Многогранная деятельность следователя, дознавателя, прокурора и судьи регулируется не только правовыми нормами, она опирается также на нормы, принципы и требования нравственности, сформировавшиеся в обществе на основе представлений о справедливости и порядочности, о добре и зле, о правом и неправом, о должном и сущном. При этом для уголовного судопроизводства проблема построения законодательства и правоприменительной практики на основе норм нравственности и морали всегда имела и имеет особое значение в силу того, что данный вид государственной деятельности связан с вторжением в личную жизнь граждан, применением мер принуждения вплоть до лишения свободы, возможностью ограничения прав и свобод граждан.

В связи с этим выдающийся русский юрист конца XIX - начала XX в. А. Ф. Кони писал: «В каждом судебном действии наряду с вопросом, "что" следует произвести, возникает вопрос о том, "как" это произвести». Нужно настойчиво желать, подчеркивал он, чтобы «в выполнение форм и обрядов, которыми сопровождается правосудие, вносился вкус, чувство меры и такт, ибо суд есть не только судилище, но и школа».

Нормы нравственности и уголовно-процессуального права тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены. Сферы их действия во многом совпадают, и поэтому в большинстве случаев общественным сознанием дается одинаковая правовая и нравственная оценка уголовно-процессуальной деятельности, так как она направлена на достижение позитивной цели - на защиту прав и законных интересов потерпевших от преступлений, а также на защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (ст. 6 УПК), поддержание справедливости в обществе в целом.

В уголовном процессе, как и в других сферах общественной жизни, регулятором поведения людей, средством организации взаимоотношений между ними служат не только правовые нормы, но и нормы морали (нравственности). Мораль как форма общественного сознания действует, существует в виде сужде­ний, представлений людей о добре, зле, справедливости, чести, долге, гражданственности. Моральные нормы в сознании лю­дей служат регулятором их поведения, что очень важно при оп­ределении роли морали в уголовно-процессуальных действиях, отношениях и решениях.

Понимание взаимосвязи права и морали в сознании дозна­вателя, следователя, прокурора, судьи влияет на тактику их по­ведения, определяет стиль, манеру общения с обвиняемым, свидетелем, потерпевшим и даже на выбор правового решения, когда в рамках правовой нормы правоприменителю предостав­лен выбор действия или решения, в зависимости от оценки им конкретных обстоятельств дела, личности обвиняемого и т. п.

Многие процессуально-правовые предписания возникли на основе соответствующих моральных представлений и правил. Например, нравственный запрет выполнять действия или при­нимать решения, которые унижают достоинство гражданина, положен в основу норм УПК, содержащих запрет распростра­нять сведения об обстоятельствах личной жизни того или иного участника процесса, ставить под угрозу его здоровье, необосно­ванно причинять ему физические или нравственные страдания (ст. 9-14 УПК).

Уважение чести и достоинства личности является одним из принципов уголовного судопроизводства (ст. 9 УПК). Нравст­венные нормы включены в регламентацию правил допроса, личного обыска, освидетельствования, следственного экспери­мента (например, следственный эксперимент возможен лишь при условии, если его проведение не создает опасности для их здоровья - ст. 181 УПК). Нравственным требованием продик­тованы обязанность принять меры попечения о детях и охраны имущества заключенного под стражу (ст. 160 УПК), норма, охра­няющая профессиональную тайну защитника, освобождающая человека от обязанности свидетельствовать против супруга и близких родственников (ст. 51 Конституции РФ).

Нравственные принципы могут выступать и критериями до­пустимости доказательства.

Нравственные основы недопустимости доказательства разъ­яснены, в частности, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. № 9 «О некоторых вопросах приме­нения судами уголовно-процессуальных норм, регламентирую­щих производство в суде присяжных» (на настоящий момент утратило силу). Суд может устранить допустимое с точки зрения соблюдения закона доказательство, если оно не несет для присяжных заседателей новой информа­ции по сравнению с той, которую они получили из других ис­точников, но в то же время может оказать сильное психологи­ческое, эмоциональное воздействие на формирование их внут­реннего убеждения (п. 15).

Включение «совести» как одного из компонентов свободной оценки доказательств направлено на обеспечение объективно­сти, непредвзятости оценки каждого доказательства и их сово­купности (ст. 17 УПК).

Нормы морали должны оказывать регулятивное воздействие на поведение субъектов уголовного процесса. Так, нравственный долг должен побудить судью, присяжного заседателя зая­вить самоотвод, если он знает, что имеются обстоятельства, ко­торые могут повлиять на его объективность (ч. 1 ст. 62, 72 УПК).

Мораль в области уголовного судопроизводства играет роль дополнительной гарантии четкого, точного и неуклонного вы­полнения правовых норм. В этом проявляется ее гарантирую­щая роль, или, иначе, функция моральной гарантии, допол­няющей гарантии правовые. Соединение требований права и морали должно препятствовать проявлению предвзятости, тен­денциозного подхода при проведении дознания, предваритель­ного следствия и судебного разбирательства, волокиты, черст­вости, безразличия к судьбе людей, формальному отношению к их обращениям, жалобам.

Нравственные требования, предъявляемые к поведению су­дьи, выражены в Законе РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 «О статусе судей в Российской Федерации», где сказано, что «судья при исполнении своих полномочий, а также во внеслу­жебных отношениях должен избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, досто­инство судьи или вызвать сомнение в его объективности, спра­ведливости и беспристрастности» (п. 2 ст. 3).

Таким образом, нравственные основы уголовного процесса содержатся не только в процессуальных нормах, предписываю­щих определенный порядок деятельности, но в профессиональ­ных моральных кодексах, в присяге, клятве и т. п.