В начале XX века многие произведения литературы и искусства были неизвестны огромному количеству людей. Передовые люди России остро ощущали разрыв между малочисленным образованным слоем и массой народа, лишенного доступа к ценностям культуры. Перешагнув рубеж XIX и XX веков Россия оставалась страной неграмотных. Вот некоторые данные на этот счет. По результатам Первой Всероссийской переписи населения, произведенной в 1897 г., грамотных среди жителей России старше
9 лет было 28% (мужчин – 39%, женщин – 17%). Педагогов на 126 млн. населения имелось 170 тыс., врачей – 17 тыс. (из них женщин – 580), инженеров – 7 тыс., артистов и художников – 18 тыс., ученых и литераторов –
3 тысячи.

При таком соотношении неграмотных и образованных людей первоочередной задачей было развитие начального образования, а также обучение взрослых.

Решить эту задачу государство оказалось не в состоянии. Печальная участь постигла проект закона о всеобщем начальном образовании: его отклонил Государственный совет после того как проект прошел через Государственную думу. Поощрялись только церковноприходские школы, составлявшие и в 1916 г. около 40% всех начальных школ, но они давали скудные знания, недостаточные, чтобы продолжать обучение. Из–за нехватки школ и учителей ежегодно почти миллиону детей отказывали в приеме. По расходам на народное просвещение (на одного жителя в среднем) Россия занимала одно из последних, 15–е место в Европе.

Из двух существовавших в России типов средней школы больше было гимназий и меньше – реальных училищ, где основное внимание уделялось преподаванию естественных и точных наук, тогда как в гимназиях много времени уходило на изучение древних языков. Поступить же в университет могли только гимназисты, а выпускники реальных училищ должны были для этого сдать дополнительные экзамены по латыни и древнегреческому языку.

Страна нуждалась и в новых высших учебных заведениях. Имелось всего 10 университетов, 9 из них были основаны в XVIII – XIX вв., однако открывать новые запрещал специальный царский указ. В университеты не принимали женщин. Неоднократные ходатайства буржуазных кругов, готовых вложить свои средства в создание вузов, отклонялись. Причина была одна – опасение дальнейшего наплыва в университеты выходцев из низших сословий (доля детей дворян и чиновников среди студентов, составлявшая в 1900 г. 52%, упала к 1914 г. до 36%). Такие районы, как Закавказье, Средняя Азия, Дальний Восток и Урал, не имели до 1916 г. ни одного высшего учебного заведения.

В конце XIX – начале XX вв. стали появляться один за другим новые вузы. На общественные средства были открыты Высшие женские курсы в Петербурге (Бестужевские), и в Москве (В. И. Герье.). Подобные учебные заведения открылись еще в 10 городах. Благодаря усилиям общественности и частной инициативе произошел заметный сдвиг в постановке высшего и среднего образования.

Проходившая в стране модернизация давала прямой выигрыш культуре, так как ее развитию способствовали многие состоятельные люди, тратившие свои доходы на общественные нужды, благотворительность и меценатство (поддержку талантов).

Так, золотопромышленник А. Л. Шанявский завещал употребить свое наследство на открытие в Москве народного университета, доступного всем желающим учиться. Обучение здесь было бесплатное, слушатель мог записаться на любой курс по любому предмету, получить среднее или высшее образование, правда, без диплома. Занятия в этом университете начались в 1908 г., вели их известные ученые (В. И. Вернадский, П. Н. Лебедев, И. П. Павлов и др.). Популярнейший в Москве очаг народного просвещения – Пречистенские рабочие курсы – финансировала В. А. Морозова. Эта фабрикантша открыла за свой счет первую в России бесплатную библиотеку – читальню.

Роль меценатов, однако, не сводилась к финансированию тех или иных культурных начинаний. Первоклассными знатоками искусства по праву считались коллекционеры. Благодаря их собирательской деятельности были открыты Третьяковская галерея, театральный музей имени
А. А. Бахрушина и многое другое.

Большую роль в приобщении народа к чтению играло книгоиздательство. Обеспечить народ дешевой книгой – такую цель поставил перед собой еще в молодости Иван Дмитриевич Сытин. Став крупнейшим книгоиздателем, он миллионными тиражами издавал календари и учебники, книжки для самообразования и энциклопедии, детские книги и произведения писателей-классиков.

Конечно, издательское дело нельзя приравнять к благотворитель­ности, оно строилось на капиталистических началах и было одним из прибыльных. Но репутация издателей зависела и от того, что именно они печатали. Наряду с Сытиным, заслуживает высокой оценки, и просветительская деятельность книгоиздателей начала XX в. таких, как Ф.Ф. Павленков, братья Грант, братья Сабашниковы, Брокгауз и Ефрон.

Интеллигенция и народ

Особое место в культурном развитии страны занимало столкновение различных взглядов на прошлое, настоящее и будущее России. В силу запоздалого развития капитализма, длительного отсутствия гражданских свобод, недоступности образования большинству населения, в качестве инициатора и ведущей силы общественно-политического движения выступала интеллигенция.

В России интеллигенция представляла собой не просто слой работников умственного труда, разделенных на профессиональные группы. Общей особенностью интеллигенции было, во-первых, сочувствие народу, сознание своего долга перед ним, стремление вывести его к более доступным человеческим условиям жизни. Во-вторых, она живо интересовалась всем, что происходило в идейно-политической жизни стран Запада, теориями зарубежных мыслителей. В-третьих, для представителей русской интеллигенции первостепенное значение имели вопросы: «Кто виноват?» и «Что делать?». Отвечая на первый вопрос, все так или иначе сходились в неприятии самодержавия как главного в России зла. «Это последний царь. Алексей царствовать не будет» – сказал 12 января 1905 г. В. О. Ключевский студентам, хотя он и не был революционером. На второй вопрос революционеры и либералы отвечали по-разному, отстаивая путь революции или реформ.

Самую культурную часть российского общества, «цвет» интеллигенции составляли либералы, тогда как революционеры, которых чаще исключали из гимназий и университетов, были обязаны своими знаниями больше всего самообразованию. При этом их отличала фанатичная убежденность в своей правоте и нетерпимость к чужому мнению, склонность доводить идейные споры до крайних пределов, до личной вражды и полного разрыва.

Русские либералы не сразу поняли, что либерализм и революционный социализм несовместимы.

В общем и целом интеллигенция была сильнее в отрицании, чем в утверждении. Но политические деятели и тем более «профессиональные революционеры» составляли незначительное меньшинство интеллигенции. Большинство врачей, учителей, агрономов и других считало, что оплачивает свой долг народу повседневной работой. Известное влияние на них оказывали революционеры, чья жертвенность и героизм долгое время вызывали восхищение. Но были и другие образцы.

Таких писателей, как Л. Н. Толстой, В. Г. Короленко, А. П. Чехов называли тогда «властителями дум» российского общества. Они занимали независимую позицию, не примыкая к каким–либо партиям. Влияние каждого из них определялось не только художественным талантом, но прежде всего нравственным авторитетом, заслуженным реальными поступками.
С конца XIX в. общественная жизнь в России испытывала сильное воздействие марксизма, Русские марксисты сумели опровергнуть преобладавшие ранее среди интеллигенции народнические представления о возможности для России миновать капиталистическую стадию развития.

Но, обосновывая закономерность перехода к социализму, они упрощали окружавшую их жизнь, недооценивали другие, кроме классовых, особенности людей – национальные, религиозные, культурные, их психологию.

После революции 1905–1907 гг. марксизм потеснили другие взгляды. Некоторые мыслители (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, П. Б. Струве и др.) отвергли его полностью как устаревшее учение. Сами вначале сторонники марксизма, теперь они противопоставляли ему христианское мировоззрение. В 1909 г. они выпустили сборник статей «Вехи», в котором критиковалась русская интеллигенция. На интеллигенцию, идейно вдохновившую революцию 1905–1907 гг. они возлагали вину за разгул ненависти и насилия, вызвавший ответное насилие со стороны власти. Причина, по мнению «веховцев», в оторванности радикальной интеллигенции от вечных основ жизни, в стремлении все изменить коренным образом, в атеизме, который чужд народу.

С взглядами, высказанными в «Вехах», не согласились не только революционеры, но даже многие либералы. В проповеди «Вех» те и другие увидели отказ от демократических традиций, призыв к примирению с реакцией.

Масса населения России действительно оставалась в отличие от значительной части интеллигенции религиозной. Религия являлась важной частью традиционной народной культуры. В стране действовало 48 тыс. православных церквей и 475 монастырей. Кроме православия народы России исповедовали ислам, католичество, буддизм, иудаизм.

Но наряду с религиозными верованиями в народном сознании за века накопились и бунтарские, анархистские настроения. В памяти народа жили воспоминания о Разине и Пугачеве. Наследием незабытого еще крестьянского права было недоверие ко всякой власти, к чиновникам и вообще к образованным людям, которых тоже считали «барами», «господами» из–за огромной разницы в культурном уровне между образованным меньшинством и неграмотным большинством.

Устойчивым было и представление о том, что социальная справедливость – это прежде всего материальное равенство и установить его можно путем дележа чужого имущества.

Согласно данным переписей населения, во время которых полагалось указывать свое вероисповедание православные составляли почти 70% населения. На деле количество неверующих росло, прежде всего в больших городах. Распространение неверия и равнодушия к религии порождалось разными причинами.

Одной из главных была несамостоятельность церкви, подчиненность ее государству. Негодование вызывало у простых людей стяжательство некоторых духовных лиц. Церковь противодействовала развитию светского образования, преследовала приверженцев других религий и сект.

Чувствуя растущую отчужденность народа от церкви, высшее духовенство стало добиваться восстановление патриаршества, но Николай II не дал на это согласие.

Итак, в начале XX в. в России были созданы культурные ценности мирового значения. Писатели, философы, художники, ученые сумели не только сказать правду о себе и своем времени, но и заглянуть в будущее. Но расцвет искусства «серебряного века» остался почти незамеченным миллионами неграмотных. Мимо многих достижений культуры прошла и часть левой, радикальной интеллигенции. Два слоя интеллигенции жили, по словам НА. Бердяева, «в разных этапах культуры, почти что в разных веках».

ГЛАВА XIV