Значение социометрии для социальных наук можно правильно оценить только в том случае, если мы проанализируем некоторые из самых характерных разработок за последние десять лет (1948–1958). Одно из этих направлений является марксистски ориентированным и разрабатывалось преимущественно Георгом Лукачем и Карлом Мангеймом. Их социальная философия полна догадками, близкими к социометрии. Они подчеркивают существование общественных классов и зависимость идеологии от социальной структуры. Они указывают на положение индивидов в группе и на социальную динамику, которая возникает в результате изменения позиции групп в сообществе. Обсуждение же ведется на диалектическом и символическом уровне, из-за чего у читателя создается впечатление, что авторы обладают детальными и неопровержимыми знаниями об описываемых ими социальных и психологических структурах. Они описывают социальные и психологические процессы, которые (как они предполагают) можно наблюдать в крупных группах населения.

Эти широкие обобщения способствуют формированию псевдоцелостной (глобальной, тотальной) картины социальной вселенной. Основополагающая социальная и психологическая структура группы остается мифологическим продуктом их фантазии, мифологией, стоящей на пути к прогрессу от старого к новому социальному устройству, точно так же, как и фетиш товаров до анализа Маркса. Диалектические и политические глобалисты[34] оказались в тупике. Подлинный прогресс в политической теории может выкристаллизоваться только тогда, когда обеспечено более конкретное знание об основополагающей структуре группы.

Экономическая ситуация группы и ее динамическое влияние на социальную и психологическую структуру этой группы можно правильно понять только в том случае, если мы знаем также социальную и психологическую ситуацию этой группы и исследуем ее динамическое влияние на экономическую ситуацию. На самом деле, с точки зрения социометрии экономический критерий является только одним из критериев, вокруг которого образуется социальная структура. Социометрический метод является синтетической процедурой, которая при ее применении выявляет все фактические отношения независимо от того, будут ли они экономического, социологического, психологического или биологического происхождения. Эта процедура проводится как единая операция, но результаты ее многообразны. Она обеспечивает знание действительной и социальной структуры в отношении каждого критерия, динамически связанного с ней, она дает возможность классифицировать структурообразующий психологический, социальный и экономический статус популяции и раннее распознавание изменений психологического, социального и экономического статуса этой популяции. Знание социальной структуры обеспечивает конкретную базу для рационального социального действия. Это не должно удивлять даже самых ярых приверженцев старых диалектических методов. Пока принималось в расчет исключительно знание экономической структуры, все остальные структурные формации общества могли считаться какими угодно доказательствами экономической обусловленности.

Раньше представлялся необходимым только экономический анализ каждой реально существующей группы. С развитием широкого спектра социометрических процедур социального анализа, которые ухватывают саму основу социальной структуры, вырисовывается возможность нового развития. Исследователи-социометристы воспринимают глобализм неомарксистов как нечто такое же поверхностное и нереалистичное, как Маркс в свое время воспринимал глобализм Гегеля. В сравнении с размахом (еlan) глобалистских социально-философских школ социометрическое стремление может показаться робким. Вместо того чтобы анализировать общественные классы, состоящие из миллионов людей, мы проводим тщательный анализ малых групп. Это означает отход из социальной вселенной в ее атомарную структуру. Совместными усилиями многих ученых с течением времени мы снова придем к общей картине человеческого общества, которая, однако, будет более обоснованной. Это, пожалуй, может показаться глубоким падением, отступлением к старому после диалектического самодовольства, но отступлением стратегическим, отступлением к большей объективности.

С символизмом иного рода мы сталкиваемся в областях исследования, которые занимаются преимущественно психологической теорией. Пример тому — недавние разработки в школе гештальтпсихологии. Дж. Ф. Браун и Курт Левин схематизировали социальные структуры и социальные барьеры, не исследовав их эмпирически. Умозрительная схема может быть также вредной для развития молодой и ищущей свой путь экспериментальной науки, как и политическая схема. Имеется много звеньев в цепи межличностных отношений, которые нельзя угадать. Они требуют конкретного исследования в самой группе. Нас интересуют здесь не результаты исследования, например соответствует ли исследование возможным фактическим отношениям или нет, нас интересует контраст между эмпирическим и символическим методами процедуры. Мы поняли во время социометрической работы, как недостоверны наши самые удачные догадки в отношении социальной структуры, поэтому мы предпочитаем, чтобы наши концепции возникали и развивались с развитием эксперимента, и мы не берем их готовыми из любого априорного или несоциометрического источника.