Оренбургского, Верхнеуральского, Бузулукского и Сергиевского округов,— майор Иван Васильевич Могутов.
По произведении выборов 28 апреля 1782 года, вновь избранный г. губернский предводитель, статский советник Иван Лаврентьевнч Тимашев, получил от правящего должность уфимского губернатора записку, коей он извещался об … открытии уфимской новой губернии, по образцу Её Императорского Величества Высочайшего учреждения.
При записке приложен был самый церемониал открытия губернии, назначенного на 10 мая, в котором изображено следующее:
«1) Предводители с дворянством и со всеми выбранными чиновниками, также и правящий должностью вице-губернатор со всеми членами, имеют собраться к правящему должностью губернатора в обыкновенное время по сигналам.
«2) Сей день должен быть ознаменован тремя выстрелами: первым в 7 часов, вторым в 8 часов, а третьим в 9, а также игранием чрез целый час на трубах в обыкновенном месте.
3) По прибытии правителя наместничества в дом правящего должностью генерал-губернатора с членами, с губернскими и уездными предводителями и со всем собранием, каждый занимает свое место по распоряжению церемониймейстера в парадной галерее; церемониймейстер с помощниками докла-дывают о всем приготовлении правящему должностью генерал-губернатора.
«4) Правящий должностью генерал-губернатора изволит туда прибыть в предшествии церемониймейстера с помощниками, всего своего штаба, почетных и дежурных офицеров и, вступя на свое место при приличном приветствии, приказывает следовать в церковь для произнесетя молитв о здравии Её Императорского Величества и их Императорских Высочеств.
«5) Шествие назначается тем же порядком, какой учрежден был в первый день, исключая чиновников, выбранных к долж-ности, которые должны уже заступить на места по своим департаментам.
«6) По входе в церковь, присутствующие становятся по своим департаментам; предводители с дворянством каждый порознь - губернский впереди, - купечество и мещанство в назначенном прежде месте.
«7) По совершении Божественной литургии, преосвященный изволит говорить поучение, приличное к торжеству сему, а по окончании оного начинается молебствие с коленопреклонными молитвами и с водосвятием о здравии Её Императорского Величества и их Имнераторских Высочеств; и при возглашении многолетия должна быть произведена пушечная пальба изо ста одного орудия, а от воинских команд троекратной беглой огонь, и целый час играние на трубах должно продолжаться.
«8) Наконец, губернский прокурор, вступая на обыкновенное место, читает присягу для вступающих к должностям, опредленных от стороны короны и выбранных по билетам, к которой и должен всякий подписаться.
«9) Преосвященный, по приглашению правящего должностью генерал-губернатора, со всем клиром, изволит пожаловать в устроенные для казенной палаты и для прочих судов камеры.
«10) Ществие наблюдается прежним порядком; и по прибытии его преосвященства к камере казенной палаты, правящий должностью вице-губернатора со всеми членами и определенным штатом, должны встретить как его преосвященство, так правящего должностью генерал-губернатора и все coбрание; а таким образом, и в прочих палатах и судах, господа присутствующие должны при входах сделать почесть.
«11) В казенной палате, по окончании и преосвященным водосвятии, приличных молитв и приветствий, читаются Высочайшего учреждения о должности казенной палаты статьи; а по окончании сего чтения правящий должностью генерал-губернатора вручает поручику правителя книгу Высочайшего учреждения и статут губернии; и, поручая правление всех определенных в палату чинов, изволит приказать записать в журнал весь сей акт, таким точно порядком, как и в наместническом правлении исполнено было; и сей акт ознаменован будет сто одним выстрелом пушечных орудий.
«12) В тот же день, преосвященный с правящим должностью генерала-губернатора, изволит открыть: уголовную и гражданскую палаты, верхний земский суд, верхнюю расправу, губернский магистрат, также и приказ общественного призрения, с наблюдением вышеписанного порядка и пo вышеписанному установлению.
«18) Правящий должностью губернатора в тот же день, с наз-наченною от преосвященного духовною персоною, открывает все нижние суды, в губернском городе учреждаемые, с наб-людением вышеписанного порядка.
«14) При продолжении пушечной пальбы, которая назначена выше сего из ста одного орудия, штаб-офицер с данным ему конвоем, при звуке труб и литавр, на всех площадях и улицах, всем и каждому, возвещает об открытии губернии и всех судов.
«15) Уфимская провинциальная канцелярия, также и здешний магистрат, и горное начальство, в тот же день и в то же самое время закрывается.
«16) Обеденным столом все угощаются. «Для народного пиршества в 12-м часу предполуднем представлен будет трактамент.
«17) В тот же день, правящий должностью генерал-губерна-тора, всем судебным местам даст повеление о выборе совестного судьи и о подаче к нему билетов, в запечатанных конвертах. А как уездные и нижние суды на то время открыты быть еще не могут, присутствие же составляется из дворянства, которое здесь, то губернскому предводителю и предписано будет, чтоб он от каждого уездного места, определенным в оное членам, приказал таковым же порядком выбрать, кого они сами назначат в совестные судьи.
«18) Город при вступлении вечера освещаетея разными огнями и торжество cиe заключится маскарадом в доме правящего должностью генерал-губернатора, а притом зажжен будет и фейерверк.
«Вечеренным столом все угощаются».
Когда церемониал открытия губернии был исполнен, дворянство решило избрать из среды своей депутатов, для посылки в Петербург с благодарностью Её Императорскому Величеству за открытие наместничества. В подлинных протоколах об этом значится:
.«1782 года, мая дня, избираем мы, нижеподписавшиеся от оренбургского и уфимского дворянства, для посылки в Петербург, в депутаты, об открытии уфимского наместничества с Благодарностью Её Императорскому Величеству: господина статскаго советника и губернского предводителя Ивана Лаврентьевича Тимашева; от уфимского дворянства г. коллежского ассессора Николая Николаевича Пекарского; секунд-май-ора Николая Степановича Аничкова; от оренбургского дворянства: г. Секунд-майора Бориса Ананьевича Нагаткина; прапорщика Тимофея Степановича Аксакова; в чем и подписуемся». Подлинное подписали 42 дворянина.
«Уфимского наместничества, Уфимской и Стерлитамакской округи, дворяне штаб- и обер-офяцеры в рассуждении, что оное уфимское наместничество,- по Высочайшему Её Императорского Величества соизволению,- его высокопревосходительством господином генерал-поручиком, разных орденов кавалером, уфимского и симбирокого в должности генерал-губернатора Иваном Ворфоломеевичем Якобием уже открыто и должно из нас трем или двум человекам ехать в Санктпетербург, предстать пред Высокое Монаршее лицо, для принесения Её Императорскому Величеетву за матернее о нас попечение, Всеподданнейшего благодаренья. Так мы, нижеподписавшиеся, для сего избрали людей к тому способных и достойных: надворного советника Николая Зубова, коллежского ассессора Сергия Аничкова». Подлинное подписали: уфимского дворянства предводитель секунд-майор Степан Каловский и 16 дворян».
Мая 24 последовало открытие и Оренбургской области, тоже сопровождавшееся торжественным церемониалом.5
Среди дворян-выборщиков для поездки в Петербург с благодарностью императрице Екатерине II находились: подпоручик Фёдор Осоргин, секунд-майор Борис Ананьевич Нагаткин и прапорщик Тимофей Степанович Аксаков… Все трое были не только знакомы, но и состояли в родстве. Старшая сестра Тимофея Степановича Аксакова – Аксинья Степановна вышла замуж за Бориса Ананьевича Нагаткина. Их сын Василий Борисович женился на Александре Фёдоровне Осоргиной…4
*****
Торжество открытия наместничества происходило … в присутствии первого наместника генерал-поручика Ивана Варфоломеевича Якоби, губернатора – генерал-майора князя Матвея Афанасьевича Хвабулова и преосвященного Лаврентия, епископа Вятского, нарочно вызванного по этому случаю из Вятки.
В то же время открыты были: казённая палата, уголовная и гражданская палаты, приказ общественного призрения, главное и малое народные училища и городская дума, а в 1784 году магометанское духовное собрание и учреждена должность Оренбургского муфтия.
По словам современника, Уфа, сделавшись губернским городом, наполнилась многими благородными семьями, приехавшими из других мест. В высокоторжественные дни, в наместническом доме давались роскошные пиры, маскарады и даже разыгрывались комедии. Летом устраивались народные гулянья за городом, на Усольской горе, где жил в палатках губернатор Квашнин-Самарин.
Словом, Уфа приняла совершенно другой вид. Население её стало быстро увеличиваться. Прибывшие с наместником чиновники и некоторые из образованных людей, принадлежащие к местному дворянству, положили начало общественной жизни. Даже в нравственном отношении произошло заметное улучшение, так что, по словам Винского: «грубость и скотство, прежде здесь господствовавшие, принуждены были уступить место людскости, вежливости и другим качествам, свойственным благоустроенным обществам».
По-видимому, Уфе предстояла широкая будущность. Носился слух, что государыня намеревалась перевести туда из Оренбурга меновую торговлю с средне-азиатскими владениями и самый город назвать «Азия». Но смерть Императрицы воспрепятствовала осуществлению этого намерения…2
Военные губернаторы и генерал-губернаторы являлись доверенными лицами императора и были ответственны только перед ним. Осуществляя политическую связь между высшими, центральными и местными органами управления, они наделялись чрезвычайными полномочиями. Главные начальники края несли функции верховного надзора за всей системой местных управленческих структур и одновременно командовали регулярными и иррегулярными воинскими частями, расположенными в губернии. В распоряжении военных губернаторов были большие воинские силы: Отдельный Оренбургский корпус (армия), Оренбургское и Уральское казачьи войска, Башкиро-мещерякское войско (с 1834 г.). Им принадлежала огромная власть в крае. Гражданские губернаторы, назначаемые императором по рекомендации министра внутренних дел, как «хозяева вверенной им губернии», обладали большой распорядительной и надзорной властью над гражданскими управленческими структурами.
С целью препятствия коррупции и произволу со стороны гражданских губернаторов предусматривался их перевод из губернии в губернию через три – пять лет; им запрещалось иметь в губернии крупную недвижимость. Для военных губернаторов сроки службы не ограничивались, но на покупку земли требовалось высочайшее разрешение.
Резиденции элиты занимали казённые или съёмные дво-рянские дома, служившие одновременно квартирами губернаторов, а в летнее время их переносили в загородные усадьбы.
Свои резиденции высшая бюрократия края на несколько лет пребывания у власти превращала фактически в собственные дома, где постоянно или временно жили их семьи, родственники, где они принимали не только военных и гражданских чиновников, но и личных друзей.
Местное светское общество имело возможность реализовать свои культурные запросы в мероприятиях военных и гражданских губернаторов (балы, театр, государственные праздники), проводимых в резиденциях начальников губерний и их загородных домах…5
В 1782 году Бугуруслан стал уездным городом.
8 июня 1782 года ему был присвоен герб – бегущая куница и черная овца на зеленом поле – все это должно было символизировать изобилие здешних мест.***
Город считался отдельной административной единицей. "Градское общество" имело статус юридического лица, обла-дало собственностью, получало доходы со своих имуществ, облагало своих членов специальными сборами. Основным элементом городского организма являлся двор-усадьба с жилыми, хозяйственными строениями, огородами, садами…1 Общегородским полицейским учреждением становилась управа благочиния. Ее председателем являлся глава городской администрации (городничий или комендант), а членами - два пристава уголовных и гражданских дел, два ратмана из магистрата.
Городничий являлся ни только начальником полиции, в подчинении которого находились квартальные. Городничий решал все вопросы управления. Городовой староста (городничий) участвовал в решении торговых и хозяйственных дел города, собирал налоги, подати, недоимки и отчитывался перед магистратом оренбургской городской Думы.
В 1784 г. Бугурусланский городничий Федор Михайлович Тимашев писал в верющем письме: «…имеется ныне у меня во владении доставшаяся мне после смерти покойнаго моего отца надворнаго советника Михайлы Лаврентьева сына Тимашева земля с лесом и сенными покосами и протчими угодья, а именно жалованная в прошлом 1744 году в декабре месяце по прозьбе онаго отца моего и брата его господина стацкого советника Ивана Лаврентьева сына Тимашева и двух братов в то время бывших одного поручиком Льва, а другаго прапорщиком Федора Никитовых детей Неплюевых, состоящую по Самарской дистанции в урочищах по реке Большому Кинелю по течению оной по левую сторону между реки Кинельчика и Тутовлы…» .
Кроме указанных владений в конце XVIII в. Ф.М. Тимашеву принадлежала д. Ключи на правой стороне р. Кинель, в которой было 35 дворов с населением 253 человека. Все имение перешло в качестве приданого его дочери при выходе замуж за дворянина И. Неплюева. В 1859г. в селе было 82 двора с населением 513 человек. К 1889 г. село в 130 дворов с населением 698 человек стало имением нескольких дворянок – О.С. Боянус, Т.А. Тригоровой, М. Неплюевой, Усаковой и Пыхачевой.
Дата: 2018-11-18, просмотров: 622.
