Бахтин выделит два типа познания: познание вещей и познание личности. Их, по мысли Бахтина, можно охарактеризовать как пределы: познание вещи связано с односторонним актом познающего, а познание личности предполагает диалог, вопрошание. Участное мышление связано, прежде всего со вторым типом познания, которое своим предметом имеет «выразительное и говорящее бытие», поэтому в своих поздних работах Бахтин связывает этот тип познания и мышления прежде всего с познанием гуманитарным, с науками о духе, где познание направлено на индивидуальное. Но поскольку всякое целое (природа и все ее явления, отнесенные к целому) в какой-то мере «личностны», т.е. событийны, то познание целостности, а не отдельных абстрактных ее элементов (мертвая вещь является таким абстрактным, условным элементом) также требует участного мышления. Но в естественнонаучном познании труднее увидеть, да и труднее реализовать участное мышление, чем в познании гуманитарном. Поэтому философия нового времени, которая за образец познания брала естественнонаучное познание, как пишет Бахтин, знала только монологическую форму знания и монологическое сознание, а не сознание диалогическое (участное мышление). Философия нового времени говорит об одном сознании, «сознании вообще», «абсолютном Я».

Предмет гуманитарных наук – выразительное и говорящее бытие. Это бытие никогда не совпадает с самим собою и потому неисчерпаемо в своем смысле и значении. Маска, рампа, сцена, идеальное пространство и т. п. как разные формы выражения представительственности бытия (а не единичности и вещности) и бескорыстия отношения к нему. Точность, ее значение и границы. Точность предполагает совпадение вещи с самой собой Точность нужна для практического овладения. Самораскрывающееся бытие не может быть вынуждено и связано. Оно свободно и потому не предоставляет никаких гарантий. Поэтому здесь познание ничего не может нам подарить и гарантировать, например, бессмертия как точно установленного факта, имеющего практическое значение для нашей жизни. «Верь тому, что сердце скажет, нет залогов от небес». Бытие целого, бытие человеческой души, раскрывающееся свободно для нашего акта познания, не может быть связано этим актом ни в одном существенном моменте. Нельзя переносить на них категории вещного познания. Становление бытия – свободное становление. Этой свободе можно приобщиться, но связать ее актом познания (вещного) нельзя. Философские и этические различия между внутренним самосозерцанием (я-для-себя) и созерцанием себя в зеркале (я-для-другого, с точки зрения другого). Можно ли созерцать и понимать свою наружность с чистой точки зрения я-для-себя? [1, с. 380 – 391].

Нельзя изменить фактическую вещную сторону прошлого, но смысловая, выразительная, говорящая сторона может быть изменена, ибо она незавершима и не совпадает сама с собой (она свободна). Роль памяти в этом вечном преображении прошлого. Познание-понимание прошлого в его незавершимости (в его несовпадении с самим собою). Момент бесстрашия в познании. Страх и устрашение в выражении (серьезность), в самораскрытии, в откровении, в слове. Корреспондирующий момент смирения познающего; благоговение. Выражение как осмысленная материя или материализованный смысл, элемент свободы, пронизавший необходимость. Неовнешняемое художественно ядро души (я-для-себя). Встречная активность познаваемого предмета. Философия выражения. Выражение как поле встречи двух сознаний. Оболочка души лишена самоценности и отдана на милость и милование другого. Несказанное ядро души может быть отражено только в зеркале абсолютного сочувствия [1].

Гуманитарная парадигма представляет собой стратегию познания природы, общества, самого человека с антропологической, человековедческой позиции; она вносит «человеческое измерение» во все сферы индивидуальной и общественной жизни человека. По мысли М. Бахтина, гуманитарные науки предполагают осуществление ценностного отношения к действительности; явления жизни человека и общества оцениваются с точки зрения нравственных, религиозных, эстетических, культурных ценностей и смыслов человеческого существования. Гуманитарное знание воплощает в себе единство истины и ценности, факта и смысла, сущего и должного, а процесс гуманитарного познания – это движение от фактов к смыслам, от вещей к предметам и ценностям, от объяснения к пониманию. Предметы и объекты гуманитарного познания – человек, культура, общество – постоянно развиваются во времени истории и в пространстве культуры. Характеризуя трансцендентно-парадоксальную онтологию гуманитарного мировоззрения, М.М. Бахтин пишет: «Предмет гуманитарных наук – выразительное и говорящее бытие. Это бытие никогда не совпадает с самим собой и потому неисчерпаемо в своем смысле и значении». Поэтому в отличие от «точных» наук, претендующих на единственность истины, гуманитарные науки направлены на раскрытие разнообразных взглядов и точек зрения по поводу какой-либо проблемы, причем взаимодополнение различных субъективных образов проблемы оказывается решающим условием и способом ее подлинного постижения. Выявление общих принципов, оснований, закономерностей в гуманитарном познании, в социальном познании направлено не на абстрагирование от самоценности и неповторимости отдельных единичных событий и явлений, а на выработку типологических представлений, позволяющих более полно и глубоко отразить индивидуальное своеобразие явления, факта, события [1, с. 410 – 411].