презрительно сказал Вася, собираясь идти дальше. Им уже завладел азарт поиска ягодного места.
— Хорошо. Я останусь здесь, а ты иди дальше, вдруг и правда найдёшь более удачное место, — отвечала Ведунья.
Когда топкое место оказалось позади, рыжий нашёл морошку. Она лежала на кочках ровным полотном, спелая, но не маслянистая, крупная! У кота аж слюнки потекли от такого зрелища. Усатый снял с пояса маленькое ведёрочко и стал торопливо брать ягоду, каждую третью кладя в рот. Морошка была на удивление сочной и вкусной. Когда ведерко наполнилось наполовину, странный, квакающий смех заставил кота застыть на месте. Через несколько секунд звук повторился, уже ближе. Вася почувствовал, как похолодела его спина. Сзади был кто-то или что-то, он отчетливо чувствовал это.
— Далеко забрел, путник, — раздался тихий вкрадчивый голос. Кот наконец позволил себе обернуться. Чуть поодаль стояла девушка с зелёными волосами и серыми глазами. Её кожа имела оттенок мха. Василий сразу понял, кто перед ним.
— Здравствуй, Кикимора… — ответил он с замираньем сердца. Про жительницу болот рыжий много слышал от Ведуньи. Чаще всего это были жуткие истории про похищенных ею людей и животных. Кикимора заставляла своих пленников пить болотную воду и есть мох.
— Морошку собираешь? — Кикимора подошла ближе, наклонив голову и пристально смотря на гостя.
— Да вот, — отвечал кот, отступая, — хозяйка Ведунья уговорила помочь!
Кикимора неожиданно улыбнулась.
— А, с твоей хозяюшкой мы хорошо знакомы! — вдруг сказала она изменившимся, мягким голосом, — не бойся, я не причиню тебе зла!
Вася нерешительно улыбнулся.
— Я знаю всё об этих болотах, а поделиться не с кем, — продолжала тем временем девушка. — Спрашивай, что угодно!
— Какая здесь… глубина? — задал усатый первый попавшийся вопрос. Кикимора рассмеялась и ответила, что это не самое топкое место. Хозяйка болот заметила, что у Василия в глазах загорелся огонёк любопытства, и по-прежнему смотрела выжидающе.
Подумав немного, кот спросил вновь:
— Не пойму я, почему в этих местах так много морошки, да ещё такой крупной, отборной?
Кикимора на секунду задумалась. Её серые глаза подернулись дымкой. Она начала рассказ своим мягким, шипучим голосом:
— Давно это было…. Ещё когда прабабушка моя всеми этими местами заведовала. Жил в то время недалеко от наших болот очень богатый купец. Он любил ходить на болото за ягодой. Но морошка в наших местах тогда была мелкой, а осенью, когда поспевают красные кровинки клюквы, купец уплывал в дальние страны продавать свои товары. Это очень огорчало мужчину. Он был одинок и свободен, но не привык считать свою свободу благом. К сожалению, время не сохранило настоящего имени этого человека. До нас дошло лишь его прозвище — Сёма Щедрая Сума. Меньше всего купец беспокоился о своём богатстве. Он всегда помогал нуждающимся бедным соседям. Даже когда к Сёме однажды вломился вор, Щедрая Сума накормил грабителя вкусным ужином и одарил деньгами, поверив, что тот пошёл на разбой из-за большой нужды.
Однажды купец поздно возвращался с болот и на выходе из топкого места наткнулся на Кикимору, мою прабабушку. Был у неё обычай: кто её испугается, будет пленником! Каково же было удивление прабабушки, когда купец совсем её не устрашился. Он улыбнулся вкрадчиво и поблагодарил за хорошую ягоду. Грустно стало Кикиморе, ведь она знала, как плоха у нас была морошка! Решила тогда старая испытать купца.
— Готов ли ты отказаться от своего богатства, чтобы наша морошка стала самой-самой крупной в округе? — задала она купцу вопрос. Мужчина хмурился недолго. Он дал Кикиморе утвердительный ответ, и та его отпустила. На следующее утро купец проснулся в какой-то ветхой избушке. Не осталось и следа от его прежнего богатства! Собрался мужчина и пошёл на болото проверить, не обманула ли его старая. Придя на знакомое место, купец не поверил своим глазам: со всех кочек на него смотрела крупная жёёлтая ягода морошка, каждая размером с золотой пятак! Всё то богатство, от которого отказался купец, Кикимора отдала болоту, чтобы оно уродило лучшую в мире морошку! Мужчина тот жил долго и счастливо, собирая крупную ягоду до конца своих дней.
Так закончила Кикимора свой рассказ. Вася сидел на кочке, призадумавшись.
— А почему же сейчас крупная морошка встречается редко? — вдруг спросил он.
— Я не знаю, — грустно улыбаясь, ответила Кикимора. — Думаю, это всё из-за людей, — больно они жадные стали! Не то, что Сёма Щедрая Сума, даже копейки для природы отдать не готовы!
Вася задумчиво посмотрел на неё и грустно улыбнулся.
— Спасибо тебе за рассказ! А почему ты одна на болоте живёшь?
Кикимора вдруг погрустнела, опустила глаза:
— Одинокая я до боли! — вдруг вскрикнула она и отвернулась. Вася, поблагодарив за разговор, взглянул на собранную ягоду и оторопел: ведёрко до краев было наполнено крупной, спелой, золотой морошкой! Гость восторженно оглянулся на Кикимору, но увидел лишь её улыбку, растворяющуюся в сладком болотном послевкусии… К Ведунье рыжий отправился с тяжёлой ношей и легкой душой.
Поэзия детям
Вавилова Людмила
ХРАНИТЕЛЮ
Хранитель, Дух лесов дремучих,
Хозяин живности лесной,
Поющих птиц и змей ползучих,
Мне тайны леса приоткрой:
Красот твоих живых иконы,
Где солнце в ризе золотой,
Там, где дубов могучих кроны
Свод неба держат над тобой.
В твой деревянный храм с поклоном
И чистым помыслом войду.
Я подчинюсь твоим законам
И с благодарностью уйду.
Будь добр со мной, Хозяин строгий,
Не потревожу я тебя.
Пусть зверь уйдёт с моей дороги
И не спугнёт в пути змея.
Не утаи свои богатства
И к ним дорогу укажи.
Какой тропинкою добраться,
Не заплутав в лесной глуши,
С дарами щедрыми в лукошке
Покинуть мне лесной чертог?
Домой извилистой дорожкой
Лесной бы дух дойти помог.
Варламова Татьяна
ЖИРАФ
Живёт в африканской саванне
Средь скромных акаций и трав
В краю очень тёплом и дальнем
Большой длинношеий жираф.
Жираф этот очень высокий, —
Достанет вот-вот небосклон!
Пятнистый он и черноокий,
Его уважает и слон.
Жирафы листву обожают.
И много часов напролёт
Жираф наш жуёт и мечтает,
И дальше по свету бредёт.
Подкрался к жирафу однажды
Сердитый безжалостный лев,
Он гривой тряхнул очень важно
И зло прорычал нараспев:
— Давно я покушать мечтаю,
Поэтому я тебя съем!
Ты вкусный-превкусный, я знаю,
Тебя мне не жалко совсем.
Жираф ухмыльнулся сердито,
Акацию есть перестал,
Он поднял большое копыто
И грозно, нахмурясь, сказал:
— А ну, напади-ка, попробуй!
Клыков я твоих не боюсь!
Удар ты получишь особый,
И я над тобой посмеюсь!
Так лев без добычи остался, —
Он хвост ненароком поджал,
Жирафьих копыт испугался
И дальше трусцой побежал.
Живёт в африканской саванне
Средь выжженных солнышком трав
В краю очень тёплом и дальнем
Огромный бесстрашный жираф…
Великжанин Павел
ГРИБЫ
1
Этот дождик так мал,
Он почти что и не был.
Он не шёл, а хромал,
Еле капая с неба.
Мы не прятали лбы
От бесшумной капели,
И одни лишь грибы
Дружно шляпы надели.
2
Под берёзой — подберёзовик,
Под осиной — подосиновик,
Между ними в шляпке розовой
Мухомориха красивая.
На пеньке — опёнок маленький,
А пудовые — хоть взвешивай! —
Грузди сели на завалинку
У кривой избушки лешего…
ЗАБОТЛИВЫЙ ЛЕШИЙ
Леший ступает по тропкам заветным,
Чащи свои обходя.
Здесь его дом, для чужих незаметный,
Выстроен был без гвоздя.
Все его любят — от мышки до лося,
Даже медведи — и те,
И отовсюду сороки приносят
Вести на длинном хвосте.
Там родничок забивается грязью,
Тут может вспыхнуть пожар.
Здесь браконьеры в лесу безобразят,
В страхе зверюшек держа.
Сдвинет он грозно кустистые брови
И браконьеров пугнёт,
Чей-то окурок отброшенный словит
И с родника снимет гнёт.
Всюду успеет заботливый леший,
Даже в глухие углы.
Плачут деревья — а он их утешит,
Вытрет слезинки смолы.
Ляжет, устав, на зелёную простынь
Мшистые веки прикрыть…
Он-то ведь знает, как это непросто —
Лесу хозяином быть.
Ве́ресень Настасья
* * *
На свежих грядках всходят друг за дружкой
Шалфей, душица, мята и петрушка.
Держась за землю, тянутся к луне,
Тянуться с ними хочется и мне!
Весенний ветерок разносит песню:
Поёт земля, и вторят ей созвездья,
Внимая им, восходят из семян
Щавель, ромашка, рута и тимьян.
Умытый как дитя живой росой,
Меж звёзд и трав стою, как будто свой.
Плечом сырые тени стороня,
Я сердцем чутким землю бы обнял!
* * *
Синие-синие сны над рекою...
Плещет о берег баюнья-волна.
Чьей-то незримою нежной рукою
Вышита шёлком по небу луна.
Ветер тихонько вздыхает в осоке —
Всё не уснуть ему в вешнем бреду.
Спи, легкокрылый, под яром высоким,
Мимо тебя я неслышно пройду,
Клевером след зарастёт поутру.
Егоров Иван
***
В берлоге тесно. В ней лежат
Мамаша, двое медвежат.
Весна… Подснежник вдруг пророс,
Уткнулся медвежонку в нос.
И он увидел сладкий сон:
Весна! И он в неё влюблён.
Во сне он носиком сопел…
И просыпаться не хотел.
Кураева Надежда
СОЛНЕЧНЫЕ ЯГОДЫ
Эта севера тайна
Скрыта там, наверху.
Капли солнца, не тая,
Замирают во мху.
И на тоненькой ножке,
Схоронясь в лепестках,
Созревает морошка
В потаённых местах.
Но однажды в июле,
Словно чудо чудес,
Капли солнца проснутся,
Станет сказочным лес.
И потянутся люди
К тем заветным местам.
Сказку вёдрами будут
Разносить по домам.
Пахнут руки морошкой:
Капля солнца в ладони.
Взяв за тонкую ножку,
Скину юбочку-домик.
И морошка так нежно
К моим пальцам прильнёт,
Тронет губы небрежно,
Каплю солнца прольёт.
Я из солнца варенье
Для зимы приготовлю.
Подслащу настроенье,
Сказкой душу наполню.
Лад Людмила
***
Пойдём, пойдём, мой милый друг,
Туда, где сказок полон луг,
Туда, где нет машин, где шум
Не разрушает светлых дум.
Пойдём туда, где летний день
Развесил крон густую тень,
Где чудо-птица трели льёт,
Где из ручья лось воду пьёт.
Пойдём туда, где сонный лес
Припрятал в мох сундук чудес.
Или туда, где в родничок
Глядится яблонька-дичок.
Пойдём туда, где нет тревог,
Где нет наезженных дорог,
Где очищает души нам
Живой природы чистый храм.
***
Не сиди с печальными глазами,
А взгляни, как красками горя,
По оврагу, шлёпая лучами,
Ходит ясноглазая заря.
На крестьянку юную похожа:
В платье алом, с рыжею косой,
А её веснушчатая кожа
Пахнет свежим сеном и росой.
Птицам тихо подпевает, будто
Дел других у этой зорьки нет.
Ах, как нынче разыгралось утро,
Как лазурь целует алый цвет.
Я тебя не потчую речами.
Сам взгляни, как красками горя,
По оврагу, шлёпая лучами,
Ходит ясноглазая заря.
Матвеев Юрий
Я ДУБОК ПОСАДИЛ
Над горой ураган грозной ночью гулял,
А на той на горе дуб огромный стоял.
Дуб стоял да чернел, да корнями слабел,
И под ветром шальным устоять не сумел.
Рухнул вниз головой и со стоном упал.
На своём на веку он всего повидал.
В Святогорше никто не припомнит, когда
Пролетали над ним озорные года.
Я из рощи дубок принесу на заре.
Посажу я его на заветной горе.
Мне по этой горе уж недолго ходить,
А тебе, мой дубок, целый век ещё жить.
Станешь ты часовым при деревне моей.
Правнук мой подойдёт, — не жалей желудей!
Павлова Ольга
СКАЗОЧНЫЙ ПЕЙЗАЖ
Какой пейзаж! Какая сказка!!
Здесь проживает Златовласка.
Любуется своей красой —
Длинной золотой косой.
Ах, берег дивный и река!
И проплывают облака.
Они в воде купаются,
Где небо отражается.
Как синь небесная прекрасна!
Сияет солнце в небе ясном.
Деревья, травка и кусты
Так величавы и просты.
СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЁК
Прекрасный солнечный денёк.
Природа просыпается.
Вот с горки мчится ручеёк,
Журчит и извивается.
Щебечут птички и поют.
На улице теплеет.
И вот уже растаял пруд
И травка зеленеет.
В кустах подснежники растут,
Цвет голубой их нежен.
Весенние деньки грядут,
А воздух чистый, свежий.
Пожарская Алина
Подборка «О всяком»
О СВОЁМ МЕСТЕ В ЖИЗНИ
Я плющ.
Я вездесущ!
Стена кирпичная —
Смотрюсь отлично я!
О САМООЩУЩЕНИИ
Краткое послание
обиженного чертополоха всему миру
Это не колючки!
Это солнца лучики!
О ЦЕЛЕУСТРЕМЛЁННОСТИ
У тропинки лопушок,
Что он там лопочет?
Вслух читает нам стишок —
Стать поэтом хочет!
О ЧУВСТВЕ МЕРЫ
В городе зацвёл тополь.
Город пухом затоплен.
О КАПРИЗАХ ПРИРОДЫ
Вот-вот
Ливанёт.
Полетели!
...
Не успели.
О ЧИСТОПЛОТНОСТИ
Лапы в лужице домой
И пойдём домой!
Попова Елена
***
У просёлочной дороги
Над верхушками осин
Дивный месяц златорогий
Небо синее косил.
Так и шёл он полукругом,
Подвязавшись кушаком.
Видно, небо спутал с лугом —
Ярким вышитым платком.
И, косой взмахнув пошире,
Серебрил её литьё,
Звезды малые, большие
Провожал в небытиё, —
Исчезали в небе, тая,
И к утру погасли все.
Месяц шёл домой, ступая
По невысохшей росе.
Румянцева Анна
***
Стрекозка села на листок,
Паук забрался в объектив.
Ты ищешь у ручья иcток,
И мир вокруг тебя затих.
Он тайно смотрит на тебя —
Открыто — ты в него смотри.
И наслаждаясь, и любя, —
Не навреди, не навреди!
ЛУЧИК
Рано утром очень робко,
Сквозь туман и злые тучи,
Через маленькую щёлку
Проскользнул весёлый лучик.
Почему же так немного
Ты принёс земле тепла?
Я б его в своих ладонях
Сберегла бы. Сберегла!
Сауков Геннадий
НАРИСУЮ
Встану утром рано,
Краски взяв и кисти,
Воду из-под крана
И бумаги листик.
В этот день я буду
В облаках витать.
О делах забуду —
Буду рисовать.
Небо нарисую
Ярко-голубое.
Мы забыли всуе,
Что это такое.
А на небе солнце
С детскою улыбкой,
Что глядит в оконце
Водной глади зыбкой.
Возле озерца же
С чистою водою
Нарисую, скажем,
Дивный лес стеною.
Будет в нём тропинка,
Убегая, виться,
Будут на травинках
Слёзы серебриться.
Встану утром рано,
Краски взяв и кисти,
Воду из-под крана
И бумаги листик...
Дело лишь за малым:
Утром пробудиться,
Да и прежде надо…
Рисовать учиться.
Юдина Марина
Я утро песенкой встречала
О том, как вкусно пахнет хлебом.
Святая Мать Земля качала
Мой домик под высоким небом.
В проталинах вода журчала,
Весеннему теплу предтеча,
И этим звукам отвечала
Душа, заглядывая в вечность.
Прохлада вечности коснулась
Ладоней — и проснулась радость.
Душа надеждой обернулась
И, веры ощущая сладость,
Запела о высоком небе,
О домике под красной крышей,
О свежеиспечённом хлебе,
О счастье плыть по воле свыше,
В ладонях Матери качаясь.
Легко забыть про все печали,
Легко любить, души не чая,
В ладонях Матери качаясь...
Поэзия
Амбрасовская Светлана
***
Станицы журавлей медноголосых
В безоблачном разливе голубом,
А на попасе в изумрудных росах
Присевших лебедей неугомон.
На займище у Дона стон весенний,
Любовный клёкот и призывный крик,
И запах чернозёма, млечно древний,
Уже в травинку каждую проник.
Проснулась степь, упрямым жеребёнком
Тягает вымя матери-земли,
Сияющим оранжевым осколком
Упало солнце юное вдали.
***
Первый снег, ты наивен и как-то, по-своему, грустен.
Нет напора в тебе, нет желанья затмить целый свет.
Как тончайшая марля, покров твой раним, безыскусен,
но картины нежней у природы, поистине, нет.
Ты покроешь, любя, этот мир, суетливый и лживый,
ты подаришь ему краткий миг неземной чистоты.
Но чуть утро, и вновь по бесчисленным тропкам бежим мы,
вереницей шагов попирая ночные мечты…
МУХА
Проснулась муха, бьётся о стекло.
А это значит — время истекло,
Отпущенное мухою зиме.
Проснулась муха. Мы — ни «бе», ни «ме».
Лишь напряжённо слушаем апрель,
В надежде, что вот-вот раздастся трель
Или… чирик какой, в конце концов,
Предвестником весны, тепла, птенцов…
Молчат пернатые. Совсем раскисли мы,
Покорные заложники зимы.
А муха? Мухе, право, не до нас.
Она проснулась! Ей весна — сейчас!
***
Забегу в магазин и куплю себе чёрного хлеба.
Принесу его в дом, разломлю и, как в детстве, вдохну
Этот запах полей с острой ноткой июльского неба…
И, хотя б на минуту, от вечных забот отдохну.
И пускай за окном беспросветная темень и слякоть,
Пусть ещё один день капнул в Лету слезой ноября.
Буду сонно жевать кисловатую хлебную мякоть,
Да пребудут со мной васильки и в полнеба заря!
МАРТ
Как воет март! — голодною волчицей,
гонимой прочь от тёплого жилья.
Как снег безумствует, любой своей частицей
кусая, нападая и клеймя
за нелюбовь к метели запоздалой.
Как ветер пасть оскалил мне в окно!
И требует от форточки усталой
впустить его, впустить его во что-
бы ни было! Угроза за угрозой!
Деревья сдались — ветви пали ниц.
А ночь не обещает быть морозной —
она свирепой обещает быть.
Как воет март! Уже почти в апреле
Была душа — неделя и рознит.
Но снег и ветер вправду озверели.
От них уже не пахнет, а разит
зимой, стихией, местью, отреченьем
от всех законов, обещаний, клятв.
И март, кичась серебряным свеченьем,
беснуется, календари поправ.
***
В золотом сияньи мать-и-мачехи,
В напряженной трели соловья,
В каждой краске, в каждом звуке, запахе
Юность невозвратная моя.
И пусть скажут мне — как это пафосно,
Как банально, словом, — прошлый век…
Соглашусь. Возможно, и напрасно всё.
Я ведь — современный человек.
Но чуть май — чужими огородами
Вновь бреду без цели и задач.
Где-то мое детство с бутербродами
И костром на грядках возле дач.
Как же было просто всё и весело!
Взрослым — посевная, мне — пикник.
И в душе опять такое месиво —
Радость, грусть, былого счастья миг…
Всё прошло. Писать о том не стоило.
Огороды, трели соловья…
В общем-то, банальная история,
Но она у каждого своя.
Бикмуллина Зарина
ОСНОВНОЙ ИНСТИНКТ
«Познавательное путешествие на снегоходах
с элементами охоты на волка по Заполярью»
Из рекламного буклета
Должна убежать, должна увести,
Запутать следы в ночи.
А ты засыпай, если сможешь — прости,
Люби, ненавидь — молчи.
От этих железных когтей огня
Не скрыться и не сбежать.
Прости, мой волчонок, прости меня,
Я очень плохая мать.
Наверное, это какой-то спорт
С игрушками из свинца.
Все ближе оскалы собачьих морд —
Бежать, бежать до конца.
И клюквой по снегу капли из ран —
Наверное, сбит прицел.
Прости, я бегу в колючий буран,
Чтоб кто-то остался цел.
Ты быстро привыкнешь кормиться сам,
Узнаешь на вкус луну.
Сегодня я выиграть им не дам,
В полярную ночь нырнув.
Я всё ещё рядом — пушистый мех
Задержит моё тепло.
Прости, мой волчонок. Прости нас всех,
Бегущих судьбе назло.
Банальный инстинкт — должна увести,
Бежать, пока след не сбит...
И этих, в поддельных шкурах, — прости.
Они — неразумный вид.
Бушуев Игорь
БЕЛОЕ
Белое стелется мелом ночных дорог,
Ветер роняет росы в живой огонь,
Осень прощает сырость земных тревог
Всем одиноким, согревшим её ладонь.
Утро проснётся чайкой в твоих глазах,
Смело расправит крылья и взмах ресниц
Первым вернётся в небо, стирая страх,
С памяти, белым снегом пустых страниц.
С храбростью прежних вёсен и нежных снов
Звёздами счастье светится над людьми,
Осень сорвёт колосья ненужных слов
И звездопадом ляжет у ног любви.
Ветер роняет росы в живой огонь,
В них расплетутся травы и шум листвы
К сердцу прижмёт, как прежде, твою ладонь,
Белое станет мелом в плену весны.
В НЕБЕСА
Я был поднят до третьего неба,
Вознесён и повенчан судьбой.
Над рекой золотистого хлеба
Вечер косы плетёт синевой
Васильков, и ромашек трезвоны,
Колокольчиков нежную трель
Соберёт в небесах полусонных,
Допоёт, доиграет в свирель.
Ветер стих, а берёзкам не спится.
По траве, милый друг, чудеса,
Ходит девица — Красная птица,
Капли звёзд у неё в волосах.
Ночь темна, зацветёт и прольётся
Травяник, в нём любовный настой,
Сердце звонко от счастья забьётся,
И вернётся зелёной листвой!
ТЫ И Я
Мы сотканы с тобой из вешних трав.
Ты тенью снов скользишь по кромке леса,
Я голос ветра, белый шум дубрав,
Седой колдун и ветреный повеса.
Но если ты ручей, а голос твой песок,
Насыпь мне горсть цветных воспоминаний,
Где ты и я на дне очей и строк,
Где я и ты на небесах желаний.
Там вместе с солнцем золотится день,
На луч нанизан, утренний проказник.
Летит к цветку, гудит мохнатый шмель,
Цветёт сирень, в душе и сердце праздник!
Васильева Наталья
ВЕСНА
Дороги расчертив татуировкой,
Ручьи, как кровь, по венам полились.
Лучи ныряют в лужи со сноровкой
И воробьи щебечут: «Дождались!»
Глаза сияют, покраснели губы,
Летучими, как в детстве, стали сны.
На проржавевших водосточных трубах
Капель звенит мелодию весны.
Потоки света утром в изголовье
Нам отпускают зимние грехи.
Симпатии становятся любовью,
А фразы превращаются в стихи.
Великжанин Павел
БАЛЛАДА О СОБАКЕ
На работу придорожной рощею
Люди шли — кто с мыслями, кто без.
Вдруг с утробным лаем псина тощая
Выскочила им наперерез.
Люди тормознули, шансы взвешивая:
Электричка тронется вот-вот.
«Да она, наверно, просто бешеная!» —
Крикнул чей-то искривлённый рот.
«Бей её, а то сейчас набросится!»
«Люто лает, аж до слюнных брызг!»
…Но над суеты разноголосицей
Жалобно взлетел щенячий визг.
Шум затих. Все повернули головы:
Под кустом, на травянистой кочке,
Копошились маленькие, голые,
И подслеповатые комочки —
Мира новорожденные жители…
Замер торопившийся народ.
Расступился очень уважительно
И пошёл тихонечко в обход.
Вешникова Алиса
***
Уж клонится к закату день,
И ветерок в окно влетает,
И лип волнующая тень
Устало землю обнимает.
А в сердце тихо и светло,
Как будто тайну причащенья
Иным мирам оно прошло
И не очнулось от виденья.
Волкова Марина
***
В чертоге ноября сегодня снег,
И светел взор задумчивого леса.
Ушла дождей поющая завеса,
Осенних дней уже неспешен бег.
Наги деревья. В жёлтом октябре
Они пылали яркими кострами,
Но вот уже зима идёт с дарами,
И иней серебрится на заре.
С туманами растаяв, суета
Покинула мятущуюся душу.
А снег кружит, гармонии не руша,
И землю обнимает красота.
Тихи в бору заснеженные сны,
И только снегирей румяных стая
Над сахарным рябинником взмывает,
Да чуть дрожат иголочки сосны.
Тропинки всё белее и белей.
Смотрю, дивясь, не зная, что со мною.
А сердце дышит будущей весною,
И мир звенит мелодией своей.
***
Наш сад полон сказочных птиц,
Далеко ещё до метелей.
Здесь жёлтые грудки синиц
И щебет лесных свиристелей.
А яблоки, как фонари,
На ветках горят, на дорожках…
К ним утром летят снегири,
И трудно, взглянув из окошка,
Понять, где пичуга, где плод —
Ведь всё ярко-красного цвета…
На лужах трещит первый лёд,
Деревья так пышно одеты…
И сладко глядеть из окна
На сад, снегирей и на лужи.
Как будто на сердце весна,
Как будто и не было стужи.
ПРО ЛОСИХУ
Осень гуляет по́ лесу,
Первая стынь хрупка.
По́ небу чертят полосы
Сизые облака.
Вороны над осиною —
Крылья черны, как смоль.
Грустны глаза лосиные…
Лижет с ладони соль,
Гладит мне руки стылые
Бархатом бурых губ…
Эх, доверяет, милая,
Как бы я ни был груб…
Ворс ковыля косматого
Ветер-задира рвёт…
Скоро найдешь сохатого,
Слышишь, уже зовёт.
***
Есть тихий свет в осенних днях —
Своя, не гаснущая радость.
Пичуг приманивает сладость
Последних яблок на ветвях,
И сад весь полон красоты —
В нём под минорный вальс Шопена
Так величаво и степенно
Кружатся жёлтые листы.
Есть прелесть в хрупкой тишине,
Что вслед приходит за закатом.
Цветы пленяют ароматом,
Свеча не гаснет на окне,
А в доме пироги и чай,
Тепло, и не закрыты двери.
Здесь так же ждут и так же верят:
А вдруг заглянешь невзначай?
Снег первый выпал на Покров.
И пусть он слаб, и тут же тает…
Мне, как обычно, не хватает
Тех, самых важных в мире слов,
Но я опять к тебе тянусь
Сквозь времена, века и вёрсты.
И пусть не гладко и непросто,
Но с каждым шагом тает грусть.
Светлы мелодии и сны
Среди осенней позолоты.
Мир погружается в дремоту,
Жизнь застывает до весны,
Чтоб в марте встрепенуться вновь,
Вновь расцвести навстречу счастью.
Не угасает лишь участье,
Не засыпает лишь Любовь.
ЛЕС МОЙ, ЛЕС
В небе гаснут звёздные огни,
Всё светлее облачная синь.
Лес мой, лес, берёзовые пни…
Порубили белых берегинь!
Порубили — больше над рекой
Не водить русалкам хоровод.
Больше в белый, благостный покой
Одинокий путник не придёт;
И не спать Стрибожичам* в ветвях
Меж кудрявой, солнечной листвы,
А в засохших, жёлтых ковылях
Не склонить усталой головы…
От людских, неправедных обид
Всё грустней природе, всё больней.
Вот и плачет Ветер мой навзрыд
Над осенней пустошью полей.
___
*Стрибожичи (старослав.) - ветры
КРАПИВА
Кружат птицы весёлой стайкою,
Отошли холода полночные.
А в лесу-то Весна — хозяйкою,
Заплетает венки цветочные.
Распушила Крапива листики,
Тянет к Солнцу ладошки нежные —
Не колючки ещё — пушистики,
Изумрудные, безмятежные.
Будет лето — взойдёт, могучая,
Напитается ярью пламенной,
Недотрогою станет жгучею,
У опоры красуясь каменной.
А весною — такая скромница,
Хоть в венок заплетай, красавицу.
Жаль, что люди её сторонятся,
И не многим Крапива нравится.
Духом слабые, да незрячие
Лишь цветам песнь поют хвалебную,
А Крапива, хотя горячая,
Да ожоги её — целебные.
На ветру средь камней, кудрявая,
Зацелованная Ярилою,
Всех одарит огнём да здравою,
Наделит богатырской силою.
ГУСИ-ЛЕБЕДИ
Кружат, как пёрышки, снежинки,
Их шелест не тревожит слух,
И на замерзшие тропинки
Ложится нежный, белый пух.
Лишь быстрой речки переливы
Поют в тиши, и даль — светла.
А на волнах — какое диво! —
Белеют гордые крыла.
Ах, гуси-лебеди, откуда?
Ноябрь ли — птицам благодать?
К рукам плывёте, словно чудо,
И не хотите улетать.
Тяну в ладонях крошки хлеба
И взгляды умных глаз ловлю.
Друзья крылатые, вас мне бы —
Послать к тому, кого люблю.
Но не спешит подняться стая,
Забыв про прелесть высоты.
И снег вокруг нежданно тает,
Будя весенние цветы.
Я целый день гляжу в окошко,
А вечер, ветви серебря,
В туманы кутая дорожки,
Поёт мне песню ноября.
Как хорошо среди покоя,
В заката даль направив взгляд,
Смотреть на рощу за рекою,
Где гуси-лебеди парят,
И беспечально, не тревожно
Сквозь их круженье за окном
Следить, как Небо осторожно
Целует Землю перед сном…
***
К закату день, и ласточка под крышей
Умолкла, пряча радость под крылом.
И дышится, и думается тише...
Мне слышно, как легко вздыхает дом —
Ему милы цветы мои и птицы,
Вечерний свет, сиреневый покой…
Лишь изредка вдруг скрипнут половицы,
Да дрогнет под усталою рукой
Цветная нить, которой вышиваю, —
Ночь так светла, что видно до зари:
На полотне – берёзка, как живая,
Стоит и каждым листиком горит.
Нехитрое отрадно рукоделье,
Когда в душе тревог и грусти нет.
А за окном душистою метелью
Летит, румянясь, яблоневый цвет…
Гарцев Михаил
***
Порою сумеречной, росной —
природой русской заарканен —
я выхожу на берег плёса,
посеребрённого в тумане.
Передо мной разверзлась вечность.
Окутан дымкой серебристой,
меня в лицо целует вечер,
такой пронзительный и чистый.
Здесь обозначена примета
дробящих воздух междометий.
На стыке музыки и света,
на рубеже тысячелетий.
ОГОРОД
Всего лишь три грядки клубнички,
но как замирает твой взор,
когда, заплетая косички,
ты розовый видишь узор.
Всего лишь две сотки картошки.
Соцветие белых цветов,
зелёное море горошка
усталости снимут покров
с лица, обрамлённого чернью
с рыжцой бархатистых волос.
…И лишь соловьиное пенье
под лязги железных колёс,
и лишь волшебство огорода
в потоке бессмысленном струй,
и лишь равнодушной природы
нечаянный вдруг поцелуй.
Гильмутдинова Лейсан
***
Нет, не художник я, а лишь
Влюбленный в красоту мечтатель.
Могу в душе запечатлеть
Все краски неба на закате.
Рисую в памяти своей,
Пусть без особого уменья,
Прекрасных пролетевших дней
Неповторимые мгновенья.
Нет, я не вор, готовый всё
Потрогать жадными руками.
Но жадный ум мне не даёт
Покоя днями и ночами.
Со всех сторон увидеть мир,
Что соткан из противоречий,
И знать чуть больше, чем вчера —
Таков мой план на каждый вечер.
Не путник я, что обошёл
Весь свет, и знает всё на свете,
Но как же хочется порой
Мне прогуляться по планете!
В истории глубокий след
Оставить я смогу едва ли...
Так пусть останутся в земле
Хотя б следы моих сандалий.
***
Как часто влекут нас богатства чужие,
Как редко — богатства природных красот.
Подарки мы ждем от судьбы дорогие
Среди бесконечных забот и хлопот.
Как много пустого по жизни нам надо —
Вещей, новостей, разговоров и слов.
А счастье и радость находятся рядом,
Но только для тех, кто найти их готов.
Решиться — оставить дела и проблемы,
Шагнуть в неизвестность, вдохнуть тишину.
И тело забудет усталость на время,
И камнем печали уходят ко дну.
И сладко уснёшь, как малыш в колыбельке,
Где лес — изумрудный, а небо — сапфир...
Пожить бы недельку в глухой деревеньке
И с новыми силами ринуться в мир!
Голубев Валентин
***
На мартовской речке заторы, зажоры…
И льдины друг друга подмять норовят.
Катаясь на льдинах, вороны-мажоры
кричат, что пора им кормить воронят.
Где домик на взгорье нахохлился вдовий,
с путинных застолий всё ждут рыбака.
В осиновых лапах из мисок-гнездовий
птенцы наблюдают за всем свысока.
Поживой какой там вороны жируют,
с моста жердяного пикируя вниз?
Иль в мутной воде ловят рыбку живую?
Непросто! Но очень уж сладок изыск!
Вот-вот и пройдёт ледниковый период —
лет сто и неделя, а там — лепота
весенних соцветий. Почти оперилось
воронье отродье, хоть пусть без хвоста…
Оставьте! Забудьте, куда-нибудь деньте
тревоги средь солнечной сей кутерьмы!
Растаяли пусть, обесценились деньги
завалов серебряных сонной зимы.
Крикливым воронам кричу я:
– За речью
следите! А то, ишь, раскаркались как!
А ночью аукает кто-то за речкой,
наверно, пропавший в путину рыбак.
Гордеева Светлана
***
Войдём в осенний лес как в храм:
Лесного духа причаститься
И блеском охры насладиться,
Приблизиться к лесным дарам,
Прозрачным воздухом напиться,
Дарованным так щедро нам.
Мы будем чистоту берёз
Хранить в душе как благодать:
Готовы мы её принять
Через дожди душевных слёз,
Берёзу как сестру обнять,
Ища ответа на вопрос.
Оставив след на мохе влажном,
Пройдём заветною тропою,
На память мы возьмём с тобою
Листы осин в листах бумажных
Блокнота, что всегда с собою,
А в нём всё то, что очень важно.
Осенний день так быстро стынет
И мы спешим в обратный путь,
Перед уходом не забудь
Ты поклониться как святыне
Свободе, что наполнит грудь
И что всегда с тобой отныне.
***
Я люблю эту жизнь —
В мире ярком и бурном
Облаков витражи,
Солнце в небе лазурном!
Слыша песнь соловья,
Неземную такую,
Не влюбиться нельзя
В эту прелесть земную.
Дубкова Любовь
Дата: 2018-09-13, просмотров: 1078.