Звуковой материал языка подвергается изменению на протяжении истории. Меняется звуковой облик слов и морфем, их фонемный состав, место ударения. Например, в древнерусском языке слово февраль имело форму феврарь, а во времена Пушкина, вместо ударения на первом слоге в слове музыка, произносили это слово с ударением на втором слоге. Иногда изменения затрагивают не одно слово, а все слова, где встречаются те или иные фонемы. Так, фонемы /г, к, х/ в русском языке перестали употребляться в сочетании со звуком [ы], исчезли сочетания [гы], [кы], [хы]. Отдельно все эти звуки продолжают существовать в русском языке.

Различают спорадические и регулярные звуковые изменения. Спорадические изменения бывают представлены лишь в отдельных словах или морфемах и объясняются какими-либо особыми условиями их функционирования. Так, спорадический характер носит диссимиляция: феврарь > февраль ( > – знак перехода).

Регулярные звуковые изменения проявляются по отношению к определенной фонетической позиции или фонологической единице во всех или почти во всех случаях, когда такая позиция или единица наличествует в языке, независимо от того, в каких конкретно словах и формах она встречается. При наличии такого регулярного изменения говорят о звуковом (фонетическом) законе. Понятие фонетического закона ввели немецкие младограмматики (19 в.). Под фонетическими законами они понимали регулярные звуковые соответствия между двумя диалектами одного и того же языка или между двумя следующими друг за другом синхронными состояниями развития языка.

Под понятие фонетического закона подходит замена древнерусских сочетаний [гы, кы, хы] на [ги, ки, хи], поскольку эта замена коснулась всех слов с такими сочетаниями: Кыев > Киев, хытрый > хитрый и др.

Фонема в ее оттенках динамична. В этом и заключается непрекращающееся развитие языка в области его звуковой системы. Согласно Л. В. Щербе, фонетическая история языка сводится к исчезновению из сознания некоторых фонетических различий, к исчезновению одних фонем, к появлению других, новых фонем. Изменяется фонемный состав языка, набор дифференциальных признаков, противопоставляющих фонемы в данном языке. Так, в древнерусском языке были носовые гласные фонемы. Признак «назальность» был дифференциальным признаком для гласных фонем в русском языке. Впоследствии носовые гласные исчезли как фонемы, хотя назальность в современном русском языке имеет место, но создает только оттенки гласных. Носовые гласные сохранились только в польском языке. В русском языке [õ] > [у] (дуб); [ę] (носовое) > [а] (пять). Это превращение произошло во всех позициях.

В русском языке исчезла фонема /ê/, исчезли редуцированные звуки, которые обозначались буквами ъ «ер» и ь «ерь». Ъ обозначал в древнерусском языке краткий редуцированный звук, близкий к [о] (сон – древнерусск. сънъ), а ь – звук, близкий к [е] (день – древнерусск. дьнь). Позднее в сильных позициях ъ > о; ь > е эти звуки стали более выразительными, а в слабых позициях исчезли совсем.

Признак «палатализованность» стал дифференциальным признаком для согласных фонем в русском языке. Первоначально мягкие согласные появлялись в определенных фонетических позициях (перед гласными переднего ряда и перед [j]). Мягкие согласные были позиционно обусловленными вариантами (аллофонами) соответствующих твердых согласных. Когда они приобрели способность функционировать и перед гласными заднего ряда и в исходе слов и стали различать слова в минимальных парах, они стали самостоятельными фонемами.

Заднеязычные мягкие /г’/, /к’/, /х’/ являются в русском языке «молодыми» фонемами: кури [кур’и] – Кюри [к’ур’и].

На протяжении истории меняется характер ударения. Так, в общеславянском языке ударение было свободным, а позднее чешский и словацкий языки перешли к фиксированному ударению на первом слоге, а польский – к фиксированному ударению на предпоследнем слоге.

Меняется и слоговая организация речевого потока. В общеиндоевропейском языке действовал закон закрытого слога. Позднее закрытые слоги стали перестраиваться в открытые слоги. Затем закон открытого слога стал нарушаться, и в современных славянских языках закрытый слог снова стал нормой.

Звуковой закон действует в рамках определенного языка определенной эпохи. Пока звуковой закон действует, он является живым. Примером живого фонетического закона может служить чередование /о/ ~ /а/ в безударном слоге в литературной норме современного русского языка: вода [вΛда]. В период своего возникновения звуковые законы являются законами функционирования. Они представляют собой регулярные позиционные звуковые изменения (варьирование аллофонов).

После того, как звуковой закон, перестав действовать, перешел в разряд исторических, в языке остаются его результаты, порожденные им сдвиги звучания, созданные им чередования фонем и т.д. Трансформация живого фонетического закона в исторический осуществляется путем снятия позиционной обусловленности. Так, чередование [к] и [ч] в русском языке в настоящее время является позиционно необусловленным: крик – кричать; рука – ручной и др. В древнерусском языке это чередование было позиционно обусловленным: [ч] появлялось перед гласными переднего ряда: крик – кричети. [к] и [ч] являлись аллофонами одной фонемы, находились в условиях дополнительного распределения: [к] появлялось в одних условиях, а [ч] – в других.

Пока звуковой закон является живым, возможны лишь отдельные отступления от него, объясняемые особыми условиями функционирования отдельных слов или разрядов слов, но после того как звуковой закон стал историческим, его результаты – исторические чередования фонем и звуковые соответствия между языками – уже ничем не защищены и могут подвергаться преобразованиям. Они могут охватываться действием более поздних звуковых законов, происходит наложение новых процессов на результаты старых. На действие этого фонетического закона в ходе истории наслаивались другие законы, отменяли его действие. Так, после палатальных согласных (например, [ч]) [е] стало переходить в [а]: кричети > кричати. Аллофоны [к] и [ч] были выведены из отношений дополнительного распределения. Произошло наложение новых процессов на результаты старых. Переход /е/ в /о/ произошел позже, чем первая палатализация. В таких словах, как печешь [п’ичош], [ч] уже стоит не перед гласным переднего ряда (Хотя в орфографии это еще отражено).

Учитывая такие наслоения звуковых законов, можно устанавливать относительную хронологию звуковых изменений, т.е. их последовательность во времени друг относительно друга.

Картина может нарушаться позднейшими заимствованиями. Так, в русском языке слово вензель заимствовано из польского и содержит сочетание [ен], которое отражает польский носовой гласный. В ряде случаев нарушение соответствий дает возможность опознать заимствования.

Чередования фонем могут нарушаться или, наоборот, распространяться по аналогии.

Регулярные звуковые изменения могут быть комбинаторно обусловленными и не обусловленными комбинаторно (фронтальными). Так, например, первая палатализация – переход заднеязычных перед гласными переднего ряда, например, переход [к] > [ч]: (четыре ср. лит. keturi) является комбинаторно обусловленным. В других позициях [к] сохранялось (ср. корова).

Фронтальные (или спонтанные) звуковые изменения не являются комбинаторно обусловленными. Так, утрата носовых гласных в русском и других славянских языках не является комбинаторно обусловленным звуковым изменением. Превращение носовых гласных в неносовые произошло во всех фонетических позициях, поэтому этот закон называется фронтальным. Ничто не указывает на его возможные причины, процесс кажется самопроизвольным (спонтанным).

Звуковые законы проявляются как звуковые переходы и звуковые соответствия. Звуковой переход предполагает сравнение двух состояний одного и того же языка, более раннего и более позднего его состояния: Кыев > Киев. (Острие в сторону более поздней формы).

Звуковое соответствие устанавливается сравнением фактов двух разных языков, если эти факты генетически связаны. Обычно соответствие записывается знаком «равенства», например, русск. [ч] = литовск. [к] (перед гласным переднего ряда); русск. [п]олный = англ. [f]ull.

Факт соответствия, наблюдаемый при сравнении языков, позволяет реконструировать звуковой переход, имевший место в прошлом и недоступный непосредственному наблюдению.

Там, где звуковой переход не засвидетельствован в памятниках, его реконструкция может опираться также на чередование. Чередование наблюдается при синхроническом рассмотрении одного языка. Констатируя чередование, мы сравниваем различающиеся формы, сосуществующие в одном языке в одну и ту же эпоху. Чередования возникают только в результате обусловленных изменений. При фронтальном изменении, когда старое качество не сохраняется ни в одной позиции, чередование естественно не наблюдается.

Там, где наблюдается чередование, исходя из факта чередования, например, чередование /к/ ∞/ ч/ впеку ∞ печешь или /х/ ∞ / ш/ вгрех ∞ прегрешение, мы можем реконструировать переход, происходивший в прошлом (в данном случае – общеславянский переход заднеязычных в шипящие).