Далее мы рассмотрим воззрения тех джайнов, которые вплотную приблизились[ccclxxxii] к обладанию совершенной религиозной истиной.

Итак, представьте себе человека, который, благодаря использованию средств, содействующих уменьшению интенсивности страстей, достиг состояния успокоения и разрушения кармы, омрачающей знание, что, в свою очередь, привело к развитию способности к размышлению над смыслом таттв; благодаря ослаблению кармы, вводящей в заблуждение, обрёл интерес к размышлению над оными; а благодаря различным внешним инструментальным причинам, к коим относятся божество, учитель и шастры, получил возможность слушания истинных наставлений. И вот этот человек, с должным вниманием выслушав проповеди о пути к освобождению, божестве, учителе и учении, дживе и прочих таттвах, о различии между Я и не-Я, а также о полезном и пагубном, приходит к мысли: «О, горе! Не было мне дела до этих вещей, вследствие своего заблуждения я заплутал [в этой сансаре], с головой погрузился в заботы этой физической формы, дни которой коротки... Но теперь мне посчастливилось встреть все необходимые причины, [ведущие к достижению освобождения], а потому наилучший для меня выбор – вновь и вновь размышлять над этими предметами, ибо именно благодаря им становится ясной моя подлинная цель», – и, поразмыслив указанным образом, начинает прилагать усилия к установлению окончательного смысла выслушанных им наставлений.

С этой целью он обращается к таким средствам, как освоение терминологии, установление характеристик и логический анализ[ccclxxxiii]. Первым делом он заучивает определения, что и называется «уддеш»[ccclxxxiv], затем переходит к установлению характеристик и, наконец, руководствуясь желанием установить в точности, возможно ли то, [что написано в текстах] или нет, приступает к логическому анализу.

В том, что касается изучения терминологии и характеристик, то всё это он делает в строгом соответствии с наставлениями [писаний], однако если речь идёт об анализе, то здесь уже требуется различающая способность ума. Вооружённый этой силой, он уходит в уединение и, обратившись к таким средствам праманы, как умозаключение и прочие, приступает к размышлению над смыслом наставлений, пытаясь понять, соответствуют ли таковые реальности или же нет. В случае, если содержание проповеди кажется ему неприемлемым, он начинает анализировать, какой же довод более весом, а какой – менее, и принимает тот, который оказывается более убедительным. Если же ему кажется, что проповедь противоречит истине, или сохраняются какие-то сомнения, или анализ не приводит ни к каким результатам, то спрашивает [о сути предмета] более сведущих в оном, после чего, опять же, размышляет над смыслом их ответа. Так он продолжает задавать вопросы до тех пор, пока не приходит к окончательному решению. Или же, в ином случае, он излагает свои мысли единоверцам и, проведя с ними полезную для обеих сторон беседу, в уединении обдумывает то, что было рассмотрено в ней. И так он делает до тех пор, пока в его сердце не появится несомненная уверенность: «Да, [природа] бытия именно такова, как она изложена в наставлениях».

Если же, в результате слушания ложных речей иноверцев, превратно толкующих таттвы, в его душу закрадывается сомнение или вообще возникает неадекватное понимание, он, опять же, действует вышеуказанным образом.

И, наконец, благодаря приложенным им усилиям, он приходит к мысли: «Да, истина именно такова, как она изложена в наставлениях Победителей, ибо Победители не говорят лжи!»

Вопрос: Но если вы априорно полагаете, что Победители не говорят лжи, то вам следует без малейших колебаний принимать на веру все их наставления без исключения. Какой в этой ситуации смысл в анализе?

Ответ: Без анализа человек, конечно, может принять на веру, что истина именно такова, как она изложена в наставлениях Победителей, однако суть оных проповедей так и останется неведомой ему. А без понимания сути, в свою очередь, не возникнет безупречная вера, поскольку если вера индивидуума целиком и полностью основывается на чьих-то словах, то всегда найдётся кто-то другой, кто изменит это мнение на противоположное, а посему, с точки зрения силы веры та её разновидность, которая основана исключительно на [слушании чужих] слов, сродни, скорее, элементарному безверию. Кроме того, если смысл [исследуемого объекта] познан, то эту веру не поколебать уже никакими ложными доводами, а потому истинной можно назвать лишь ту уверенность[ccclxxxv], которая формируется благодаря полному постижению сути предмета.

Вопрос: Следует ли принимать утверждение как истинное на основании авторитета лица, [сделавшего таковое?]

Ответ: Авторитет индивидуума – не самоочевидный факт, ибо о таковом можно вести речь лишь в том случае, если его изречения подвергнуты тщательному анализу.

Вопрос: Наставления бывают разных видов; так на какое же наставление опираться, когда анализируешь другое?

Ответ: Наставления можно подразделить на две разновидности: истинные и заслуживающие принятия и неистинные и заслуживающие отбрасывания, а также выделить категорию наставлений, излагающих природу объектов познания, т.е. таттв. Анализ необходим для того, чтобы определить, какие их элементы заслуживают принятия, а какие – отбрасывания, ибо ложное понимание таттв может причинить немало вреда: так, если вы примете то, что заслуживает принятия, за требующее отбрасывания и наоборот, то единственным результатом будет вред самим себе.

Вопрос: А будет ли вред, если мы, хотя и не проводим анализа, но, основываясь на словах Победителей, принимаем достойное принятия за достойное принятия, а достойное отречения – за достойное отречения?

Ответ: Цель наставления не может быть понята без осознания его смысла. Даже если вы полагаете, что мыслите в соответствии со словом Победителей, без осознания его смысла [в ваш ум могут вкрасться] ложные интерпретации. Даже в мирских делах, когда мы посылаем слугу на какое-либо задание, вполне очевидно, что он сможет выполнить его должным образом лишь при условии полного осознания его смысла, если же последний так и остался неясным, то ошибки будут неизбежны. Таким образом, для полного осознания смысла [наставлений] анализ полезных и бесполезных элементов абсолютно необходим.

Вопрос: А что делать, если анализ приводит к противоположному результату?

Ответ: Истинным можно считать лишь тот анализ, результаты коего показывают полную тождественность слову Победителей – помните об этом. А потому до тех пор, пока не придёте к таким результатам, ищите недочёты в методе своего анализа, подобно тому, как ученик, решив задачу и видя, что решение не соответствует правилам, ищет ошибки.

Далее, что касается тех таттв, которые излагают природу объектов познания, то, если вы в состоянии провести их адекватный анализ – проводите его, а если не в состоянии, то удовлетворитесь мыслью о том, что [всеведущий Победитель], не говоривший лжи даже о тех объектах, которые заслуживают отречения, не стал бы превратно толковать таттвы, излагающие природу объектов познания. Разве будет человек, не говорящий лжи в делах, приносящих какую-то практическую пользу, произносить оную о вещах, абсолютно бесполезных? Итак, характеристики таттв следует либо изучать методом логического анализа, либо просто признавать их на том основании, что это – слово Победителей. В последнем случае не будет ничего дурного, даже если вы и не осознаёте их смысл до конца.

По этой самой причине джайнские шастры всякий раз, когда речь заходит о таттвах, излагают предмет так, чтобы читатель на основании собственных умозаключений, поддержанных средствами логики, мог удостовериться в истинности оного. Однако в том, что касается таких тем, как структура мира, гунастханы, путь, а также исторических хроник, то здесь необходимо полагаться на авторитет слова Победителей. Таким образом, анализ следует применять по отношению ко всем предметам проповедей – как достойным принятия, так и заслуживающим отречения.

Первоочередного внимания заслуживает, конечно, вопрос о точном распознавании природы дживы и прочих [из шести] субстанций и [семи] таттв, а также различий между Я и не-Я. Далее необходимо в точности установить характеристики того, что требует отречения, т.е. ложного воззрения, влечения с отвращением и т.п., и того, что требует принятия, т.е. правильной веры и прочих [из трёх]. Затем необходимо исследовать закон причинно-следственных связей в соответствии с его реальной природой и т.д., словом, изучать необходимо всё, что поможет вам вступить на путь к освобождению. И, естественно, все указанные предметы необходимо подвергать анализу. Он должен изучить их как в общих чертах, прибегая к доводам и умозаключениям, прамане и найям, так и в конкретных аспектах, установив их определения[ccclxxxvi], принадлежность[ccclxxxvii], характеристики бытия[ccclxxxviii] и числа[ccclxxxix]. Насколько позволяют собственные интеллектуальные способности и инструментальные причины, настолько и следует изучать указанные предметы как в общем, так и в частностях. Кроме того, полезно в этом процессе и знание таких вещей, как гунастханы, путь, пураны, обеты и иные конвенциональные практики, однако в данном случае анализировать необходимо лишь то, что поддаётся анализу, а то, что не поддаётся – принимать на веру на основании авторитета Победителей.

Таким вот образом этот человек ради развития такого знания иногда сам размышляет [над смыслом наставлений], иногда читает шастры, иногда слушает, иногда анализирует их, иногда задаёт вопросы [учителям], а иногда занимается иными [духовными практиками], находя в этом огромную радость, ибо испытывает ко всему этому глубокий внутренний интерес. Однако до тех пор, пока 1) не появилась истинная вера в таттвы; 2) не пришло осознание истинной природы дживы и прочих таттв, дающее уверенность в том, что эти таттвы именно таковы; 3) не исчезло отождествление себя с состоянием модификации и не возникло понимание того, что Я есть Атман и 4) собственные мысли и эмоции не осознаны как благотворные или вредоносные, этот человек будет определяться как «находящийся на пороге обладания совершенной религиозной истиной». Такого рода дживы достигают последней в течение весьма короткого периода времени: если не в этом самом воплощении, то в следующем.

Вследствие такой практики в настоящей жизни даже если в будущем и случиться так, что им придётся родиться животным или в ином дурном уделе, благодаря силе отпечатков правильная вера может возникнуть и без внешних причин в виде божества, учителя и шастр, поскольку мощь этой практики сводит интенсивность кармы, вводящей в заблуждение, к минимуму, а там, где созревания плодов таковой не наблюдается, открывается путь для формирования правильной веры.

Основная причина [развития правильной веры] именно в этом и состоит. Божество и прочие два относятся к разряду внешних причин и, хотя обычно таковая формируется именно благодаря им, в некоторых случаях возникновение правильной веры возможно исключительно в силу отпечатков прежних практик. Как сказано в Таттвартха-сутре:

«Правильная вера формируется благодаря природному дарованию[cccxc] и приобретению знаний».

Когда таковая возникает без какого-либо участия внешних причин – божества и прочих, это называется природным дарованием, когда же указанные причины есть, она называется правильной верой, выработанной благодаря приобретению знаний.

Узрите же славу размышления над смыслом таттв! Даже если вы имеете веру в божество и прочих [из трёх], изучили массу шастр, соблюдаете обеты и практикуете аскезы, но над смыслом таттв не размышляете, обладания совершенной религиозной истиной вы так никогда и не достигнете, тогда как тот, кто размышляет над смыслом таттв, обретёт оную и без указанных «инструментов».

Впрочем, некоторые дживы в силу тех или иных обстоятельств вначале могут развить веру в божество и прочих [из трёх], принять обеты и приступить к практике аскезы и лишь затем перейти к медитации на смысл таттв, но в любом случае обладание совершенной религиозной истиной приходит исключительно благодаря последнему.

У некоторых, однако, твёрдая вера в таттвы не возникает даже после длительных размышлений над смыслом таковых, вследствие чего они так никогда и не приходят к обладанию совершенной религиозной истиной. Эти довольствуются конвенциональными формами дхармы, к коим питают интерес: поддерживают твёрдую веру в божество и прочих [из трёх] принимают обеты, практикуют аскезы и т.д. В других случаях может быть так, что вера в божество и прочих [из трёх] и обладание совершенной религиозной истиной возникают одновременно с началом практики обетов и аскезы, иногда – раньше, иногда – позже. Вера в божество и прочих [из трёх] представляет собой непременное предварительное условие, без которого обладание совершенной религиозной истиной невозможно, тогда как обеты к числу обязательных условий не относятся. Фактически, нередко случается так, что люди вначале приходят к обладанию совершенной религиозной истиной и лишь затем приступают к практике обетов и прочего, либо это имеет место одновременно. Таким образом, путь к обладанию совершенной религиозной истиной открывается лишь перед теми дживами, которые размышляют над смыслом таттв, однако при этом не существует такого правила, согласно которому они непременно должны достичь таковой, ибо в шастрах сказано, что обладанию совершенной религиозной истиной предшествуют пять достижений (лабдхи).