ИЗ ЛЕКЦИЙ + ответы: Демократические отраслевые издания. Важный момент – когда Некрасов организовывал «Записки» на горло его песне наступал Краевский с его уговором о 2 предупреждениях. Почему цензура разрешила Некрасову продолжать деятельность? Есть документ, где говорится, что Некрасов даже небесполезен правительству – он соберёт под своё крыло «левых» журналистов, если бы они рассеялись их было бы труднее остановить. Надежды правительства не оправдались дважды. Издание Некрасова просуществовало 16 лет (не удалось прихлопнуть всех сразу). Второй момент – всё равно возникла целая сеть изданий (внешне выглядевших как научно-популярные, научные или педагогические), т.е. отраслевые.

Первый журнал – «Архив судебной медицины и общественной гигиены». Начали его издавать врачи. Врачи – особые люди с особым взглядом на жизнь. Врачи-журналисты начали особенно ярко проявлять себя в 60-х. Существовали определённые органы при правительстве, которые должны были заниматься общественной гигиеной. Врачи могли ездить и исследовать предприятия на предмет гигиены. Волосы вставали дыбом от того, что они видели. И в этом журнале первая часть страшна: эпидемии, картинки, а вторая часть – с общественным характером. Как живут рабочие, как питаются, в каких условиях и сколько часов работают. После Бертенсона его редактором стал Ловцов.

Уже в первом номере, выпущенном Ловцовым, сказалось стремление показать невыносимые условия жизни народа. Даже в официальной части журнала содержались многозначительные отрывки из доклада медицинского департамента о преобразовании губернских врачебных учреждений: «причины происхождения болезней скрываются в тех неблагоприятных условиях, при которых совершается жизнь народонаселения». Большую роль в придании «Архиву судебной медицины...» демократического направления играл жанр «медико-топографических описаний» различных губерний России. Первое такое описание было посвящено Рязанщине. Кричащие статистические данные приводились в нем: на 1 351 894 жителя губернии было всего 50 врачей, т. е. на 27 138 человек приходился один врач, что лишало сельское население медицинского надзора. Впечатляли и подробности, характеризовавшие жизнь рабочих: тяжелый воздух в мастерских, где рабочий проводит 20 часов в сутки, непосильный труд.

Цифры смертности ужасающие, сравнение с Европой. Возник журнал в 1865. В 70-м редактора отстраняют, назначат нового. Но тот печатает ещё более страшный материал. Он был о фабрике Егорова, где началась ужасающая смертность. Только в 85-м году появился закон, который ограничил рабочий день 12 часами, им могли не давать зарплату, платить продуктами. На предприятии Егорова умирали от голода. Когда сдирали шкуру с коровы, они питались ею и умирали от разных зараз.

В очередном «медико-топографическом описании» из книги второй за 1866 год обращалось внимание на невыносимые условия жизни крестьянина, что было важно и для оценки журналом результатов Александровских реформ, и для отражения внутренней полемики просветительской части демократии с народнической, стремившейся вернуть рабочего в деревню, к земле, видевшей в этом некую панацею от тяжести «пролетариатства». В их собственном переводе приводились отрывки из первого тома «Капитала», показывающие бесчеловечность капиталистической эксплуатации, и выдвигались требования о 8-ми часовом рабочем дне, стала здесь естественным завершением темы труда и капитала. Эта статья послужила причиной смещения Ловцова с поста редактора «Архива судебной медицины…», а номер журнала был уничтожен «за настойчивое проведение крайне социалистической точки зрения». Журнал просуществовал 6 лет.

Второй журнал – «Знания», научно-популярный. Его издателями были разные люди, в т.ч. Александр Бородин (композитор и химик). Он ориентирует научную мысль на материализм. Страна была православной, поэтому материалистически настроенные люди считались очень опасными. Первая статья – «Вещество и сила» привлекла внимание цензуры. Потом появилась статья бывшего редактора «Архива» «Болезни рабочих» - страшная статья. Самые ужасные болезни – на хлопчатоюумажных предприятиях, от поизводственной пыли. Вывод – спасти рабочих может только 8-часовой рабочий день, гигиена, большие проветриваемые помещения. Врач Эресман там активно печатался (переехал в Россию полюбив русскую женщину) – очень много занимался гигиеной жилищ. Очень много статей было о французской сатире, о сатирическом воззрении на мир. Там была статья Е.И. Конради (была редактором «Недели») «Школа Кэри в Германии». Эта бедная русская женщина без образования (но знала 6 языков) написала о Дюринге словами, которыми через 7 лет напишет Энгельс. Русская общественная мысль была на большой высоте. За вредное социалистическое и материалистическое направление его закрыли в 1878 (издавался с 1870).

«Воспитание и обучение» (1865) (первое название – «Детский сад»). Издатель – Аделаида Семёновна Симонович. Со своим мужем вернулись из Европы с идеей организовать детский сад (муж – детский врач). Журнал – разработка теории дошкольного общественного воспитания. Она высоко ценила труды Ушинского, Пирогова (вступился за права женщины). Денег не хватило, они уехали в Тифлис и в начале 70-х во главе издания встала Мария Константиновна Цебрикова (статья «Наши Бабушки» в записках), в «Вестнике Европы» написала о женщинах американской революции.

В 80-е годы напишет письмо Александру с обвинением в том, что происходит в государстве, за что её отправили в ссылку. Она расширила рамки журнала. Там печатались представители самой прогрессивной педагогической мысли. Журнал ориентирован на воспитание ребёнка как свободной личности. Права свободного выбора в жизни: ты должен вырастить из него гражданина, человека, который уважает чужой труд. Симонович говорила, что в детском саде надо делать не бумажные поделки, а маленький огородик, благодаря которому дети начнут ценить труд. Там печатался врач Португалов. Журнал был внешне педагогический, но очень демократически настроенный. В 1881 его превратили в приложение к журналу «Родник», оставили только тексты рассказиков для детей. Внешне отраслевые издания были с демократическим содержанием. Круг сотрудников был один и тот же. Не так много был журналистов, обладавших «безумством храброго».

Там писала и Конради со своей книгой «Исповедь матери». Она не скрывала от читателя, что воспитание гражданина – это материнский подвиг. Писала, что между желанием каждой женщины видеть своих детей хорошими и счастливыми существует непримиримое противоречие, ибо нравственному человеку «трудно пристраститься к жизни так, чтобы она не жала их ни одной своей стороной». Но автор не уставала призывать к этому подвигу, к осознанию женщиной своей великой миссии – воспитать гражданина. Поставив перед матерью задачу – вырастить «производительных членов общества», Конради задавалась вопросом: не противоречит ли такая цель воспитанию высокоразвитой личности? В решении этой проблемы она отталкивалась от принципа «разумного эгоизма», провозглашенного Чернышевским. Она подчеркивала, что только развитая личность может быть «производительным» членом общества.

Активную позицию занимал в журнале в 1877 – 1880 годах Шелгунов, опубликовавший здесь несколько статей без подписи. В них Шелгунов развивал идею, ранее высказанную в «Неделе», о необходимости воспитать личности из народа. Он писал, что человеку следует привить с детства чувство гражданственности, понимания того, что «в жизни есть великое общее, перед чем смолкает все личное». Однако если в «Письмах о воспитании» Шелгунов обращался по преимуществу к разуму личности, то в статьях «Воспитания и обучения» речь идет о воздействии на чувство, о воспитании не только и не столько общественно-политических убеждений, сколько нравственных качеств, основу которых Шелгунов видел в развитии «социального чувства.

В 1881 году в период наступления реакции после 1 марта состав редакции журнала изменился (издателем-редактором стала литератор Сысоева), а с ним и его направление. Сысоева преобразовала «Воспитание и обучение» в журнал «Родник», на титульном листе появилась надпись: «Воспитание и обучение» – педагогический сборник, выходит как приложение к журналу «Родник». Объем «Воспитания и обучения» упал до одного-двух печатных листов в восьмую долю. И хотя изредка на его страницах появлялись статьи Цебриковой и Шеллера-Михайлова, педагогический отдел журнала занимался теперь сугубо специальными, узко методическими вопросами в форме бесед о правдивости, памяти, воображении, чтении. Их вели Сысоева, Данилов, Сахарова, Папер и др. Печатались также рассказы из педагогической практики, биографии известных людей, не представляющие в целом большого педагогического либо публицистического интереса. Лучшие годы «Воспитания и обучения» остались позади.