Теперь принципиально важно уяснить себе место этих межличност-ных отношений в реальной системе жизнедеятельности людей.

с социально-психологической литературе высказываются различные точки зрения на вопрос о том, где «расположены» межличностные отноше-ния, прежде всего относительно системы общественных отношений. Иногда их рассматривают в одном ряду с общественными отношениями, в основа-нии их, или, напротив, на самом верхнем уровне (Кузьмин, 1967. С. 146), в других случаях — как отражение в сознании общественных отношений (Платонов, 1974. С. 30) и т.д. Нам представляется (и это подтверждается многочисленными исследованиями), что природа межличностных отно-шений может быть правильно понята, если их не ставить в один ряд с обще-ственными отношениями, а увидеть в них особый ряд отношений, возника-ющий внутри каждого вида общественных отношений, не вне их (будь то «ниже», «выше», «сбоку» или как-либо еще). Схематически это можно пред-ставить как сечение особой плоскостью системы общественных отношений: то, что обнаруживается в этом «сечении» экономических, социальных, поли-тических и иных разновидностей общественных отношений, и есть межлич-ностные отношения (рис. 2).

Рис. 2. Межличностные отношения и общественные отношения

При таком понимании становится ясным, почему межличностные от-ношения как бы «опосредствуют» воздействие на личность более широкого социального целого. В конечном счете межличностные отношения обуслов-лены объективными общественными отношениями, но именно в конечном счете. Практически оба ряда отношений даны вместе, и недооценка второго ряда препятствует подлинно глубокому анализу отношении и первого ряда.

Существование межличностных отношений внутри различных форм общественных отношений есть как бы реализация безличных отношений в деятельности конкретных личностей, в актах их общения и взаимодействия.

Вместе с тем в ходе этой реализации отношения между людьми (в том числе общественные} вновь воспроизводятся. Иными словами, это означает, что в объективной ткани общественных отношений присутствуют моменты, исходящие из сознательной воли и особых целей индивидов. Именно здесь и сталкиваются непосредственно социальное и психологиче-ское. Поэтому для социальной психологии постановка этой проблемы имеет первостепенное значение.

Предложенная структура отношений порождает важнейшее след-ствие. Для каждого участника межличностных отношений эти отношения могут представляться единственной реальностью вообще каких бы то ни было отношений. Хотя в действительности содержанием межличностных отношений в конечном счете является тот или иной вид общественных от-ношений, т.е. определенная социальная деятельность, но содержание и тем более их сущность остаются в большой мере скрытыми. Несмотря на то что

в процессе межличностных, а значит, и общественных отношений люди об-мениваются мыслями, сознают свои отношения, это осознание часто не идет далее знания того, что люди вступили в межличностные отношения.

Отдельные моменты общественных отношений представляются их участникам лишь как их межличностные взаимоотношения: кто-то воспри-нимается как «злой преподаватель», как «хитрый торговец» и т.д. На уровне обыденного сознания, без специального теоретического анализа дело обсто-ит именно таким образом. Поэтому и мотивы поведения часто объясняются

этой, данной на поверхности, картиной отношений, а вовсе не действитель-ными объективными отношениями, стоящими за этой картиной. Все услож-няется еще и тем, что межличностные отношения есть действительная ре-альность общественных отношений: вне их нет где-то «чистых» обществен-ных отношений. Поэтому практически во всех групповых действиях участ-ники их выступают как бы в двух качествах: как исполнители безличной со-циальной роли и как неповторимые человеческие личности. Это дает осно-вание ввести понятие «межличностная роль» как фиксацию положения че-ловека не в системе общественных отношений, а в системе лишь групповых связей, причем не на основе его объективного места в этой системе, а на ос-нове индивидуальных психологических особенностей личности. Примеры таких межличностных ролей хорошо известны из обыденной жизни: про от-дельных людей в группе говорят, что он «рубаха-парень», «свой в доску», «козел отпущения» и т.д. Обнаружение личностных черт в стиле исполнения социальной роли вызывает в других членах группы ответные реакции, и, та-ким образом, в группе возникает целая система межличностных отношений (Шибутана, 1968).

Природа межличностных отношений существенно отличается от при-роды общественных отношений: их важнейшая специфическая черта — эмоциональная основа. Поэтому межличностные отношения можно рас-сматривать как фактор психологического «климата» группы. Эмоциональная основа межличностных отношений означает, что они возникают и склады-ваются на основе определенных чувств, рождающихся у людей по отноше-нию друг к другу. В отечественной школе психологии различаются три вида, или уровня эмоциональных проявлений личности: аффекты, эмоции и чув-ства. Эмоциональная основа межличностных отношений включает все виды этих эмоциональных проявлений.

Однако в социальной психологии обычно характеризуется именно третий компонент этой схемы — чувства, причем термин употребляется не в самом строгом смысле. Естественно, что «набор» этих чувств безграничен. Однако все их можно свести в две большие группы:

конъюнктивные — сюда относятся разного рода сближающие лю-дей, объединяющие их чувства. В каждом случае такого отношения другая сторона выступает как желаемый объект, по отношению к которому демон-стрируется готовность к сотрудничеству, к совместным действиям и т.д.;

дизъюнктивные чувства — сюда относятся разъединяющие людей чувства, когда другая сторона выступает как неприемлемая, может быть да-же как фрустрирующий объект, по отношению к которому не возникает же-лания к сотрудничеству и т.д. Интенсивность того и другого родов чувств может быть весьма различной. Конкретный уровень их развития, естествен-но, не может быть безразличным для деятельности групп.

Вместе с тем анализ лишь этих межличностных отношений не может считаться достаточным для характеристики группы: практически отношения между людьми не складываются лишь на основе непосредственных эмоцио-нальных контактов. Сама деятельность задает и другой ряд отношений, опо-средованных ею. Поэтому-то и является чрезвычайно важной и трудной за-дачей социальной психологии одновременный анализ двух рядов отношений

В группе: как межличностных, так и опосредованных совместной деятельно-стью, т.е. в конечном счете стоящих за ними общественных отношений.

Все это ставит очень остро вопрос о методических средствах такого анализа. Традиционная социальная психология обращала преимущественно свое внимание на межличностные отношения, поэтому относительно их изу-чения значительно раньше и полнее был разработан арсенал методических средств. Главным из таких средств является широко известный в социальной психологии метод социометрии, предложенный американским исследовате-лем Дж. Морено (см. Морено, 1958), для которого она есть приложение к его особой теоретической позиции. Хотя несостоятельность этой концепции давно подвергнута критике, методика, разработанная в рамках этой теорети-ческой схемы, оказалась весьма популярной.

Сущность методики сводится к выявлению системы «симпатий» и «антипатий» между членами группы, т.е. иными словами, к выявлению си-стемы эмоциональных отношений в группе путем осуществления каждым из членов группы определенных «выборов» из всего состава группы по задан-ному критерию. Все данные о таких «выборах» заносятся в особую таблицу

— социометрическую матрицу или представляются в виде особой диаграм-мы — социограммы, после чего рассчитываются различного рода «социо-метрические индексы», как индивидуальные, так и групповые. При помощи данных социометрии можно рассчитать позицию каждого члена группы в системе ее межличностных отношений. Изложение подробностей методики сейчас не входит в нашу задачу, тем более, что этому вопросу посвящена большая литература (см.:

Волков, 1970; Коломинский, 1979; Лекции по методике... 1972). Суть дела сводится к тому, что социометрия широко применяется для фиксации своеобразной «фотографии» межличностных отношений в группе, уровня развития позитивных или негативных эмоциональных отношений в ней. В этом качестве социометрия, безусловно, имеет право на существование. Проблема заключается лишь в том, чтобы не приписывать социометрии и не требовать от нее больше, чем она может. Иными словами, диагноз группы, данный при помощи социометрической методики, ни в коей мере не может считаться полным: при помощи социометрии схватывается лишь одна сто-рона групповой действительности, выявляется лишь непосредственный слой отношений.

Возвращаясь к предложенной схеме — о взаимодействии межлич-ностных и общественных отношений, можно сказать, что социометрия никак не схватывает ту связь, которая существует между системой межличностных отношений в группе и общественными отношениями, в системе которых функционирует данная группа. Для одной стороны дела методика пригодна, но в целом для диагностики группы она оказывается недостаточной и огра-ниченной (не говоря уж о других ее ограниченностях, например, о не-способности устанавливать мотивы совершаемых выборов и т.д.).

Общение в системе межличностных и общественных отношений Анализ связи общественных и межличностных отношений позволяет

расставить правильные акценты в вопросе о месте общения во всей сложной системе связей человека с внешним миром. Однако прежде необходимо ска-зать несколько слов о проблеме общения в целом. Решение этой проблемы является весьма специфичным в рамках отечественной социальной психоло-гии. Сам термин «общение» не имеет точного аналога в традиционной соци-альной психологии не только потому, что не вполне эквивалентен обычно

употребляемому английскому термину «коммуникация», но и потому, что содержание его может быть рассмотрено лишь в понятийном словаре особой психологической теории, а именно теории деятельности. Конечно, в струк-туре общения, которая будет рассмотрена ниже, могут быть выделены такие его стороны, которые описаны или исследованы в других системах социаль-но-психологического знания. Однако суть проблемы, как она ставится в оте-чественной социальной психологии, принципиально отлична.

Оба ряда отношений человека — и общественные, и межличностные, раскрываются, реализуются именно в общении. Таким . образом, корни об-щения — в самой материальной жизнедеятельности индивидов. Общение же

и есть реализация всей системы отношений человека. «В нормальных обсто-ятельствах отношения человека к окружающему его предметному миру все-гда опосредованы его отношением к людям, к обществу» (Леонтьев, 1975. С. 289), т.е. включены в общение. Здесь особенно важно подчеркнуть ту мысль, что в реальном общении даны не только межличностные отношения людей, т.е. выявляются не только их эмоциональные привязанности, неприязнь и прочее, но в ткань общения воплощаются и общественные, т.е. безличные по своей природе, отношения. Многообразные отношения человека не охваты-ваются только межличностным контактом: положение человека за узкими рамками межличностных связей, в более широкой социальной системе, где его место определяется не ожиданиями взаимодействующих с ним индиви-дов, также требует определенного построения системы его связей, а этот процесс может быть реализован тоже только в общении. Вне общения про-сто немыслимо человеческое общество. Общение выступает в нем как спо-соб цементирования индивидов и вместе с тем как способ развития самих этих индивидов. Именно отсюда и вытекает существование общения одно-временно и как реальности общественных отношений, и как реальности межличностных отношений. По-видимому, это и дало возможность Сент-Экзюпери нарисовать поэтический образ общения как «единственной рос-коши, которая есть у человека».

Естественно, что каждый ряд отношений реализуется в специ-фических формах общения. Общение как реализация межличностных отно-шений — процесс, более изученный в социальной психологии, в то время как общение между группами скорее исследуется в социологии. Общение, в том числе в системе межличностных отношений, вынуждено совместной жизнедеятельностью людей, поэтому оно необходимо осуществляется при самых разнообразных межличностных отношениях, т.е. дано и в случае по-ложительного, и в случае отрицательного отношения одного человека к, другому. Тип межличностных отношений не безразличен к тому, как будет построено общение, но оно существует в специфических формах, даже когда отношения крайне обострены. То же относится и к характеристике общения на макроуровне как реализаций общественных отношений. И в этом случае, общаются ли между собой группы или индивиды как представители соци-альных групп, акт общения неизбежно должен состояться, вынужден состо-яться, даже если группы антагонистичны. Такое двойственное понимание общения — в широком и узком смысле слова — вытекает из самой логики понимания связи межличностных и общественных отношений. В данном случае уместно апеллировать к идее Маркса о том, что общение — без-условный спутник человеческой истории (в этом смысле можно говорить о

значении общения в «филогенезе» общества) и вместе с тем безусловный спутник в повседневной деятельности, в повседневных контактах людей (см. А.А. Леонтьев, 1973). В первом плане можно проследить историческое изме-нение форм общения, т.е. изменение их по мере развития общества вместе с развитием экономических, социальных и прочих общественных отношении. Здесь решается труднейший методологический вопрос: каким образом в си-стеме безличных отношений фигурирует процесс, по своей природе требу-ющий участия личностей? Выступая представителем некоторой социальной группы, человек общается с другим представителем другой социальной группы и одновременно реализует два рода отношений: и безличные, и лич-ностные. Крестьянин, продавая товар на рынке, получает за него определен-ную сумму денег, и деньги здесь выступают важнейшим средством общения

в системе общественных отношений. Вместе с тем этот же крестьянин тор-гуется с покупателем и тем самым «личностно» общается с ним, причем средством этого общения выступает человеческая речь. На поверхности яв-лений дана форма непосредственного общения — коммуникация, но за ней стоит общение, вынуждаемое самой системой общественных отношений, в данном случае отношениями товарного производства. При социально-психологическом анализе можно абстрагироваться от «второго плана», но в реальной жизни этот «второй план» общения всегда присутствует. Хотя сам по себе он и является предметом исследования главным образом социоло-гии, и в социально-психологическом подходе он так же должен быть принят

в соображение.