«жертвы нерадивых родителей»

Пожалуй, самый распространенный в современной России тип политического дискурса о сиротстве – дискурс социального самооправдания. Соглашаясь с тем, что сиротство представляет серьезную проблему, его носители ищут виноватых в сложившейся ситуации. При этом извечный вопрос «Кто виноват?» никак не может перейти к конструктивной стадии и пониманию «Что делать?». Чаще всего в проблемах сиротства обвиняются неблагополучные семьи. Мы назвали это дискурсом самооправдания, поскольку обвинение нерадивых родителей позволяет представителям власти снять с себя ответственность за неэффективные действия или бездействие, и оправдать себя. 

Этот тип дискурса в основном определяет детей-сирот через характеристики их родителей. Подчеркивается либо неблагополучие семьи, либо отсутствие должного отношения к детям со стороны родителей. Сироты предстают перед нами как «дети из неблагополучных семей»[31], «дети нелегалов»[32], «безнадзорные, т.е. дети при живых родителях»[33], «дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей».[34] 

Сами дети при таком определении остаются в тени и не имеют выраженных характеристик, за исключением того негативного влияния, которое оказывает на них семейное неблагополучие. Они «страдают, подвергаются насилию со стороны родителей или опекунов»[35], «страдают от беспечности родителей».[36] 

Зато этот тип дискурса самое пристальное внимание уделяет родителям детей-сирот, их семейным проблемам. Не подвергается сомнению тезис о том, что воспитание детей является прямой обязанностью их родителей, в то время как соответствующие институциональные структуры такой ответственности не несут. Напротив, они могут и должны спросить с таких родителей и привлечь их к ответственности в случае нарушения: «Я считаю, что одна из главных причин - это слишком мягкий спрос с родителей. В свое время вообще отменили статью "За тунеядство", потому что решили, что это нарушение прав человека: хочет человек - работает, хочет - не работает… Это стало первым стимулом для возникновения беспризорности. Родители не работают, многие посылают своих детей побираться. ... развратили целое поколение, и это развращенное поколение своих детей достойными людьми не вырастит».[37]

В центре внимания оказывается невыполнение или неадекватное выполнение родителями своих родительских ролей. Особо подчеркиваются негативные характеристики родителей, которые выступают не как социальные, а скорее как их личностные проблемы. Чаще всего речь идет о пьянстве, которое влечет за собой и другие пороки, например, лень и нежелание трудиться: «Основная причина – пьянство родителей. По этой же причине они не задерживаются на работе, а затем и вовсе теряют желание что-либо делать». В категории нерадивых родителей оказываются не только пьющие, но и, например, малообеспеченные: «Другая категория семей – малообеспеченные. Около 2000 семей, в которых воспитывается 2895 детей, имеют доход менее 400 рублей на человека. У некоторых единственным доходом является детское пособие. Однако желания устроиться на работу, а в нашем городе, к счастью, такая возможность есть, чаще всего не имеют»[38].

О причинах же, приводящих к пьянству, безработице и малообеспеченности предпочитают умалчивать. Подобная трактовка напоминает концепцию андеркласса, в которой бедные сами оказываются виноватыми в своей бедности, поскольку не желают трудиться и не предпринимают достаточно усилий, чтобы выбраться из нищеты.

Поскольку родители оказываются такими недобросовестными, данный тип дискурса подчеркивает необходимость усиления социального контроля: «Их родители забыли, что есть такая обязанность – растить детей. И, что характерно, никакой ответственности за это они, как правило, не несут»[39].

Все чаще озвучиваются идеи ужесточения ответственности родителей за воспитание детей. Сегодня единственной действующей мерой остается лишение родительских прав, которое чаще всего означает для ребенка окончательный разрыв с семьей. Сторонники жестких методов признают, что эта мера далеко не всегда срабатывает, и даже напротив – «развязывает руки» таким родителям и потому предлагают привлекать их к административной и уголовной ответственности, считая лучшим средством воспитания исправительные работы, а то и тюремное заключение. Сотрудник прокуратуры Челябинской области сетует: «Прокуратура уже не раз выходила в Государственную Думу с предложением увеличить ответственность родителей за ненадлежащее исполнение обязанностей, жестокое обращение с детьми. 156-я статья Уголовного кодекса даже не предусматривает реальное заключение, а штраф с таких родителей, как правило, не возьмешь»[40].

В этой ситуации для ребенка остается только одна надежда – государственное попечение: «Мы не можем оставить ребенка в семье, где ему жить опасно, и не оставим! И если взяли на себя миссию его обеспечения, то должны это делать, и делаем сегодня достойно».[41]

В то же время этот тип дискурса имеет конструктивную составляющую, поскольку способен инициировать профилактическую работу с семьями, в которых возникает риск детской безнадзорности. Но нет полной уверенности в том, что эта профилактика будет осуществляться в форме социальной поддержки, а не приведет к ужесточению социального контроля и проявлению исключения уже по отношению к проблемным семьям.